Господин ниоткуда

(Баллада о рассеянном склерозе)
________________________________

На крыше под названием «пентхаус»
Скучал один почтенный джентльмен.
И раз в него желание закралось,
Желание каких-то перемен.
Купил он помещение – каюту.
И сел на современный теплоход.
И в город удивительный Калькутту
Отправился паломником. Но вот

Забыл он бабочки и деньги в баночке,
А ассигнации нужны везде.
Отправить некого за книжкой чековой
Ни по земле ему, ни по воде.

Не то чтоб угнетало расстоянье
И был не под рукою казначей,
Но все-таки имел он состоянье
И тысячу привычных мелочей.
Выкуривал сигару после ланча
И жизненный уклад его блистал,
Как лимузин, что вез его на ранчо,
Или «Плейбой», который он листал.

Нам тоже тапочки и деньги в тряпочке,
Подумать ежели, нужны всегда.
Не человеками без книжки чековой
Мы все являемся – да-да-да-да!

Несчастный господин из Сан-Франциско,
А, может быть, из города Нью-Йорк,
Уже попал в такую группу риска,
Что был бы неуместен даже торг.
Пусть даже ты законный иностранец,
Но если за душою ни гроша,
То ты уже по сути оборванец,
Примазавшийся к реквизитам сша.

И в модных тапочках, и в модных тряпочках
Ты бесполезнее, чем манекен.
Винить тут некого: без книжки чековой,
Хоть кем бы ни был ты, а стал никем.

Но был у гражданина загранпаспорт,
А паспорт – это главный документ.
И был он не Фидель, который Кастро,
А представлял иной истеблишмент.
Похлопал он по верному карману,
Где носится обычно депозит.
И к старому морскому капитану
Нанес, как полагается, визит.

Не в модных тряпочках, не в белых тапочках:
Сукно отменное, штиблеты класс.
У человечества везде отечество,
Где с уважением глядят на вас.

Обрисовав сложившуюся драму
На фоне проплывающих красот,
Он попросил отправить телеграмму
За номером «тринадцать-девятьсот».
Он взвинчен был от утреннего кофе
И чувствовал себя не на коне,
Но говорить о полной катастрофе
Пока не позволяло портмоне.

Ну, вышло в жизни не-доразумение,
По разумению, не по судьбе.
Четыре палубы! Какие жалобы?
Чего же хочется еще тебе?

И старый волк, не мешкая с ответом
И не приемля всяческий комизм,
Лишь улыбнулся сдержанно при этом,
Внушая пассажиру оптимизм.
Он поглядел надежно и сурово:
Как верная овчарка на цепи.
И твердо обещал до пол-второго
Все сделать по разряду «V. I. P»

Вы ж не калека, ой, без книжки чековой,
Есть оборванцы и других сортов.
У них же, в сущности, не те наружности
Для посещения чужих портов.

Однако, в помрачительном тумане
Увязло ожидание, пока
Не захрустели густо «мани-мани»
В кармане дорогого седока.
Ах, денежки – спасение по сути,
Но образ их по-своему уныл.
Ведь йоги все находятся в Калькутте,
Куда Колумб когда-то не доплыл.

Мы б были вольными, собой довольными,
Где плещут волны и шумит вода.
Но нам надежнее счета платежные,
Мы их заложники – ах, да-да-да!

Закончилась история простая
И у нее такое резюме:
Желаниям внезапным потакая,
Держите под рукою портмоне.
Билет экономического класса
В сознанье совершил переворот.
В конце тоннеля свет – и это касса,
А нет ее – и вы уже банкрот.

Вот аллегория: когда история
Трещит кредитная напополам,
Когда не дан вам чек, забудьте дамочек
И отправляйтесь жить на Валаам!

2005