Под благовония кадила

Под благовония кадила и напевом тем басистым,
В глазах такая святость, словно диво...диво,
Как будто Серафамушка стоит родной лучистый.
- "И здравствуй, радость", - шепчет дорогой.
В корзиночках просфорочки лежат,
Отмоленные благостью здоровья
Отче милостив стократ.
О, Милочка, родная Боженьки Душевный оберег,
Тебе тогда ведь из Загорска Сергий передал,
Той благости и кротости ответ.
С такою нежностью здоровья Вам желал,
Медсестрам тоже ведь благославение истинно послал.
Но час и день все то что нам познать дано,
Сокрыто тайной, Богу лишь узреть минуты тяжкие так суждено,
Нет злости, это благости урок, как те витрины истина все то что видим,
А внутри сокрыто и хранимо,
В которых мы товар тот лицезрим, он всяк и прост и многозначен,
Словно тот актер, как пилигрим...
С какою благостью мы принимаем в сердце,
То в Вечности храним,как ангел руцами обнимет музыкою скерцо,
Душой тепла тот оберег, семьи вот кротости ответ.
И приклоняюсь перед болью Эдуарда,
На том холме, печалью многократно,
Туда куда возложен был семейный Ваш венец,
Ни ведом никому, но благости Творец,
В поклоне истинности дал просфору эту,
Чтоб Вы здоровая была как солнышко ответом,
Но жизнь ведь выслала другую карту,
Об этом тихо без возвратно, в потоке истинной Души
Истек родник,
Здесь нет виновных и судьбы той крик,
И эта боль услада, ни творение,
Что дышало ядом, давало боль земную как юдоль прозрение,
И обвинения сыпались, как соль,
За то что о здоровье вашем в истинной молитве,
Стояли многие на поле битве
Это та Ассоль...
Неведома та череда, что вызвало тот рецедив повтор,
Как та слюда,
Прозрачна но томима, такой вот скрежет он в Душе
Ниобратимо,
Раскрыл сюжета пелену,
И в нес такую танину.
О Вашем же здоровье многие молились,
С поклоном Вечности на землюшку ведь слезы лились,
Где стопы те прошли в походке легкой и воздушной,
Благославение вашей всей семье и Миролюбия, тепла
Душевного строкою искренней,и кротостью так нужной.