Зимняя повесть

        УВЕРТЮРА
       В МИНИАТЮРЕ

В один из зимних вечеров,
Под вой метели за окном,
Под звучный треск сосновых дров,
За скромным кухонным столом,
Где мы сидели вчетвером –
Чета хозяев пожилых,
Невестка, милая для них –
Не в полном сборе, но семья
\Четвёртым оказался я\ -
Услышал я сказанье это;
Скорее так: его зачин.
А за всё прочее в ответе –
Связь нам неведомых причин…
 
         Часть первая
               
            -- I –

Хозяин, трогая усы,
Изрёк: - На днях приедет сын.

Невестка вспыхнула, смутилась,
Украдкой на него  взглянув;
Свекровь задумчиво склонилась,
Из чашки чаю прихлебнув.

А седоусый аборал*
Невозмутимо продолжал:

- На днях…   А что, ведь, молча скучно.
Беседа – лучшее вино.
А спать в такую рань – грешно. –
И, покосившись на окно:

- Бывало в прошлом и покруче…
Злых духов буйная кадриль!
Так вот, послушайте-ка лучше
Одну знакомую мне быль.
Аккомпанировать сама
Мне будет русская зима.

Он помолчал и долгим взглядом
Смотрел куда-то – будто, вдаль,
Забыв о тех, кто слушал рядом
Его и воющий февраль.

Он вспоминал, быть может, нечто
О том, что слышал или знал…
Что было с нами – с нами вечно,
А он – немало повидал.

- В тот вечер злее, чем теперь,
Над степью шастала метель.

В потоках снега день погас,
Растаял мир в седой пороше.
И где узнать – который час,
И как понять, где путь хороший?

Пурга…  Как дьяволы, во мгле
Мятутся вихревые тени.
И нет уюта на земле,
И от усталости смертельной

Неодолимо клонит в сон,
И тонут в рыхлом снеге ноги…
Но что там за невнятный стон
Чуть слышен в стороне дороги?

Поставив в снег свой чемодан,
Встряхнулся, потирая уши,
Наш путник…  «С кем-то там беда»,
Вздохнул он и решил послушать… 

Послушать! Лишь сказать легко:
В такой несносной канители
Лишь слышен стук своих зубов,
Да хохот вьюжного веселья.

И часто чудится: сама
Природа спятила с ума.

Но – чу! – опять тот странный звук,
К тому же, где- то здесь, вот, рядом…
В перчатках стынут пальцы рук,
И в сумять не проникнуть взглядом.

Прорехой в омуте седом
Мелькнуло что-то смутной тенью,
И снова дьявольский содом
Залил равнину  диким пеньем.

Прыжок, второй, метель круша…
Вдруг лошадь перед ним заржала…
У ног её, едва дыша,
Под снегом девочка лежала...
*Аборал – новеллизм от абориген

        - II -   

Та лошадь умная была:
Хоть и замёрзла, и устала –
Не бросила и не ушла,
А только помощь призывала.

В санях – какое-то тряпьё...
Герой наш уложил девчонку,
Растёр лицо, укрыл её,
Поправил лошади постромку,

Умело взялся за узду,
Слегка похлопал по загривку –
Не чужд крестьянскому труду,
Он знал, как обиходить сивку.

И лошадь поняла его –
Легонько головой мотнула,
Фырча, постромки натянула
И тронулась...  Под рождество

Спешил к родителям домой
Служивый наш от полустанка –
Не  по дороге столбовой
И хоть танкист, но – не на танке.

И вот оказия в пути:
Метель – да посмотри, какая!
И как же девочку спасти –
Она, поди, едва живая.

Но их друг другу Бог послал
И вёл их через  эту вьюгу,
И кто кого здесь выручал,
И кто кого в тот день спасал –
Один Создатель это знал,
Предназначая их друг другу...

Та лошадь умная была:
Она одна здесь только знала,
Куда идти, и споро шла,
И путь-дорогу выбирала...
             

