Советский рай

Не может быть!
       Не слышать невозможно,
В сентябрьский вечер выходя из леса,
Гуденья электрички вдалеке...
Вбегая на пустынную платформу,
Не покупать билет обратный в кассе
У строгой, но зевающей кассирши.
И не считать безликие вагоны
Длиннейшего товарного состава,
И под названьем станции не ждать
Всегда запаздывающую электричку.
В вагоне сидя, не смотреть в окно
И не следить во тьме за огоньками
Таинственными... Рядом не слыхать
Хмельного разговора двух рабочих -
Один из них пропил вчера зарплату,
Другой сегодня премию пропил...
Всем существом прислушиваясь к ритму
Размеренного, мертвого движенья,
Но теплоту хмельного разговора
Воспринимая так, как соучастник,
Неважно, злого ли, благого дела,
Воспринимает разговор собратьев
По духу, тем же самым завлеченных,
Не понимать: сколь малые частицы
В движенье мировом и разговоре
Вселенском - обитатели Земли,
Те, что вокруг и наши антиподы...
В Москве, от Павелецкого вокзала
Не опускаться медленно под землю
На черном эскалаторе и дальше,
В до невозможности пустом вагоне,
Вновь не блуждать - подземными путями...
И, наконец, не открывать несложным
Ключом дверей квартиры, не входить,
Не зажигать в передней темной света,
На кухне чай не ставить и не пить
Тот чай, со слониками на обертке...
Потом, не набирать по телефону
Семь цифр заветных, пальцем диск вращая...
С прелестным и кокетливым созданьем
Не говорить, наверно, с полчаса,
Поход в кино не назначать на завтра
После работы - "В 18.30
В "Иллюзионе"! Посидим в буфете,
А в 19 смотрим фильм Феллини!"
И так поговорив, не засыпать
Спокойным, крепким, безмятежным сном.
Об этой многоликой, милой жизни
Не помнить снов... Нет, это невозможно!

Но, что же делать, если эта жизнь
Презрительно звалась "советским раем"
И вот прошла и больше не вернется?
Но, что же делать, если...