Свинец и серебро

               

                Пролог



Девушка  сидела  в  полумраке
И в руке сжимала амулет.
Грусти полный взгляд, но он не в страхе,
В нем застыл размытый силуэт…



; I.  Украденное сердце


Первый раз столкнулась с ним я взглядом,
Первый раз, влюбившись навсегда :
Он сидел в кафе напротив рядом,
Сердце он украл мое тогда.

Сколько дней я думала об этом,
Он не выходил из головы,
Бредила его лишь силуэтом,
Думала, что сдвинусь от любви.

Но судьба свела меня с ним снова,
Он как будто ждал меня тогда.
Взгляд его узнаю из любого –
Захватил меня он навсегда.

В парке я случайно натолкнулась,
Он поднял глаза, сказал: «Привет».
Сердце замерло, я улыбнулась,
«Здравствуй»,- прошептала я в ответ.

Мы без слов понять смогли друг друга,
Дни все завертелись в хоровод.
Смог он стать любовником и другом,
Затянул двоих водоворот.

Он признался мне, что он влюбился
Сразу, как увидел лишь меня,
А потом со мною он забылся,
Отдавая мне всего себя.

Все любила в нем: глаза большие –
С золотом молочный шоколад,
Черные, как смоль, его прямые
Волосы по плечи, страстный взгляд,                1               

Торс рельефный смуглый обнаженный,
Голос, губы мягкие, как шелк,
Просто идеально он сложенный.
Разум отключился сердцем – щелк.

Мы как будто созданы быть рядом,
Будто были мы вдвоем всегда.
А когда таким он смотрит взглядом…
Устоять не в силах никогда.

Были вместе целыми мы днями,
Но они летели будто час.
Не могли насытиться ночами,
Страсть была наркотиком для нас.

Месяцы летели, как блаженство,
Он таким был пылким, словно зверь.
Правда в этом все ж имела место…
Рок судьбы обрушился теперь.



; II.  Жестокая правда


Ночью, где-то в полночь, я скучала;
Полный диск луны светил в окно,
Сон не шел, я вышла и гуляла,
Ни души на улице, темно.

Ноги будто так, непроизвольно
К дому привели его меня.
На душе так было неспокойно,
Чувствовала странно я себя.

Поднялась к нему и задержалась,
Стоит ли будить его сейчас?
Ладно, ничего не оставалось,
Полночь скоро, детский вроде час.

Дверь открыл, я бросилась на шею,
Но он почему-то был не рад.
Ужас он скрывал лишь еле-еле,
И такой испуганный был взгляд.

«Что случилось? Ты зачем здесь, детка?»,-
Он спросил, а голос так дрожал.
Раньше никогда, не то что редко,
Сильно так меня не обижал.
               
«Просто я соскучилась, любимый,
Вот и захотела я зайти.
Сам мне разрешал, ты помнишь, милый?
Ты мое лекарство от тоски».

Обняла его, поцеловала,
Но сегодня был он не такой.
Он любил, когда я приезжала,
А сейчас, как будто бы чужой.

«Ты должна уйти, уже так поздно»,-
Взгляд с  боязнью бросил на часы:
«Полночь скоро…». «Это не серьезно,
Вместе до утра бывали мы».

«Да, но то другое, это сложно.
Все я объясню, прошу – уйди».
Мне ушам поверить невозможно,
И зачем решила я зайти?

Но так просто я не отступалась,
Я хотела правду и сейчас,
Самого я худшего боялась…
Он своих не прятал раньше глаз.

Несмотря на все его попытки,
Я не собиралась уходить.
Боль в глазах читалась, как от пытки,
А часы вдруг стали полночь бить…

Вдруг он стал, как будто весь меняться,
Скрылся в спальне и захлопнул дверь.
Я не знала, стоит ли бояться,
Что же делать нужно мне теперь?

Разум мне шептал – беги подальше,
Но когда я слушала его?
Джейсона глаза секундой раньше…
Желтые…мне было все равно.

Я должна узнать, что происходит,
Как в секунду цвет сменил он глаз?
Все до сумасшествия доходит,
Я должна спросить его сейчас.

Медленно я ручку повернула,
«Уходи»,-кричало все внутри,
В легкие я воздуха вдохнула,
Но решила все-таки войти.

Дверь открылась. В легком полумраке
В самом дальнем темном уголке…
Черный волк застыл, как будто в страхе,
Холод пробежал мне по спине.               

