новорождённому

Был первый крик, – зов с хрипотцой
(меня ль он звал тогда?),
я сыну стал земным отцом
на долгие года.

И отстранилась суета,
ушла за страхом в тень,
и капал с млечного моста
восторг в воскресный день.

Издёвки ссыпались в овраг,
и стали зарастать.
Пожал мне руку старый враг,
не зная что сказать.

И был я пьян предчувствием,
и в том числе вином,
что Богово присутствие
во всём, – виною в том.

И люди были все родны
настолько, что и мне
мечталось к ним ввалится в сны
под долгожданный снег.

И продолжать рассказывать
насколько счастлив я!
Такою несуразною
сбылась мечта моя.

Ведь сколько в душу не вливай
сомнений и тревог,
живи, надейся, но не знай
того, что знает Бог.

Пусть день ложится полотном,
пусть входит, словно клин.
Живи и помни об одном, –
ты в мире не один.

Пускай рысачат вдаль года,
вздымая сонмы тем,
я эту нежность никогда
не спутаю ни с чем!

Она предтечей с высоты
вливалась в грудь мою,
являя нам: как любишь ТЫ,
как Я тебя люблю…