Театр Абсурда

История эта началась не так давно, в небольшом провинциальном городке, три друга 19 с небольшим лет, росли вместе, ходили в одну школу и набирались житейской мудрости в своих незамысловатых приключениях. Имен у них не было, точнее они были, но ни кто так давно не слышал их, что уже забыли как на самом деле звали ребят, а потому звали их все, так как повелось с незапамятных времен – Шухер, Фуфел, Беспонтовый.

Надо сказать что каждый из трех друзей по достоинству заслужил свое прозвище и с гордостью оправдывал онное день ото дня.

Ребята звезд с неба не хватали, учились из рук вон плохо, а посему, тот час, как в их родной школе отгремел, фанфарами провожая очередных выпускников в новую жизнь, прощальный звонок, отправились в училище, профессию получать.

Не закончив и восьми полных классов, ремесленное училище шитья и рукоделия было единственным учебным заведением радушно распахнувшее для друзей свои гостеприимные объятия.

Как же смущенно чувствовали себя ребята, впервые оказавшись в его стенах –

- Господа, позвольте заметить, что что мы с вами лишены дилеммы ненужного выбора, и являемся теми немногими счастливцами, которые имеют четкое представление о своем будущем.

Утешал друзей беспонтовый в первый день их учебы, стоя перед дверью, которая таинственно скрывала за собой кабинет лепки из пластилина.

Первые дни учебы не легко давались мальчишкам, они были насыщенны новыми предметами:

Пара информатики открыла для друзей новые грани компьютерных технологий, тут ребята познавали премудрости работы с калькулятором.

- Друзья моя, я в замешательстве.

Так фуфел просил товарищей помочь в изучении столь сложной дисциплины.

Не все давалось ребятам, хотя они старались упорно и добросовестно и на паре чтения, и на паре географии упорно искали экватор на карте. Их упорство оправдалось только на паре пения. Тут товарищи проявили себя с исключительной стороны: Беспонтовый спел альтом отрывок из оперы «Руслан и Людмила» , впрочем названия он не знал, а Фуфел и Шухер подхватили сопрано, чем до слез растрогали седовласую старушку – учительницу, и та с горяча поставила им по пятерке, Может быть опера была ей знакома, а быть может всему виной ее глухота.

Нельзя сказать, что бы ребятам не нравились занятия, но более всего их радовало время свободное от учебы, когда они собирались на остове ржавых турников во дворе училища, и, глотая пивчик и хавая семки, делились наболевшим, переживаниями, и могли обсудить темя их волновавшие.

Сцена первая: Двор училища, турники, действующие лица: Шухер, Фуфел, Беспонтовый.

Беспонтовый:

- Сердечный друг мой, Фуфел, прости же дерзость моего вопроса, три дня я мучаюсь в сомненьях, когда слепец и тот узрит, что на челе твоем печать тоски, печали. Скажи же другу правды не тая, какая тварь обидела тебя?!

Шухер: хавает семки перевел взгляд на Фуфела

Фуфел:

- Друзья мои, я рад бы вам тоски раскрыть причину. И коли суть ее была бы так проста, мы тот час от****охали б скатину и все б вернулось на круги своя. Но тем тревожнее моя кручина, что вы и есть тоски причина!

Шухер: вылупил зенки, перестал хавать семки, вопросительно перевел взгляд на Беспонтового.

Беспонтовый:

- Коль мы того не зная сами тебя обидели, прости, друзья на то друзья и есть, чтоб правду говорить открыто, чтоб в споре истина рождалась, чтоб поддержать, помочь, понять!

Фуфел:

Мне не легко сказать вам это, но коли уж на то пошло…. Кто как не вы, мои друзья чьи узы верности проверены годами мне смогут дать совет, помочь…

Шухер: сглотнул

- Братишь, ну не томи уже в натуре, давай рожай нам суть фигуры!

Фуфел:

Встал с корточек

- Я говорю вам все как есть!... ваш друг влюблен….

Потупил взгляд и отвел его в сторону.

Шухер: гнусоватым шепотом,

- Ни встать ни сесть

Беспонтовый: задорно

- И кто же то прекрасное созданье, которая похитила душевный твой покой? Она колдунья, нимфа, Эльф лесной?

Фуфел: восторженно

То привокзальная синявка Соня, всех девушек прекраснее планеты! К тому же бог не даст соврать, она давала мне при свете, при этом матерясь!

Шухер: пребывая в легком охуении

- ****ь!

Беспонтовый: серьезно

Определенно это делает ей честь, ее достоинства как женщины бесценны