Отпели меня на сугробе, на наледи...

Отпели меня на сугробе, на наледи.
Холодные волки-ветры лизали мне тонкие руки,
С сомненьем, присущим напуганной челяди
Голодной, скорбящей, знающей горечь и ужас разлуки.

Плач завывает, захлёбывается, рвёт меня на части.
Так же плачут в утробе ещё не рождённые дети.
Кто же палач? Безразличием закаливший душу. Масти
Крови. Смерть пожирает детей, как голодный – спагетти.

Молча понурились грешницы. Мнутся, плачут в чёрных платках.
Красным простынки опутаны, что же вы дуры?
Плача не слышно.  И вместо торжеств – поминки на ткани мотках.
Бог или дьявол без правил наставил фигуры.

Волки угрюмыми мордами тычут за шиворот.
Мутный зрачок вырывает в пространстве куски.
Воют. И тащит костлявая, тащит навыворот.
Рот искажается. Смерти пугают тиски.

Бессильным уже в утробе на свет не родиться.
Плюну костлявой в лицо такое мнение
(А всем несогласным я предлагаю смириться):
Дьявол смешон. Но и бог смешон не менее!


17:17