Ещё раз про сирень

Калитку ветер открывает
и домик – крыша набекрень.
Там, в мае кудри развевая,
живёт блаженная сирень.

Все облака плывут над нею,
кропя росой небесных вод,
она смиренно зеленеет,
она молитвенно цветёт.

Горе'* все ветви воздевает
и славит Бога красота,
и чем больней её ломают,
тем горячей молитва та.

И на подножии Престола
тот тихий сад, как дивный храм,
где белый, розовый, лиловый
благоухает фимиам.

Тяжёлые роскошны кисти,
свежи, прохладны и нежны
под трепетным покровом листьев
и обречённо-ненужны.

Вдали уже слышна работа –
победный лязг стальных машин,
и видится незримый кто-то
с твоих, сирень, живых вершин.

И каждой веточкою знает
сиренево-вишнёвый сад,
что скоро, скоро закатают
его в дымящийся асфальт.

Утешься. На краю могилы
твой ангел собирать готов
мильоны маленьких и милых
чудесных крестиков-цветов.

Живого воздыханья силу
хранят сочтённые кресты.
Вот крестик – Господи, помилуй!
вот крестик – Господи, прости!

Наступит день – Премудрость про'сти!** –
всё станет пеплом и золой…
Но брызнет сок в сухие кости
под новым небом и землёй.

*ввысь
**богослужебный возглас