Золотом глаза во тьме сверкали,
Когти отливали серебром,
Белые клыки его пугали
С ровным смертоносным острием.

Я застыла и вздохнуть не в силах,
Сдвинуться нет сил и закричать,
Кровь, как будто вмиг застыла в жилах,
В ужасе осталась я стоять.

Эти я глаза всегда узнаю,
Так смотреть умеет только он…
Что же это? Я не понимаю,
Я не сплю, но это, будто сон.

Волк стоял с глазами моря боли,
Понимая, как щенок, вину.
Я в кулак собрала силу воли:
Шаг назад…я знаю, я смогу.

Как назад бежала, я не помню,
Будто там была и сразу здесь,
Навсегда  я эту ночь запомню,
Мир перевернулся будто весь.

Душ холодный, кофе, одеяло –
Я на взводе, ночь мне не уснуть.
Как все осознать не понимала,
Я хотела правды хоть чуть-чуть.


               
; III. Выбор


Утром сообщенье зазвенело:
Адрес и «пожалуйста, приди».
Как же разозлиться я хотела,
Но ему ответила: «в пути».

Дом был в старой части, далеко же,
В готике старинный особняк,
Замок родовой – вполне похоже,
Он его не может быть никак…

Джейсон у ворот стоял с цветами,
Медленно к нему я подошла.
Легкий ток пронесся между нами,
Я его, как прежде, обняла.
               
«Должен рассказать тебе я правду,
Это будет долгий разговор.
Только между нами, дай мне клятву.
Кстати, это мой фамильный дом…».

Я кивнула, не сказав ни слова,
Это все его? Кто он такой?
Будто узнаю его я снова,
Он все время врал, играл со мной.

Мы поднялись с ним вдвоем на крышу:
На ладони Город Старый весь,
Села я на каменную нишу:
«Я готова, так начнем же здесь».

Джейсон прислонился о перила:
«Знаешь, я не просто человек,
У меня еще есть эта сила
С самого рождения на век.

Можешь называть меня, как хочешь –
Оборотень, волк или вервольф,
Даже если очень ты захочешь,
Волчью изменить не в силах кровь.

С полночи до самого рассвета
Я могу быть волком, как и все,
Все, кто в нашей стае, просто это
Сразу не понять сейчас тебе.

Я умею и не превращаться
Ночи все, но в полную луну
Я собой не в силах оставаться,
Сущность побороть я не могу.

Я не одинок, таких нас стая,
Все мы не родные, но семья.
Просто, человеком быть желая,
Я среди людей нашел тебя.

В стае все меня лишь осуждают,
Волчью кровь нельзя ни с чем мешать,
Ведь они людей не принимают,
Мне же все равно, должна ты знать.

Это был мой выбор, он рискован,
Только рисковал я не собой.
Я теперь бессилен, просто скован,
Вынес клан вердикт с твоей судьбой.

Что-то сделать должен был вчера я,
Это все узнать ты не должна.
Клан решил, что все про это зная,
Лучше б ты скорее умерла…               

Только я не дам им это сделать,
Выпросил еще я два пути,
Больше ничего мне не поделать.
Выход лишь один – тебе уйти.

Просто уезжай куда подальше,
Здесь тебя спасти я не смогу.
И начни там жизнь, как было раньше,
Только без меня, я не могу…

Я тебя люблю, но это сложно,
Ты уедешь или ты умрешь.
Вместе быть теперь нам невозможно,
Все теперь назад не повернешь».

Я молчала, все осознавая:
Он вервольф, и вместе нам не быть…
Снова все слова я вспоминаю,
Почему же здесь нельзя мне жить.

«Ты сказал, что два пути мне дали,
Кроме смерти. В чем тогда второй?
Раз уже про нас они все знали,
Выход есть. Но, милый, что с тобой?»

Джейсон отвернулся, сжав перила,
Взор погас и весь он побледнел:
«Я молил, чтоб это не спросила,
Участи такой я не хотел».

«Просто расскажи за мной решенье,
Это мой лишь выбор и судьба».
«Жизни прошлой всей твоей забвенье…
Оборотнем сделают тебя»…

Воцарилось мертвое молчанье,
Как же быть? Закрыла я глаза.
Странное рождается желанье,
Это все безумие, ведь да?

«Я согласна»,- тихо прошептала.
Джейсон будто весь окаменел.
Это сумасшествие, я знаю,
Этого-то он и не хотел.

