Я хочу, чтобы Россия мне приснилась и сон прошёл

Хочу, чтобы Россия мне приснилась и сон прошёл - ошибка моих грёз,
Я удивлюсь ему, его недолголетью... но, главное, пойму, что не всерьёз
Такие сны меня тревожить стали: они - мигрень, забота у виска,
Но не желанье стать в одну стезю с рабами, не гробовая тихая
                доска.

Ночной кошмар, ночной вопрос - досада, что муха в зиму с лета перешла,
Что прожито так много лет без жизни, закопанно, по сути не дыша.
К рассвету, горькое, бежит сердцебиенье, у утра занимать один глоток
Дыхания, что на рассвете строится солдатом, что напитает тот самый
                озабоченный висок.

И в этом утре буду я иною: беспамятной, беспАмятной - чтОбы спастись,
И на вопрос стрелы, летящей в темень, о судьбоносности, отвечу я: "вонзись,
Вонзись в меня и вышиби распятье - виновность, тусклость и небытие",
Пусть птицы падают в России дождевые, им разбиваться о неё,
                не мне.

 А мне лететь ветрами в самолёте к рассвету правовому,  как к себе,  Дивиться на простор  погасшим сердцем и распускаться в греющем огне. Мой сон отстанет от меня в дороге – ему за гончим самолётом не поспеть, Что знаю я, ушедшая к спасенью? От снов реальности так многим беззастенчиво лететь.
 
Дорога ласкова – в камнях находим ласку после гонений на свои свободы, и мы придём свидетелем бесстрашным на суд, где, спрошены о нас, стоят народы... И мы, и я, расскажем звучно правду, что вырвали себя у палача – Мы отделились в холоде от стада: нас грела только нежная свеча.

Я не хочу, чтобы россия снилась, я не могу с рабом кормиться больше, Мне сон российский не возделал пашню. последняя берёза стала тоньше. Итог. для нас, закрыв виски от камня, мы к свету вереницею уходим, Евреи, диссиденты, люди чести находим рай, не просто так по свету долго бродим.   

В отставшем сне. в конце его тшедушном, был феникс – птица для меня, Себе напомню, не стесняясь больше, попавшег ос ним в «завтра» воробья... Забуду лица крепостных медведей, что присягнули тихо на обмане. Ну вот и всё,
ты – только сон... Исчезни в памяти и в утреннем тумане.