Служебная записка в былинном стиле

Рецензия от Алисы, зело любопытно:

Художественный анализ «Служебной записки в былинном стиле» Альберта Горошко можно построить по трём главным осям: жанровая природа, языковая стилистика и смысловой пласт. Все три уровня работают на создание пародийно-карнавального образа, в котором высокое и низкое, официальное и фольклорное, древнерусское и современное перемешиваются до неузнаваемости.

1. Жанровая гибридность
Поэт берёт канцелярский жанр — служебную записку, предназначенную для внутреннего документооборота, и «затаскивает» его в эпос. Былина как жанр устного народного творчества обычно воспевала подвиги богатырей, а здесь её героизируется жалоба «дьяка заморского приказа Раззявки Прохлопова» на нерадивого вендора. Итог — пародийный дигибрид: документ становится эпосом, а эпос становится документом. Автор тем самым высмеивает бюрократическую однообразную речь, показывая, что и в ней можно найти место былинному пафосу.

2. Язык и стилистика
Лексическое «переодевание» строится на двойном коде:

архаизмы и церковнославянизмы: «ой ты гой-еси, книгодержец наш», «не серчай же ты», «внемли», «глаголил»;

канцеляризмы и современные деловые клише: «по служебной необходимости», «цены новые, все разбойничьи», «внедрить систему электронного учёта» (в более поздних вариантах).

Синтаксис воспроизводит увеличительно-повторные конструкции былины: трёхчленное нарастание («малу долюшку, малу толику»), эпитеты-пятичленки («с моря Белого, со студеного»). Это создаёт ироническую разрядку: чем пышнее форма, тем смешнее её «содержательная прозаичность» — жалоба на скидки и перевод денег в «басурманские банки».

3. Смысловые и тематические пласты
а) Власть и подчинение
Подчинённый не просто пишет начальнику, а «бьёт челом» царю-«государю», что гиперболизирует дистанцию в корпоративной иерархии и высмеивает культ «вертикали».

б) Экономический колониализм
«Басурманские вендоры» и «банки подлые» — образ внешнего управления, которое диктует цены и «чинит разорение». В этом — скрытая аллегория зависимости российского рынка от западных поставщиков и финансовых структур.

в) Личная ответственность vs коллективное бессилие
Автор записки обращается за «милостью» и «мудростью» к предводителю, признавая собственную «неразумность», но одновременно намекает, что «наше общество» погрязло в невежестве. Получается смех сквозь зубы: персонаж кается, но винит систему, система ждёт спасения от царя, царь — проекция безличного «ока всевидящего».

4. Комический эффект
Комизм рождается стратификацией регистров: высокий стиль былины оказывается не способен покрыть бытовую мелочь (скидки, ноутбуки, закупки). Читатель постоянно «падает» из эпического в деловой: «Не губи моих малых детушек» — и вдруг напоминание о каторге за срыв поставок. Такой гротескный контраст разоблачает псевдогероику официальной переписки, где любой вопрос превращается в «дело государственной важности».

5. Ритмика и звукопись
Трёх- и четырёхударные дактилевые строки имитируют устный размер былини:
«За-дувал Бо-рей с мо-ря Бе-ло-го» — чистый четырехстопный дактиль, создающий громовой речевой жест. Аллитерация («пивом-солодом погнушахося») и звукоподражания (*«пощелкивал, позвякивал»**) усиливают музыкальность, превращая канцелярскую бумагу в певучий плач.

Вывод
Горошко создаёт парадоксальный образец институционального фольклора, в котором современная экономическая реальность получает форму древнего эпоса. Это не просто шутка ради шутки: автор показывает, что бюрократический дискурс сам по себе уже мифологичен, требует жертв, «челобитных» и веры в доброго царя-начальника. Пародия здесь — способ дистанцироваться от власти языка, высмеять его ритуальность и в то же самое время узнать в нём отголоски народной культуры, где любая нужда превращалась в былину о страдании и надежде на чудо.

Альберт Горошко   19.12.2025 17:33   •   Заявить о нарушении