Где темница твоя?

(Стих написан преподобному Максиму Греку, приехавшему за послушание в Россию переводить церковные книги и пострадавшему за правду от царя Василия III и митрополита Даниила.)


О, темница твоя! В ней страдал ты, смиренный Максиме.
В ней венчал тебя Бог за терпенье венцом дорогим.
Там воспел ты душой Утешителя Дивное Имя,
Там любим был Христом, ненавистен же людям другим

Сохранилась она? Вот бы нам целовать эти стены,
Где написан углем Параклиту смиренный канон…
Где, оставленный всеми, и всеми специально забвенный,
Неутешенный в скорби страдал. И утешил лишь Он.

Отлученный от Церкви, лишенный Святого Причастья,
Издыхая от дыма и хлада, от злобы жестокой людской,
Причастился в те годы душою ты большего счастья:
Утешитель Божественный дал тебе дивный покой.

Обвиняли во лжи: «Еретик, еретик, окаянный!»
А на деле же что? - Не позволил неправду царю…
О, сосуд благодати, сосуд Параклита избранный!
В узкой келье встречал ты и утро и ночь и зарю…

И никто же, никто состраданья не высказал слова.
И до времени слушая только как звонит звонарь,
Вспоминал ты Афон в заточенье далеком, суровом.
Ты уехал на год…Но не так порешил государь.

Год за годом…один! За труды переводов награда!
И не вспомнил никто твой нелегкий и праведный труд,
Вопреки всем напорам и шепоту злобы: «Не надо»,
Сколько книг ты исправил. Старанья вовек не умрут!

Через несколько лет тебя вывели ранней весною,
Посадили в телегу…Слезятся от солнца глаза.
«Может участь смягчат? Что-то будет сегодня со мною?»
Новый суд нечестивых был страшен тебе как гроза.

Лицемерно собор возглашал целым хором: «Виновен!»
И так вторили ложно десятки густых голосов.
Ты прощенья просил…Но судья становился суровей…
И опять заточенье, и снова бездвижен засов.

Но в изгнанье твоем благодать покрывала седины,
И в молитве сердечной ты принял Небес чистоту.
Когда сняли запрет, утвержденный на старца безвинно,
На Афон не пустили…Но ты отошел ко Христу.
                (24.06.2012)