Поэмы, басни, верлибры

ISBN: 978-5-458-50847-6
Наталья Патрацкая
Поэмы, басни, верлибры



***
Алмазная дама, она так прелестна,
Что любят ее и рабочий и шах,
Она и ведущему даже  известна,
И где-то на пленке ее виден мах...

Она извлекает алмазы из дуба,
А вы только желуди - это ведь так,
Она в антресолях, как мусор из зуба,
Легко достает их, и то не пустяк.

Алмазы на люстре, алмазы из ножки
Обычной скамейки, где спит стадион,
Алмазы, как пшенка в шкатулке, там ножки,
Роман распустился, как милый пион.
020707


***
- Космические дали, 
Космическая высь,
Мы космос не видали, -
Сказала тихо Рысь.
- Какие уж там люди!
Скажи, что муравьи.
Они бы не летали,
Так пели б соловьи, -
Сказала тихо Мурка,
Лизнув свой ноготок.
В нее летела куртка,
И с нитками клубок.

- Вы кошки разболтались,
Сбежали с чердака.
Коль Рысью ты назвалась,
Так кошкой будь пока, -
Сказала Степанида.
Она несла  носок.
Клубок весь раскатился.
Увяз в нем коготок
Одной почтенной Мурки,
Что с Рысью у стола,
Играла мирно в жмурки,
Потом клубок дала.
4.06.09

***
Сто метров. Тормоз. Ехать.
Сто метров. Тормоз. Путь.

Москва стоит рядами авто пробок.
Водители несутся по кольцу,
Машины едут и стоят бок об бок,
И на свиданье не успеть к венцу.

Стоит Москва, столица автостопа!
Стоит Москва под снегом и потопом!

"А я не поеду, не поеду в Москву!
А я не хочу, не хочу стоять в пробках.
Я лучше у леса примну всю траву.
Я лучше пешком пройду тихо и робко.

Стоит Москва, столица автостопа!
Стоит Москва под снегом и потопом!

А я не хочу тормозить по сто метров.
А я не хочу ехать тихо и метко,
Всегда у кого-то стоять за спиной,
О, милый мой, стойте! Да, что ж ты, не стой!
Ну, дай мне проехать, дай выйти на волю,
Давно я не ела, терплю я до боли.

Москва стоит, стоит моя столица,
Уж лучше бы ты ехала на спицах.

Велосипеды меньше места занимают.
Велосипедисты меж собой не лают".
- Так пела сидя девушка в авто.
А тут один, устал стоять по пробкам,

Из пистолета стрельнул и не робко.
Стрелял он в тех, кто ехать так мешал,
И с кровью свою нервность он смешал.
"А я пойду пешком без автостопа,
Нырну в метро, где нет машин потопа",
- Мечтала девчонка, сидя в пробке.

Для столицы нужны новые машины,
Надо в них удобства все вместить.
Люди - роботы столичные мужчины,
"Тормоз - ехать" - две команды в них внедрить.

Очень трудно быть в столице на колесах,
Не уснуть бы за рулем в случайных грезах.

Дружные потоки столицу покрывают,
Целые потоки мучаются зря,
Нервы и здоровье за рулем срывают,
И за руль садятся, чуть взойдет заря.

Стоит Москва, столица автостопа!
Стоит Москва под снегом и потопом!

Вот она - столица, странная девица,
Косы распустила, словно шлейф дорог,
И сидит девица за рулем, как львица,
И давно сомкнула от молчанья рот.
Нет, не успевает, венчанною не быть,
На алтарь упала солнечная пыль.

Сто метров. Тормоз. Ехать.
Сто метров. Тормоз. Путь.
9.11.07

Сын генерала

Где-то в жарком регионе,
Среди ветра и песка,
Среди танков полигона,
Он родился для броска
В новый век иных идей
Среди пары лебедей.
Ездил с папою и мамой
По прекраснейшей стране,

Гарнизоны были домом,
Рос на танковой броне.
И однажды он подрос,
В голове возник вопрос:
- Кем мне быть на этом свете?
Быть, как папа генералом?
Быть ли летчиком, как ветер?
Или схем всех адмиралом?

И однажды он решил,
Что достигнет он вершин...
Он поехал в город - лес,
Институт краснел домами
Среди лиственных чудес.
Он был принят в мир Богами.
Он учился, он учил,
И диплом он получил,

Где почти не пахло пудрой,
Изучал науки мудро.
И однажды он на танцах
Встретил девушку одну.
И она женою стала,
Полюбил ее. Да ну?
Да, любил. Родились дети.
Он чертил из схем все сети,

Что на платах, словно карты,
Для  диодов, микросхем.
И с женою вместе, парой,
Создал фирму из дилемм.
Год от года жизнь все круче,
Он идет всегда на кручи
Новых фирменных проблем.
В мировой системе Блиц

Создавая свой раздел,
Охраняемых им лиц.
Фирму создал, свой удел,
В ней всегда так много дел!
Где-то в лучшем регионе
Среди леса и домов,
На зеленом стадионе
Плат, как вестников веков.
7.11.07

***
Платина, золото и серебро
В слитках по миру. Адам и ребро
Волосы, ногти, ребро от Адама
Вышла одна красивейшая дама.

Вышла к Адаму, в чем мать родила,
Яблоко съела, сама родила.
Золото бедный Адам ей нашел,
Перстень ей сделал, чтоб пальчик вошел.

Дама надела сей перстень. И вот,
Прочь он пошел. От ворот поворот.
Долго Адам наш по миру бродил,
Где-то у Нила поймал крокодил.

Шкуру  Адам с крокодила всю снял,
Даме принес, и за плечи обнял.
Юбку из кожи строчил ей всю ночь.
Утром он послан был дамою прочь.

Вновь пред Адамом дилемма стояла,
Где - же найти для той дамы хоть сало.
Вынул Адам из груди лишь ребро,
Дал его даме, как-то, серебро.

Но из ребра, как еще из полена,
Вышла на свет, всех прекрасней Елена.
Дама раскрыла от крика свой рот.
Лена его закрывает, как грот.

Видит Адам, что теперь дамы две,
Быстро бежит он от них вновь вдове.
Вдовушке жалко Адама, она,
Долго кочует без мужа одна.

