Оплошность

ИВАН ДА МАРЬЯ
                Г.А.Харькова



    За окном ночь. Колючие снежинки скребутся в стекла, завывает мартовский ветер. Не спится бабушке Анне. Которую ночь одолевают думы, ноет сердце. Утром постучалась она к соседке Марьюшке  и высказала ей свою тревогу. « Поеду –ко я к Ивану, Маша. Посмотри за домишком». Марьюшка попробовала уговорить ее, но старушка обралась и пошла на станцию. Она шла по дороге, и сильный ветер развевал полы ее пальто, казалось, что вот- вот унесет ее в поле.
     Марьюшка долго смотрела ей вслед. Анна Федоровна приехала в город ночью. Нашла свободное местечко на вокзальном диване и прокоротала время до утра, до первого трамвая. Потом долго ехала по бесконечным улицам города, добираясь до места. С трудом поднялась на 5 этаж дома, где жил Иван, и нажала на кнопку звонка. Никто не открывал. Позвонила еще и еще. Было тихо. Старушка почувствовала сильную слабость и ,  подвинув от двери к ступеньке лестницы пестрый коврик, села на него, прислонившись к лестничной решетке.
   Дом еще спал. Анна Федоровна постеснялась побеспокоить соседей.» Вот, -думала она,- кругом народу полно, а я как в лесу дремучем, совсем одинешенька!" на миг забылась в дремоте и вздрогнула- соседи отпирали Двери. Вышла женщина. « Где Иван Михайлович?» -спросила старушка. « В больнице он». Иван лежал в больничной палате. Кровать стояла напротив окна, и он, просыпаясь, видел серое небо и ажурное переплетение голых веток какого- то дерева.
    На днях ему сделали операцию . Он помнил,  как увозили его а каталке, и белый потолок длинного коридора плыл над его головой. Потом был провал и ощущение пронзительной боли сквозь дурманящий наркозный сон. И конец операции, когда врач наклонилась над ним и попросила открыть глаза. Веки были как свинцовые. Он на миг приоткрыл глаза, увидал склонившееся чернобровое лицо докторши и опять впал в забытье.
     Ему все время вводили какие- то лекарства , и он спал, спал. Эта одуряющая дрема гасила его сознание, притупляла боль и тревогу. Иван понимал, что с ним что-то случилось. Однажды он почувствовал, что кто-то сидит рядом с ним. Иван открыл глаза и увидел мать. « Ты приехала , мама! Как ты узнала? Я ведь не писал». « Вот он , телеграф, Ваня». Мать показала на сердце. Иван освободил руки из- под простыни, и положил их ей на ладони. Они оба замолчали, рассматривая эти руки, -он не узнавал их. Мать поражалась их необычной худобе.
      Домой Анна Федоровна с сыном вернулись через месяц, в самом конце апреля. Уже сошел снег с полей, вдоль дороги пробивалась нежная трава и на ней островками желтели головки мать-мачехи .

      Иван смотрел на раскинувшийся перед его глазами пейзаж- цепочку домов деревенской улицы, лес за ней, широкое поле озимых и на его бледном лице появился легкий румянец. « Поживешь, Ваня, в деревне и поправишься»-сказала , глядя на него мать. Марьюшка увидела их и выбежала встречать. « Заждалась я вас. Здравствуйте!" У старушки на глазах навернулись слезы. А Иван одарил ее взором своих синих глаз, и Марьюшка, как завороженная. Смотрела на него.
     Он был очень худ,  с седыми волосами и , казалось, совсем другим. Только глаза его умные, чистые, глубокие остались прежними. Через полчаса Марьюшка ушла на работу в соседнее село, где в участковой больнице служила медсестрой. Взволнованная встречей, она шла по дороге, вспоминая детство и юность. По этой дороге бегала когда-то гурьба ребятишек. Иван был самым старшим.
   Марьюшка не помнила тот день и час, когда детское преклонение перед этим добрым и честным синеглазым пареньком переросло у нее в душе в первую девчоночью любовь. может быть со временем Иван открыл бы в Марьюшке что-то свое неповторимое, да появилась в их деревне Раиса,  внучка Ивановны, что жила на самом конце улицы. Ее родители  из города привезли. Яркой бабочкой замелькала она среди деревенских простых девчонок. В пышных волосах топорщился большой бант и платья –то были особенные- все с оборочками.
     Марьюшка сразу заметила, как изменился Иван. И еще вспомнила она день- зимний, морозный. Иван уже учился в институте, о они с Раиской заканчивали десятилетку. Отпустили их на каникулы, и они пошли на лыжах домой, хотя уже смеркалось, и зимнее солнце готово было вот- вот скатиться за линию горизонта. Чтобы сократить путь, пошли прямиком через поле. Скатываясь с пригорка,  Марьюшка сломала лыжу. «Иди одна, Раиса, скажи отцу, чтобы встречать пошел.
      Подружка уехала. Марьюшка шла по лыжне за ней,  проваливаясь в снег. Стемнело. Загорелись звезды на небе. Мороз крепчал. А Раиса тем временем добежала до дома, зашла в натопленную избу, и разомлела от тепла. Она никак не могла оторваться от стула и найти в себе силы встать, выйти на улицу в клящий мороз и пойти на другой конец деревни.
     Неизвестно, чем бы это кончилось, но отец Марюшки сам пришел к Ивановым. « Где Маша, Раиса?» - спросил он. Раиса рассказала. Отец плюнул от досады и пошел встречать дочь. В школе Раиса вела себя как ни в чем не бывало. Глядя на ее затылок с огромным бантом, Марьюшка думала, что у каждого человека есть дно, да только не всегда показывается оно. Случай нужен. Вот и Раиска выказалась.и никто, кроме ее не знает, что она за человек…
    И еще Марьюшка вспомнила одну черемуховую ветку. Вся их деревушка была в белой кипени пахучих цветов. Деревья разнарядились, как невесты в свадебный день. Иван приехал жениться на Раиске. Принаряженный, шел он по тропинке на другой конец деревни. Марьюшка встрепанным воробушком вылетела ему навстречу. « Ваня, -крикнула она, - не женись на Раиске, предаст тебя она». Иван посмотрел в ее побледневшее лицо, промолчал и обошел ее. Марьюшка упала в траву и горько заплакала. А жизнь шла. Приезжал в летние отпуска Иван со своей роскошной женой. Косили сено, загорали, купались в реке. Случалось, Иван натыкался на глаза Марьюшки, задумывался на миг, да и забывал об этом.
     Он даже не спросил у матери, куда исчезла соседская девушка, когда перестал встречать ее, приезжая домой. Марьюшка уехала в Казахстан. Казалось ей, что в новых краях за сотни верст от дома, забудет она свою душевную муку. Когда поезд помчал ее по бескрайним степным просторам, подумала она, что все осталось там далеко. Глупая, только потом она поняла, что от любви не скроешься, и что уж она прилипла к человеку , так и проходит с этим чувством всю свою жизнь.
     В целинном совхозе устроилась заведовать фельдшерским пунктом и сразу же окунулась в работу. Приветливые казахи полюбили ее, ласково звали «кызымкой». Народ в совхозе жил разный- и по национальности  и приехали из разных мест. Сватали многие молодую медичку. Марьюшка предложения отклоняла. Однажды зачастил на медпункт рослый красавец. « Если уж вы, Марья Павловна. И этого «орла» отвергните, то не знай, уж кого Вам и надо».
   «Орел зачастил в их поселок и осенью Мария, поддавшись советам и устав от одиночества, ( за тридцать уже перевалило) согласилась пойти за него. Только недолго прожила она в замужестве. Дождавшись вечером «орла» , что пришел «под хмельком», сказала ему: «Все». « Ну и крута ты, Марья» вздохнул он но утром побросал в чемодан свои вещи, попросил Марьюшку проводить ее до дороги.
    Марьюшка шла с ним по очень длинной совхозной дороге и чувствовала. Как сверлят ее спину любопытные взгляды селян, слышала шум открывающихся створок окон; люди выглядывали и  смотрели им вслед.  «Орел» посмотрел на нее безмолвным взглядом ипошел к автобусной остановке, поднимая дорожную пыль сапогами.
    Зимой у Марьюшки родился сынишка, и решила она вернуться в родительский дом. Но не долго радовались отец с матерью запоздалому внуку. Умерли один за другим и осталась Марьюшка вдвоем сном в осиротевшем родительском доме. Соседка Анна Федоровна тоже жила в одиночестве. Иван с женой стали совсем редко навещать ее. Совсем отвадила Раиса сына от матери.
         Марьюшка заботилась о старушке, как могла, а та помогала смотреть за мальчиком. И вот теперь приехал больной Иван. У Марьюшки все всколыхнулось в сердце. Теперь  приходила она в соседский дом ставить уколы Ивану.
      Она видела, как в глазах Анны Федоровны зажигались искорки надежды и как светился взгляд Ивана при виде ее. Иногда Иван по просьбе сына Марьюшки приходил к ней в дом и играл с мальчиком в шахматы. Андрюшка быстро привязался к Ивану, льнул к нему. «Хороший у тебя сын, Маша», сказал он как-то. И Марьюшка, чувствуя такое же волнение, какое бывает у человека, собирающегося прыгнуть в реку, сказала Ивану чуть слышно: « Жаль, что не от тебя, Ваня!" Иван посмотрел на нее внимательно и долго, и Марьюшка чувствовала, какгорят ее щеки и колотится сердце. « Прости, Маша»,- тихо сказал Иван и вышел из комнаты, выйдя на улицу, он обошел изгородь сада и пошел к оврагу,  где спустился и стал подниматься по тропам на его крутой склон, туда, где одиноко росла старая развесистая береза.
     С этого высокого места далеко было видно все вокруг, вольно шумел ветер. Иван с детства любил это место и сейчас пришел к этой березе , как к старому другу. « Здравствуй, старушка!", - обратился он к ней, как к человеку, погладил шершавый ствол,  и сел, прислонившись к нему спиной. Закрыл глаза, почувствовал легкое головокружение, и задумался.
    Ах, если бы можно было исправить что-то в этой жизни. Но жизнь не школьное сочинение, пишется без черновиков. Ошибки не исправимы. Упущенного не воротишь. Уже два года, как уехала от него жена. Жила в соседнем городе, другого предпочла ему. Сын в Армии служил. Он расхворался, вся жизнь перевернулась. Вроде как не было в его жизни любви и счастья…Стало  быть, не настоящее все было , а мимо настоящего он, Иван, прошел, не распознав его.
      Иван каждый день стал приходить к старой березе. Отсюда  хорошо были видны и желтеющие поля , и дорога вдали, по которой проносились машины, и полосы леса, и строения соседнего села, куда ходила на работу Мария. Она, придя с работы, и управившись с делами, поднималась на пригорок к Ивану и садилась рядом с ним. Он встречал ее благодарным взглядом и она знала, что он ее ждет. Они часто сидели молча. Марьюшка вглядывалась в лицо Ивана, в каждую его черточку.
       Ей очень хотелось погладить его поседевшие волосы, прикоснуться к ним хотя бы кончиками пальцев. Но она сдерживала свой порыв и только смотрела, смотрела. На улице уже стоял август. Однажды она заметила в кроне березы желтую прядь. « Вот и береза седеть начинает, а ведь только начало августа». Марьюшка взяла в руки свисавшуюся веточку, погладила листочки. У основания ветки сформировались округлые коричневые почки.
    Марьюшка вдруг подумала, что когда на вето чке из этих почек наследующий год появятся листья, Ивана уже не будет на свете. Ночью Марьюшка не могла никак уснуть лежала, открыв глаза,  и вдруг застонала, заплакала от тоски и горя.

