Грех Марины Немарской

«Восхищайтесь талантливыми, храните их в своей душе, оберегайте их и любите, иначе наша жизнь пройдет на скотном дворе в хлеву золотого тельца». Ролан Быков

Грех Марины Немарской - избыточность.
Так утверждала в передаче "Вечерние стихи" Ольга Кузьмина, представленная режиссёром программы Игорем Настенко как "очень важный эксперт":
"Ваш грех - избыточность. Вы настолько избыточны как в своей тоске, так в своих страданиях, так и в своих откровениях, читать это невозможно совершенно".
Более изумляющего, нелепого, несправедливого, откровенно глупого высказывания нельзя было представить в передаче о поэтах и поэзии. -
"Что без страданий жизнь поэта?"
Собственно говоря, именно бескожие, наиглубочайшее чувствование и есть та основа, на которой зиждется творчество.
Что творческого может создать человек, который управляет своими эмоциями, как коробкой передач?
Прочтение поэтических строк - труд, сопереживание, напряжение душевной мышцы. Охотно верю, что это всуе не всегда возможно, но в таком случае можно ли отпускать в пространство слово "грех",
беря на себя грех осуждения и демонстрируя свою духовную немощь. И как может воплощеный рационализм судить о поэтическом мире, если ему никогда не скользнуть, говоря языком Помидорова, не "пропихнуться" в игольное ушко врат Парнаса. Можно позавидовать эмоциональной саморегуляции Кузьминой, но такие люди духом своим никак не пересекаются с поэтическими сферами.
То, что сказала Ольга Кузьмина и то, как она это сказала - это скандал, саморазоблачение, огромная неловкость для говорящего и реципиента.
Мнение "очень важного эксперта" - ложка дёгтя в начале данной передачи. Уже не хотелось, не моглось воспринимать, ни юмор, ни поэтический мёд. Впрочем, поздравление победителю программы звучало ненамного мажорней. Фанфары в этом случае не сопровождали и триумф.
Можно было, как сделали многие, прокрутить, не слушать Кузьмину с кузькиной матерью, подумать: "не верю!" и пропустить её вербальную очередь в сердце поэта. Но талантливый и красивый человек - национальное достояние, его нужно защищать. Между "злой тётенькой в белом халате, которая не любит стихи" (такой отзыв нашла в интернете на этот монолог Кузьминой), я выставляю щитом эту статью и благословение Ролана Антоновича Быкова: «Восхищайтесь талантливыми, храните их в своей душе, оберегайте их и любите, иначе наша жизнь пройдет на скотном дворе в хлеву золотого тельца».


Поэтические приложения на тему "избыточного страдания, избыточной тоски, избыточных откровений (эту часть заметки буду пополнять, если у Вас есть интересное размышление, охотно присовокуплю)

Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать;
И ведаю, мне будут наслажденья
Меж горестей, забот и треволненья:
Порой опять гармонией упьюсь,
Над вымыслом слезами обольюсь..
/АСП/

"Надо сильно чувствовать самому, чтобы заставить чувствовать других"
/Н. Паганини/

Я не люблю, всегда не любила в нем его любование своим страданием. Он всегда страдалец номер один во Вселенной, и это главное его свойство. "Ах, никто из вас не умеет страдать так, как умею я!"
Это мне всегда казалось немного смешным, именно смешным.
Я считаю, что каждый ищет свои страдания и находит в них наслаждение. Просто это наслаждение очень специфическое, свойственное данному существу, данному типу существ. Если доводить до предела, до крайности, до абсурда, я вам скажу, что Жанна д’Арк получила удовольствие от того, что ее сожгли на костре. Конечно, уже когда она горела, она не получала удовольствия. Но она же к этому шла, она знала, что этим кончится, она этого хотела, понимаете? Ее суть, ее организация — сумасшедшая, маниакальная — была такова. И у каждого есть нечто, свойственное ему, а другой говорит: "Ну как же вы это выносите? Я бы на вашем месте..." А ты не можешь на его месте! У него свое место, и он к нему прилип, привязан, и это он и есть! Вот такая штука.
(Кира Муратова о Тарковском)