Между прошлым и будущим

              Из  всех   населяющих     землю  существ,  только  человек    может  вполне  осознанно   путешествовать  во  времени.  И  не  только   при  помощи   прочитанных  книг   или  электронной  связи.  Можно,   просто   прикрыть  глаза   и  в таком   положении   провалиться   в  далёкое  прошлое,   или,    поднявшись     вечером   на    крышу   многоэтажного    дома,  выбрать  место  подальше   от   кошек,   которые   гуляют   сами  по  себе,     запрокинуть    голову  к  звездному  небу  и   проникнуть  взглядом  в  будущее. 
     Это,  обычное  состояние   людей,  потому  что  все   они,  по  большому  счёту  -   мечтатели   и   путешественники.
 Хочет   человек     или    нет,  но   приходит    время,   и  он  отправляется  в  самый  дальний,   самый   последний   свой   путь,   и    всегда  налегке,  ничего  не  забирая  с  собой.    Даже,  если  нет   желания    сменить  адрес, всё    равно,  -   твой    поезд   уже   подошёл   к   перрону,   а  следующей    остановкой    будет   -  бесконечность.
Даже    если     двумя   руками   будет   человек    держаться  за  то,  к  чему   привык   на   земле   за   годы   своей   жизни,  какой  бы  она  не  была,  трудной,  лёгкой,  радостной   или  печальной.  Всё  равно,  как   не  упирайся,  ничего   не  изменишь.
     Те,  кто    формирует    отходящие   в  вечность   составы,   без  лишних   слов   укажут  тебе  место,   которое   отныне   ты  должен  занять.   Они   появятся   в  самый   последний   момент,  выберут  на  перроне   жизни   из   всей   толпы   только   тебя,   и  ты   поймёшь,  что  вернуться   уже   невозможно.
 А  если  ты   всё-таки   на  что-то  надеешься,   они    аккуратно    расцепят   пальцы    твоих    рук  и,   подтолкнут,  слегка,  разумеется,  к   тёмному   коридору.  Иногда,  для  убедительности  шепнут:  -  Давай,   приятель,   не   задерживайся,  освободи    проход   для  других.
 Редко   кто  на  это  ничего  не  ответит  и  покорно  пройдёт    в   свой   вагон.  Один,  начинает   просить,   оставить   его  на  этом   перроне    хотя  бы  ещё   на   день   или   на    два.    Будет   просить,  в   надежде,  что  сможет     уговорить,  а   там,  кто   его    знает,  может,  и  забудут  о  нём.   Другой,   сразу  в  слёзы:  - Как  же  так,  говорили,  до  старости  доживу,  а   прожил,   всего-то   ничего  и,  на  тебе,  -  освободи   проход.
Бывает   и  такой  весельчак  в  толпе   унылых   людей,    что    с  улыбкой   воспримет   суровую   необходимость.  И    после    слов:  -   освободи   проход.   Попросит   уточнить,   о  каком   проходе    в   данном   случае   идёт  речь. 
 В  длинной   очереди,    уходящих  в   иную   даль,   встречаются,  уставшие  стоять   в   какой  бы  то  ни  было   очереди.   Их   не   надо   подталкивать,  они  сами  уходят.  Наденут   чистое  бельё,  придирчиво   посмотрят   на   себя    в  зеркало,  смахнут   пыль   с   обуви,    и,  без  долгих   проводов,   и  лишних  слов,    уходят  так,  будто  их    здесь   никогда  и  не  было. 
 Бросаются    в   глаза,  одетые   наспех,   неряшливо,  как   будто   не  было   у  них  в  запасе   последней   минуты,   чтобы   застегнуть    на   все   пуговицы    гимнастёрку  и  подшить   воротничок,   они    уходят,   лежа   на   земле,   пронизанной   ветром  или   облокотившись    на    край,   вырытой   ими   траншеи,   уходят    с   открытыми   глазами,   в   которых   отражается    небо.
Особая    категория,    кто  свой    уход   обставляет   пышным  церемониалом.  Для   них   пишутся    некрологи   в  газетах,   реквием  звучит  музыка,   срезаются  с  кустов    белые   розы,  фотокорреспонденты    со  скорбными   лицами   пытаются   запечатлеть   гаснущие   огоньки   уходящего  состава.
       Разные   есть люди,  это   они    в   жизнь    приходят   одинаковыми,  как   близнецы.  А  уж   живут,  и  тем  более,   уходят   из  жизни,  по-разному.   
     Кто-то    тешит  себя   надеждой,  вернуться  на   эту   землю   одетым   в   камень   и   бронзу.  И,  используя   память    людскую,    как    тараканы   тёмную   щель,  то  и  дело   выглядывает    оттуда,  напоминая    о  себе   поэтическим   писком: - « Нет,  весь   я  не   умру!»   
      И   снова,   звучит    марш   Шопена,  и   снова   плачут   женщины   в  чёрных   платках    и  подносят    к   глазам    свои   надушенные   платочки.    Уходят,    как   со  сцены,   под   аплодисменты    зрителей.
Молча,    с  измождённым   лицом,   уходят    из   тёмных   подворотен.     И,  с  последним    стоном,   вцепившись   руками   в    скомканную   простыню,  уходят    по   светлым   больничным     коридорам. 
 Уходят   из  чужих    и  собственных    квартир,  только    вчера   сделав   в   них   ремонт.  Уходят   из-за   стола,    успев    наспех,    что-то   перекусить,    а   выпить,    уже   не   успев,  потому   что      позвали   его   к   выходу.   Кто-то,    роняя   на  пол  вставную   челюсть,    пытается    даже   здесь,  на   последнем   пороге,   дать   взятку,  будто  речь   идёт,  чтобы  покинуть  гостиницу,  время  проживания  в  которой   истекло. 
       Особый   случай,   кто   предъявляет   свой   счёт   времени,  указывая  на  земные   свои   награды   и   благосклонное   отношение    к   нему  небес,   таких,    обычно,    выносят  на  руках.   Но,  это  уже   потом,    когда   отлетает   к   облакам   душа   человека,   а  бренное     тело   его  остаётся   на  земле,   храня   на   лице    спокойное   и,   подобающее,    для   такого   случая,    величественное,   как   и  при    жизни,   выражение  лица.   
       Все     эти    сцены,   когда   ничего    изменить   уже   нельзя,  но,  всё   равно,    человек    на    что-то     надеется,   происходят    вне  поля  видимости    толпы.    Всё,   что  может     увидеть    человек   из  толпы  в  этот  миг,   лишь   вскинутый  к  потолку   подбородок,  руки  сложенные  на  груди,  прикрытые  веки  глаз  и  голос,   читающий   отходную  молитву.  А  в  это  самое  время  и  происходят  все  те  разборки,   о  которых  упоминалось  выше   и,  почти  всегда,   заканчиваются   они  не  в  пользу  человека.   
         Выражение, -   почти   всегда   -  сказано  не  случайно,  дело  в  том,  что  иногда,   те,  кто   занимается   вопросами   переселения,  в  силу    невыясненных   пока    причин,   закрывают  глаза  на   то,    что   кому-то,   удаётся    всё   же    выбраться     из     очереди    и    затеряться   на   шумном   перроне.     Говоря   другими  словами,   совершить   путешествие   во  времени,    не   только   в  своём   воображении,  а  вполне   реально  и  ощутимо,   и  для  себя   и  для   тех,  кто  в  этом  времени  живёт.   Чаще   всего   это  происходит  на    рубеже   тысячелетий.   
Не  так   и  много   было   таких   случаев,  но   они   были.  И  тому   есть  конкретные   свидетельства.