     Андрейка проснулся и, встревоженный , подошел к постели матери , прижался к ней, уткнулся в плечо, обнял своими горячими руками. « Мамочка, ты плачешь? Я знаю, почему ты плачешь. Ты любишь дядю Ваню». На следующий день  Марьюшка задержалась на работе и пришла на час позже. На дороге ее встретила Анна Федоровна. Марья посмотрела в совсем состарившееся лицо старушки и спросила: « Как Иван?» « Он там. Марьюшка, под березой своей. Иди к нему. Он ждет тебя…»



НА НОВОМ МЕСТЕ

Галина ХАРЬКОВА

      Ранней весной, в самый отдаленный и считавшийся в районе одним из отстающих , колхоз « Вперед» назначили нового председателя. Это был агроном по профессии Огарев Иван Александрович. Он, его жена Ирина  Дмитриевна  и дочка Катя выехали на новое место жительства в начале марта.  Машина долго тряслась по плохим  проселочным дорогам, миновала леса с синими елями, то ныряла в ложбину, то , надрываясь, поднималась в гору.
     Сыпал сырой мартовский снег. В дали показалось большое село. Несколько его длинных улиц разбежались по склонам живописных оврагов по высокому берегу реки и убегали к лесу. « Вот здесь мы и будем жить теперь»,- сказал Иван Александрович жене и дочке, которые , казалось, покорно встретили это изменение в своей судьбе. Семья поселилась в небольшом деревянном домике. Из-за того,  что колхоз был отстающим, работы для  председателя было так много, что ни выходных, ни праздников в его жизни не стало, и появлялся он дома на короткие ночные часы , а утром чуть свет уезжал снова. Приближалась посевная, и  вся работа и жизнь походили чем-то на штурм.
      Ирина Даниловна и Катя обживались на новом месте. Катя заканчивала шестой класс, а ее мама учила других ребятишек в последней школьной четверти. Катюша облюбовала крутую горку и каталась с нее вечерами. Ирина Дмитриевна  наводила уют и приводила в порядок новое жилье. Через несколько дней Катя писала подруге : «Здесь чудесная природа и мама говорит, что никогда не видела столь прекрасного пейзажа из окна. Мы живем на высоком берегу  реки. Река сейчас подо льдом и снегом, а летом , говорят, красивая и широкая. Школа у нас маленькая , деревянная. Но папа говорит, что колхоз скоро будет строить новую школу. Папа все время на работе и дел у него непочатый край».
     А за окном каждый день происходили разительные перемены, то выпадал обильный густой снег, то моросил всю ночь дождь и смывал снег. В один из снегопадных дней Катя утром с трудом открыла входную дверь  и очутилась прямо в сугробе на крыльце. « В школу то мы опоздаем»,- забеспокоилась Ирина Даниловна. Но на выручку пришел соседский мальчик Вася с большой деревянной лопатой.  Он прогреб тропинку и помог соседям убрать снег с крыльца, а затем повел их по заснеженной улице.
      Мокрый снег сыпал и сыпал, и ничего не было видно в метре. Когда они втроем добрались до школы, то были похожи на трех снеговиков. К школьному крыльцу подходили такие же снеговики и все с шумом отряхивались дежурные с двумя вениками  обметали снег с пальтишек и шубок ребятишек.  На четвертом уроке в окна школы  заглянуло ослепительное солнце.
     Все подняли головы, посмотрели на голубое небо и заулыбались.
      И теперь каждый день на улице происходили разительные перемены и никогда раньше Катя еще  не наблюдала столь стремительный и прекрасный ход весны, как в этом селе. В первых числах апреля снег сошел с полей. В колхозе начался горячий период- готовились к посевной. Папа совсем не приходил днем домой, и мама беспокоилась о нем беспрестанно. И только ночью сквозь сон Катя слышала шум мотора, стук двери, а затем тихий разговор отца с матерью на кухне.
      Иногда сонная, босиком, Катя приходила  к родителям и обнимала их обоих- одной рукой- маму,  другой- папу. Теперь они очень редко бывали вместе. Катюша знала, как мама беспокоится и  переживает за папу. « Знаешь, Катя, - говорила Ирина Даниловна,- где – то верные женщины ждут своих капитанов, моряков, шоферов. А мы с тобой  будем ждать нашего папу- председателя». А весна расцветала и буйствовала во всю. Раскрепостилась ото льда и вышла из берегов река, зазеленели березы, , сбегавшие по склонам. Тихой майской ночью распустилась черемуха, и поплыл над селом терпкий, горьковатый и чудный ее аромат. Мама позвала Катю погулять, и они, пройдя километра полтора- два , обнаружили целый черемуховый лес.
     Душистые ветки огромных раскидистых деревьев спускались до земли, и в их белоснежных  соцветиях гудели пчелы. « Мамочка,- сказала Катя,- ведь здесь, кажется, была деревня. Смотри: старая изгородь , кусты смородины, скворешни на дереве.».  « Да, здесь жили  люди, - подтвердила Ирина Даниловна,- и теперь ее будут отстраивать, люди вернутся. Так сказал папа». Однажды сюда пришла вся семья.» Здесь живет один человек ,- сказал Иван Александрович, - памятник бы поставить ему за верность». « Федор Максимович! – крикнул Иван Александрович,». Последовал скрип двери домишка с покосившимся ветхим крыльцом и из дома вышел высокий худой старик. Голубые выгоревшие глаза его засветились радостью и приветом. Он протянул председателю руку и тот крепко пожал.   Сухую ладошку старика. Иван Александрович передал ему сумку с продуктами.» Бери, Максимыч, , - отоварил я твои талоны». Старик радовался им, благодарно прикладывал сухую  ладонь к сердцу.  Дома, в палисаднике они посадили мальвы. Когда-то в далеком детстве жила она в таком же деревянном домике и помнила мальвы под окном. Потом родители увезли ее в город, и , кажется, детство кончилось. Теперь Ирине Даниловне казалось, что она снова вернулась  в то далекое время- снова в сельскую местность и чувствовала, что вернулась навсегда.
      Вечерами на соседней улице пел и переливался баян. Играл ветеран-фронтовик Михаил Федорович Глухов. Чаще всего исполнял он чудесные песни своей фронтовой молодости. Мелодичные и душевные, полные глубокой человеческой грусти, они заставляли думать, переживать, вспоминать. Катя подпевала ему, сидя вечерами на крыльце.
     На нижней улице села вторил другой гармонист- частушки и переливы- там жил оптимист и весельчак – Лев Николаевич Васин.
      « Чудно,- говорила мама,- я и мои сверстники росли под такую музыку, песни- и, Катюша, мы росли добрыми детьми. Без добрых наших песен не вырастут хорошие душой люди, слушай, дочка». И Катюша слушала.  Шли дни. Расцветились луга полевыми цветами . Начался июнь, колхоз отсеялся. Отец как-то приехал пораньше домой, поужинал и уехал по делам.  «Утомился наш папка,- сказала Ирина Даниловна, посмотрев на его усталое лицо». А наутро объявила дочери: « Сегодня мы устроим праздник». « Ой,- обрадовалась Катя,- как , мамочка?». Мамины глаза молодо заблестели.  Она повязала голову косынкой, велела Кате нагреть воды, и они принялись за уборку.
        Вымыли пол, постелили половики, мама покрыла стол цветной льняной скатертью и послала Катю за букетом полевых цветов.. а потом они начали печь пирог.  Катя на крыльце поджидала отца.  Вскоре подъехала его машина, и он вышел из нее запыленный, без кепки. Умылся, вошел  в дом. « В честь чего у нас так хорошо и празднично?»- спросил Иван Александрович. « Мы ждали тебя»- сказала Ирина Даниловна, и , подойдя к нему, погладила его по седеющим волосам. А он прижимался к ее тонким пальцам. Катюша сидела и смотрела на них и впервые , совсем по- взрослому  подумала, что запомнит на всю свою жизнь и этот тихий летний вечер и добрые светлые лица своих родителей.
     На улице пела гармонь. Она  то заходилась глубокой грустью человеческой души, то рассыпалась всеми серебряными переливами. У Ивана Александровича иногда навертывались слезы на глазах.  О
н   вспоминал и мать и отца и многое другое, уже пережитое в жизни.



ЁЛОЧКА
                Г.А.Харькова


 ( новогодний рассказ)

