Ярче, ч. 12

   12

Но я отвлёкся. Хоть любовь
важна, Россия как и Герцен,
всё ж я, ладонь кладя на сердце,
скорее воин, не playboy.
Когда "Орёл", подводный ангел,
сильней, чем миллион мустангов,
летел, звеня, сквозь толщи вод,
случилось, Боже мой ты, вот -
из-за подводного холма
взошла стальная голова,
стеклянные глаза смотрели,
как движется "Орёл", забыв,
что есть веления судьбы,
и шум винтов стелился еле-еле.
В эфире на мгновенье - тишина,
в подсобке брился старшина...
Весь мир поделен на две части -
коль не умеешь создавать - бери,
и боль, и горе, даже - счастье
есть жизни незабвенный ритм.
В одной - старанье созидает,
в другой старание - убьёт.
И даже старина седая
поведает нам истину, её.
Нужна была, как выпить, заваруха,
на пол-Урала и на пол-Москвы,
пузырь чтоб долларовый сбухать,
когда я болен - кашляю, а вы?
Какой-то молодой дурак,
не зная, что он друг, не враг,
из города Мюррей, Кентукки,
не ведая, что люди - на цепи,
надеясь, что родятся дети, внуки,
брелок на шею нацепив,
вскричав помпезное "Yes, sir!" -
был отдан дьяволу на откуп,
нажал на красную на кнопку...
Под ложечкой горит, сосёт...

. . . . . . .

         2002