Тут на Адама с небес снизошло:
Было ли, не было, все вмиг прошло.
Стрелы амура Адам наш берет,
Роет он землю, как сказочный крот:

Золото, платина и серебро,
Вдовушка, дама, Елена - ребро.
03.05.06
 
ОДА КОМПЬЮТЕРУ

Завял мой компьютер, синеет
Его синеватый экран,
И строчка стоит, файлы реют,
Мой нужный компьютер, мой пан.

Смеются ребята, что в ссылке,
Сижу за чужим я столом,
Разбросано все, нет лишь вилки,
В порядке тут страшный облом.

Здесь умный сидит разработчик,
Придет он еще не сейчас,
Строчит карандашик наводчик,
Ведь есть на поэзию час.

Мой плоттер завис молчаливо,
Он слушает стрелки часов,
Программы меняют лениво,
Компьютер закрыт на засов.

Мой стол вновь свободен и что же?
Желтеет загрузки строка,
Компьютер великий вельможа,
И жизнь без него так строга!

О кульмане вспомним мы всуе,
Был кульман из дерева весь,
И рама железная, всунут
В нее был еще дикий вес.

Чертили на ватмане люди,
Чертила и я много лет,
Никто труд такой не осудит,
Наброшен истории плед.

Сменилась работа, другая
Система оценки труда.
Немного она дорогая,
Но меньше в процентах руда.

Все мысли идут на компьютер,
Исчез копировщиков труд,
И плоттер работает круто,
Чертеж на компьютере мудр.

Программа копирует файлы,
Желтеет полоска труда,
Пять лет не меняли, устали
Мозги электронные, да!

Вновь будет умнее компьютер,
И память усилят ему,
Мне станет немного уютней.
Еще много дел я сверну.

А так без него - без работы,
И нет кульманов, циркулей,
С компьютером жизнь беззаботней,
Чайку за компьютер налей!

Сереют, небесные дали,
Желтеет полоска - процент,
Нажми на программы педали,
Ускорь-ка загрузку доцент!

Без дела строчит карандашик.
Да здравствуют строчки Наташи!
12.01.06

***
Где взять балладу строк на тридцать,
В каких просторах, где она?
О, Боже, просто... было тридцать,
Тогда была я не одна.

Их было четверо, простите:
Мой муж любимый... Надо три?
Опять покорно извините,
Тогда в сегодня посмотри.
Мне много больше, три найдется.
Сегодня - в тайне остается.

Я вспомню годы молодые,
И восемнадцать полных лет,
С Володей были, как литые,
Всегда в одежде, жизнь без бед.

Друг друга знали только внешне,
Лишь поцелуй на посошок,
Рук не совали под одежду,
И на губах его пушок.

Так получилось, что однажды,
Мы сели в поезд, свой кулон,
Я отдала, как каплю жажды,
Но оказалась, как поклон.

Он вышел раньше. Мой путь дольше,
Меня завез в прекрасный мир,
Где Толя русский, как из Польши,
Был для меня и как Сатир.

Нетерпеливость в нем искрилась,
Хватал меня за все и вся,
Я, правда, вовремя отбилась,
И с ним водилась, но не мстя.
 
Он так вошел во все, что рядом,
Он просто был вокруг меня,
Не отпускал меня и взглядом,
В любовный мир меня маня.

Я им жила, а он жил мною,
Мы друг от друга без ума,
Так было летом и весною,
Такая, стало быть, судьба.

А что же Вова? Он женился,
Но не на мне, всю жизнь звонил.
А в этот год? Он, что разбился?
Он в Волгоград летел без сил?
 
А как же Толя? Годы вместе
Прожили мы без лишних слов,
Кто другом стал его невесте?
Ушла баллада трех углов.
6.09.04

ПОСЛЕДНЯЯ ПОЭМА
   
Ты мне не снишься, просто рядом,
Твоя улыбка и глаза,
А все проблемы камнепадом,
А все нападки - за глаза.

А все соседи против пары,
У многих смех и икота.
А ты со мною, как с гетерой,
И жизнь вся с нового листа.

Пусть дождь колотит по сусекам,
По крышам местных алкашей,
Судьбы моей видны успехи,
И стуки медные грошей.

А я не буду против пары:
Против себя, против тебя,
И струны дождика - гитара,
И я живу тебя любя.

Мир привыкает к милой паре,
И солнце светит иногда,
Мы не идем в любовь в угаре,
Мы просто рядом, так всегда.

Колышет ветер занавески,
Колышет дождь любовь мою,
Но доводы для пары вески,
О счастье с ним, уже молю.
 
Тебя я долго отвергала,
И не пускала просто в дом,
Тебя гоняла, как шакала,
Но не виновен ты уж в том.
 
Ты так стучал - я не пускала,
Ты так звонил, а я молчок,
И не было зубов оскала,
Но дверь закрыта, я - крючок.

И ты ушел ходить по лесу,
Ходил сквозь ели без дорог.
Я отнеслась к тебе, как к бесу.
Ты от любви в лесу продрог.
 
Ты позвонил: я скоро буду!
А я сказала: приходи!
А что сказать соседям, люду?
Но не тебе ведь: уходи...

И ты пришел, как не бывало:
Обид, гонений и звонков,
И лег со мной на покрывало,
Ушел в любовь, и был таков.

Забыли вечер, ночь и утро,
Устали сами от себя.
Но встали бодрые, как будто,
Всю ночь не корчились любя.

Вот тут мы вспомнили о Загсе,
Что две недели вял квиток,
Переболели чувством завтра,
Сегодня шел супругов ток.

Вот паспорта, развод - бумажка,
Квиток оплаченной любви,
И наше имя, как Ромашка.
Бред помолчи, в судьбу зови.

Берем журнал, что в Загсе дали,
Листаем моду всю подряд,
На счастья судьбы загадали,
Теперь мы ищем лишь наряд.

А кольца мы уже купили:
Два золотых своих кольца,
Торговлю мы не удивили,
И взяли, что для образца.
 
Проходит день, берем костюмы,
Тебе весь черный с полосой,
Себе нашла - сплошные дюны,
Нашла пиджак - я в нем лисой.
 
Все платья против счастья в Загсе,
Найти наряд - мне не найти,
Пройду хоть все в тряпичных залах,
Спокойно можно и уйти.