                - III –

Я не назвал вам до сих пор
Ни имени его, ни званья -
Героя сказа - ни призванья ...
Он был один среди сестёр,
Отец и мать решили спор
И мальчика назвали Ваней...

Невестка как-то странно вдруг
В лицо свекрови посмотрела...
Но в этот миг раздался стук,
И вся семья оцепенела.

Хозяин медленно привстал –
Стучали в дверь, стучал не ветер –
Очки зачем-то с полки взял
И отрешённо похромал
К наружной двери мимо клети.

Он чем-то погремел в сенях
И дверь открыл в метель глухую,

Увидел сани, на санях –
Лишь скатерть снежную пустую.

Но в сани впряжена была,
Знакомая ему когда-то,
Та лошадь, что в метель вела
Путём спасительным солдата...

Вокруг – ни следа, ни души,
Лишь вьюжный ветер волком воет...
Хозяин в избу поспешил,
У двери встретившись с женою.

Он что-то молвил ей и, в клеть
Нырнув, тотчас оттуда вышел...
Но кто ж стучался в дверь? Не свыше ль 
Пришла неведомая весть?

Он вынес лошади овса,
Оделся в тёплую овчину,
Присел к столу и на дивчину
Невидяще поднял глаза.

От мысли, опалившей мозг,
Невестка сжалась напряжённо
И посмотрела потрясённо
Ему в глаза... Немой вопрос

Клинком застыл в её глазах,
Но он не требовал ответа:
В её расширенных зрачках
Один лишь колыхался страх...
И вдруг из тьмы, снаружи где-то,

Сквозь вой метели – волчий вой,
Собачьим прерываясь лаем –
Надрывный, алчущий, живой –
Ворвался в избу, словно стая

Изголодавшихся зверей...
Хозяин потянулся к стенке,
Сорвал висевшую на ней
Двустволку, приложил к коленке,

С охотничьей сноровкой враз
Проверил всё – курки, патроны –
К ремню подвесил патронташ,
Кивнул жене и шагом ровным

Неспешно заспешил к дверям,   
Заметно вправо припадая,
Нырнул в метель и скрылся там,
Быть может, жизнь на кон бросая.
             
                - IV-

И вот опять всё та же степь,
Как сцена, но спустя  полвека.
Наездник времени на плеть
Наматывает вихри ветра.

И нам дают из-за кулис
Героя, также молодого,
Как был когда- то и танкист -
Похожего при взгляде близ,
И всё-таки -  уже другого.

Но нам пока что недосуг
Описывать его приметы:
Здесь не сомкнётся ль жизни круг –
Игра идёт, считай, со смертью…

           - V –

…Через метель и сквозь метель
Взлетали сани смутной тенью,
И ветер у лица свистел,
И снег лепил в глаза метелью.

Вдруг там, где лай стоял и рык,
Свирепый зрак сверкнул во мраке.
И, лошадь осадив, старик
Скатился в снег… В смертельной драке -

Три волкодава, а зверей -
По два и более на рыло.
И кровь лилась там всё сильней,
И ясно было, чья здесь сила.

Старик, не целясь, наповал
Двух хищников сразил картечью,
Патроны новые вогнал –
И вновь по волкам без осечки.

И стая дрогнула в тот миг -
Умчались волки без оглядки…
И отложил ружьё старик,
И захромал он к месту схватки.

Метель утихла как-то вдруг,
А небо проглянуло синью.
И так был звучен каждый звук,
Как будто в лёд вбивали клинья…

Огромный пёс лежал в снегу,
И кровь текла из раны рваной.
Старик, склонившись, сделал жгут.
Другие псы лизали раны.

От стреляных и рваных ран
Безмолвно умирали волки…
…Каким мучительным и долгим
Был путь и греков, и парфян…

А лошадь медленно брела
По следу гона волчьей стаи…
И стала вдруг, и замерла,
Призывно головой кивая.