«Ты считаешь, это все так просто!?
Ты не можешь, это просто бред».
Все слова врезались в душу остро.
«Так ответь мне, почему же нет?»

«Думаешь, легко нам жить скрываясь?
Жить лишь в маске, прячась от людей?
Зверя каждый раз сдержать пытаясь.
Кто мы? Лишь подобие теней.               

Лжем и стать к другим не можем ближе,
Ваши все законы не для нас.
Мы одни – так жить не сможешь ты же,
Так скажи, готова ты сейчас…?»

«Я же не одна, ведь я с тобою,
Мне не важен мир, мне нужен ты.
Ты же обещал мне быть со мною,
Так не разрушай мои мечты.

Просто я тебя ведь выбираю,
А детали даже не важны.
Думаешь, что я не понимаю?
Мне не нужен волк, мне нужен ты».

Джейсон посмотрел в глаза и с болью
«Ты готова?»,- он спросил меня.
«Да, уже я свыклась с этой ролью,
Знай, что выбираю я тебя».

«Но прости…». «Прошу я, милый, тише».
Сжал в своей руке мою ладонь.
Мы спустились в дом обратно с крыши,
Он не мог в глазах скрыть эту боль.

Дальше все я помню, как в тумане:
Полный диск луны светил в окно,
Я сидела в зале на диване,
Джейсон рядом, в комнате темно.

В полночь стал он в волка превращаться,
А затем мне сделал этот шрам –
Капля крови, нечего бояться,
Дальше помню только лишь туман…



; IV. Первая луна

Я очнулась, лежа на кровати,
Вечером уже другого дня.
Мягкая перина очень кстати,
Чувствовала слабой я себя.

Джейсон подошел ко мне, сел рядом
И поцеловал: «Ну как ты там?»
Он меня окинул нежным взглядом.
«Вроде ничего, как видишь сам».                7
«Может быть чуть-чуть недомоганье,
Только это скоро все пройдет…
Что же с нами сделало желанье
Быть всегда вдвоем, и что грядёт…

Если ты когда-нибудь сумеешь,
То прости за это все меня.
Знаю, что теперь уж не изменишь,
Я на это все обрек тебя…»

«Ты не виноват, я все решила,
Быть с тобою – счастье для меня».
«Стала ты волчицей, ты забыла?
Я вервольфом сделал сам тебя.

Думал, оградить тебя сумею,
Сам же я всего тебя лишил».
«Слушать я сама ведь не умею,
Ты меня тогда предупредил».

Он меня обнял, и я привстала.
«Нам уже пора в твой первый раз».
Вот теперь-то я паниковала:
«Что, уже пора, уже сейчас?!»

«Скоро полночь, надо быть готовой,
В этом не смогу я помогать.
Я с тобою буду в жизни новой,
Рядом навсегда, должна ты знать».

Это было важно мне услышать,
Мы вдвоем спустились в темный сад;
Сердца стук могла легко я слышать,
Чувствовала – это будет ад.

«Сразу будет больно, дорогая,
Только в первый раз такая боль,
А потом ты станешь вся другая,
Только ты не бойся, я с тобой».

Джейсон утешал, но мне казалось,
Что ему больней сейчас меня,
Это в тусклом взгляде все читалось,
Он страдал сильней, чем за себя.

Он же понимал, что подвергаюсь
Этим мукам ради лишь него.
Хоть казаться сильной я пытаюсь,
Знает он, сейчас мне каково.

Пять секунд… «Ты знай, что я с тобою».
Вот часы и полночь стали бить.
Что-то необычное со мною
Стало вдруг сейчас происходить:
               
Ноги подкосились, я упала,
Кости стали адски так болеть,
Тело жгло, как будто я сгорала,
Больше не могла я все терпеть.

Мне казалось, что меня ломают,
Режут и сшивают всю опять,
Весь мне кислород перекрывают,
Я могла продолжить лишь кричать.

Сколько длилось это, я не знаю,
Мне казалось, я сейчас умру.
Будто изнутри себя пронзаю…
Жизнь всю буду помнить боль я ту.

Вроде боль утихла, я лежала
Прямо на траве, не шевелясь,
Я глаза закрыла, чуть дышала,
Встать еще попробовать боясь.

Чувствовала, кто-то нежно лижет,
Полу приоткрыла я глаза.
«Джейсон»,- он меня сейчас не слышит,
«Как же было плохо без тебя».