На полках встала глупость моды,
Она для моды не впервой,
И не найти в коробках брода,
От узкой обуви, хоть вой.

Не все невесты только мощи,
Не все худые и с ноги.
Эй, кто над модою весь тощий?
Не с той ведь встали вы ноги!

Я пропускаю мысли с модой,
У них худышки на уме,
Помою лучше ложки с содой,
Пора подумать о еде.

А, где нам встретить люд великий?
Куда согнать своих врагов?
Где посмотреть на женщин лики?
Ведь праздник - таинство веков!

Врагом мне стала вдруг подруга,
Она пошла против меня,
И не нашла мой выбор другом,
И говорит, он - не родня.

Восстала мама против Загса,
Чуть не надрала молодца.
Вражды вращают люди вальсы,
А мне не пить любовь с лица.
 
Решила я позвать поэтов,
Собрать их летом не с руки,
Что ж остановимся на этом,
На счастье трудные круги.

Потом прочту для всех поэму,
Потом, потом, но не сейчас,
Останемся вдвоем на схеме,
Пока идет наш трудный час.

А час труднее с каждым часом,
Прибиться плотно нелегко,
В своих болезнях люди асы,
Но от судьбы  мы далеко.

Смириться с чьей-то надо болью,
Ты будешь муж, почти родной,
Мы проживем с тобою столько,
Пока не скажем тихи: Ой!

Твои болезни - стали наши,
Твои проблемы - груз проблем,
Испить болезней чью-то чашу?
Но человек в себе лишь смел.
 
Потом нет, нет, мы осмелели,
И стали вместе горе пить,
Пока совсем не заболели...
А может нам к врачам сходить?

Все что-то правят, не согласны,
Чужое имя брать - своим.
Его, фамильное всем ясно,
А будет скоро лишь твоим.

Труднее нет любви задачи,
Но до нее, как до луны,
Еще побуду просто прачкой,
И приготовлю без вины.

Еще пойму, что кто-то рядом,
Со мною будет до утра,
И буду врать немного складно,
Где путь помойного ведра.

Отчалить можно за кулисы,
Уйти от мужа хоть на час,
Но для того нужны уж визы,
Ты должен знать про все подчас!
 
Муж должен знать про все проблемы,
О взглядах, тряпках и чулках,
Куда сегодня делись вены,
О синяках на всех на ногах.

Сто раз подумаю до брака,
Сто раз пройду свой жизни путь,
Пусть минут нас: разборки, драки,
До брака все так просто сдуть...

Но жизнь закрутит - не уйдем уж,
Но жизнь завертит - не сбежать,
И вместе с кольцами пойдем уж,
И будем лишь ладошки жать.
13.07.04

***
Жил медведь в лесу дремучем,
Он бродил по краю тучи,
Он умел в лесу колючем,
Отыскать пчелиный рой.
- Пчелам пасть медведь открой...
Улей лучше ты закрой...,-
Так медведица медведю,
Не давала пообедать,
Говорила:
- Мед не светит,
Знаешь, милый есть малина,
Горьковатая калина,
А пройти всего долину...

Медвежонок улыбнулся,
И калачиком свернулся,
И уснул. Потом проснулся.
А медведица с медведем,
Все мечтали о победе,
Все хотели пообедать.

И подумал медвежонок,
Что бы съел здесь лягушонок,
Или рослый верблюжонок?
Медвежонок встал на лапы,
Уколол когтями папу,
В улей сунул быстро лапу.

Медвежонок, медвежонок
Он медведицы ребенок,
Милый, чудный медвежонок,
Вырос быстро из пеленок.
22.06.2004
    
ИСТОРИЯ НИИ
   
Жили - были разработчики,
И еще конструктора,
Были в технике наводчики,
Но не все ведь из ребра.

Помертвели кабинеты,
Установки стали хлам,
Десять лет прошли куплетом,
Был научных лет бедлам.
 
Просто в жизни все стареет,
От науки до людей,
Коль финансы их не греют,
То растет лишь сельдерей.

Помертвела часть заводов,
И затихла часть НИИ,
И заводов этих своды,
У станков стоят одни.

Очень жутко, когда в цехе,
Нет станочников, одни
Лишь станки ржавеют, цену
Не дают себе они.

А когда-то все в работе,
Были цехи и НИИ,
Только в технике, как в спорте,
Только сильные сильны.

Стали сильные сильнее,
Частный сектор силу дал,
Задышали все вольнее,
И завод из тьмы восстал.

Изменились и НИИ,
Их структура стала новой,
Люди все-таки сильны,
Задышали цехи снова.
5.06.2004
   
***
В научном мире рестораны-
Одни леса, да их поляны.
В научном мире, их квартиры,
Размером в ванну у кумира.
В научном мире их машины,
Одни автобусы кручины.
15.06.04

Рыжая лиса и ее друзья

Я лисица рыжей масти.
Я хитрющая. Да. Да.
Но без зайца света мало,
И без зайца я одна.
 
Здравствуй, заяц длинноухий!
Ты красивый, словно снег.
Прибежал ко мне без стука,
Крикнул тихо мне: привет!
   
Я лисица рыжей масти.
Я хитрющая. Да. Да.
Без медведя света мало,
Без медведя я одна.
   
Эй, медведь, идешь все в гору,
Ношу тяжкую несешь,
Не уйдешь без разговора,
И меня с собой возьмешь.
Зайца мы с собой прихватим,
Будешь кумом, заяц - сватом.
 
Я лисица рыжей масти.
Я хитрющая. Да. Да.
Петушка для счастья мало,
Без него я сплю одна.
   
Петушок, родной, любимый,
Подойди ко мне дружок.
Голосок услышь мой льстивый.
Съешь вершок иль корешок.
   
Хочешь зернышко простое?
Так пойдем ко мне быстрей.
Будешь жить, как на постое,
И тебя я съем быстрей.
 
Я лисица рыжей масти.
Я хитрющая. Да. Да.
Без собаки света мало,
Без собаки я одна.
   
Лает верная собака,
И она уж мне не брат.
Ведь собака, как бродяга,
Много лает - толку нет.
 
Я лисица рыжей масти.
Я хитрющая. Да. Да.
Но без кошки света мало,
И без кошки я одна.
      
Кошка, лапочка родная,
Ты со мной одной красы,
От проделок не страдая,
Знаешь хитрости лисы.
 