      Алеша Иванов, по прозвищу Колобок. Парень семнадцати лет  шел по заснеженной улице села. Был последний день декабря и казалось. что в воздухе висело и звенело ожиданием чего- то необычного и сказочного. Люди готовились к встрече Нового Года.
   Топились печи, и под многими крышами морозный воздух поджимали упругие столбы синеватого дыма. Пощипывало щеки и нос, искрился снег на сугробах.
    Свое прозвище Алеша получил в детстве, когда он был плотным, крепким , румяным и курносым. Сейчас Алеша вытянулся, возмужал, минувшей весной закончил школу. И стал не похож на того кругленького пацана, что был в своем недавнем детстве , но прозвище осталось, как обычно это бывает в селах и деревнях, где человека знают с детства, где каждый человек на глазах у всех всю свою жизнь.
    Алеша шел по улице, больше всего на свете желая встретить Катю Петрову. Она должна была в это время идти домой с фермы по тропинке, то вела от ферм к центральной улице. Вот на показалась на дороге и глаза Алеши увидели знакомый яркий полушалок Катюши. Она, видимо. Торопилась, обгоняя всех , и вскоре вошла в переулок.
    « Здравствуй. Катенька! С Новым Годом!" Она подняла на него свои  голубые глаза и были  они совсем нерадостные, и показалось Колобку, что девушка вот- вот готова заплакать. « Что с тобой?» « Маме хуже стало. В больницу поеду к ней- дрогнувшим голосом сказала Катя. Губы ее дрогнули и по щекам побежали слезы. она была одноклассница Колобка. Алеша знал, что мечтала Катя об учебе а педучилище. Но заболела мама, и Катя пошла на ферму, ухаживала за группой коров, закрепленных за мамой. Дома у Катеньки подрастают два братишки- близнецы и весь дом , все заботы по дому и о детях легли на ее плечи.
    Алеша стал работать после окончания школы на тракторе. Этой зимой, когда утром шел на работу, то на глубоком снегу уже были первые следы. Это Катя рано утром уходила на ферму. И сейчас он стоял у дороги, глядя, как удалялась от него ссутулившаяся фигура. Колобок вернулся домой. Он некоторое время сидел на лавке, глубоко задумавшись. мать спросила его о чем-то. Он не ответил. « Лешка, ты что, оглох!" « Да нет, мама.» « Куда собрался?» « Дело есть»- ответил он и вышел.
      Колобок направился в сельмаг, и хорошо, что успел, еще немного и магазин бы закрыли. « Чего тебе, Колобок?»-спросила , торопя его продавщица Лида. Алеша подошел к прилавку и посмотрел на полку, где лежали елочные игрушки и попросил показать их. Лида дала ему коробку и Колобок отложил несколько стеклянных шариков, десяток других разноцветных игрушек, несколько пакетиков «дождя», гирлянду разноцветных лампочек.
     Из магазина Алеша пошел опять домой, взял лыжи и снова вышел на улицу. Погода стала меняться. Откуда- то подул ветер и комочки снега понеслись вдоль дороги. Небо перестало сереть и уже смеркалось. Нужно было поторапливаться. Алешу окликнул Митя Егоров- друг Колобка: « Колобок, Колобок, я тебя съем! Куда же ты, на ночь глядя?»  « Дела, Митя, тороплюсь! « Ишь ты, деловой какой! В клуб не пойдешь?» - сказал Митя и проводил Алешу взглядом. За околицей Алеша встал на лыжи и быстро полетел через поле к синему лесу. Там, в начале оврага, где кончалось поле, Колобок помнил, что росли елочки. Елочки теснились, боролись за место и свет под солнцем. Алеша выбрал одну покрупнее, разгреб снег руками, и срубил невысокую пушистую , с терпким запахом хвои, елочку. А небо уже совсем потемнело, наступила новогодняя ночь.
     Алеша выбрался из оврага, и быстро покатился в село. Подходя к дому Кати, он увидел, как соседка уводила к себе двух Катиных братьев. На улице окна домов светились огнями и только этот домик стоял темным и невеселым. Алеша поставил елочку у ворот, сходил домой за лопатой и долго отгребал  и расчищал снег, делая тропинку к Катиному дому.
    Во дворе Катиного двора сделал из снега сугроб и поставил в него лесную пушистую красавицу. От вставленной елочки потянулись запахи хвои детства. Колобок надел на колючие веточки блеск и игрушки.потом вышел со двора и закрыл калитку.
    В селе встречали Новый Год. Слышались звуки гармони, кто-то пел, смеялся. И из окон школы лился яркий свет. Возвращаясь из больницы. Катя вспомнила прошлогоднюю встречу Нового Года в школе, елку в актовом зале, шумиху и веселье, вздохнула глубоко: « Как недавно это было и как давно. Как может меняться жизнь».  Катя подошла к дому. Сейчас она затопит печь, и одна встретит Новый Год. Она взглянула на часы. Было около одиннадцати. Катя заметила, что снег у дома убран, дорожки вычищены. Это ее, конечно. Удивило. Она подошла к двери, включила лампочку, чтобы найти в сумочке ключ от дома, и тогда напротив крыльца Катя увидела сверкающую огоньками елочку. Катя вздрогнула от неожиданности, подошла к елочке, прижала к ее колючим веточкам пальцы, потрогала сверкающие игрушки и еще не догадалась, откуда это чудо. Затем прочитала на снегу выведенные крупными буквами слова: « С Новым Годом, Катя!" а под ними подпись: « Колобок».
Декабрь 1993 г.



ВСТРЕЧА ХИРУРГА С БАНДИТОМ
                Г.А.Харькова



     Иван Андреевич Петухов, хирург травмотологического  отделения областной больницы, вышел на балкон отдышаться и передохнуть после тяжелой операции. Здание отделения было старинным  и балкон был просторным с перилами, выступающий полукругом в сад.
      Здесь была тишина и прохлада. Иван Андреевич сел в кресло и стал смотреть на густые кроны  деревьев парка, на горизонт, где над  кромкой темнеющего вдали леса медленно садилось солнце.
     Накануне прошли обильные дожди и летний вечер был прохладным, но не холодным. Иван Андреевич был доволен тем, что хорошо выполнил свой  врачебный долг и ожиданием, что скоро поедет домой. Вот только немного передохнет.
