these

эти моменты,
когда ты точно знаешь, чего ты не хочешь,
когда ты знаешь, кем ты не будешь, чего ты не знаешь и не умеешь,
чего ты не хочешь уметь или знать, с кем и где ты не хочешь быть,
знаешь тысячи этих "не", но не уверен
насчёт хоть одного "знаю", "могу" и "хочу",
когда хочется только поднять
однотонное знамя франции,
истинный её флаг ахроматического цвета.
цвета шести F,
цвета экрана проектора,
цвета чистой страницы,
цвета снежной пустыни, по которой мы шли зимним воскресным утром на исходе года,
цвета одного из альбомов битлз,
цвета горячки и инкского мира,
цвета верлибра и индийского траура.
стать знаменосцем вечного мира
буддистской мандалы.
эти моменты
бесконечного просветления,
граничащего с сомнамбулизмом,
когда видишь сны, не закрывая глаз,
когда чистота сознания рвётся наружу туманом,
снежными бурями и сигаретным дымом,
чей запах тебе по душе.
эти моменты.
как первый секс,
как второй закон ньютона,
как третий рейх,
как четвёртое измерение,
как пятый элемент,
как шестое чувство,
как семь смертных грехов,
как восемь женщин,
как девятая жизнь кошек Уильяма Берроуза,
как десять заповедей
 десятого королевства,
как одиннадцать утренних чтений,
как двенадцать апостолов,
как тринадцатый знак зодиака,
как двадцать тысяч лье под водой,
как сто двадцать дней содома,
как сто двадцать четвёртый маршрут!
как пять сотен угнанных тачек
и полтысячи баб Нила Кэссиди,
(Дина Мориарти, если угодно),
как бесконечная беспредельность
бесконечности без предела.
эти моменты
культивации до неприличных масштабов
своей прокрастинации,
когда мы загнаны в две разные клетки
двух разных стран,
стран с населением в одну душу,
стран-клеток с нерушимыми прутьями холода,
ветра и одиночества.
без права на прошлое и настоящее,
с чудовищной близорукостью, не позволяющей разглядеть будущее,
но дающей возможность носить очки
и стать свидетелем второго пришествия бит-поколения
и сойти за своего.
эти моменты,
когда смерть начинает казаться подарком,
который ты не заслужил.
эти моменты,
когда люди шьют себе саваны
и пришивают на них карманы,
когда убивают себя, чтобы выжить.

бог наверно бы посмеялся,
не будь он похоронен раньше.