Вот и все мои друзья:
Вместо волка есть собака,
Заяц, кошка и медведь.
Петушок нам будет петь.
2004\2011

СКАЗКА О ТРЕХ СТРЕЛАХ
   
Царь устал корить весь двор,
Встал, оперся на забор.
Трех сынов своих зовет,
Наставление дает:
- Эй, сыны, берите стрелы,
И стреляйте!  Есть прицелы!
Каждый так найдет жену!
Быть сказал я посему!

Братья нехотя берут
По стреле, и прочь идут.
Первый тянет тетиву,
И проснулся наяву.
Полетела прочь стрела,
До невесты довела.
А она толста, красива
И улыбчива, и льстива.

Вот доволен старший брат,
Есть купеческий уклад.
Средний брат стрелу наводит.
Натянул. Стрела уходит
Прямо к княжеской пастели.
Фу ты ну ты, как успели.
Средний рад. Невеста тоща.
Строгая. Сухие мощи.

Но по нраву братцу та,
То ль невеста, то ль жена.
Третий взял свою стрелу,
Прислонился он к углу,
И лениво стрельнул в воздух.
А стрела упала к возу.
У телеги на беду
Была лужа. Ту. Ту. Ту.

А невеста впрямь лягушка.
Эх, стрелял бы у опушки,
Может, в лисоньку б попал.
Лиса больше, чем карман.
Парень взял жену в ладошку,
Положил в карман, как блошку.
- Господь, смилуйся,- сказал,
И жену всем показал.

Братья в смех. Царевны тоже.
Улыбнулись и вельможи.
Да, напутал младший брат,
Но как люд честной весь рад!
Смех идет, бредет по царству.
Люд довольный в государстве.
Царь сказал, сев на топчане:
- Я доволен, но венчание

Будет позже. Должен я,
Угадать: годна ль жена?
Дам я каждой три задачи,
Как решат, им терем - дачу.
Братья всех невест приводят.
И они к царю подходят.
Одна очень уж толста.
А вторая - то худа.

Третью вовсе не видать.
Да и где лягушку взять?
- Эй, невесты, хлеб испечь!
Да на хлеб ладошкой лечь,
Чтобы хлеб стал, каким был!
- сказал царь, и вмиг убыл.
Разошлись все со двора.
Ребятишкам спать пора.

Утро встало из-за туч.
Взгляд царя с утра колюч.
Принесла пирог толстушка.
Пирог мягкий, как подушка.
Царь пирог слегка нажал.
Пирог смялся, как кинжал.
Засмеялся добрый царь,
У второй хлеб ручкой - цап.
 
Царь измазался в начинке,
Рассмеялся без причины:
- Это хлеб? Однако вкусно.
Ладно, пусть, не все капуста.
Третья девица подходит.
Царь с невесты глаз не сводит:
- Это ты душа лягушка?
У тебя в руках ведь плюшка?

А девица не смеется,
Лишь луною улыбнется,
И подносит каравай.
Царь кричит:
- Давай, давай!
Смял он хлеб, что было сил.
Хлеб вдруг стал таким, как был.
Царь доволен:
- Хорошо!
Победила, что еще...

Царь опять дает задачу:
- Шаль связать, как шелк, что б значит.
Жду всех завтра ко двору!
Всех втроем, а не одну.
Утро вскоре наступает.
Царь с крыльца в народ шагает.
Люд дивится. Рад старик.
Царь стал молод, хоть на миг.

Три девицы вновь идут,
И в руках платки несут.
У одной - платок, как скатерть.
У второй - из петель каша.
Третья вовсе без всего.
Царь сказал:
- А ты, того,
Что лягушка без платка?
Очень ноша уж легка.

А девица вдруг взмахнула,
Словно крыльями порхнула,
Подает царю платок,
Кружевной такой листок.
Он легко в кольцо прошел,
Очень тонкий, словно шелк.
Счастлив царь:
- Ох, красота!
А лягушка еще та!

Третью царь дает задачу:
- Всем жениться! Не заплачу.
Сжечь одежду у лягушки,
Чтобы видели старушки.
Быть лягушке при дворе,
Стать женою при дворце!
И сожгли зеленый сверток,
Словно, был он из оберток.
 
И исчезла вдруг девица.
А народ стоит, дивится.
Младший брат пошел искать,
Да пропал. Не тещин зять.
Долго он плутал в лесах,
И в болотах, на холмах.
И однажды появился...
Он нашел жену. Женился.

То-то радости царю.
Я все правду говорю.
Медовуху там пила.
Сказку сладкую дала.
8.02.04


Шалость в пене
   
Бассейн, мрамор, свет из ниши,
Голубоватый солнца блик,
Под зеркалом, чуть-чуть пониже,
Лежали камни - сердолик.
 
Русалка, девушка младая,
Блестела каплями воды,
А волосы, ручьем спадая,
По полу сеяли следы.

Она, немного утомленно,
Накинула халат, идет,
И дверь открыла, изумленно,
За дверью принц небесный ждет.
 
Не ожидала видеть гостя,
Мини дворец ее закрыт,
Однако встретила без злости,
Дорожной пылью он покрыт.

-Откуда Вы? - она спросила,
Кто Вас сюда, зачем пустил?
Губу внезапно прикусила...
В халат он руки запустил...
 
Смешалась пыль и влага.
Лила...,
Сказал и снова замолчал.
-Ты не сердись, меня б отмыла...
И от блаженства - замычал.

Вода стонала пузырьками,
И пена шла за валом вал,
Они вошли в нее шажками,
Мужчина просто ликовал.

Любовь в воде, всегда вторична,
Но неизменна чистота,
И в пене, несколько лирично,
И бесконечна пустота...

И из воды выходят двое,
Идут к двери... снаружи шум...
Открылась дверь, вдруг кто-то взвоет...
За дверью их встречает шут.

Он говорит:
-Я третьим буду,
И не отдам ее лишь вам,
От вас, мой принц, и не убудет,
В бассейне, этом сколько ванн?

-Так поделитесь, я серьезно...
И меч взлетает из-под ряс...
Событие вполне курьезно,
Шут перед принцем жестью тряс.

Опять вода бурлит, вскипая,
И пена бодростью томит...
Шут полюбил, и страсть слепая,
Кого уж хочешь, утомит.

