Maxym Z. Эссе

ВРЕМЯ … проклятое и другие виды взаимоотношений со  …  ВРЕМЕНЕМ
в творчестве Яна Михала Стухли

Когда литература становится опасно литературной, когда место великих художников занимают мастеровые от словесности, когда великая магия превращается в магию мьюзик-холла – тогда внезапный жизненный импульс спасает ее от смерти.
Несмотря на усиленную глобализацию, кипение на стыке цивилизаций, мы можем с оптимизмом смотреть в будущее литературы благодаря – в положительном значению этого слова «варварам» - рыцарям, какими были Эрнест Хемингуэй или Уильям Фолкнер.
Нельзя обойти молчанием целого цеха поэтов, которые вносят оптимистический и животворный фермент в историю литературы.
В своем эссе я должен задать себе вопрос, являются ли стихи Яна М. Стухли новыми, авангардными, передовыми. Конечно же, это вопрос риторический.
Безусловно, я не отрицаю „обновления” поэзии: но лишь предостерегаю и пишу: мы должны быть осторожны в отношении разнообразных обманов, особенно в отношении эпитета „Новый”.
 В ПОЭЗИИ в отличии от НАУКИ нет прогресса в том значении, в каком этот термин используется в науке.
  СОВРЕМЕННАЯ ФИЗИКА превосходит физику хотя бы 100-летней давности, однако СОВРЕМЕННАЯ ПОЭЗИЯ не является лучшей только благодаря тому, что она современна.
Можно было бы написать банально, что хорошая поэзия является вневременной, но проблема эта более сложна и требует более глубокого анализа.
Ян Михал Стухли как любой интуитивный поэт должен испытать свои силы в отношении понятия времени, минования.
Охватить многообразные события и расположить их в определенной концепции мира и бытия. У каждой культуры есть какое-то чувство времени, в культурном цикле каждого поэта существуют эти борения.
Подобным образом и в творчестве Яна М. Стухли.
В томе „Licentia poetica” Ян M. Стухли как автор погружен в реку времени – в оный Стикс, полный забвения – мудро помня при этом, что любое сопротивление бесполезно и заранее обречено на поражение. Таково наше предназначение, таков наш неизбежный рок.
Как написал Сэмюэл Беккет: „Женщины рожают, сидя верхом на могилах”.
Panta rei
Я миную… миную… словно…
Я минует
А не только … непостижимое… ВРЕМЯ.
Конечно же, автор не пишет исключительно о концепции ВРЕМЕНИ, но прежде всего ищет – и что для него характерно – находит свой собственный инструмент, свой собственный поэтический язык, который помогает высказать его истину и его собственное видение мира.
Насколько же иным и драматичным является его следующее стихотворение „Хронос”
ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ
Которые всегда питаются
Песчинками… и…
НИКОГДА не желают «закончить»
ХРОНОС
Я знаю одно… ЖИВУЩИМИ
Будь ты… навеки… либо НИКОГДА
Но… все-таки… ПРОКЛЯТ!!!
Ян М. Стухли словно беззащитный рыцарь, скованный доспехами, стремится к неизбежному концу, надеясь, что когда отверзнется пред ним бездонная пасть предназначения, он успеет плюнуть ему в глаза и проклясть его.
Поэзия Яна M. Стухли располагается между началом и концом людского существования, развиваясь наравне с растущей проблемой понимания нашей роли в бытии мира и процессе его развенчания.
Это понимание наших – насколько же жалких – уловок, отталкивание от железной стены стоики к вязкому болоту отчаяния по отношению к тому, что неизбежно – ближе человеческому существу, чем беккетовская концепция, в которой ВРЕМЯ превращается в БЕЗВРЕМЕНЬЕ – там  ВРЕМЯ превращается в зомби, затем в истлевшие останки, которые в антракте убирают со сцены.
Подытоживая размышления на тему минования в стихах Яна M. Стухли процитирую другого поэта, который непревзойденно овладевал и овладел этими проблемами – Томаса Элиота:
„В моем начале мой конец
В моем конце мое начало”.