Я пошевелилась – мне не больно,
Сразу я попробовала встать,
Сделать это я смогла спокойно,
А теперь мне надо привыкать…

Волки видят мир весь по-другому:
Это был звериный хищный взгляд;
Как же приспособиться к такому –
Жить как волки все на волчий лад?

Сделала я шаг вперед к фонтану,
Посмотрела в воду на себя:
Надо же, лукавить я не стану,
Внешность восхитила всю меня.

Я была, как снег, вся белоснежна,
А глаза, как будто океан.
Джейсон стал ласкать мне шею нежно,
Он был удивлен не меньше сам.

Он глазами спрашивал: «Ну как ты?»
Ведь меня не меньше пережил,
Я его лизнула. Странно как-то,
Но моих хватило вроде сил.

Он поднял глаза к ночному небу
И завыл на полную луну.
Здорово, попробовать и мне бы,
Может быть, я тоже так смогу.
               
Вдруг, как эхо, где-то отозвался
Вой ответный, западней в лесу.
Видно, это клан весь собирался
В чаще вместе, в полную луну.

Джейсон кинул взгляд: «Пора нам тоже».
Да, они теперь моя семья.
Вместе побежали к лесу, что же,
Ведь теперь волчица тоже я.



; V. Стая

Чем мы дальше в лес всё углублялись,
Тем сильнее резало мне нюх.
К Ним мы с каждым шагом приближались,
Как же обострился сильно слух.

Вот и та заветная поляна,
Резко участился сердца стук,
В первый раз моя заныла рана.
«Может быть не примут, ну а вдруг?»

Вышли мы вдвоем на середину,
Он подал мне знак, чтоб замерла.
Можно видеть всю теперь картину:
Стая вся смотрела на меня.

Вдруг один из них вперед подался:
Больше всех, с глазами, будто мрак.
Джейсон рядом в стойке весь напрягся,
Волк вперед еще раз сделал шаг.

Он стоял теперь почти вплотную,
Сразу поняла, что он – Вожак.
Это ощущалось и вслепую,
Запах мне внушал звериный страх.

Кругом обошел, остановился,
Прямо заглянул в мои глаза.
Струйками холодный пот полился,
Как он так влияет на меня?

Волк оскалил зубы, и рычанье
Вырвалось наружу изнутри,
Мне перехватило все дыханье,
Сердце вылетало из груди.
               
Вдруг он тишину прорезал воем,
Стая подхватила. «Принята?»
Джейсон мне кивнул, и волки строем
В чащу побежали от меня.

Взгляд Его еще я ощущала,
Но я знала, что должна бежать.
Но куда, пока не понимала,
Джейсон стал вперед меня толкать.

Я еще стояла и смотрела,
Как тот волк скрывается в тени,
Тело все мое окаменело,
Джейсон будто бы молил: «Беги!»

Я сорвалась с места, он был рядом,
Мы бежали, Стая впереди.
На меня смотрел он нежным взглядом.
Ветер и свобода лишь в груди.

Чувствовала землю под когтями,
Скорость и в крови адреналин.
Чувства все не выразить словами,
Джейсон взвыл, я тоже вместе с ним.

Я такой свободной не бывала,
Я сейчас своя среди чужих,
Никогда еще не ощущала,
Что я часть среди всех остальных.

Мы бежали в гору, и огнями
Город провожал своими нас,
Что-то больше чувства между нами,
С Джейсоном возникла эта связь.

Стая оббегала все владенья,
Мне не страшно, даже хорошо:
Лишь покой, ни капельки волненья,
Нет страданий, боли – ничего…

Ночь промчалась, будто яркий всполох,
С Джейсоном бежали мы домой.
Час луны и ночь был недолог,
Я была горда сейчас собой:

Это превращение и Стая…
Боль, затем принятие меня –
Я теперь, как все они, такая…
Я дышу свободой просто вся.

Первые лучи меня коснулись,
Снова я упала на траву,
Жилы все на теле натянулись,
Нет…я это снова не пройду…
               
Но теперь я боль не ощущала,
Это было быстро и легко.
К худшему готовилась, не знала,
Что не испытаю ничего.

Джейсон приподнял меня: «Ну как ты?
Я боялся сильно за тебя».
«Справилась со всем я этим как-то,
Волк, наверно, жил внутри меняя».

Джейсон улыбнулся: «Засыпаешь?
Первый раз всегда бывает так».
«Да не то, чтоб сильно, просто, знаешь,
Есть немного». Сделала я шаг.