Их трое плавает страдая,
И меч, как шашка - наголо...
Девица в панику впадает,
Ей право слово, нелегко.

Однако ладно, трое - голы,
И в полотенцах держат путь,
Но жизнь таит в себе приколы,
Дверь приоткрылась, пусть чуть- чуть...

Однако дама всем сказала:
Давайте в воду, господа...
Подать шампанского из зала!
Идемте в воду! Все сюда.

Уж сил у девушки осталось,
Едва к той пене подойти,
Ее неволили, усталость...
Ей захотелось вдруг уйти.

Она рванулась к этой двери,
А из нее идет борец,
Качает мышцами, как звери,
Готов идти хоть под венец.

Еще резвятся словно черти,
Еще одни кошмар души,
Фигуры в пене воду чертят,
А помощи... тут не ищи.

Красива девушка не в меру,
И чтобы выжить без греха,
Ей надо выдумать химеру,
Или простого жениха.

Она согласна хоть за черта,
Чтоб ей остаться бы самой,
Но жизнь в той пене стала черной,
А без той пены, жизнь с сумой...

Красив дворец, сверкают окна,
Лежит повсюду сердолик,
И волосы у девы сохнут,
И утомлен, печален лик.

14.01.04
***
Влюбилась я в слона, как в некого, мужчину,
И со слоном таким, решила я пожить,
А он уже любил, слониху ультра Нину,
И с нею по утрам устраивал он жим.
 
Я вновь пошла к слону, что ходит в зоопарке,
По остреньким камням, ступая по шипам,
А слон уж без меня в любовной был запарке,
И хоботом своим любви дал по губам.
 
Смотрю, в вольере есть опять его слониха,
Не лезу между них, раздавят только так,
Слониха воду пьет, как бывшая купчиха,
И выпила она водички целый бак.

А рядом жил павлин, ходил по клетке тихо,
И только иногда все перья раскрывал,
И в веере хвоста, жар птицы жило лихо,
И голосом своим любимую он звал.
 
По парам разбрелось зверье по старым клеткам,
И в новый зоопарк слониха собралась,
И там уже вольер стоит за новой сеткой,
Все для любви слона, и их небесных ласк.
4.02.2005
 
***
Секс - любовь аборигенов,
На природе и в лесу,
Перенос в любви всех генов,
Но из волка, да в лису.
 
Волк сказал лисе - девице,
Что она, увы, не та,
Хуже, мол, его волчицы,
Что с волчицей - красота!
 
А лисица рассердилась,
Волка хлопнула хвостом,
Перед ним не извинилась,
Все припомнит на потом.
 
Волк в лесу замерз немного,
Прогнала его лиса,
У лисицы дома строго,
В нем тепло, в нем все краса.
 
Ну, зачем сказал он глупость,
Ведь волчица - то бедна,
И едет он к ней понуро,
В шапке снега - седина.
29.01.05


Царская дама 2003
   
  1.

  Царь прикоснулся к лучшей даме,
  Сказал ей нежные слова,
  И намекнул: не будь упрямой,
  Сегодня стонет голова.
  И дама вспыхнула очами,
  И повернулась вся к царю,
  Сказав, что ждет его ночами,
  Что царь всегда ей ко двору.
   
  Царь не обиделся, напротив,
  Ей улыбнулся всей душой,
  Но встреча их была короткой,
  Пока ведь царь ей был чужой.
  Пришел царь ночью, под охраной,
  К той даме, что его ждала,
  К ней прикоснулся, словно к ране,
  Он так хотел, что б ни ушла.
   
  Она прелестна без корсета,
  С каскадом огненных волос,
  Царь полюбил ее кадетом,
  Так молодел, почти до слез.
  Обнявшись нежно на прощанье,
  Оставив огненную страсть,
  Царь поспешил на заседанье,
  Где он был все, где он был власть.
  20.09.03
   
  2.
  Ложе утопало в кружевах,
  Шелк, струился в красном балдахине,
  Дама не нуждалась в куче свах,
  Бедра были стянуты бикини.
  Талии изгиб таил красу,
  Нежного и стройного создания,
  Она гребнем трогала косу,
  Ожидался царь, опять свиданье.
   
  Взгляд, задумчив, плыл из-под ресниц,
  За окном гремели, звук кареты,
  Топот лошадей и крик возниц,
  Так хотелось тронуть сигарету!
  Царь вбежал ботфортами скрипя,
  Шпага зацепилась вмиг за штору,
  Стулья полетели всех слепя,
  Словно бы вулкан ворвался в нору.
   
  Быстро взял красивый бледный стан,
  Ослепил улыбкой лучезарной,
  Царь был и в любви слегка педант,
  Не терпел на женщине и сари.
  Он сорвал случайно ожерелье,
  Он порвал всю видимость одежд,
  Царь любил с высоким вожделением,
  В трепете ласкаемых надежд.
  20.09.03
   
  3.
  Канделябры на камине,
  Отблеск зарева свечей,
  И царя уж нет в помине,
  Тишина сплошных ночей.
  Боже, стук коня в подворье!
  Ропот слуг и суета,
  Дама встала с изголовья,
  Без прически, жизнь проста.
   
  Хрупких плеч прикосновение,
  Царь в томление ощутил,
  Вновь впадая в наваждение,
  От проблем он с ней остыл.
  Дамы ласки, просто сказки,
  Упоительно остры,
  Не нужны здесь власти маски,
  Их движения быстры.
   
  Встречи час проходит быстро,
  Царь седлает вновь коня,
  Даме дни глухого быта,
  Быть должна всегда одна.
  Ставни окон закрывают,
  Все задвижки на запор,
  К даме прочих не пускают,
  Слуги всем дают отпор.
  20.09.03
   
   4.
  Узнала однажды царица,
  От верных подружек и свах,
  Что в тереме, словно в темнице,
  Живет царя дама. Ах, ах!
  К сопернице не было злобы,
  А чувство свободы - пришло.
  О князе вдруг вспомнила, чтобы
  так ревности чувство не жгло.
   
  Был князь, что знакомый ей с детства,
  Красавец, усатый брюнет,
  От ревности нет лучше средства:
  Измена к измене. Иль нет?
  Гонца посылает с нарочным:
  Явись ко мне князь на крыльцо,
  И чувство мое к тебе - прочно,
  Храню я твое, мол, кольцо.
   