       Небо было темно-синим  и по небу, медленно поднимаясь от горизонта, плыли розовые облака. Созерцая эту красоту, он еще раз подумал о смысле жизни. Раньше он жил, мало обращая внимания на то, что творится вокруг него.
     Люди всецело поглощали его внимание , а теперь он часто всматривался в природу, понимая ее гармонию, и она открывалась  ему  и вместе с этим приходило осмысление бытия земного. Иван Андреевич полюбил часто смотреть на небо и облака, наблюдая закаты и рассветы.
     И даже открыл в себе способность предсказывать  погоду, чем очень удивлял домочадцев. Год назад Иван Андреевич чуть не погиб. Его по дороге сильно избили до потери сознания. Очнулся он в придорожной траве и первое, что он увидел и осознал, было небо и плывущие над ним облака. Он глядел в голубую чистоту неба и осознал, что жив. Потом его подобрали, и он долго лечился. К нему приходил сотрудник милиции и прашивал, как и что случилось. Но до сих пор не нашла милиция тех, кто избил его до полусмерти. Иван Андреевич вспомнил, что возвращаясь в то летний день пешком с работы, шел через парк. На скамейках сидели люди. Внизу, по дорожке шел знакомый ветеран с палочкой и хозяйственной сумкой в руке.
    Вдруг из-за кустов вышла группа подростков, которые окружили старика. « Дай, дед. Закурить»-услышал Иван Андреевич и увидел, как быстро опустели скамейки и куда-то исчезли, как испарились, все прохожие. Старик просил оставить его в покое, но один их хулиганов выхватил у него хозяйственную сумку , сорвал пиджак и стал шарить по карманам.
Иван Андреевич подбежал к подросткам , растолкал их. Они отпустили старика и набросились  на Ивана Андреевича. Ни убежать, ни отбиться он не сумел. Из кустов выбежали еще несколько человек и начали избивать  Ивана Андреевича. Он почувствовал острую боль в животе, его сбили с ног и пинали с глупой  жестокостью.
  Иван Андреевич потерял сознание. Через некоторое время оно возвратилось к нему и он, открыл глаза, увидел вокруг себя сверху пятна  близко расположенных лиц мертвецов. Одно из них, безбровое, с пятнами лишайных пятен, опустилось над ним и раскрыло глаза с черными зрачками. Он с тупой злобной усмешкой смотрел на Ивана Андреевича.
     Огромный кулак опустился, еще один удар. Иван Андреевич провалился в черную бездну. Когда он очнулся, никого не было. Он не мог ни пошевелиться, ни поднять голову. Над ним склонили головки какие-то полевые цветки и плыли, плыли облака по бездонному небу и Ивану Андреевичу казалось, что его качало и крутило в  этом прозрачном воздухе.
      Ему пришлось более месяца лежать в больнице. Бандиты не пощадили даже его руки хирурга, перебив кости на нескольких пальцах. Иван Андреевич потом долго разрабатывал руку, добиваясь, чтобы  вернулась прежняя ловкая координация движений.  Все это вспомнил Иван Андреевич, сидя на балконе и стараясь успокоиться, отогнать от себя тревожные мысли, переключиться на хорошее.
Он уже собирался встать и уйти с балкона, как прибежала медсестра Женя  и позвала в операционную. « Иван Андреевич, срочно, срочно. Тяжелого привезли.».
       На операционном столе лежал больной с закрытыми глазами, которому ввели обезболивающее лекарство. Вокруг него уже хлопотали врачи, сестры. Черты лица больного показались знакомыми Ивану Андреевичу.  Где- то видел он это лицо. Но вот больной очнулся, и открыл глаза, и Иван Андреевич сразу узнал эти глаза с бледно голубыми  радужными оболочками. Он узнал его безбровое лицо. Это был тот, кто истязал Ивана Андреевича год назад. Страх промелькнул в глазах бандита. « Боже мой! – превозмогая себя, охнул горько Иван Андреевич,- судьба преподнесла мне еще одно испытание». Они снова, как год назад, глядели друг другу в глаза, зрачок в зрачок. Только теперь этот лежал, а Иван Андреевич был над ним. Этого Иван Андреевич должен лечить. У него подступила тошнота и он с трудом перевел дух и сказал: « Начали! Наркоз!". Оперируя, Иван Андреевич на миг подумал, что , вот он спасает этого бандита- мерзавца. И вот тот, выздоровев и уйдя из больницы кого-то обидит, будет беспощадно бить, насиловать. А руки врача точно и виртуозно делали свою исцеляющую работу , сшивали сосуды, удаляли разможженые ткани, останавливали кровотечение.
      Операция продолжалась около 4 часов, закончилась почти за полночь. Выходя из операционной, Иван  Андреевич  почувствовал головокружение и тошноту. Женя принесла ему сердечное и проводила в кабинет, где была постель на старом, обитом кожей, диване. Иван Андреевич лег под прохладную простыню и быстро забылся, он утомился до предела. Прошли дни. Недели.
    Новые заботы, новые трудности, операции заслонили собой то тягостное впечатление от этой встречи. Иван Андреевич по лечебной карте знал теперь об этом рыжем многое.
      Встречаясь с ним в больничном коридоре, он заметил, что пациент избегает его, при встрече старается ускользнуть то в боковую дверь, то в туалет и всегда отводил глаза. А Иван Андреевич наблюдал за ним, как он уже ходил на костылях, думал о сущности этого субъекта.
       Почему- то вспомнил свои послевоенные юношеские годы, которые прошли в ремесленном училище, где он обучался на токаря, скудное питание, первую зарплату, которую отдал матери, и ее счастливые глаза. В те годы они жили общими интересами , ходили в кино, пели совсем другие песни  и трудились, и не было ни драк, , ни матерщины, ни пустого времяпровождения . они были дети трудового поколения, не избалованные жизнью. Наверное. думал Иван Андреевич,  беззаконие и жестокость , которые начались еще в трудные годы, изломали  что- то в жизни, обществе,  и теперь поэтому  в 80 е годы такой вот беспорядок в стране.



