Сон на пятницу

15 июня 2012, Ока, Кременье.

Болтая обо всем готовом,
Мы шли с Андреем Ушаковым,
Топча ногой пути сегменты.
Вдруг у дороги – постаменты,
Полуразрушены, невелики,
На них нам вроде не с руки
Взбираться. Камни невпопад
И так и сяк к обочине прильнули
и лежат.
Один – кубичен, этот – в виде сферы,
На этом – странные химеры
Как глифы знаний древней школы,
А может, просто трещины, осколы.
Нередко в трещинах мерещится нам лик.

Андрей легко на камень – прыг
И изменился тотчас – стал плотнее,
Пониже, шире и… грубее.
На камень он другой перешагнул
И тотчас опьянел, как будто впал в загул.
На третий он переступил, шатнувшись,
И замер, словно бы запнувшись.
Обвисли руки. Тело помягчело.
Затмился ум. В глазах ни зги,
Как будто вытекли мозги
И сердце помертвело.

Его я сдернуть с камня поспешил –
Так у него еще хватило прыти
и сил
Чуть-чуть отудобев, еще один освоить,
Хоть эти постаменты беспокоить,
Как стало ясно, лучше бы не надо.
Но новый опыт – и отрава, и отрада.

И мой Андрей на многогранник взлез
– И в тот же миг исчез.
Я хвать рукой – а тела нету,
И ни привету ни ответу…
Вожу над камнем – ничего.
Тогда ногой я пнул его –
Отдай мне друга!
Камень ни в какую,
Лежит себе увалисто, втихую.

И голос друга в этой тишине
Из ниоткуда:
– Не тревожься обо мне
Давно я по границе шел,
А здесь границу перешел,
И это горе не беда,
Давно тянулся я сюда,
Давно твердил: «И я бы мог…»,
А здесь – и дверка, и порог.
Смотрю отсюда на тебя
И обнимаю. Здесь, любя,
Общаться сквозь границу не пристало,
Но видеть, ощущать тебя – и этого немало.

Утих Андрюшин голос. Облака
На небе громоздили постаменты
Для духа нашего. Моменты
Ступенями нас к ним вели,
А мы как в море корабли
Лавировали между ними, избегая встречи,
И бормотали про себя: еще не вечер.
* * *