Новогодняя история

                Новогодняя история.



В бытность свою двенадцатилетним комушонком – жил я в
Кировской области и учился в пятом классе деревенской школы –
восьмилетки. В те давешние времена на Вятчине бурлило жизнью
неимоверное исчисление малых деревень, дворов по двадцать – тридцать, от трёх до десяти вёрст друг от друга. Раскинувшихся по холмам рядом с ручьями и речушками, среди пихтово-еловых лесов, перемежающихся глинисто-красными полями. И мы, ватаги деревенских ребятишек из ещё первого послевоенного поколения, учились в этих малых деревнях в начальных и восьмилетних школах. А для этого нужно было пройти те самые от трёх до десяти килОметров. ( Никто тогда точно дороги не мерил, но за пять вёрст
до своей школы я ручаюсь). Что мы и проделывали весёлой гурьбой каждый день в любую погоду. Осенью и весной нас, ясно дело, подвозили попутки, а зимой сложнее: снегу наметало столько, что машины не могли пройти. Ходили только бульдозеры  и тракторы, за которые цеплялись сани-волокуши. Бывало председатель, награждённый, вышесидящими партейными органами, «москвичом», грузил машину на эти сани, тащился вёрст полста до областного тракту, а дальше своей легковушкой на посиделки с высокосидящим начальством. Понятно, что в сильные морозы ребятня в школе не училась, а так – запросто.
          Так вот: однажды, в школе, тридцать первого декабря - мы     разодрались с одноклассником. В наказание нас поставили по разным углам в классе, где не было занятий и … забыли. Мой
супротивник был ушлый, вышмыгнул за дверь и был таков.
А я упёртый, раз наказали – буду стоять насмерть! В конце
концов меня из угла выперла географичка, когда решила исполь-
зовать пустой класс как гримёрку для подготовки к Новому Году.
Смеркалось, если не сказать больше. Вся моя развесёлая
ватага  убежала домой часа два назад. Что ж, дорогою знакомою
да ночкой лунною и достаточно теплой я рванул на лыжах до родной деревни. Бати с матерью дома не оказалось. Как я узнал
позже – они с большинством взрослых подались на гулянку в соседское сельцо, где имелся клуб и сельсовет, то есть культурный
центр. Я в ближайший дом. В малых деревнях сосед гораздо больше, чем сосед. Он кому-то, обязательно, или кум или сват или
крёстный отец. То есть деревенского ребятёнка в любом доме
напоят, накормят и спать уложат. К тому же я удачно зашёл:
в этой избе «беглые родители» оставили своих малолетних чад
на попечение отрока и отроковицы постарше и там шумело гульбище. Отрок нарядился Дедом Морозом, его подружка –
соответственно Снегурочкой. Был и ещё один персонаж. Изображал его кто-то из «мелких». Судя по сценическому костюму
можно было признать, что это «мужичёк с ноготок», если бы не
красная перевязь через плечо с надписью мелом: « Новый Год».
               Хоровод водили вокруг … русской печи. Нет, ёлка тоже
была, но когда в суматохе её несколько раз стоптали – то что осталось убрали в угол избы, а вокруг монумента из оштукатуренного и побелённого кирпича размером три метра в длину, два в ширину и столь же в вышину, установленного почти посредине единственной отапливаемой комнаты, водить хоровод в самый раз.
               Затем вздумали играть в жмурки. Это когда водящему
в игре завязывают глаза, и он пытается кого-нибудь сграбастать в тёмную. А когда ухватить удаётся – требуется   опознать
изловленного на ощупь и назвать имя. В двенадцатилетнюю пору «исшшупать» какую-нибудь обладательницу косичек – предел
мечтаний любого пацана, поэтому, когда настала моя очередь водить, я сразу же по визгам и пискам в ушах нацелился на «снегурочку». Вдруг слышу как открылась входная дверь. Кричу:
« Не замай, в сенки не выбегать, я так не играю»! Бегу с расшаперенными в стороны руками к двери и со всего маху
обнимаю чью-то доху. Фигура под дохой была, как я понял,
женская, но в обхвате – с двух «снегурочек» вместе. К тому же в
избе возникла, как бы сказал классик, немая сцена. В недоумении
скидываю с глаз повязку. Передо мной стоит Алевтина Павловна,
завуч школы и моя наказительница. Выражение её лица лучше всего передаёт фраза – радость со слезами на глазах. А в дверях
стоят ещё четверо крепких старшеклассников. Я, грешным делом,
подумал, что меня пришли бить. Пытаюсь оправдаться, мол наказание отменила классная руководительница. Завуч, щурясь
при электрическом свете после темноты сенок, ощупывает, почему-
 -то, меня, справляясь о здоровье. Затем окончательно веселеет обличьем и добреет: поздравляет ребятню с Новым Годом, угощает
конфетами, досвиданькается и вместе со своими амбалами шлёпает лыжами в родную деревню.
             Мне было невдомёк, что своим ночным маршброском
Я поднял «на уши» всю школу, так как оказался в положении
Красной Шапочки, но даже без одинокой бабушки, съедаемой в сказке, как известно, на первое. Дело в том, что наша округа – Вятские Увалы, была известна на всю область, как самый волчий край. Волки с голодухи, бывало, подбирались зимой вплотную к деревенским постройкам и жутко выли, сверкая глазищами в лунном свете. Мужики палили по ним из ружей прямо
из оград жилищ, навсегда лишая их аппетита, но невооружённому
человеку, а тем более ребёнку, ночью на зимней дороге было чего опасаться.


                Красных Е.А.
                6.03.2011.