10. 10. 06 Алесь Цвик Олег Ковалев Зачёркнутые лиц

Не понимаю в чём причина.
Когда сажусь о веточке писать,
И веточка и листья улетают мимо –
За ними деревенька, сеножать.


Кучка крестьян, стоящих на току
И бабы, согнутые в борозде,
И зёрна, смолотые жерновом в муку,
И дедов конь, как Беларусь, в узде.


Нет, не о доле. Мне б о птичках,
Сидящих нотами на проводах,
Но бьюсь я лбом о стекла электрички.
Пока, Красилово! Там страх,


Там жуть и мерзость запустенья,
Хребты проломанные крыш.
Последнее из прочных звеньев,
Красилово, проснись, услышь!


Мой крик, мой зов к дедам моим!
Пошлите мне сигнал, словечко.
Чем провинился перед Ним?
Хоть бы намёк, дыма колечко



Из комина родимой хаты,
Где каждый уголок был свят.
В углу Христос, за нас распятый.
Под ним лучины две горят.

Со временем зажглась и лампа.
Детектор сам забормотал
„Что телевизер? Нет, пусть нам бы
Чуть электричества накал“.


Задумал я в шестидесятых
Им чёрно-белый прикупить.
Все недосуг мешал проклятый.
Купил – так некому дарить...


Ушли они, как жили, тихо.
По классике – сначала дед.
Через пяток прибрало лихо
Жену его на тот же свет.


Наш путь неровный –
                прыгнули колёса!
Ударился я о стекло.
Пошёл осенний дождь
                и капли косо
Перечеркнули в отражении лицо...