И упала я к нему в объятья,
Джейсон рассмеялся: «Что ж ты так?
Ты не так сильна, как наши братья».
А с сознаньем…сна боролся мрак.

Он понес меня к воротам дома.
Холодно…и мы обнажены.
Даже чувство сна как будто ново…
Я заснула на его груди.



; VI. Давняя вражда


Вечером другого дня я встала,
Полная луна уже прошла,
И теперь я точно это знала –
Превращаться буду я сама.

С Джейсоном мы вышли на ступени
Перед домом, сели на гранит.
По бокам отбрасывали тени
Статуи волков на монолит.

«Ты сказал, что волком быть не сладко,
Я не понимаю почему.
В вашей жизни все так ровно, гладко,
Я ее действительно люблю.

Так спокойно, нет страданий, боли.
В волчьей шкуре правда мне легко.
Вот, что значит жизнь волков на воли,
Только…есть лекарство от нее?»
               
Джейсон усмехнулся: «Ты считаешь,
Что уже узнала все про нас?
Многого еще не понимаешь,
Я же расскажу тебе сейчас.

Жизнь не так проста, не так все гладко,
Есть у нас заклятые враги.
И, поверь мне, все не так уж гладко,
Вечно по пятам идут они.

Их зовут – охотники ночные.
Странно, так не звали даже нас.
Все они лишь люди, но другие,
Клан их существует и сейчас.

С первым появлением вервольфа
Множество веков тому назад,
Люди собирались в кланы только,
Чтоб исполнить этот свой обряд.

Оборотни раньше убивали,
Люди защищали лишь себя,
Но они тогда еще не знали,
Что вражда продлится навсегда.

Столько поколений вырастало.
Нас учили предки, их – отцы.
Только суть все это не меняло,
Проливали кровь веками мы.

Но теперь мы волки не такие,
Сущность научились подавлять,
Мы не убиваем, мы другие,
И они не могут все не знать.

Видимо, чтоб мы не одичали,
Люди продолжают ту войну.
Мы хотели мир, они давали
Нам его лишь в полную луну.

Мы тогда становимся сильнее,
Будто бы она питает нас.
Лучше слышим, бегаем быстрее,
Испытала это ты сейчас.

И они на нас не нападают,
Но потом опять идет вражда,
Без пощады всех нас истребляют,
Сложно нам сдержать порой себя.

Хочется нам вырезать весь город,
Чтоб уж погибали мы не зря,
Утолить звериный волчий голод,
Только мы другие, нам нельзя.
               
Поменялись мы теперь ролями.
Кто теперь-то зверь? Не уж-то мы?
Мир мы предложили людям сами,
Кровь решили лить уже они.


Что же про лекарство – это сложно,
Есть оно и, в то же время, нет.
Вылечить почти нас невозможно,
В нем таится смерть, и это бред.

Серебро нас только убивает,
Нам стальные пули не страшны,
Каждый их охотников ведь знает,
И у них из серебра они.

Даже не смертельное раненье
Нас уже способно умертвить.
Кто же избежит того забвенья –
Дальше человеком будет жить.

Но всего процент лишь выживает,
Может быть, из тысячи – один.
Чаще, волк на месте умирает,
Но спасенья случай в стае был.

Это ведь не пробуют специально,
Если только смерти захотят,
Это все бывает лишь случайно,
Если не убьёт, то лечит ад…»

«Значит все же наших убивают…»
«Ты не бойся, я всегда с тобой.
Всякое, ты знаешь ли, бывает,
Ты же в безопасности со мной».

Он обнял меня, подсевши рядом.
«Ты со мной, не бойся»,- прошептал,
И меня окинул теплым взглядом:
«Ты прости, что раньше не сказал».

Раньше…что бы это изменило?
Все равно я выбрала б его.
Размышляя, молча я застыла,
Столько он сказал сейчас всего.



; VII.  Ночные охотники


«Нам пора». От голоса очнулась:
«Да, конечно». «Ты теперь сама.
Нужно, чтоб в себя ты окунулась,
Выпустила волка, как и я».

Я глаза закрыла, побежала,
Прыгнула, не чувствуя себя –
Волком белым я в полете стала,
В этот раз без боли для меня.

Эта ночь надежд не оправдала,
Джейсон мне рассказывал про них,
Про ночных охотников.…Узнала
И вживую видела я их.

Мы бежали, вдруг раздался грохот,
Пуля пролетела мимо нас,
А затем послышался их хохот.
Почему же именно сейчас?

