Охота на волков. История одной песни

 Из курсовой по русской современной литературе.
ПРОБЛЕМА ЗАИМСТВОВАНИЯ.
            
 РАССТАВИМ ТОЧКИ НАД И: Жданов,  Жигулин, Высоцкий
 
  В черновиках книги Игоря Жданова «Граница света», которая вышла в 1966 году в издательстве «Советский писатель», есть стихотворение «Монолог волка» (рабочее название «Волк») дата создания - 1965 год. В книгу оно не вошло, поскольку было снято цензурой и лично директором В. Лесючевским. Оно пролежало неизданным в столе тринадцать лет и вышло из типографии лишь в 1978 году, в сборнике стихов «Двойной обгон» (стр. 57) издательство «Советский писатель».
  Дружба и общение с Игорем Ждановым было очень плодотворным для Анатолия Жигулина. «Граница света» так сильно подействовала на него, что он оказался под его обаянием и влиянием: У Жданова «Бурундук» - и у Жигулина «Бурундук», у Жданова «Обошли, обложив флажками» - и у Жигулина «Обложили, как волка, флажками...» Но этого мало. Стихи жидковаты. И Жигулин смело занимает у покойного Высоцкого из его песни «Охота на волков» егерей: «Вон и егерь застыл в карауле». А заносчивое: «Что мне пули? Обычные пули. Эти пули меня не убьют» Ритмически идентичны с ждановскими словами концовки его «Волка»: «Жил я волком и умер волком. А собаке - собачья смерть.» Случайность? Нет. Это называется заимствование. Смотрим, сравниваем.
  Игорь Жданов
  МОНОЛОГ ВОЛКА
Обошли, обложив флажками,
Заманили в болота, в мох.
Пламя острыми языками
Жгло и падало возле ног.
Выстрел бухал – и эхо ахало,
Прямо в ухо вонзался звон,
И собаки, визжа от страха,
Наседали со всех сторон.
Я не сдал, я свирепо дрался –
До отказа клыки врезал,
Не кусался, нет, не кусался –
Я им глотки перегрызал!
Разбежались… И стало тихо.
Люди били наверняка.
Издыхала в траве волчиха,
И ходили ее бока.
Та картечь не зазря пропала –
В грудь попала, в глазах угар…
Неужели им не хватало
Жирных стад и густых отар?
Весь израненный в драке жаркой,
Я не струсил, как жалкий пес, -
Ведь не раз побеждал овчарку
И волчатам на ужин нес.
Лес – не сено, зверь – не иголка:
Скоро кончится круговерть –
Глянет прямо в глаза двустволка,
Грянет залп – покачнется твердь…
Жил я волком и умер волком,
А собаке – собачья смерть.
1965


Анатолий Жигулин

Обложили, как волка, флажками,
И загнали в холодный овраг.
И зари желтоватое пламя
Отразилось на чёрных стволах.

Я, конечно, совсем не беспечен.
Жалко жизни и песни в былом.
Но удел мой прекрасен и вечен -
Всё равно я пойду напролом.

Вон и егерь застыл в карауле.
Вот и горечь последних минут.
Что мне пули? Обычные пули.
Эти пули меня не убьют.
1981
В русском менталитете, исторически отразившемся в фольклоре, волк - хищник, разбойник, вор, иными словами - преступник. Таким он выступает и в народных сказках и в баснях И. А.Крылова. Не охоту на волков объявляют, а плановый отстрел. Не из-за шкур, волчий мех и некрасив и непрочен. Отстрел волков - вынужденная мера, поскольку расплодившееся племя хищника нанесет огромный ущерб людям, хозяйству. Как волк – давнишний враг человека, угроза его жизни -так и бандитизм представляет собой угрозу для здоровой части общества: преступность разрастается как раковая опухоль, быстро. Если не принмиать мер, общество погибнет, разложится изнутри.
      Перед нами три «Волка» - Жданова, Жигулина и... Высоцкого, его известная всем песня. Он написал свою «Охоту на волков» на три года позже Жданова, в 1968 году. Если  присмотреться к мотивации их появления, то  стихотворения Высоцкого и Жигулина о безнаказанности преступления, нарушении закона и избежании кары. Сейчас известно из биографии Высоцкого, что он дружил с представителями преступного мира, криминальными авторитетами. А Жигулин отсидел в ИТК на Колыме 7 лет. Герои их стихотворений - волки выживают: "Эти пули меня не убьют" , заявляет Жигулин, а Высоцкий: "Только сзади я радостно слышал удивленные крики людей".
   "Монолог волка" Жданова - о поединке между нарушителем закона и служителями законопорядка: "Ведь не раз побеждал овчарку И волчатам на ужин нес". Перед нами волк не одиночка, а отец-кормилец. Трагически кончается история в стихотворении Жданова: смертью волчицы и неминуемой кончиной волка, но он знает, что умрет в бою, умрет за свободный образ жизни, за волчат в логове,за издыхающую их мать. "Жил я волком и умер волком, А собаке – собачья смерть".
   Писательский труд - это, в первую очередь, огромная ответственность: криминальная романтика свела на скользкую дорожку немало "щенков", если  использовать  лексику Владимира Семеновича.
  Он разработал ждановскую тему , об этом красноречиво говорят параллельные места:

