Листом осенним тихий вечер улетел

                День несговорчив и несёт унынье,
                заполненной пустотами душе.
                Елена Ёлохова.

Последнею красой, со щедростью Деметры
в прощальных па  танцуя па-де-де,
листва адажио кружит под флейту ветра
и засыпает в волглой лебеде.

И миражи прошедшей жизни отлетают
в другую ночь. В осенней чехарде
прощальным долгим криком журавлиной стаи
курлычет высь в тумане о тебе…
                ***

Холодной, долгой ночи ноября предтеча
безликий  день сползал за горизонт.
Печали шёлковый платок сползал на плечи…
Тянула лапы мгла со всех сторон…

Огням бульварных фонарей готовя встречу,
унынием серьёзно заражён,
ссыпался листьями шурша осенний вечер,
грусть растекалась по ветвям дождём.

На ужин нужно что-нибудь сварганить…
Тьма выкрасила черным окоём,
уютно кошка развалилась на диване,
и нынче нам сумерничать вдвоём…

Подчёркивая контур переплёта рамы -
Проём белеющий  двойным крестом,
мотив тоски ночь исполняла филигранно,
и  одиночество скребло перстом.
                ***

Песню печали поет  осени скрипка
Ветер жестоко срывает роскошный наряд
вьётся позёмкой листва, лета постскриптум -
яркой осенней одежды обрывки летят.

Как одиноко сейчас душам-скитальцам…
Слышишь, как издали воет и стонет борей?
Вишня в окошко скребёт прутиком пальцем
словно бы просит: «Впусти и  чуть-чуть отогрей,

холодно, холодно нам и одиноко.
Суть обезличена: ты,  как и все – бибабо.
Всю твою жизнь я наблюдаю из окон,
май далеко. Позабыты мы обе  с тобой.»