ЛЁНЬКИНА ЖИТУХА
                Г.А.Харькова


   По улице к новому многоэтажному дому шел парнишка. Был он ничем не примечателен. Он был еще не складен, долговяз, и худ. Он шел, наклонив голову и только изредка поднимал опущенные глаза на встречающихся людей, и, казалось, не замечал никого, взгляд его был отсутствующим.
   Он не замечал ни светлого тихого майского вечера, ни буйной зелени кустарников в сквере. Это был Ленька Петров, в жизни которого совсем недавно в апреле, случилось страшное горе. Он потерял маму. Сейчас Ленька возвращался с дневной смены домой, в этот многоликий многоэтажный дом, где на 4 этаже была его однокомнатная квартира. Ленька поднял глаза и нашел свое окно. Оно было занавешено и не светилось как прежде. И Ленька ощутил режущую боль в сердце.
  Обычно мама, поджидая его, стояла у окна, и когда уходил он из дома, она смотрела ему вслед, а Ленька запечатлел ее образ, свою ждущую и любящую мать. Горе было неожиданным и ошеломляющим. Ленька вспоминал , что мама недомогала с полгода, а он, занятый своими делами , не обращал внимания на ее болезнь и теперь его мучило чувство сыновней вины  и было бесконечно жаль ее. Мама умерла в апреле. Сослуживцы ее по работе помогли Леньке сделать все, что надо. И Ленька, вернувшись с кладбища, в опустевшую квартиру, оглушенный горем, ходил, плохо осознавая, что творится вокруг. Он утром уходил на работу отрабатывать смену, возвращался в пустующую квартиру.
    Ночью он часто просыпался, и  включал освещение, вставал и долго бродил по комнате. Взгляд его падал то на мамин ситцевый халат, то на вышитую ее руками скатерть. Каждая вещь кричала, родила жалобы. Порой Леньке  становилось страшно. С каждым новым днем он осознавал тяжесть потери. Мама воспитала его одна, были они двое, жили маленькой семьей. Ленька помнил, как маме приходилось много работать, чтобы растить его. Она никогда не жаловалась.
  Он вспомнил первые дни, когда он закончил ГПТУ и принес свою первую зарплату, и мама так обрадовалась его самостоятельности, и ее теплые ладони ; она гладила его волосы, прижав его голову к своей груди. Леньке было так тяжело, что он закрывал квартиру, уезжал на последнем трамвае до вокзала. И там, сидя на скамейке, отвлекался от долгого одиночества.
  Он наблюдал сутолоку людей и удивлялся от мысли, что среди множества людей можно быть одиноким и никому не нужным. Эта мысль давила на его сознание и он, тупея от нелепой боли, утром, с первым трамваем ехал прямо на работу, удивляя всех в проходной своим ранним появлением. В этом же городе жил Ленькин отец. Ушел он из их семьи давно, еще когда Ленька был еще маленьким.
   Ленька нашел его адрес и утром в воскресенье поехал к нему на другой конец города. Им завладело  желание, стремление к участию, любви, пониманию , встрече общению с родным человеком. Только Ленька еще не знал, что в человеческой жизни родные по крови люди могли быть совсем чужими.  В этот день он постиг и эту истину, понял, что с потерей мамы ушел из жизни единственный человек, который любил его и нуждался в нем. Когда Ленька дошел до дома, и поднялся на лестничную площадку, он долго не решался позвонить. Потом долго не отрывал палец от кнопки. Открыла дверь женщина- жена отца, и на лице ее было выражение недоумения и раздражение. « Отец дома»?- спросил Ленька . она молча впустила его в квартиру, и он, сняв в прихожей обувь, прошел в комнату. отец сидел у окна на стуле и лицо его не выражало ни удивления, ни беспокойства. Он даже не поднялся навстречу Леньке и только моча разглядывал его. Разговор их был непродолжительным. Но , когда несколько раз проходила жена с дочерью, на лице их Ленька увидел плохо скрываемое раздражение. Отец, казалось, боялся их. Приглашения к чаю Ленька не встретил, и понял, то надо уходить.
  «Звони, если что» неопределенно сказал отец. А жена его со стуком закрыла за ним дверь и повернула ключ в двери. А Ленька подумал, что много может сказать стук закрываемой  двери. Выйдя на улицу, он оглянулся на окна квартиры, и , понял, что никогда больше не придет сюда. Потом Ленька долго ехал по городу на трамвае, доехал до кладбища и долго стоял у свежего бугорка, там никого в этот час не было. И Ленька не сдерживая себя, плакал. Вернулся домой он поздно. Когда открыл дверь своей квартиры, из соседней квартиры высунулась голова заспанной женщины, оглядела его зелеными глазами молча закрыла дверь.
  Ленька подумал, что в этом переполненном людьми доме до него нет никому дела. На следующий день перед обеденным перерывом его вызвали к начальнику цеха. Недоумевая, зачем он понадобился, Ленька пошел на вызов. Начальник цеха Сидоренко предложил ему поехать на лето в подшефный колхоз. Ленька согласился. Его сборы были недолги, на утро следующего дня зашел на почту, заплатил за свою квартиру вперед.
  Заводской автобус увозил рабочих в колхоз. Здесь в основном была молодежь. Все они галдели, громко кричали, пели и веселились. Ленька молча сидел на заднем сидении. Петь он не мог, и смотрел из окна автобуса. Промелькнули окрестности города, дорога привела к лесу. Ленька смотрел на мелькающий лес, на зеленые поля, мысленно представляя себе, какая же будет та деревня, куда их везут.
    Работа в деревне, где встретили их приветливо, отзывчивые ребята мало- помалу отвлекали Леньку от печальных мыслей и он стал медленно выздоравливать.



