Посвящается всем специальным подразделениям силовы

« Ваше Благородие, не извольте гневаться,
Сапоги начищены, лошадь у крыльца.
А вино с пасьянсами, никуда не денутся,
Приказали Вам прибЫть прямо в штаб сейчас.
Ничего что выпимши, нате вот рассольчику,
После пасхи, там хмельной, кажется весь штаб.
В револьвер позвольте мне зарядить патрончики,
Все готово! На коней, н-но вперед пошла!...»
«Как Вы? ваше благородь, в голове яснее?
Знать пошлют за языком, пластунов готовь.
Знать опять живот к земле, ну да им виднее!
А нам сИрым все одно, коль не в глаз, так в бровь!
Эй пластун! Прижмись к земле,
Она даст нам силы.
Чем к ней ближе, тем живей,
Не тужи, казак!
Ну и что, что без коней?
Лишь бы быть бы живу!
А казак без лошадей,
Все одно казак.

«Слава богу! Вот и Вы, Ваше благородие,
Что, в разведку? Так и знал! В воду подглядел!
К неприятелю в тылы - как бы в гости вроде бы,
Не сидится пластуну на войне без дел!»
«Кто пойдет? Охотники? А меня возьмете?
Обещали! Вот Вам крест! Я не подведу.
Вот те раз! И Вы идете? Ваше благородие…
Рад стараться! Я от Вас отведу беду»
«Эй, десятник! Строй людей, ветром похмелишься!
Становись станица в ряд, нынче в ночь идем.
Снаряженье боевое. Все ли собралися?
Вчера пасха, нынче дождь, значит вас с дождем!»

Пластуны оврагами, до травы приникшие,
Где-то, по-пластунски, ну а где - бегом.
И с рубашек на ходу, комья грязи слипшие,
В лужу, да с наполненным лужей сапогом.
Через проволку ползком, узкая прореха.
От чужих траншей дымком, табаком не нашим.
«Вон блиндаж. Брать офицеров! Остальных всех в кашу…»
Завертелось, понеслось, началась потеха!
Вышли с фланга и в блиндаж, «здрастье, наше вам!»
Нож-черкес и быстрота, вот залог успеха.
Дверь ногою, нож в живот, по зубам заехал.
А кому? Кто ж разберет? Да по чьим зубам?

Справились. И тишина. Вроде шум не поднят.
В блиндаже покойники, а один живой!
И казАки живы все, вроде бы сегодня!
Тьфу…! Не сглазить. А теперь, с языком домой!
«Я его в зад ножичком, Ваше благородие,
А то он как будто бы в плен к нам не спешит.
Вроде птица важная! Вроде благородная,
А воняет, как свинья! Хоть и не дыши».
Через проволку ползком, старою дорожкою,
От чужих траншей дымком, табаком не нашим,
И до наших уже близко: «Поползем немножко!»
Вдруг разрыв! Еще один! Степь снарядом пашет.

«Поздно кинулись они, Ваше благородие!
До оврага доползем, и считай мы дома».
Пушки в спину, пулеметы, мама моя рОдная!
И из наших кто-то ранен, слева будто стонет.
«Эх, пластун! Держись, казак! Выноси, удача!
Раненного на спине, языка прикрой».
Степь вспахало пулями, хоть кричи, хоть плачь ты
Эх, пластун! Ползи, родной! Носом землю рой.
«Ну, чего ты там отстал? Ваше благородие?
Ранен что ли? Ах ты, лихо. Надо ж, не сберег!
Я на спину Вас, держись, обними удобнее.
До оврага недалече, коль поможет Бог».

«Как Вы? Ваше благородь? Можно покурить!
Пленный жив! Я зад ему поистыкал весь.
Ну - ка, дай перевяжу, шутишь! Будешь жить!
Эй, станичники, кури! Вот махорка есть.

Сей рассказ я посвящу пластунам-казакам,
Всем героям неизвестным, войн былых Российских.
Воинам-разведчикам и живым и павшим,
Павшим на чужбине, в стороне не близкой.

«Ваше благородие, не извольте гневаться!
Вам бы надо в лазарет. Я, дозволь, свезу?
А вино с пасьянсами, никуда не денутся!
Выздоравливай скорей! Я тебя дождусь!»

Эй, пластун! Прижмись к земле!
Она даст нам силы.
Чем к ней ближе, тем живей,
Не тужи, казак!
Ну и что, коль без коней?
Лишь бы быть бы живу!
А казак без лошадей, все равно казак!