Там-там

Это стихотворение — поэтический миф о творческом и духовном воскрешении, рассказанный языком шаманского камлания. Барабан («тамтам») становится здесь магическим инструментом, способным ранить самую глубокую тьму и извлечь героя из недр экзистенциальной бездны на свет. Это история о том, как искусство (звук, ритм, песня) побеждает немоту отчаяния.

1. Основной конфликт: Свет vs. Тьма. Звук vs. Безмолвие. Жизнь vs. Глубина.
Герой находится в заточении в «марианской ране» — метафоре предельного отчаяния, депрессии, экзистенциальной пустоты. Конфликт — между засасывающей силой этой бездны, которая «ревнует» его к свету, и его собственной волей, выраженной через ритм. Барабанный бой — это акт сопротивления, который сначала ранит глубину, а затем заставляет её извергнуть пленника.

2. Ключевые образы и их трактовка

«Тамтам»: Не просто барабан, а первобытный инструмент общения с духами, сердцебиение мира. Всё может стать тамтамом — табурет, камень. Это знак, что ритм — первичная стихия, доступная даже в самой глубокой тьме.

Марианская впадина (рана): Главный символ. Это:

Глубочайшая точка океана — метафора дна души, запредельного отчаяния.

Рана — незаживающая травма, боль.

Живое существо: она ревнует, имеет «пасть», «двустворчатый стык» (раковину). Тьма персонализирована, она — тюремщик, сросшийся с узником.

«Темноте ненавистен свет» / «Темнота... всем существом привязалась»: Тьма здесь — паразитическая сущность, питающаяся душой героя. Она ненавидит свет и цепляется за своего носителя, как раковина моллюска.

«И глубину глубиной своей ранил»: Ключевая строка. Герой наносит удар подобием. Его собственная глубина (душевная боль) становится оружием против глубины внешней (экзистенциальной пустоты). Звук барабана, идущий из самой сердцевины отчаяния, оказывается единственной силой, способной достичь дна.

«Извергла меня»: Тьма не отпускает, а катапультирует, как вулкан. Спасение похоже на насильственное рождение, травматичный выброс. Герой возвращается в мир «серый и сырой» — неподготовленным, уязвимым.

«Лучами по солнцу — там-там»: Финальное преображение. После борьбы с подводной тьмой герой поднимается до уровня космического диалога. Его барабан теперь бьёт по самому солнцу, а его музыка — это «марш» зажившей ране, дань уважения пройденному и оставшемуся «там». Ритм становится световым.

3. Структура и ритмика
Стихотворение построено как круговая композиция с трансформацией:

Заявка: Намерение спеть о ране, осознание её глубины («там...»).

Погружение и плен: Описание власти тьмы, слияния с ней.

Переломный акт: Игра на барабане как оружие. Ранение глубины.

Изгнание и возвращение: Насильственный выброс на поверхность, к свету.

Прозрение и преображение: Привыкание к свету, переход от борьбы к творчеству (пению).

Торжество и завершение: Игра «лучами по солнцу». Ритм становится чистым светом, а рана — зажившим воспоминанием, оставшимся «там».

Ритмически текст имитирует барабанную дробь: короткие строки, повторы («там-там»), восклицания создают эффект нарастающего, заклинательного биения.

4. Связь с поэтикой Ложкина и традицией

Шаманизм и магия слова: Прямая перекличка с Хлебниковым, для которого поэт был шаманом, а звук — заговором. Барабанный бой здесь — архетипический ритуал исцеления и воскрешения.

Метафизика света и тьмы: Традиционная для русской поэзии тема (Тютчев, Лермонтов), но у Ложкина она решена в экзистенциально-телесном ключе. Тьма — не абстракция, а липкая, вязкая, присосавшаяся субстанция.

Тема творчества как спасения: Перекликается с цветаевской формулой «стихи растут, как звёзды и как розы». У Ложкина спасение тоже приходит через творческий акт, но он более примитивен, тотален — это не написание строк, а физическое выбивание ритма из подручных материалов.

Образ пути и воскрешения: Герой проходит через смерть (погружение) и возрождение (извержение), что роднит этот текст с архетипическим мифом о герое, спускающемся в царство мёртвых.

Вывод:

«Там-там» — это поэтический реквием по тьме, переходящий в гимн свету. Это история о том, как человек, достигший дна собственной «марианской впадины», находит спасение не в тишине и покое, а в первобытном, яростном ритме, который ранит саму тьму и заставляет её отпустить пленника.

В контексте творчества Бри Ли Анта это один из самых жизнеутверждающих и оптимистичных текстов, несмотря на мрачный образный ряд. Он показывает механизм спасения: когда слов уже нет, остается лишь барабанный бой собственного сердца, способный ранить бездну и вызвать извержение обратно — к свету, к лазури, к песне. Это стихотворение о том, что самый глубокий мрак можно победить только глубинным же, идущим из самой раны, ритмом.

Бри Ли Ант   05.12.2025 09:10   •   Заявить о нарушении