Старик, волнуясь, всё смотрел
Вокруг себя - и вдруг тревожно
По снегу к ней он заскрипел,
Спеша, насколько было можно.

                - VI –

…И вот судьбы разящий гол:
Пред ним, припорошённый снегом,
Лежал недвижно сын его –
Один в степи под звёздным небом.

Отец склонился и рукой,
От мук душевных цепенея,
Коснулся щёк его и шеи
И вдруг нащупал пульс глухой.

Из ран в ногах сочилась кровь….
Как смог, он наложил  повязки,
И, рот разжав, между зубов
Влил что-то из походной фляжки.

И жидкость огненной струёй
Проникла в стынущее тело…
Секунд не тратя ни одной,
Старик-отец продолжил дело.


Пристроил сани и на них
Втащил по снегу тело сына,
И ухом он к груди приник –
Удары были слабой силы.

Он снял с себя овечий мех,
Укрыл им сына потеплее,
Воззвал к Творцу за всякий грех
И,  гладя лошадь – холку, шею,

Сел в сани…   И она взяла,
Чутьём всё сходу понимая, -
Без понуканий понесла,
Всё больше бег свой ускоряя…
 
            - VII –

Летели сани по степи,
Тот крестный путь браздами метя,
Пыль звёзднyю и снега пыль,
Смешав в забрезжившем рассвете.

…И вот больницы красный крест,
Где стен от века не белили,
В палатах нет свободных мест,
И туалет когда-то мыли.

…Едва улавливая пульс,
Больному что-то укололи,
Решив, что слаб его ресурс –
Изрядная потеря крови.

Дежурный врач, однако, строго
Велел немедленно больного
Под неусыпный взять контроль.
Приказы выполнять изволь!

Дежурная бригада - вся! -
Без лишних слов взялась за дело
(Иначе было и нельзя!) -
И вот работа закипела.

И капельница тут, как тут,
И инструменты, и аптека…
И начался великий труд –
Спасенье жизни человека…

        - VIII –

…Старик-отец сидел внизу,
А лошадь стыла у порога…
В нём зуб не попадал на зуб –
Он на ковре стоял у Бога.

И Бог услышал… (К небесам
Вознёсши страстную молитву,
Не доводилось ли и нам
С победой выходить из битвы?!)

Услышал Бог, и где-то за полдень -
Изрядно так за половину,
Когда клонилось солнце к западу,
За ним пришли – подняться к сыну.

…Сын спал, и грудь его слегка
Приподнималась равномерно…
И сдали силы старика
От напряжений непомерных.


Его тихонько увели
И отыскали раскладушку…
Часы текли, текли, текли,
А он всё спал… Восход в подушку

Вонзил лучи. Открыв глаза,
Отец всё вспомнил до деталей -
Про лошадь вспомнил, и овса
Две меры, что в санях лежали.

…Он выпряг лошадь из саней,
Растёр её и всыпал корму,
Укрыл овчиной спину ей,
Водицы тёплой выдал норму.

                - IX –

…Его впустили к сыну вновь,
Когда обходы завершились.
Сын на отца смотрел и, силясь
Улыбкой встретить, сдвинул бровь.

Отец движением руки
Послал сигнал не волноваться…
Так полководец шлёт полки
На смерть: сражаясь, не сдаваться.

Но понял и другое сын:
Отец его свершил такое,
О чём Всевышний знал один
Да он, отец, - всего лишь двое.

Старик склонился перед ним
И руку положил на темя.
В его висках стучало время,
И жизнь пульсировала в них.
`

Щека к щеке приникнув к сыну,
Он тихо молвил, сквозь усы,
- Держись, малыш, держись, мой сын…
И отвернулся, брови сдвинув.


               - X -

…У двери дома своего
Хозяин взялся за лопату
И, снег отбросив, тихо в хату
Вошёл…Жена в глазах его

Прочла так много, что без сил
Присевши, миску уронила.
В глазах невестки ужас стыл.
Собака у дверей скулила.

