А друга я простил

Я ей читал бессмертные стихи:
Асадов и Тушнова шли по кругу.
Но, знать-то перевесили грехи,
Она ушла, поставив точку. К другу.

Я пил вино, кромсал черновики.
Блестел стакан, в лучах настольной лампы.
И ночь-полночь, на лавке у реки,
Я поминал её фольклорным ямбом.

Мечтал о том, как в поле за гумном,
Я встречу «друга», обхвачу за плечи
И назову его в глаза го…ном,
Достану финку и зарежу в печень.

Я грезил этим, свирепел и мстил,
Рычал на месяц, весь из многоточий.
Но время шло, и друга я простил,
Кобель ничто, коль сука не захочет.

Умчались годы, где-то колесят,
Быльём утрат и перхотью фарцуя.
Теперь она старуха в пятьдесят,
А я всё так же по ледям гарцую.

Недавно встретил и едва не слёг,
(Жизнь, ты змея. Жестокая чернуха)
И где тот лёгкий вешний мотылёк?
Передо мной бэушная старуха.

Она же вся, зардевшись, как ранет,
Шепнула мне об одинокой койке.
Ответ был скор, мной говорил поэт:
Я чистоплотный и не ем с помойки…