Рыбаки

                Я наживляю свой крючок
                Трепещущей звездой.
                Вячеслав Ходасевич


Потерпи. Не спеши. Порыбачишь ещё,
где река, не спеша, мимо денег течёт.
И рыбак улыбнётся, закурит...
Он грузило роняет из мягкой руки.
Вьются над поплавком мотыльки, мотыльки,
водомерка зигзаги рисует.

Подожди, не гони: клёв вечерний пошёл!
Солнце воду черпнуло железным ковшом -
всё садится, да вовсе не сядет.
Электричка уходит, круги по воде,
"Беломора" полпачки, табак в бороде,
пескарей на кукане с десяток.

Он теперь не состарится. Песню мычит
и молчит. Хоть и знает про всё, но молчит,
а река будто вовсе уснула.
Здравствуй, что ли. Ну вот ты - как я молодой.
Помолчим над бедой. Посидим над водой.
Не спеши, дай, чтоб крепче глотнула.

Да спешить-то куда? Золотится вода.
На крючке у него шевелится звезда.
Может, вытянешь главную рыбу?
Мне тут матушка хлебца дала в тормозок -
на, держи, как ты любишь: с горбушкой кусок.
Поплавок потянуло к обрыву.

Не спеши! Потерпи. Порыбачишь, браток,
где забыл своё имя зелёный поток,
да и сам-то себя не упомнишь.
Посиди, говорит. Подержи, не спеши.
На моём берегу кроме нас - ни души.
А на том берегу уже полночь.

Дай, пожалуйста, тоже и мне "Беломор".
Упокоился в море наш предок-помор.
Ходят белые волны, и только.
Видишь рыбу на дне? Так прозрачна вода.
Но крючка не берёт никогда, никогда.
Как там Пашка? А Колька? А Олька?

Ну а то - приходили бы все вчетвером.
Так клевало, что я не пошел на паром,
засиделся в азарте ребячьем.
Ты не сматывай снасти. Покурим, отец.
Да и зорьке вечерней ещё не конец.
Подожди. Посидим. Порыбачим.