…Хозяин сел и рассказал
О том, что было в эти сутки.
И чаю попросил…
                И жуткий
Его рассказ смягчил финал.
               
        Часть  вторая

           - XI -

Андрей поправился не вдруг.
Жена была с ним повседневно.
Он стал вставать, и жизни круг
Пошёл спиралью… Неизменно
          
Он возвращался к ночи той,
Когда, сойдя на полустанке
Ещё под вечер, он домой
Спешил тропою краем балки.

Мело позёмкою сильней,
И ветер налетал порою,
И небо покрывалось мглою,
И даль смотрелась всё мрачней.

И вот за несколько минут
Вокруг завыло, закрутило,
Метель пространство поглотила,
Как силы тайные Бермуд.
Чтобы тропу не потерять,
Он шёл на ощупь краем балки -
По ходу он успел поднять
Увесистый обрубок палки.

Вдруг позади, через метель,
Послышались иные звуки
И приближались, как шрапнель,
С тревожным завываньем гулким.

И по спине прошёл озноб:
Нутром он понял – это волки.
И эти звуки, как осколки,
То боком шли, то били в лоб.

Он был спортсмен. Он прыгнул вниз
И там, в ложбине, затаился…
Промчалась стая, но сюрприз
Настиг его: к нему скатился,

Неловко, видимо, ступив,
Огромный волк… Вскочив в тревоге

И запах плоти ощутив,
Уткнулся хищник в чьи-то ноги.

Но голова его в тот миг
Внезапно будто раскололась.
Он кратко взвыл, упал и стих…
Но волчий звук предсмертный – голос

Собратьев хищника достиг –
Тех, что нагнать спешили стаю.
И пара первая из них
Качнулась вниз, по-волчьи лая.
            
                - XII -

…Андрей ложбиною бежал.
Спешил - спешил уйти подальше,
Но оступился и упал…
Вскочил – ах, чуточку бы раньше!

Он палкою успел взмахнуть
И волка одного ударил…
Но тот, второй, что с первым в паре,
Пасть хищника успел сомкнуть

На кисти левой, и рывком
Он парня опрокинул наземь.
Андрей рванулся кувырком
И стукнул волка в междуглазье
Своим тяжёлым сапогом.

Пасть разомкнулась, он опять –
С острейшей болью! – стал бежать….
         


            - XIII -

А позади, издалека,
Донёсся глухо лай собачий,
И в тот же миг вдруг три волка,
Почуя крови след горячий,

Его настигли… Одного
Он сшиб своей тяжёлой палкой,
Но двое за ноги его
В момент свалили…  В этой свалке

Вдруг появился волкодав,
За ним поспели и другие,
Кровавых хищников нагнав;
И вот, как мстители лихие,

В короткой схватке боевой
Они закончили тот бой.
      
              - XIV-

Но это было лишь начало.
Расклад по пьесе вот каков:
Здесь шла охота на волков –
Метель все планы поломала.

Но гончие держали след,
За ними мчались волкодавы…
Здесь приведён всего фрагмент
Из всей баталии кровавой.

Финал её известен нам.
Пора пока и точку ставить.
…Я вам заданье на дом дам:
Героя главного представить.

Мотивы также изложить –
Аргументацию решенья,
И мне об этом сообщить –
Телепортация прозренья.


И я, Бог даст,  услышу вас,
И даже, может быть, продолжу
Сей незатейливый рассказ,
Когда все мысли подытожу…

Постскриптум вам на посошок
Прокукарекал петушок:

Лошадка внучкою была
Той самой, что была вначале.
…Ну, а откудова пришла,
От петушка мы не слыхали.

 
       Часть  третья

   -XV –
Не так уж много дней спустя,
Мне довелось побыть там снова…
Семья присутствовала вся.
Хозяин сдал…  Он как-то скован

В движеньях был. Его плечо
Спонтанно дёргалось моментом.
И я в глазах его прочёл
Надлом душевный, чуть приметный.