ДВОЕ

                Г.А.Харькова



     Ранним весенним  капризным солнечно- ветреным днем суждено было встретиться двоим. Она обычная женщина. Среди счастливых людей одиноко и грустно ходила она долгие годы. С виду такую неприметную ее выделяли мягкие, полные тоски и боли по не встретившемуся счастью глаза. Видимо, свет их привлек внимание молодого и сильного мужчины. Темные глаза его настороженно и пытливо всматривались в встреченную незнакомку.
   И она, увидев его горячий взгляд, вся внутренне напряглась и через миг уже бессознательно и страстно потянулась к нему всем сердцем. Им суждено было видеться несколько вечеров, пролетевших с такой невыразимой скоростью и умчавшимся навсегда в пучину времени и пространства. В те короткие мгновенья женщина впервые в жизни была счастлива. Это было громадное, до краев переполнявшее ее счастье, грозившее стать бурным потоком.
    И в то же время счастье было горькое, как степная полынь, потому что с самого рождения его женщина чувствовала его необратимую обреченность. « Лучше бы мне не встречать тебя!"- шептала она ему, гладя его прекрасное лицо своими трепетными руками.
    У мужчины была мятежная и горькая душа. В безбрежном мире есть люди, особо чутко настроенные  к тончайшим дуновениям окружающей жизни. Такая гроза, принесшая печаль, оставляет след на долгие годы. Боль затаилась в сердце мужчины колючим комком, и оно ожесточилось, потеряло веру и стало равнодушным и слепым.
   У женщины было мало времени, чтобы теплом и душевной щедростью своей отогреть его душу, слишком ненадолго он появился возле ее дома, не захотел понять ее и никогда не суждено ему было узнать о чистоте и  преданности ее сердца. И вот наступил вечер, когда она поняла, что он больше не придет. За окном холодные сумерки сгущались в темную ночь ураганно шумел ветер, принесший на землю дождь и бесприютность.
    Одна, в ставшей неуютной комнате женщина бессильно уронила голову на руки и со стоном произнесла в пустое и звенящее тишиной пространство: « Я встретила тебя, моя половинка, но как изорваны твои края, какие на них рубцы и кровоточащие раны и как невозможно к тебе присоединиться!"
   
   


ЦВЕТЫ
                Г.А.Харькова


   
     Заканчивался ясный октябрьский воскресный день. В парке возле скамеек , на асфальтовых дорожках лежали яркие кленовые листья. Золотые липы тоже сбрасывали свой наряд и листья лип летели по воздуху и падали вместе с кленовыми. Шли люди. Парами, группами. А Маша была одна. Она долго, долго гуляла по осеннему парку, а потом села на скамью  и смотрела на закат солнца. Торопиться было некуда. Никто не ждал ее, родные жили далеко, и она была уже одна в этом молодом городе. Маше было уже за 30.  и ей было грустно, грустно от того, что вчера выругал раздраженный  начальник, то никто не ждет ее в общежитии, что нет рядом родной души, и кажется, все это сегодня сконцентрировалось , и Маше было очень тяжело от невеселых мыслей.
      Мимо шел мужчина с крошечным мальчиком в красной шапочке. В руках мальчика был букет осенних цветов, несколько голубых колокольчиков, веточки цикория, и кисточки желтой дикой редьки. Отец и малыш давно гуляли по лесу. И малыш собрал этот букет. Теперь он нес его домой. Когда они проходили мимо скамеек, увидели женщину с поникшей головой и грустным взглядом.
      Она, казалось, никого не видела, погруженная в свои мысли. Взгляд мужчины скользнул по ее лицу и тут же  внимание его переключилось на другое. А малыш детским своим сердцем почувствовал грусть женщины. Марья Ивановна подняла глаза и увидела сочувствующий  взор малыша. Он смотрел на нее участливо и удивительно добродушно. Увидев ее глаза, он улыбнулся и просиял, как будто лучик солнца заиграл на его курносом личике.
     « Тетя, на!,- протянул он букет Маше._ это тебе, тетя!".- сказал малыш. И , помедлив, заглянул в ее глаза и тихонько спросил: « Тебе плохо, да?». От его участия глаза Маши наполнились слезами. « Спасибо, милый!" –сказала Маша и почувствовала, как тепло растет в груди.
     Мужчина с удивлением смотрел на сына, хотел что-то сказать, но, подумав, промолчал и дернул малыша за рукав серого пальтишка. Они ушли, а Маша держала в руке крошечный букетик и думала, что ей в первый раз в жизни подарили цветы. Она прижала букет к груди и почувствовала какое-то облегчение, пошла из парка домой.
 


СРАВНЕНИЕ
                Г.А.Харькова




Да, теперь времячко такое: таким , как ты, «зеленая улица» и даже(невероятно)- почет. Вы- «герой дня». «Герои» страны, вернее того, что осталось от страны. Интересное сейчас время. На днях была в недалеко лежащем от нас городке районного значения. В ожидании поезда томилась часа три на вокзале. Говорят, что хуже нет, чем ждать да догонять. И несколько часов « ничего неделания» настоящее испытание.
    Сидя на скамейке, глядя по сторонам- время так медленно плывет.  Скучно без занятия. Хожу я по перрону, смотрю на людей, разморенным горячим солнышком, на поезда. На перроне киоски. Газетный, где на первом месте бульварная газетка и прочая белиберда, на которых изображение голых ног у особ женского пола. Взирайте на этих дам и забудьте о политике!. Не вдумывайтесь, что происходит в жизни!. За вас подумают, а вашей судьбой уже распорядились.
   Еще один киоск( раньше в нем продавали булки да пирожки) занят. Окошечко в виде щели  расположено низко, и я наклоняюсь, чтобы рассмотреть, что там. На дощатом столе сладкая плитка, стопки сигарет,  одеколон, губная помада- все по большой цене.
  Сидит в этом киоске молодой парень южного происхождения. Сидит, не шевелясь на стуле, глаза без выражения и на лице разлита сонная апатия, сложа руки на коленях. Хоть бы газету почитал- все бы занятие было- подумала я. Но парень сидит неподвижно в одной позе, подняв глаза в одну точку. Покупателей мало. Сзади его стена оклеена карточками на хорошей глянцевой бумаге- какие- то страшилища с клыками и бородавками, у одного урода раскроенная черепная коробка  и в ней вместо мозгов- скрюченные голые женские тела. Что же видит этот тип?.      Сзади кошмарное художество, спереди в щели – тела и ноги прохожих, лица которых слишком высоко, и не попадают они в поле зрения этому бизнесмену. Да и дела нет ему до людей. Была бы выручка. Я прохожу мимо киоска еще раз через час- парень сидит так же. Господи!. Как ему не надоест- думаю я. Как можно так жить Это же с тоски можно рехнуться!К киоску подходит покупатель и я вижу, как берет этот торгаш деньги и разглядывает купюры, ложит их вниз за столик. Лицо его только в этот момент оживляется. Вот и вся радость! И представляю, как приходит он вечером к себе домой и совсем не усталый физически ужинает, подогревая аппетит стаканом вина. Считает, конечно, купюры , радуется, если выручка большая. Конечно, живет он получше  трудяг- все дорогое и шикарное, импортное.
  В погоне за материальными благами пройдет вся его жизнь- в потреблении и томлении. Только нет ни в лице, ни в глазах его радости. Да и чему радоваться? Дармовое, легко и не своим трудом нажитое. Ни потребности думать, не испытывать радости труда.
     Фи! Скажут иные, прочитав это. Эти рассказы стары, консервативны по нынешнему времени.
Только ведь человеку свойственны заблуждения , и кажется нам, что время остановилось и жизнь бесконечна. Только вот придет тот час, когда в конце пути человек спросит сам себя: « Для чего я жил»? И уйдет , оставив все эти тряпки и дорогостоящие вещи. Кучу вещей- которыми гордился, выделялся. Подошел поезд, и когда он отошел, я еще раз посмотрела на лицо в щели.
  Сколько вас таких теперь сидит   и караулит то, что сделано другими руками людьми совсем другого сорта. И вспомнился мне один из этих людей, очень счастливый человек, которого знала я в далекие пятидесятые годы. Это был отец моих друзей- детей- двоих ребятишек- Лельки и Кольки. Лелька была мне ровесница(нам было по 12 лет) , а Колька совсем малыш. У меня отца не было, и я всегда с завистью смотрела  на статного , сильного Лелькиного и Колькиного отца.
  « Коля! Леля!"»-кричала мать ребятам-« Бегите, отнесите отцу обед»! Лелька брала в руки узелок с едой  и мы втроем мчались в поле, где пахал землю отец. Босые ноги колола стерня. Мы бежали наперегонки, упругий горячий ветер обдувал ноги и руки. Стоял жаркий август и благодатная нега охватывала всю землю. Земля дала  урожай, на земле был мир. Мы добежали до поля, гребнями лежала распаханная земля. Махали руками. Трактор остановился. Отец шел к нам навстречу- чумазый, загорелый. Леля расстилала клеенку на сухой траве, расставляла посуду с едой. Коля поливал отцу воду из кружки на руки, потом отец садился обедать. Я удивлялась, с каким аппетитом ест этот человек. « Спасибо, ребята, накормили, спасибо матери.» И улыбался  нам. Потом уходил к трактору.     Садил в кабину Колю и возил его целый круг. «Вот вспашу поле, посеем озимь, и на следующий год у нас будет снова хлеб- хорошо!"».  И  улыбается. И я вижу, какое счастье  светиться в его глазах, таких же чистых и голубых, как августовское небо над этим полем.
  Много лет прошло с той поры, и я вот помню все и свое послевоенное детство и то поле, и летнюю благодать, и Лелькиного  счастливого отца , защитника Родины. И теперь, в наше смутное время, когда все перечеркнуто и в умах, и в мире, часто вспоминала я глубокое впечатление моего детства и  думала о ценности жизни. И мое сознание как бы выныривает из темной ночи на светлую красоту мира.