Стая повернула прямо в чащу,
Джейсон пропустил меня вперед.
Выстрелы еще их стали чаще,
До чего жестокий все же род.

Впереди меня бежал волчонок:
Серый, только ростом невысок,
Он наверно был еще ребенок.
Вдруг один послышался щелчок…

Пуля просвистела в сантиметре,
Просто чудом в спину не вошла,
А волчонок рухнул в полуметре,
Я споткнулась, падая сама.

Я была совсем с волчонком рядом:
Тело било, будто сильный ток,
Он своим кричал, как будто взглядом,
Вдруг его расширился зрачок.

И глаза налились алой кровью,
Всюду стали пятна выступать,
Будто жжет его со страшной болью,
Кровь из глаз…и кончил он стонать….

Джейсон потянул меня зубами,
Я вскочила, нужно нам бежать.
Волка я окинула глазами,
Мертвый он остался там лежать.
               
Долго ли бежали, я не помню,
Но они не гнались больше вслед.
А его глаза с налитой кровью…
Будто прожигали в сердце след.

Мы пришли домой, но не светало,
Джейсон дом закрыл на все замки.
Ужас смыть вода не помогала,
В комнате остались мы одни.

Я к нему легла под одеяло,
Он меня обнял, прижав к себе,
Но меня и это не спасало,
Холодно и жутко было мне.

«Сколько лет тому волчонку было?»
«Только лишь четырнадцать еще…
Стая сильно вся его любила,
Он был меньше всех, но все равно…

Ведь они же нас не разбирают,
Мы же звери, больше ничего.
Не щадят, любого убивают,
Вот и подстрелили же его».

«Но, а что же было с ним такое?»
«Серебро сжигает изнутри,
Это не простая смерть…другое,
Жаль, что это видела все ты».

«Мне так было страшно». «Понимаю,
Но попробуй ты сейчас уснуть.
Это помогает, я же знаю,
Просто постарайся, хоть чуть-чуть».

Я глаза закрыла, попыталась
Образ отпустить из головы,
Только все равно не засыпалось,
В голову не лезли больше сны.

Я заснуть смогла уже с рассветом,
Просто провалилась в темноту.
Спальню озаряло первым светом,
Я так больше просто не могу…

               

; VIII. Роковая ночь


Ночью Джейсон в лес опять собрался.
«Ты куда? Охотники же там».
«Я со всеми нашими связался,
Тело принести ведь нужно нам».

«Я с тобой». «Ну нет, уж ты останься,
Это все опасно для тебя».
«Нет, мой милый, даже не пытайся,
Я теперь с тобою до конца».

«Это же рискованно, ты знаешь.
Я боюсь тебя ведь потерять,
Как же это ты не понимаешь?
Ты меня не слушаешь опять».

«Хватит принимать мои решенья,
Я волнуюсь только за тебя.
Можешь не вселять в меня сомненья,
Есть своя у каждого судьба,

И она свела тебя со мною,
Я иду, и это решено».
«Господи, что сделать мне с тобою?»
«Можешь не пытаться все равно».

«Чем ты защитишь меня, родная?
Не переоценивай себя,
Лучше оставайся дорогая».
«Знаешь, что касается тебя,

То смогу я сделать что угодно,
Ты недооцениваешь зря,
Я же волк и полностью свободна».
«Да уж, зря боялся видно я».

Джейсон усмехнулся, но не спорил,
Видимо, надежда умерла,
Мне пойти с собою он позволил:
«Если что – беги тогда одна».

Да уж, ни за что б не убежала,
Если он умрет, я тоже с ним,
Но его уже не убеждала.
Он мне не найдет таких причин,

Чтоб его я бросить захотела,
Все попытки тщетны, как одна...
Вот мое опять заныло тело,
В волка превратилась снова я.               

С Джейсоном мы встретились с другими,
В Стае воцарился гнев и страх,
Жажда мести верх брала над ними,
Мы сорвались в чащи полумрак.

Мы бежали первыми, а сзади
Стая вся, и волки взбешены.
На вопрос – Чего бороться ради?
Есть ответ – За клан, в котором мы.

Вот и волк виднеется лежащий:
Маленький, размытый силуэт.
Издали покажется – он спящий,
Только он не встанет больше, нет.

Мы к нему всей стаей подбежали,
И вожак зубами взял его.
Сразу, будто цепи застучали,
Сетка вверх подкинула его.

Волки зарычали и с оскалом
Бросились на запахи людей.
Это было той войны началом:
Крики, рык, борьба ночных теней.

