Любовь на озере прокажённых

УДК 82-1
ББК 84(Рос-Рус)6-5
    П67



По мотивам произведения болгарского поэта Красимира Георгиева.
БЪЛГАРСКА ПОЕМА:  (http://www.stihi.ru/2011/05/07/7161)


Пояснения:
ЧУКУНТЕТА – Прокажённая.
БИНДИ – Метка на лбу индийских женщин.
ХИНДИ – Официальный язык Индии.
АНАЛОЙ – Столик в церкви для книг или подношений.
ТЕУРГИЯ – В восточных философиях – вид магии, посредством которой
                считается возможным подчинение своей воле воли богов.         
ЙАМА – Бог смерти в индийской мифологии.
АМБРОЗИЯ – Напиток богов.
КРУГ САНСАРЫ – Циклы перерождений в восточной философии.
ДЖАЙПУР – Город Индии, где Храм обезьян.



                - 1 -
               
Когда поэтом был, любил в пустыне Тар
слагать поэмы краскам мирозданий,
от тёмной Индии пленительный нектар
пить во грехах, не ведая терзаний,
и от волшебных запахов камней
дурман вдыхать при свете полнолуний... –
Я жаждал страсти неземной, желая в ней
вкусить порывы чувственных безумий.

Земля откликнулась, а может - Бог...
Путь мой окончился в краю печалей,
где клетки памяти беды такой не знали,
какую словом выразить бы мог.

Остановись гремящий хор метафор,
дай силы успокоить взрывы мыслей!
В каких распятых и растерзанных мирах
ещё возможен ад подобных жизней?!

У озера над Храмом обезьян
я повстречался с ясной *чукантетой:
глаза – что свет небесный, тело – мрак, изъян...
Она смотрела, жаждала ответа.   
И вместо рук обрубки старых пней
ко мне тянулись, страстью вопрошая,
и не было ни носа, ни волос на ней,
и плоть текла, зловонье извергая.
Браслеты пели на ногах её!
Во лбу сияло божеское *бинди!.. –
(Вне направлений мира было то бытие
у озера, воспетого на *хинди).

Вселенная слезами потекла.
Там не было ни демонов, ни Бога:
у вод лечебных сгрудились тела,
пришедшие живительной дорогой.
То было – мясо, тлен, и сажа тел,
разъеденных проказою проклятой.
Жизнь или смерть там обрести хотел
любой из них, судьбою злой распятый.
Их корни тел от верха вниз росли,
а ветви душ рвались на рудименты...
В отбросы, будто бы, на свалку принесли
уродливых зародышей плаценты.

И я смотрел, пытаясь осознать
проблему странных ощущений:
ведь я поэтом был, но как живописать
символику трагических мучений?!

– Взирай, поэт, на смерть и жизни тлен!
Что воспоёшь для будущих потомков?
Вот чукантета, смерть разрушь, взамен
любовь её достань из-под обломков. –
То Муза вдруг предстала предо мной,
огнём прожгла сверхтайное либидо:
«Любовь на прокажённой?! Страсть на *аналое
раскрой пред Господом с порочным видом».

А девушка ждала, и ясный взгляд
был обращён на нас без вопрошений,
но тайных чувств её губительный разряд
взорвал мой мозг на пике возбуждений!
И крыльев шум сильнее и больней
в сознание впивался до безумства:
то птица синяя, зелёная за ней
накрыли *теургией наши чувства.

«О, боги счастья! Дайте радость мне
вкусить любви от светлой прокажённой!..»

Стихии вспыхнули, на огненном коне
нас *Йама уносил под кров влюблённых.


                - 2 -
Нас не было нигде – ни здесь, ни там:
вне бытия мы плыли к очищенью
и гимны пели чувственным мирам,
предав земное временно забвенью.
*Сансары круг был Йамою распят.
Душой и телом льнул я к чукантете,
сливался с ней, не ведая преград
к перерожденью в новой лете.

– Богиня счастья, вздох судьбы моей,
принцесса мира, страсть моих желаний!..
Возьми любовь, *амброзией испей,
избавь себя от призрачных страданий!
– Войди в меня, целитель душ людских,
кто умиравшей даровал бессмертье!
Со мною будешь, словно жизни стих,
любовью разливаться по планете!

Чело её сиянием зажглось,
проказа кожею змеиной слезла,
девичье тело светом облеклось,
сандал вбирали плечи, груди, чресла.
Я в ней тонул, как в озере любви.
А есть ли дно, когда от счастья тонут?
«Прими, Господь, на жизнь благослови,
на погружение в любовный омут!»

И понял я, сомнения прервав,
что рождены мы с ней для созиданий!
Вдохнули боги нас и... разжевав,
рассеяли на сотах мирозданий.
Мы превращались в мириады искр
и свет любви собою зажигали!
А мир вокруг, ни медленен, ни быстр,
нас заносил на вечные скрижали.

Мне Йама внове радость жизни дал,
венчав в любви с принцессою небесной.
Душой я цвёл, а телом загнивал,
и стал для мира сутью бестелесной.
И Он спросил, готов ли я отдать
земную жизнь за счастье чукантеты?
Представил образ: "Любящая мать
дитя берёт из рук моей планеты,
а в том дитя душа моя живёт,
она любовь земную воспевает!" –
Я глажу чукантету за живот
и пульс любви своей предвосхищаю!

... Наш путь к Земле цветами был укрыт,
летели в мир, печали отвергая,
дух *Джайпура держал над нами щит,
от бед земною властью защищая.

– Привет тебе, страна земных красот!
Я пел тебя до дней перерожденья!
Позволь теперь на гребнях новых вод
спеть гимн любви и силе отреченья!

Над озером летали души тел,
в надежду об удаче облачённых.
«Без страсти жили!» – Крикнуть им хотел,
но прочь несло нас, ко дворцу влюблённых.


                - 3 -
Я не поэт: потух костёр стихов,
греховность чувств размолота любовью.
Вскрывая вены дней, молю богов,
чтоб с душ людских проказу смыли кровью!

...Прошли века. Дождями храм размыт,
угасла сила озера надежды.
Мой дух свободен, тлен землёю скрыт,
а я... себя ищу опять, как прежде... –
Вне времени, под солнцем обезьян.



    


 ISBN 978-5-91815-214-0