ГЛУМЛЕНИЕ
    Г.А.Харькова




(невыдуманная история)

    Старики Ивановы получили письмо из Белоруссии от дочери. Заболела их Нина. Надо было ехать к ней. Марфа Даниловна всю ночь не сомкнула глаз, собирая в дорогу своего старика. « Как –то доберется он в зарубежье? Дорога дальняя, через столицу, а там сейчас, говорят, всякое творится.» « Да брось ты изводиться!- утешал ее Афанасий Иванович, - люди едут, и я как-  ни будь доберусь».
   Утром он сел в поезд и в полупустом вагоне поехал до Москвы, отмечая про себя все перемены, что принесло нынешнее раскардашное время. Пассажиры не пили чай. Лица их были  озабоченными и угрюмыми. Москва поразила неприбранностью площадей и улиц, в подземных переходах и метро стояли сгорбленные фигурки нищих, непривычные рекламы пестрели всюду, и суетились торгаши на каждом шагу.
   Он долго ехал до Белоруссии и добрался до нужной станции лишь к концу вторых суток. На привокзальной площади сел в автобус, доехал до окраины города. А там еще нужно было пройти с полкилометра до городка, где жила его дочь, жена военного человека. Узкую улочку, по которой он шел, перегородили какие- то высокие машины. Афанасий Иванович сразу определил, что они иностранные.
   По надписям на бортах понял, что они из Германии. Он шел мимо, всматриваясь в лица тех, что сидели в кабинах. Эти дюжие парни показались ему довольно  знакомыми: равнодушный презрительный взгляд светловатых глаз, самодовольные усмешки на упитанных лицах. Он видел такое очень давно, в годы войны, насмотрелся на них в концлагере, где замученный и истощенный провел несколько страшных месяцев.
   Это был ад, в тысячу раз более жуткий, чем в преисподней, ибо организован он был не сатаной, а превосходящим его по беспредельной  жестокости фашизмом. Афанасий Иванович был узником Бухенвальда. Его спасла Красная Армия. Прошло столько лет… Афанасий Иванович почувствовал, как к горлу подступила липкая тошнота. Память мгновенно вернула ему жуткие картины прошлого, которые он всю жизнь старался забыть, как кошмарный сон.
   У немецких машин крутилась стая мальчишек. Им любопытны были иностранные машины, и они смотрели на них во все глаза. Один из немцев выгреб откуда- то и выбросил из кабины горсть то ли конфет, то ли жевательных резинок в пестрых обертках. Детвора, ссорясь и толкаясь, бросилась подбирать брошенную подачку. Немец швырнул еще две- три пригоршни. Мальчишки возились, отталкивая друг друга и собирая это все с мокрого асфальта под громкий хохот немцев.
   Они гоготали, всплевывали. , выкрикивая очень понятные Афанасию Ивановичу слова, ибо он знал по-немецки. Немцы потешались над нашими ребятишками, выкрикивали, глумясь: « Русский свинья!" Афанасий  Иванович вспомнил  широкие наглые лица немецких солдат, которые били прикладами пленных, советских солдат , бросали им, истощенным от голода, горсть сухарей, и когда тела- скелеты свивались в один клубок, тут же хохот катился над их головами.
   Афанасий Иванович отошел от фургонов и медленно побрел дальше. Потом остановился возле какого- то голого дерева, прислонился к стволу плечом, стараясь сохранить равновесие, и не упасть от приступа головокружения. А в глазах колыхались и медленно брели нескончаемой колонной обтянутые желтой кожей скелеты- люди, и их огромные ввалившиеся глаза сверлили душу и память. Это были те, кто остался там в страшном аду. Казалось, они вышли из небытия, бередя и кровавя мозг и сердце Афанасия Ивановича , немо спрашивая его: « Как могло случиться, что такое опять повторяется?»

