На закате империи

Престарелый патриций из обедневшего рода
Поднимался по склону, вдоль каменистой гряды.
Останавливался отдохнуть. На пройденную дорогу
Не смотрел, обивая послушно изгибы тропы

Шаг за шагом. Былого величия предков немало:
Дед был консулом, дядя в провинции претор, другой полководец.
Шесть триумфов и пара оваций. Не богатство - так право
Презирать от души низкорожденный народец.

Гордый профиль и грифель бровей - по наследству достались
Отпечатком могущества древней крови.
Сильно давят сандалии. Дайте хоть малость
Свежего воздуха осиротевшей груди.

Вот вершина. Подъем завершен. Словно вестники моря
Легкокрылые юга ветра омывают широкий простор.
Позади развалились дворцы, и лачуги, им вторя,
Мертвой хваткой вцепились в грубый подножья подол.

Тишина, долетает прибой, крики чаек едва уловимы.
Взгляд усиленно ловит примет к перемене времен:
Там у края земли, где горит горизонт нестерпимо,
Там безмолвные боги - не вспомнить их лиц, ни имен.

Престарелый патриций из обедневшего рода
Недовольно вздохнул, поминая дорогу назад.
Вечерело, а может быть, дым обгоревшего города
Вился вверх, знаменуя варварский, дикий обряд.