  Царица и князь развлекались,
  Когда появился вдруг царь,
  Конечно, они испугались,
  И царь вдруг царицу-то цап.
  Она притворилась невинной,
  Мол, князь-то к тебе заглянул.
  Дары князь царю шлет с повинной,
  И пир на весь мир царь загнул.
  21.09.03
   
  5.Царевичи
  Три четверти года прошли, как мгновенье,
  Царевич у дамы рождается в срок,
  Царица отстала, без лишних сомнений,
  И князь народился, как прошлый оброк.
  Слегка перепутаны карты столетия,
  Истории путы совсем не впервой,
  Да было у пар очень бурное лето,
  Но каждый считал, там, где надо, там свой.
   
  И все-то отлично, живут, подрастают,
  Два сильных парнишки на общем дворе,
  И вместе страной они той управляют,
  А кто из них главный? Да общий дворец!
  Один, коль на троне, другой, как советчик,
  Другой если воин, то первый монарх,
  Природа смешала, и только разведчик,
  Мог все разгадать, где родителей прах.
   
  И только однажды они вдруг вцепились,
  И чуть не до драки тут дело дошло,
  Они, ну понятно, в царевну влюбились.
  И все тут смешалось. Ну, значит дошло.
  Все стало похоже, на прежние пары,
  Все вновь перемешано, словно тогда:
  Царь даму любил, а царевна - князь - пара.
  Одним словом стало, да то, что всегда.
  21.09.03

 
  ***
  В молебском диком треугольнике,
  Где красота земной коры,
  Никто не скажет о  покойнике,
  Где не сносил он головы.
 
  Гонялся там за облаками,
  Искал средь них он НЛО,
  Совсем седой, а не с висками,
  Не стриженный был наголо.
   
  Знавала Толю почтальонка,
  Шалаш стоял, где сеновал,
  Она была почти девчонка,
  Он людям лекции читал.
   
  Он собирал людей поляны,
  Среди уральской красоты,
  И на чужой сидел делянке,
  Мышам закручивал хвосты.

  Они его там донимали,
  От гнуса пухла голова,
  Он слеп с подземным поддувалом,
  И людям нес одни слова.
   
  Его снабжали лишь картошкой,
  Туристы сбрасывали хлам,
  Он жизнь свою в лесу итожил,
  Но не был он по жизни хам.

  Проходят годы чередою,
  Исчез мужик в рассветной мгле,
  На сенокосе нет удоя,
  И все растаяло, во тьме.
   
  Он в землю врос, иль все же выжил?
  О том молва не говорит,
  Молебки слепок сердцем выжег,
  И гордой памятью горит.
 
 Не верю я, что он бессмертен,
  Не верю я, что не живой,
  Растет его земная смена...
  А может он лежит больной?
  13.11.03
   

Летний пыл

Плыл яркий теплый день июня иль июля
На солнечных полях, на грядках со свеклой.
В купальнике одна шла с тяпкой, звали - Юля.
Он на нее смотрел, и был совсем не злой.

Бурлило на полях людей различных с сотню,
Но только между них вдруг искорка прошла.
Случайный взгляд и вздох, и мир влюбленных соткан.
Она его собой случайно обожгла.

Он сам к ней подошел, представился, как Юрий.
И предложил он ей в его машину сесть...
Еще пару людей туда успели юркнуть.
И кто подумать мог, что жизнь готовит месть?

Проехали они. Других он выпускает,
А Юле Юрий тот уйти уж не дает.
И вот они вдвоем, как Герда рядом с Каем,
Но, кажется, меж них расплавлен сладкий лед.

Привозит он ее на славную речушку.
Был берег одинок и теплая вода.
Он Юлю приподнял, как детскую игрушку,
И в воду потянул.  В купальнике она.

Как цапли на воде, вдвоем они стояли.
Не тронул Юрий ей не рук и не лица.
В машину вновь пошли, она была, как ялик.
Не вспомнили они ни мать, и ни отца.

Виолончель и альт играли в исступление.
Все струны пели гимн мелодии любви.
И это был фурор! Вот это выступление!
Под сводами лесов успех любви - лови!

Настал последний миг. Она лишь улыбнулась.
А Юра вскинул вверх красивую главу.
Но Юля хочет пить, она чуть поперхнулась.
Ей было так впервой. Перевернем главу.

Сиял осенний день, весь в золото окрашен.
Вновь сели на часок в остывшее авто,
И Юрий жал на газ, и черт им был не страшен,
А с Юли сбросил он осеннее манто.

Что это в них за страсть среди пустого поля,
Где по краям стоял осенний дивный лес?
Они в расцвете лет. Последний выплеск что ли?
Последняя любовь под взглядами небес.

Он ехал по шоссе по самой середине.
Да, Юрий жал на газ к столичным берегам,
Плутал он долго так, она и не следила,
И вот уж, наконец, подъехали к домам.

Он в доме жил один, и Юлю, как хозяйку,
Забросил на часок, а сам опять исчез.
И стало жутко вдруг: она здесь заяц, зайка.
А за окном снега, чужих кварталов лес.

Какая - то тоска среди чужих предметов,
И чуждым Юрий стал, и хочется домой.
И вдруг звенит звонок, и голос слышит: где ты?
Как хочется домой и ей уже самой!

Она идет к двери. Навстречу входит Юрий.
Нахлынул чувств поток. Любовь была зимой.
В нем было много сил, он стал каким - то юным,
И Юле спорт-любовь так нравилась самой.

Весенняя любовь прошла там, где-то в Центре.
Огромный чинный дом, чиновничьих удач.
Все было, как во сне, как у последней цели.
Последняя любовь. Пришла пора отдач.

Он ехал по шоссе по самой середине,
И выскочил с шоссе по встречной полосе.
Он врезался в авто. Глаза с небес следили.
Любовь оборвалась во всей своей красе...
20.10.02


Соперницы
             басня         венок сонетов

1.
Не защищают звери антилоп.
Не защищают люди всех людей.
И добрый чист, но властвует злодей...
Хозяин прав, а может быть холоп...

Определить кто сильный, а кто слаб?
Меняются года и взгляды, власть.
Наговориться может каждый всласть
Пока не остановит хватка лап.