ДЕТСТВО - ТРУДНАЯ ПОРА
                Г.А.Харькова


  ПЕТЯ Чашкин- мальчик с виду совсем обыкновенный, невысокий, щупленький, с быстрыми карими глазами. На в школе Петя был заметной личностью: с ним вечно что- нибудь  приключалось. Завуч приводила его в учительскую, ставила возле своего стола и делала внушение: « Исторический ты человек, Чашкин! Как думаешь жить- то дальше?»
   Петя не знал, как ему жить, стоял с опущенной головой и молчал. Потеряв терпение, завуч отпускала его на урок.  Поднявшись на второй этаж, Петя приоткрыл дверь кабинета истории. « Явился, Чашкин?- спросил его историк Павел Андреевич- , садись и не вертись!"
  Петя пошел на свою парту и стал слушать. Павел Андреевич рассказывал о древних египтянах. Петя любил историю. Прикрыв глаза, он представил и Египет и тех людей. Петю осенила мысль сочинить послание знаками египтян своей тайной симпатии Свете Кругловой . он достал листок бумаги, карандаш и стал, поглядывая в учебник, выводить иероглифы. Сосед Васька Букин выхватил листочек. « Отдай» - крикнул Петя. Васька не отдавал. Петя стал трясти его за плечи и вырывать листок. Строгий голос Павла Андреевича  прекратил их возню. « Чашкин, выйди из класса!" . Потупив  голову, Петя вышел в коридор. Там уборщица делала уборку и накричала на него, чтобы он уходил, не шлепал ногами и не пачкал пол.  Петя оделся  и пошел домой. Дома он нашел ключ под крыльцом и открыл входную дверь. В комнате пахло табаком. Отчим, дядя Володя, видимо, ушел из дома недавно.
  Петя поставил чайник на плитку и в ожидании, пока он вскипит, стал смотреть в окно- за ним шелестела листьями  совсем пожелтевшая береза, голубело прозрачное сентябрьское небо. Петя подумал, что дядя Вася был не такой куряка , как дядя Володя. А отца, который укатил на Север, он почти не знал. Мать совсем запуталась в жизни, и Пете было ее жалко. Попив чаю, Петя стал собирать в полиэтиленовый пакет кусочки еды. Надо было сбегать в деревню Малиновку и покормить кота Рыжика.
  Петя ходил кормить его уже полгода. Осиротевший кот жил один в доме умершей бабушки. Охваченный невеселыми думами, Петя не сразу услышал свист на улице. « Петька!, -кричал звеньевой Слава Бычков- иди в школу металлом собирать!" « Я  не могу, Славик,» -  ответил Петя. « Без разговоров.- приказал звеньевой- вечно ты отлыниваешь!" Петя вздохнул: опять влетит. Закрыл квартиру и побежал в деревушку. Дорога шла полями и лесом. Зеленела озимь, где- то работал трактор . вот и деревня. Два дома на одном краю и один( бабушкин)- на другом.
   В середине пустой улицы- пятистенка с заколоченными окнами. А в промежутке длинный ряд раскидистых черемух, до кое-где среди одичавших кустов смородины  и калины обрывки ветхих изгородей. А когда- то деревня была большой, и бабушка рассказывала, как хорошо здесь жили люди. Жаль деревеньку, места красивые, лес, речка. И грустно от такой заброшенности. Подойдя к домику бабушки, Петька снова ощутил острую, щемящую боль а сердце.
  Совсем недавно встречала его здесь седенькая старушка, любящая и родная душа. Петя вспомнил ее белый платочек, добрые руки, морщинки вокруг голубых глаз и застонал от горя. Бабушка проболела неделю, и в марте ее не стало. В домике было холодно и сумрачно. Узкие горизонтальные полоски света пробивались сквозь щели домок, которыми были заколочены окна. Петя сел на голую железную бабушкину кровать, оглядел стены с оборванными обоями,  и с грустью вспомнил, как хорошо здесь было недавно.
   Рыжий кот пробрался сквозь дырочку в подполье, и прижался к ногам мальчика. « Рыжулька, милый! Заждался!" Петя разложил на пол куочки еды и смотрел, как кот жадно ел ее. Шерстка у него стала редкой, мордочка вытянулась. Уже полгода кот жил один в опустевшем домике. Смеркалось, Петя забрался на сарай. Там лежала кучка сухой травы. Петя лег в углубление, натянул бабушкино лоскутное одеяло и, прижав Рыжика к себе, крепко уснул.
  Утром он проснулся в тревоге. « Проспал!»- похолодел он.  Высыпал Рыжику остатки еды, спрыгнул с сарая, и помчался по дороге к селу. Чтобы сократить расстояние. Решил бежать напрямик. В одном месте нужно было перейти речку по узенькому мостику. Петя подскользнулся на узких жердочках, покрытых густым инеем. Еле удержал равновесие, и, о ужас! Школьная сумка полетела вводу. Петя заметался по берегу, пытаясь поддеть ее длинной палкой, но течение уносило портфель. Петя бежал по берегу и ветви кустарников больно хлестали его лицо.
Портфель стал погружаться в воду. Петя быстро сбросил одежду, и кинулся в ледяную речку. Вытащил портфель, вылил из него воду. Тетради и новенькие учебники совсем размокли. Петя был в отчаянии. Он даже не чувствовал, что его трясет от холода. Разложил в кустах сушиться их под солнцем и побежал в школу без сумки.
    Когда он добежал до нее, шел уже второй урок. « Ах, Чашкин! Появился!"- встретила его завуч и повела в класс на урок. Был урок математики. Учительница повернула к нему голову, перестала писать на доске, укоризненно взглянула на него. « Садись,  Чашкин. Ах, у тебя ничего нет с собой. Придется ставить снова двойку…» На перемене в учительской учителя в один голос заявили, что с этим Чашкиным надо, наконец, что- то делать.
  -  Родителей вызвать!
-Что толку от этих алкоголиков!
- В комиссию по делам несовершеннолетних!
- Металлом не собирает!
- дома не ночует!
- Сумку потерял!
-Двоек нахватал!
Возмущению не было предела. Учителя кричали до звонка  на урок. Вечером Петю вызвали на педсовет. За несколько минут до начала  педсовета завуч внушала старенькой учительнице литературы : « Вы, Марья Николаевна, опять защищать его будете? Говорите, как все! Будьте, как все!" Мария Николаевна опустила голову и промолчала.
   …Зайдя в учительскую, Петя встретил осуждающие глаза педагогов. Мальчик очень устал за лень. Пережитое волнение и купание в ледяной воде не прошли даром. Его знобило. Он посмотрел на всех блестящими серыми глазами, слушал, как говорили, отыскал глазами Марию Николаевну, как утопающий хватается за соломинку, так и он ждал ее взгляда. Но Марья Николаевна не подняла головы, не посмотрела на него…
  Видимо, в лице его, во взгляде выразилось столько отчаяния, что все вдруг замолчали. Петя выбежал из учительской, вырвался на улицу, и помчался по улице села к дому, туда, где ждал его не проходящий запах табака, ругань матери, и , наверняка, не спокойная  ночь с нетрезвыми родителями. Поднялся на крышу дома он с тяжелым сердцем, деваться ему было некуда.

                ***

ОПЛОШНОСТЬ               

Г.А. ХАРЬКОВА

     Много лет назад жила я по соседству с одной рабочей семьей, в которой рос мальчик Витя. Познакомились мы с ним сразу как я приехала. Маленький, щупленький мальчуган сидел у забора,прижимая к груди щенка и горько плакал. «Мама выгнала» - пожаловался он. «Не плачь, дружочек. Пусть твоя собака живет под моим крыльцом.»
   С тех пор у нас с Витей была общая собака. Вечерами, поиграв со щенком, он несмело появлялся на пороге. «Можно, я посмотрю вот эту книгу» просил он.  И, примостившись на табурете, надолго затихал, поглощенный чтением.
    У Вити были большие серые глаза, белые волосенки, а сам он был таким худеньким, что походил на цыпленка. Плакал он часто. «Папка порол сегодня, мамка била…» «За что же?» «Прогулял, огород не выполол.» В один из  вечеров Витя долго не появлялся. Уже совсем стемнело, когда я увидела его и окрикнула. Он подошел какой-то испуганный и угнетенный.» "Что случилось?»  «Ведро в колодце утопил. Будет мне…»
    Он долго сидел у меня, шелестел журналом, и тяжело вздыхал. Вот он ушел. И через некоторое время послышались шлепки и тоненький детский плач, заглушаемый криками матери.
   На следующий день у соседей случились три события: мать сожгла утюгом новое платье, старая бабка разбила кувшин, а отец перевернулся на тракторе и чудом остался жив. Сплошные неприятности! Вряд ли без них может протекать жизнь. Все поняли друг друга. С кем чего не бывает? Никто никого не порол. Выпорот был только маленький Витя за утопленное в колодце ведро. Ему оплошности не простили.