***

Герда пишет записки Каю – по сотне в час.
Что-то вроде «Кай, я скучаю» или «Ты где сейчас?
Я заварила отличный липовый чай. Возвращайся домой.
Мне тебя не хватает этой холодной зимой».
А потом, вынимая засохшую липу из пыльных ваз,
Герда думает: «Лучше виски. И, если можно, двойной».

Герда привязывает записки к лапкам почтовых птиц.
Сыплет за это в кормушку разных семечек да пшениц.
Шепчет: «вы же уже доставили сотни таких страниц,
Так что же стоит доставить еще одну?»
Герда скоро свихнется в этом птичьем плену.

Она пишет и пишет, уже вот который год.
С каждой строчкой надеется, что растопит холодный лед.
Что, если Кай прислушается и, наконец, поймет?
Только Кай ведь хитрец, на письмо отвечает устно.
Мол, «моя дорогая Герда, мне тоже бывает грустно.
Но по большему счету плевать на твой ежедневный отчет.
Герда боится состариться, пока ждет.

...Через пару дней Герде стукнет за девяносто.
Кай с женой отметят семидесятую годовщину.
Каждая строчка теперь иголкой под кожу вонзается остро.
И это, клянусь, смертельней сотни ножей, что в спину.