Иссякли силы. Трудно говорить.
Сжимают лапы. С болью завопить?
Иль замолчать, почуяв силу льва?

Есть красота печальных антилоп,
И жертву лев в пещеру уж увлек.
Гиена некрасива, но сильна.

2.
Гиена некрасива, но сильна,
А помощь не попросит и у льва.
Никто не оборвет ее слова.
Не будет же она кусать слона?

Быть может, безобразный внешний вид
Ее спасает в жизни от любви?
Ей не поют страданья соловьи.
И не терзают множество обид?

Обида антилопы: хлеб и жизнь.
Для красоты нет слова: воздержись!
А антилопа? Смотришь, уж больна.

Гиена же не брезгует ничем.
Мозги ее слабы, но пасть - мечом.
Она в саванне действовать вольна.

3.
Она в саванне действовать вольна,
Как режиссер всех странствий антилоп.
Стада из них летят во весь галоп,
Пока не остановит пытка льва.

Они идут, бредут на водопой,
К таким красивым ревности и нет,
Не в юности, да и на склон лет,
Кусают травку, бегают гурьбой.

И власть приобретает красота?
Простите, нет! У власти - высота,
Ее  захватит умный, не холоп.

Гиену госпожой не назовешь,
И об нее лишь мысли оборвешь.
Она не тронет антилопы лоб.
4.
Она не тронет антилопы лоб,
Гиена для вредительства умна.
Вот антилопа бегает одна,
И светится, сверкает, виден лоск.

И в этот миг она видна для всех.
Она отстала. Травы и покой.
И баобаб над нею, зонт рекой.
У всех следящих шансы на успех.

Сегодня лев не ищет антилоп.
Он сыт, спокоен, птичку нежно - хлоп.
Гиена собирает свой оброк.

Иль жертву отогнать еще одну,
Как будто тянет бедную ко дну.
Она захватит кровожадно бок.

5.
Она захватит кровожадно бок
Любовницы для мужа на 'сейчас'.
Гиена искрометная подчас.
Она для всех несчастных, словно рок.

Так в жизни две соперницы всегда
Не знают: кто же был вчера у льва?
Не верят: в уверения и слова.
Для антилопы ревность - вся беда.

Так кто из них добыча и мираж?
Зачем они заходят на вираж?
Зачем им лев? Лекарство от любви?

Как стан у антилопы неуклюж!
И это для погони явный ключ.
Агония. Несчастная в крови.

6.
Агония. Несчастная в крови.
А может это капли, секс и сон?
И все со львом творится в унисон?
А рядом из травы лежит нефрит.

Забудь, что было. Чудо. Лев хорош!
И день, и ночь утехи. Сладок миг!
И чист, и бесподобен счастья лик!
От наслаждения дрожь, а то мороз.

В саванне зной, тепло, а что ни так?
И лев умен, и в сексе красный рак.
Красиво все, мгновения - лови!

Гиена - то была женою льва,
Богатая и сильная. Молва...
Над ними нет взаимности, любви.

7.
Над ними нет взаимности, любви.
У льва с гиеной плачет ангелок,
Как ни красив их счастья уголок,
Как ни поют им в клетках соловьи,

И роскошь их огромного дворца
Не даст им счастья личного до дна,
И только ревность явная видна.
Нет прока от венчания и кольца,

Когда любовь - расчет, и пустота.
Тогда гиена думает: а та,
Что уж взошла сегодня на порог...

Быть может,  антилопа и глупа,
А красота, все та же скорлупа...
А сотворил погоню  гений Бог.

8.
А сотворил погоню гений Бог,
Скорее наблюдения за игрой,
За поведением над земной корой,
Где лев у антилопы гладит бок.

Над ними разливается мираж
И неба ослепительного зной.
Лев говорит: Родная, будь со мной.
Из тел лежит распластанный витраж.

И антилопа счастлива вполне.
Они со львом сейчас наедине,
Но что-то диск у солнца очень желт.

Гиена заподозрила льва вдруг,
И стала обходить своих подруг.
Гиена кровожадно щелк, да щелк.

9.
Гиена кровожадно щелк, да щелк
Костяшками своих могучих лап.
Подумала, что лев стал что-то слаб,
Хотя послушен, как прекрасный шелк.

А лев и совесть были не в ладах.
Он для гиены все вносил в их дом.
Подарки для гиены - лучший бром.
Лев семьянин, а стало быт - монах.

Что любит он другую мысль была.
Здесь антилопа бегала, пыля,
Но от подарков мысли те не жгли.

Все я устала... Тихо и жара.
Возможно, отдохнуть им всем пора.
А остальные в стаде и ушли.

10.
А остальные в стаде и ушли.
Какая авантюра без слона!
Гиене надоело, что она,
Как таможня домашняя. Дни шли.

Она себе наметила слона.
Такой могучий, модный и крутой.
И хобот к ней снижается дугой.
А под слоном проходит вся сама.

Что ждать, когда вернется сильный лев
К ней через чащу блудных, сонных лет?
Чтоб исполнять супружеский свой долг?

Гиена позабыла антилоп,
И головой в слоновьи ноги - хлоп.
От помощи других не виден толк.

11.
От помощи других не виден толк.
Любовь слона и маленькой гиены
Заслуживает слов или поэмы.
Их счастья бы хватило и на полк.

Любовь отрада для двоих была.
Она была ребенок для него.
И он ее крутил, вертел легко!
Он так велик! Она совсем мала!

Слонихи испытать не суждено,
Но некоторым все - таки дано.
От этого на сердце легкий гнет.

Гиена. Слон. Он для нее, как душ.
Он для нее защитник, чуткий муж.
А антилопа гордая умрет?

12.
А антилопа гордая умрет?
Нет! Пусть живет. Гиене все равно
С кем лев ее гуляет так давно,
И отношения с ними просто рвет.

Вот так дела, когда все, все ни так!
Все перемешаны, и невпопад.
Не жизнь ведь это! Это дикий ад!
Все в жизни перепутано. Пустяк?

Пусть лев найдет лишь львицу для себя,
И будет жить лишь милую любя.
А львица бережет очаг, углы.

А слон слониху выберет себе,
И будет все прекрасно в их судьбе.
И губы прокусили и прожгли.

