Жертва холокоста

Особых игрушек в своём детстве я что-то не припомню, ну разве что ужасного вида оловянные солдатики,
да резиновый мяч в виде глобуса - и тот мы, дворовая шпана, мутузили коллЭктивно.
Привозил мне как-то батя из командировки здоровенный жалезный грузовик (и как только допёр!),
но он долго не прожил – на нём катались все подряд – верхом! И ухайдохали в момент!
Да мы, пацаны и не особо мечтали о каких-то цацках – рогатки, клюшки и самокаты мастерили себе сами.
Из подручных средств. Но вот однажды в нашем дворе поселился мальчик, приехавший из ГДР.
Подумаешь – ГДР! Обычное дело! В наш полк многие офицерские семьи переводились из-за границы – из Польши, Венгрии, Чехословакии…
Привозили какие-то безделушки. Но этот мальчик вытащил во двор большую цветастую коробку и когда раскрыл её
(и она ступеньками разложилась на три уровня)– мы так и застыли с открытыми ртами.
В коробке ровными рядами лежали маленькие каучуковые фигурки индейцев!
Целое племя! С вождём, всадниками, охотниками, воинами… Штук 50!
Причем – все разные! И как тонко сработаны – у каждого своё выражение лица, каждый по-своему одет.
Различалась каждая деталь костюма, каждое пёрышко! Луки, томагавки… Здесь же были лошади, повозки, вигвамы…
По сравнению с нашими неуклюжими, неряшливо отлитыми оловянными солдатиками,
с одной на всех перекошенной мордой, это было просто какое-то немыслимое произведениё "ескусства"!
- Руками не лапать! – Важно сказал мальчик и захлопнул чудо-коробку.
В тот же день продавщица военторга с удивлением отметила небывалый потребительский ажиотаж, охвативший мелюзгу,
обильно заселяющую городок - веками каменевший на полках дорогущий (24 копейки!) пластилин,
разлетелся в две секунды до последней пачки!
Все пацаны, включая серьёзных пятиклассников (!) сидели и самозабвенно лепили – нет, не индейцев (да ну их!) –
солдатиков советской армии! Ротами! Полками! Дивизиями! Целыми армиями!!
Пластилин превратился в ходовую валюту! Его охотно брали в обмен. Им расплачивались
за услуги. Им бились об заклад в многочисленных спорах по всякому поводу и, наконец,
его ставили на кон! Нет! Пока не в карты! В пикаря, в "гузики". Или в “ножички”.
Хорошее дело! – Ну сколько можно насиловать лбы щелчками, а макушки фофанами?!
Солдатиков я конечно тоже лепил. Но однажды, подняв в “выбивало” кусище смешняка
размером с детскую голову, решил замахнуться на скульптуру крупных форм! – Конного
рыцаря порешил вылепить! Средневекового! Величиной с кота!
Две недели кряду я вдохновенно месил пластилин и, мечтая представлял - как несказанно удивится
соседская пацанва, когда я триумфально вынесу во двор своё гениальное творение!
Когда статуй был уже в общем и целом готов я решил для начала удивить изделием “ескуства” своего закадыку –
отличника - известного знатока и ценителя изящного. Дома, за шифоньером
у него хоронилась целая пачка картинок с полуголыми тётками, аккуратно вырезанными из польского
журнала “Бурда морден”. А одна тётка (из чехословацкого “Екрана”) была и вовсе голая!
Так что толк в “ескустве” он понимал!
Пригласив ботаника на прЫзентацию, я предварительно заинтересовал его сообщением, что
моя матушка испекла огроменный яблочный пирог, а такие вещи у нас здорово котировались.
Ботаник принёс очки и долго через них разглядывал странное сооружение. Ну, человеческая хфигура –
еще так-сяк, в войну люди и не такое видали! Но что эта самая фигура держит промеж ног –
ботану было совершенно непонятно. На всякий случай, помня о предстоящем банкете, он решил произведениё одобрить.
- Молодец! – Сказал. – Лыцарь – как взаправдашный! Да с мечом! Тока непонятно – на чё он присел, на мотоцик, шо ли?
А на колёсья шо, пландыря не хватило? А так – класс! – И дал дельный совет -
Ты ему еще пёрьев в башку навтыкай – вообще от настоячего не отличишь!
Я оценил деликатность другана - и без очков было видно, что мерин не удался. И поэтому
“мотоцик” срочно пошел на слом, а остальное пришлось укрепить на подставке, подперев для равновесия
задницу спешившегося “лыцаря” крышкой от старого кофейника – щитом.
А когда я еще украсил статуй парочкой петушиных перьев, окончательно стало ясно – если бы
ОНО было состряпано в натуральный размер – лучшего огородного пугала придумать было бы невозможно!
Вороны бы так и падали замертво при виде нелепо раскоряченной фигуры крепко пожилого гамадрила!
Гамадрил стоял в такой телесной позиции, словно пытался осуществить большую нужду, но кто-то невидимый явно
мешал ему исполнить намерение и гамадрил сердито грозился негодяю увесистым дрыном.
Когда этот устрашающий предмЭт случайно увидел мой сосед – старшеклассник – большой шутник,
он для начала смачно поржал, а потом наградил изделие непонятным прозвищем – “Жертва холокоста”.
С какого хрена в нём пробудились такие странные ассоциации, мне до сих пор не понятно…
_________________