и сладким кажется на берегу...

   После учёбы в шестом классе отправили нас, детей, с Севера на Юг, отдыхать в пионерский лагерь под Геленджик. Пол городка детей всех возрастов расселили по вагонам с воспитателями и вожатыми и поехали все дружно на курорт.Дружила я тогда с девочкой Лидой.
Путешествие было увлекательным. Компания, вагон мальчишек и девчонок, весело «бесился» все три дня пути, бегали, лазили по полкам. Кормились в вагоне- ресторане, на стоянках разрешали нам выходить на перрон, рядышком с воспитателем дышать свежим воздухом.
  Самое удивительное ждало нас впереди- паромная переправа в Керчи, из Крыма на Кавказ. Ночь, прожектора, шум кранов, команды по- рации, поезд дёргается. Расцепляются вагоны, мы закрыты, выглядываем испуганно в окна.
  Наконец, вагоны расставлены на палубе огромного парома. Нас выпускают, кто не боится, видит тёмное звёздное небо, чёрную воду моря, движение по волнам в ночи, романтика! Мы стоим в тамбуре, открыта дверь вагона, орём песню: «У моря , у синего моря, со мною ты рядом, со мною. И солнце светит, и для нас с тобой целый день поёт прибой… А над морем, над ласковым морем, вьются чайки дорогой прямою и сладким кажется на берегу поцелуй солёных губ», припев про поцелуй всем очень нравился, хотя никто, точно, из нас и понятия не имел никакого о поцелуях. Но звучало романтично и загадочно.
  Пионерский лагерь встретил нас « с распростёртыми объятьями», всё красивое, зелень, цветы, море синее, галечный пляж, одноэтажные корпуса, огромная столовая, спортивные площадки для разных видов игр, футбольное поле, сцена- ракушка, танцевальная площадка, кинозал, а внутри территории лагеря- Воронцовский дворец, настоящий небольшой замок, построенный ещё при царе на берегу моря, увитый виноградом, здесь была библиотека, а с  балкона серебристый громкий рупор  "командовал" линейкой, слал сообщения и заливался музыкой.
  Мы быстро освоились, отдыхали весело и интересно. Я играла в волейбол, была в команде отряда, очень уж мне нравился этот вид спорта. В лагере воспитатели, вожатые и физруки старались организовать нам интересный отдых, но нам и самим было чем заняться. Та же беготня за мальчишками и от них, шушуканья, ревность. Мальчишки тоже проявляли к нам интерес, любили пугать нас, забегая с утра или перед сном к нам в палату, когда мы переодевались, ну и визгу было, ужас!
  Кто- то из девочек начал уже носить лифчик нулевого размера, всем хотелось примерить его на себя и поносить чуточку. Приезжали к детям родители проведать, подкормить сладостями и фруктами, некоторые получали из дома посылочки, мне родители тоже прислали конфетки, такая радость была. Делились с подружками всем, что получали. Хотелось вкусненького и сладенького, тогда ведь, кроме столовой, другого источника с продуктами не было, таскали серый хлебушек, чтобы на ночь съесть.
  Скучать  было некогда, бесконечные конкурсы, концерты, соревнования и походы по окрестностям.
Игры с мячом сменялись соревнованиями по плаванию. Я к тому времени уже научилась хорошо плавать и вызвалась  выступить "за честь" отряда. Не знала тогда, что плыть «на скорость» - это не то, что «по- собачьи» барахтаться в прибрежных волнах на пляже.
  Это было смешно(с берега глядя) и очень грустно мне, в воде. На лодке отвезли подальше от берега в глубину, крикнули «марш»,  я прыгнула с этой лодочки в неспокойное море и сразу наглоталась воды. Вынырнула на поверхность, попыталась откашляться и открыть глаза. Оказалось, что соперники по заплыву из других отрядов далеко впереди. Это было открытие, на скорость я плыть не могла, сбилось дыхание, не было сил, а финишная лодка была  так далека.
  Лагерь на берегу что–то кричал, подбадривал или подгонял. Я видела только качающуюся вдали на волнах лодку. Долго и мучительно барахталась, пока не ухватилась за спасительный борт, меня втащили в эту лодку и переправили на мелководье.
Я выходила на берег из моря, позор был не долгим, но запоминающимся. Больше никогда не участвовала ни в каких заплывах.
  С подружкой моей не расставалась, везде вместе. Лида была отчаянной и очень смелой девчонкой. Однажды мы заскучали и подруга предложила съездить прогуляться в Геленджик. Знали бы об этих планах вожатые! Или родители, отправившие своих детей с Севера на Юг, в полной уверенности, что за их чадами глаз да глаз и за территорию пионер-лагеря никто не выйдет.
  Но душа наша жаждала  развлечений и приключений. Было у нас с Лидой немного денег, очень много любопытства, энергии и бесшабашности, какой- то уверенности в том, что ничего с нами плохого приключиться не может. Счастливое детство, воспитание, что все люди- братья, миру- мир, дружба народов и т. д. Мы смотрели на всё сквозь замечательные розовые очки и не боялись жизни, мы её просто любили!
  Как разведчицы, тайно вышли мы на дорогу, что вела от лагеря к пристани, от которой и ходили в город катера. Кто и когда описал нам этот путь, не помню. По- честному, я думала, что пристань эта находится где- то рядом, в десяти минутах ходьбы от нашего забора. Путь оказался длинным и очень увлекательным. Бесстрашная Лида вела меня по пыльной дороге, вскоре показалось большое поле. Это был маленький аэродром, просто трава и земля. Кружились и садились на этот лужок одни  «кукурузники», знакомые мне с раннего детства.
  А потом мы увидели Её! Жёлтую, извивающуюся ленту! Змея скользила в траве, а Лидка, сумасшедшая моя подруга, побежала за ней. Я замерла от ужаса, страшней и неприятней змей не было в моей жизни ничего, ещё с времён нашего пребывания в Баку. Лида уже схватила это «чудовище» за хвост и, радостная, шла за извивающейся змеёй вперёд по полю.
  Слава Богу, это был полоз, хорошо, что подруга не ошиблась, и всё окончилось благополучно. Змею отпустили, услышав шум самолёта, побежали через поле к пристани.   Добрались до пункта конечного и попали на маленький базар. Купили там какую- то мелкую ерунду, сувениры и яркие цветные колготки (или чулки), мода на них только появилась.
Тем же путём вернулись,  уставшие, никем не замеченные, не пойманные, в свою пионерскую обитель. Да, рискованное было мероприятие для шестиклассниц. Знали бы взрослые о нашей вылазке – прибили бы точно.
  Крепкие нити дружбы, как не клялись «любить вечно», разорвались со временем. Уезжала из Ягельного, обещала писать, но пути службы родителей перепутывались, менялись, всё терялось, друзья – подружки. Собирались с Лидой встретиться во взрослой жизни. Я должна была её узнать по шрамику на щёчке, а она меня по родинке на кисти руки. Всё это не случилось.
  Ответы на мои письма приходили от других людей, живших теперь в их квартире, так потерялась в пространстве моя подруга Лидочка, добрая, отчаянная девчонка со шрамиком на лице, светлыми кудряшками и весёлым нравом. Осталась навсегда в детстве и на фотографии нашего пионерского лета.