Сетку волк порвал свою когтями
И завыл – пощады больше нет,
Прыгнул и охотнику зубами
Впился в горло – жизни умер свет.

Джейсон мне кивнул, чтоб убегала,
Я была напуганная вся
И куда бежать не понимала,
Как же он оставит здесь меня?

Выстрелы послышались, мы вместе
Убегали вдаль, он вел меня.
Зло перемешалось вместе с местью,
Детям помоги своим, Луна!

А за нами гнались тоже двое,
Мы быстрее, сможем убежать,
Мы же волки…Это что такое?
Я едва сумела устоять…

Камни полетели вниз с обрыва:
Десять метров вниз, затем река,
Прыгать далеко. Ну что за сила
Привела обоих нас сюда?

Джейсон стал вперед, готовясь к бою,
Шансы были вовсе не равны…
Вот и пистолеты. «Я с тобою», -
Джейсон, жаль не слышишь это ты.               

Грудью он закрыл меня от пули,
Только слишком поздно все равно.
Выстрелы, и два огня сверкнули:
Первый мимо, а второй в плече.

Вся я пошатнулась прямо к краю,
Разум отключался…сорвалась,
Чувствовала – вниз я улетаю,
Джейсон взвыл, и с ним порвалась связь.



; IX.  Спасение


Я свои глаза чуть-чуть открыла,
Свет их резал – значит, я в раю.
Правое плече ужасно ныло,
Странно, что я даже не в аду.

Черт, ну почему же так мне больно?
Я глаза открыла широко:
Так, давай без паники, спокойно,
Почему же тут я все еще?

Я на берегу реки лежала,
Видимо, теченье отнесло,
Ничего уже не понимала,
Странно, что вчера произошло…?

Я привстала, я жива, но только…
Только, почему же я жива?
Пуля, серебро и время столько…
С ужасом я все вдруг поняла:

Раз меня тот яд не убивает,
Значит, что я снова человек…
Избранная, что не умирает,
Мне дарован новой жизни век.

Значит, так судьба распорядилась…
Что же без меня произошло?
Ночью прошлой я еще забылась,
А теперь уж солнце все взошло.

               
Молча посмотрела я на рану,
Запах этот точно от него…
Даже удивления не стану
Я скрывать – повязка…и его.

Черный лоскуток его одежды,
Рана, обработанная вся.
Пули нет, но лучик есть надежды,
Только…он оставил здесь меня…

Почему его сейчас нет рядом?
Почему меня он не забрал?
Я вокруг окинула все взглядом,
Глупо думать, что он лишь устал.

Поднялась, пошла, куда тянуло,
Думаю, что правильно иду.
Запах крови – ветром вдруг подуло,
Значит, путь я все-таки найду.

Через пять минут была на месте:
Тот зловещий каменный утес…
Где в последний раз мы были вместе,
Не сдержать теперь мне было слез.

Рядом два охотника лежали
В луже крови. Джейсон…это он,
Чтоб теперь все твари эти знали,
Кровь текла со всех у них сторон.

Я прошла подальше – поле битвы:
Лужи кровяные на земле
И деревья в ранах, как от бритвы,
Как представлю…дурно стало мне.

Долго же я шла, но вот поляна,
А теперь уже рукой подать,
Здесь мы собирались. Ноет рана,
Так тревожно, что стряслось бы знать.

Вот уже и дом, из леса вышла,
Думала – теперь все позади.
Тихо…ничего вокруг не слышно,
Главное еще все впереди.


; Х. Прощальное письмо

Подошла поближе – рядом с садом,
За оградой, свежие кресты.
Три из них окинула я взглядом,
А четвертый меньше у стены.               

Видимо, он был того ребенка:
Лентой красной перевязан верх,
И фигурка серого волчонка
У подножья, в память обо всех.

Значит, нас тогда погибло трое…
Но убили больше мы людей:
Там еще лежали эти двое,
Не одни ведь…сколько же смертей.

Я еще немного постояла,
Вспомнила волчонка те глаза.
Странно, я его совсем не знала,
Но из глаз сверкнула вдруг слеза.

Подошла к двери, она открыта,
Я вошла в знакомый коридор.
Странно тихо, будто все забыто,
Вот и освещенный солнцем  холл.

«Джейсон». Тишина была ответом,
Странно, но его, как будто нет.
Столик озарило ярким светом,
Я на нем увидела конверт.