Андрей был на него похож…
Немного бледен, но пригож.
Он на красавицу жену
Взирал порою восхищенно.
Она дарила взгляд ему –
И мимолётный, и смущённый.

Хозяйка, как бы невзначай,
Слегка приопустив ресницы,
Задерживала взгляд на лицах…
Мы,  как и прежде, пили чай.
      
    - XVI –

Хозяин, трогая усы,
Сказал: - Ну, вот – вернулся сын…

Андрей моргнул на взгляд отца -
И бледность чуть сошла с лица.

Ирина вспыхнула, смутилась,
Украдкой на него  взглянув,
Свекровь задумчиво склонилась,
Из чашки чаю прихлебнув.

А седоусый аборал,
Слегка запнувшись, продолжал:

- Ну, что же… Можно и продолжить
Сказанье, начатое мной,
И что-то можно подытожить,
А с чем-то жить, в ладу с судьбой.

Он помолчал и долгим взглядом,
Как прежде, всматривался вдаль,
Забыв о тех, кто слушал рядом
Его, отнюдь, не пастораль.

-Та лошадь умная была:
Она не просто шла - спешила
И вскоре к людям привела,
Сама не зная, что свершила.

                - XVII –

…В степной натопленной избе
Старушка чем-то растирала
Девчонку, что-то ей вливала
И всё шептала, всё шептала,
Как в рождество при ворожбе.

Затем, от ног до головы,
С молитвой, в тёплое одела –
И всё так шустро, так умело,
Как не умеем мы, увы.

Потом, по ложечке, поила
Горячим – с мёдом – молоком.
И вновь шептала, и кружила
Ладонью над её лицом.

И повелела, чтоб девчонку
На русскую подняли печь,
И засветила пред иконкой
Огарок от одной из свеч.

…А утром девочка проснулась
И тихий голос подала -
От сна старушка встрепенулась
И к ней безмолвно подошла…

Дня через три мы распрощались –
За Машенькой приехал брат –
И так лишь, вскользь, поцеловались,
Но Маща уронила взгляд…

Ирина, ахнув невзначай,
Вдруг пролила на скатерть чай.

               - XVIII–

- Танкист служил ещё три года…
В горах водил тяжёлый танк,
В опасных побывал походах
И даже в пламени атак…

Была контузия, раненье,
Был плен, душманы и зиндан*
И Божьей милостью спасенье –
И риск помог, и ятаган…

И вот опять родная степь
И облаков весенних нежность,
И из печи домашний хлеб,
И молочка парного свежесть.

…А Машенька в своих мечтаньях
Ждала спасителя того,
Хранила в сердце, как признанье,
Лелеяла, как божество.

…И с нею встретился танкист -
Такой красавицей, что, право,
Проси руки, да и женись…
И свадьба удалась на славу.

…К глазам платочек приложив,
Хозяйка прошептала: «Жив».
---------------------------------
*Зиндан – яма-тюрьма для «неверных»
        у душманов и близких им по духу


       ВМЕСТО  ЭПИЛОГА

Сказанье, сказка или повесть –
Решать по силам мудрецу,
А я, о том не беспокоясь,
Займусь другим… Ей всё к лицу –

Моей неугомонной музе:
О вечной жизни, о любви,
Делах житейских, о союзе
Души и тела… Визави

Меж нами вряд ли достижимо -
Она умом непостижима,
Она, как дух, неуловима:
Пока я чем-то занят здесь,
Она витает - где, Бог весть…

Как часто я по ней скучаю,
Ищу-свищу - ан, нет нигде.
Порою даже забываю
О ней совсем…  На ерунде,

На мелочи какой-то сущей
Вдруг что-то вспыхнет, всколыхнёт –
Незримый ангел, вдаль зовущий! –
И взмоет ввысь, и понесёт…

Я с трепетом жду этой встречи -
И я здесь вряд ли ошибусь:
Она мне дух и душу лечит,
В ней суть моя… И я дождусь!