Режимные будни или один день заядлого курильщика

Работы всякие важны...
Вот развернулась стройка.
Вот на фанерку мужичок
Присел и курит "Тройку".
Казалось тишь и нет войны,
Но страсти здесь раскалены,
Ведь есть такие, что вольны
Задать головомойку.

Процесс идёт: бетонщики
В бетоне утопают;
Работники отбойников
Смеренно пыль глотают;
Монтажники на высоте
Висят, как-будто в пустоте;
А вон: поодаль бродят те,
Кто этим управляют.

Известно два сословия:
Начальник и рабочий.
Но кроме мастера, полно
Командующих прочих:
Прорабы и директора,
Охрана некого труда,
Пожарники и технадзор.
И каждый мозг морочит.

“Работу выполнить, да в срок,” -
Потребует заказчик.
И поднимается народ
И здравый, и пропащий.
Но срок урезали вчера.
И заплясали вечера..
Устал мужик, присел курить.
И на душе послаще.

И в тот момент: из-под куста
Блеснул какой-то зайчик.
А ну-ка, угадайте кто?
Что это там за мальчик?
Но  курит мирно мужичок,
А из кустов щелчок, щелчок!
Поздняк кидаться наутёк.
Уже сработал пальчик!

И он кричал: - “Да фоткайте,
Я не уродлив! Нате.
Ещё вот тут почикайте.
Я расскажу вам, кстати,
Что наглотался пыли всласть.
На складе ляпнули: «Залазь
И сам костюмчик там ищи.»
Так нате: получайте.

Что всё уже донесено -
Не говорите. Больно
Не знаю я: запрещено!
Но ж как же? - подневольны.
А резать газом швеллера,
Искря на метра полтора,
Разрешено хоть до утра
Рукою полусонной.

Ого, бегут! Ага, глядят
Сурово из под каски,
Ещё сердито так нудят,
Рисуя слово в краски.
ТБ-шница, чё маешься?
Неопытно ругаешься.
Смотрел бы я в твои глаза,
Да не резон с-под маски.

Теперь вам  премии дадут -
Для вас они привычны,
И записи о подвигах
Добавят в папках личных.
А наши срочные труды,
Как я заметил, до звезды.
Так вот вам трёхэтажный мой
Подвывод неприличный.”

Весь этот огненный фонтан
На столько расплескался,
Что мужичок не осознал:
Насколько разъигрался.
Он был не пьян и не чужой,
Не тунеядец, не больной.
Но в тот момент он был другой
И всё же опа, опа… ся.

Быть может если б промолчал,
Всё было б шито-крыто.
Прораб беднягу уважал,
Уладил бы всё тихо.
Но женщину обидел он.
Видать: скрывался в нём шизон.
Но в ком из нас не дремлет зверь,
И в ком не воет лихо?

Вот на перроне паровоз
Тоскливо воет в трубы.
И не купить теперь жене
Ни сапогов, ни шубы.
Зато свободно может грудь
Дымок седеющий вдохнуть.
Вот так дела. Зима бела.
Да папироса в зубы.