Сердце будто ёкнуло, упало,
Красный глянец в руки я взяла.
«Все нормально», - тщетно утешала,
Мне казалось – все я поняла…

Из него достала черный камень –
Джейсона нательный амулет,
Он сверкнул на солнце, будто пламень,
И письмо…отбросила конверт.

Начала читать: «Прости, родная,
Я хочу одно – чтоб ты жила,
Этой ночью думал, дорогая,
То, что ты, наверно, умерла.

Все из-за меня сейчас случилось,
Должен, но не смог я защитить,
Не хочу, чтоб это повторилось,
Я тебе даю возможность жить.

Жить, как раньше, больше не бояться,
Что однажды ночью ты умрешь,
Быть, как все, и больше не скитаться,
Знаю, что сейчас ты не поймешь.

Но ты помнишь, мне тогда сказала:
Каждому начертана судьба.
Вряд ли ты над этим размышляла,
Но она спасла тогда тебя.               

Шанс дала еще раз жить, как раньше,
Если захотела так она,
Я тебя не буду мучать дальше,
Потому что я люблю тебя.

Я хочу, чтоб жизнь твоя сложилась,
Должен я поэтому уйти,
Чтобы у тебя все получилось…
Если ты сумеешь, то прости…»

Лист дрожал в руках, и слезы лились,
Падая на строчки и слова,
Многие из них уже размылись.
«Как теперь я буду без тебя?»

Я на пол упала на колени.
«Господи, за что же это все?»
Все осколки сердца так болели,
Ну зачем? И кто просил его?

Кто из нас не слушается больше?
И зачем решенье принимать
За другого? Чтобы ранить тоньше?
Должен был в глаза мне все сказать…

В ярости столкнув, разбила вазу,
Столик опрокинулся звеня,
Боль сковала тело мне и разум.
Как он мог оставить здесь меня?

Слезы всё катились, я сидела
На полу, сжимая то письмо.
Как же все вернуть назад хотела,
Только, что могла я? Ничего…



; XI. Клятва


Наконец я встала. Вот и спальня,
В ней не тронул вовсе ничего.
Вдруг возникло страстное желанье
Запах ощутить опять его.

Я лицом упала на подушку,
Запах сохранила мне она.
Сердце я поставила на мушку,
Выстрелить позволила сама.
               
Так лежала, вдруг часы пробили –
Полночь. Устремилась я к окну,
Я ждала, но волки не завыли
В небо на стальную их луну.

Значит, он забрал с собой и стаю,
Чтобы искушений всех лишить.
Мы не совместимы, знаю-знаю,
Мне нельзя с волками рядом жить.

Села на балкона я перила,
Подняла глаза на лунный свет,
Большее сейчас я пережила,
Чем вчера. Как быть? Кто даст ответ?

Я одна сидела в полумраке
И в руке сжимала амулет.
Грусти полный взгляд, но он не в страхе,
В нем застыл размытый силуэт.

«Я найду тебя, я обещаю,
Я тебя увижу, я клянусь.
Только вот когда – еще не знаю,
Но ты знаешь, я всего добьюсь.

Буду до последнего я вздоха
Двигаться навстречу, за тобой,
Даже если трудно будет, плохо,
Не расстанусь со своей мечтой.

Я клянусь – найду, но вот сначала,
Отомщу охотникам ночным,
Раньше никогда не убивала,
Только зверем стала я другим.

Люди нанесли мне в сердце рану,
Я за каждым все равно приду.
Я клянусь, что только перестану
Я, когда последнего убью.

Им свинец уж точно не по вкусу,
Так же, как мне было серебро,
Это смертоноснее укуса,
Я не волк, но мне ведь все равно.

Раненый зверек всегда страшнее,
Ведь ему же нечего терять.
Боль и месть нас делают сильнее,
Им придется муки испытать.

Зря менялись всё ж они ролями,
Звери ведь не волки – а они,
Хоть я человек, но я с волками,
В мире нет страшней людской души.
               
Все же я верну тебя, мой милый…»
Грустные закрыла я глаза,
Сразу предо мной предстал любимый:
«Я клянусь, что я найду тебя».



             Эпилог


Где-то далеко бежала стая,
Взгляд у волка черного погас:
Жизнь теперь отмерена другая,
Только свет исчез навеки глаз.

А на шее цепь одна висела,
И на ней свинцовый был футляр,
В нем лежала пуля – жгла и грела,
Жизнь храня…проклятие и дар.