Признание

Мне не снился и не снится
Свет реклам, дворцов колонны.
Лесостепью окрыленный,
Не мечтал я жить в столице.
Мне приятней обнаженность
Низких крыш провинциальных,
И над ними устремленность
Тополей пирамидальных.
Глушь, беседка в винограде –
Вот мечты моей обитель.
Вот чем вызвал смех у дяди.
Он, Москвы ревнивый житель,
Излагал мне план свой дерзкий,
Убеждал при нем остаться.
Но не мог мой почерк сельский
В городской квартал вписаться.
И давал урок приятель:
 «Удали с лица, во первых,
Выраженье интереса.
Хоть людей здесь – шпрот в консервах –
Ты иди, как ходят лесом:
Как бы ты не в этом скопе –
Ты один.
 Не будь сконфужен.
На тебя никто не смотрит.
Никому ты здесь не нужен….»
Я старался, – хоть и даром –
Делал все, как друг велел:
Я гулял по тротуарам.
Но деревнею болел.
Походив мостом и бродом,
Присмотрел одно местечко,
Где бы мог дышать природой,
Просто свесившись с крылечка.
А в финансах, хоть и малый,
Был зацеп для альпиниста.
…И душа пчелой жужжала
В винограде золотистом.
Но как с неба слух свалился, –
Я трепцам не дал бы спуска –
Говорят, я поселился
В Треугольнике Бермудском.