У Жданова:                У Высоцкого:

"Обошли, обложив флажками"         "Обложили меня, обложили"
"Люди били наверняка"              бьют уверенно, наверняка"
"И собаки, визжа от страха..."         "...и лают псы до рвоты"
"Издыхала в траве волчица"         "Мы, волчата, сосали волчицу..."          
"Скоро кончится круговерть"          "Вот кончается время мое"

  Он вторичен, и проигрывает Жданову в композиции, точности, рифмовке, в  звукописи. Звучность стихам придают гласные и соноры. В первой строке из-за скопления свистящих согласных «с», «х» и «рв», «вс» строка труднопроизносима и неблагозвучна, теряет смысл.

Рвусь из сил, и из всех сухожилий, -
Но сегодня опять, как вчера,
Обложили меня, обложили,
Гонят весело на номера.
  Строфа загублена неряшливой фоникой: скопление "с", зияние сливающихся гласных"и" рождают новые ассоциации, подобие глокой куздры Щербы: рву-сисил, и-иссех-сухожилий. Получается, что поэт рвет сесилий и от этого у него что-то с сухожилиями. Невозможно понять: кого обложили, кого «гонят весело на номера» и опять, как вчера? (В памяти встает только образ актера Филиппова в роли Кисы Воробьянинова из «Двенадцати стульев»: «Поедемте в номера!»)
Из-за ели хлопочут двустволки,  -  образовался новый смысл, "и-заели", к тому же двусмысленность: получается, что ель - причина хлопот. Почему хлопочут? Двустволки издают при выстреле хлопки. Это имелось в виду?
Там охотники прячутся в тень.
На снегу кувыркаются волки, -
Превратившись в живую мишень. - Они кувыркаться могут только уже подраненные. А кувыркаться и ждать спрятавшихся егерей с ружьями - нет.
Припев:
Идет охота на волков, идет охота.
На серых хищников матерых и щенков. - Щенки не охотятся, они в логове с мамкой.
Кричат загонщики, и лают псы до рвоты. - Образно. Но перед охотой собак не кормят. Какая рвота?
Кровь на снегу и пятна красные флажков.
Не на равных играют с волками — Речи об игре и не шла. Заявлено: это охота. Отстрел.
Егеря, но не дрогнет рука. - Почему «но»? Логичнее «и».
Оградив нам свободу флажками,
Бьют уверенно, наверняка!
Волк не может нарушить традиций... - Действительно не может.У них, у волков, инстинкт. Традиции - у людей. Тут на лицо подмена смыслов. Запрет - это обязательный для всех закон, а традиция - зыбкая норма, не всегда обязательная, как, например, поход в баню с друзьями 31 декабря.
Видно в детстве слепые щенки,
Мы, волчата, сосали волчицу
И всосали "Нельзя за флажки!"
Припев: ...
  Странно, что Высоцкий, запел о несвободе: цензура его не душила, выездной - муж француженки, не бедный - летал в "Париж по делу, срочно", катался на мерседесе и позволял себе не являться на спектакли, где играл главные роли. Он давал нелегальные концерты на заводах, - партийная номенклатура его обожала, он при жизни был уже народным... Песни его хороши и эта - одна из лучших.
  Поэзия неряшливости не терпит.Как сказал кто-то из классиков, поэзия – это лучшие слова, стоящие в наилучшем порядке. И я думаю, именно поэтому, песни Высоцкого не поют в компаниях: тянуть согласные хором трудно, и только автор может кричать свои стихи с таким исступленнием.
  Не смотря на запреты, Жданов читал снятые Главлитом  стихи, в том числе, конечно и «Волка» везде: на дружеских заседаниях в ЦДЛ и на выступлениях от Бюро пропаганды, а это значит: в Домах культуры, библиотеках, на фабриках и даже в ПТУ и исправительных колониях для малолетних преступников. У него, беспартийного по убеждению, были крупные неприятности. А ведь рекомендацию в члены КПСС ему дал сам Егор Исаев...
   У Высоцкого был открытый загранпаспорт, жена- Марина Влади, член компартии Франции, снималась в СССР. Какая несвобода? Всесоюзная известность, любовь всего народа, огромные концертные залы и стадионы слушателей. Но был он либералом, ненавидел брежневский застой. Имел ли он моральное право петь о своей мнимой затравленности, от первого-то лица?
ЕКАТЕРИНА ЖДАНОВА.