13.
Чтоб губы прокусили и прожгли.
Весь воздух в поцелуе от любви.
Когда семья одна, ее люби,
И складывай очаг, храни угли.

Гиене есть партнер среди гиен.
Любовь среди гиен - ее размер.
Когда все хорошо, муж - супермен!
И жизнь их протекает без измен!

И в очаге огонь. Их страсть сильна.
И здесь она красива! Сердцем льнет.
А на столе вино и дивный торт.

Гиена средь гиен живет легко,
Им просто повезло, не высоко...
И вот кусочек первый уже стерт.

14.
И вот кусочек первый уже стерт.
И антилопа в стаде антилоп.
Она себе поглаживает лоб.
И торт ласкает рот. Ведь это торт!

И антилопу любят все друзья.
Она красива, и к другим добра.
Ей хватит только зеркала и бра.
Ее же не любить совсем нельзя.

Вожак красавец в стаде антилоп,
И он решил, что им уж нужен плот
Для их семьи, ведь он совсем не плох.

Вот антилопа с сильным вожаком,
Ей страх чужой угрозы не знаком.
Не защищают звери антилоп.

15.МАГИСТРАЛ

Не защищают звери антилоп.
Гиена некрасива, но сильна.
Она в саванне действовать вольна.
Она не тронет антилопы лоб.
Она захватит кровожадно бок.
Агония. Несчастная в крови.
Над ними нет взаимности, любви.
А сотворил погоню гений Бог.
Гиена кровожадно щелк, да щелк.
А остальные в стаде и ушли.
От помощи других не виден толк.
А антилопа гордая умрет?
И губы прокусили и прожгли.
И вот кусочек первый уже стерт. 
2002год

Бурая медведица
       басня       венок триолетов

1.
У бурой медведицы новый прикол.
Ей хочется белою стать, как снега.
Такого желанья не знали века.
У бурой медведицы новый прикол.

С любимым медведем намечен раскол,
И между медведями встала река.
У бурой медведицы новый прикол.
Ей хочется белою стать, как снега.

2.
Ей хочется белою стать, как снега.
Да где же взять краску? В торпеде она.
И мысль от надежды порхает легка.
Ей хочется белою стать, как снега.

С медведем надменна она и резка.
Олень - то красивей, какие рога!
Ей хочется белою стать, как снега.
Да где же взять краску? В торпеде она.

3.
Да где же взять краску? В торпеде она.
У бурой медведицы новый прикол.
Всю жизнь за мечту ту поставит на кон.
Да где же взять краску? В торпеде она

Торпеда, медведь, кортик или наган.
Да, эврика! Вскрик ее - радостный гонг!
Да где же взять краску? В торпеде она.
У бурой медведицы новый прикол.

4.
У бурой медведицы новый прикол.
Медведь рядом с нею, и кортик, как кол.
В торпеде от кортика вмятина, скол.
У бурой медведицы новый прикол.

И мысли быть белой, они словно горн.
А бурый медведь, он же гол, как сокол.
У бурой медведицы новый прикол.
Медведь рядом с нею, и кортик, как кол.

5.
Медведь рядом с нею, и кортик, как кол.
В торпеде есть краска. Добыча легка.
Но твердая сталь оболочкой легла.
Медведь рядом с нею, и кортик, как кол.

Медведю не справиться, в горле, как ком.
И сильный медведь, но оленьи рога.
Медведь рядом с нею, и кортик, как кол.
В торпеде есть краска. Добыча легка.

6.
В торпеде есть краска. Добыча легка.
У бурой медведицы новый прикол.
Торпеда, как крепость, металл - частокол.
В торпеде есть краска. Добыча легка.

А перекись краски в сосуде легла.
Сосуд в оболочках. Успех, ох не скор.
В торпеде есть краска. Добыча легка.
У бурой медведицы новый прикол.

7.
У бурой медведицы новый прикол.
Ей хочется белою стать, как снега.
Что б вся была белой, как та седина.
У бурой медведицы новый прикол.

А белый медведь! Будет милым, как кот!
Быть белой медведицей! Быть белой всегда!
У бурой медведицы новый прикол.
Ей хочется белою стать, как снега.

8.
Ей хочется белою стать, как снега.
У бурой медведицы новый прикол.
Нет краски,  отваги, торпеда - не гол.
Ей хочется белою стать, как снега.

И, просто, в фату облачилась она.
И бурый медведь, без торпеды  - прикол.
Ей хочется белою стать, как снега.
У бурой медведицы новый прикол.

9. МАГИСТРАЛ

У бурой медведицы новый прикол.
Ей хочется белою стать, как снега.
Да где же взять краску? В торпеде она.
У бурой медведицы новый прикол.

Медведь рядом с нею, и кортик, как кол.
В торпеде есть краска, добыча легка.
У бурой медведицы новый прикол.
Ей хочется белою стать, как снега.
2002

***
Я сдираю с кожи годы и разлуки,
Я любовь смываю с собственной души,
Я давно устала растворяться в муке,
Я уже не буду раздаваться вширь.
Я дошла до точки в чувственном паденье,
Я завяла в коже пошлости и лжи,
Я копить не буду крошечные деньги,
Я себе сказала: подвиг соверши!
Я решила просто: я помолодею,
Я займусь скорее внешностью идей,
Я смотреть не буду: как же я седею,
Я моложе буду, ты посмотришь дед!
Я,  я,  я,  я,  я,  ай,  я,  я,  я, ай,  я,  я....
6.12.02
***
Гира карие глаза,
Устремились просто в точку:
Ожидания, дум... Лоза,
Женских рук просила ночку.
Двое рядом, этим все
Сказано сквозь тайну мыслей.
Им вдвоем опять везет?
Есть вода, шампуни, мыло...

Гира карие глаза...
Не влюбиться в них нельзя.

Гира карие глаза,
Позабыли про подружку:
Пистолет, удар, роса,
Чьей-то крови льет на руки.
Гир отбился, Гир спасен!
На кота направил дуло...
Страхом, взглядом он спасен,
К женщине лицо притулил.

Гира карие глаза...
Не влюбиться в них нельзя.

Гира карие глаза...
Поцелуй, объятья, то-то...
Ласки, стоны, он лобзал,
И она прогнулась что-то...
Гир лежит, она в плечо
Задает ему вопросы...
Пистолет, кулак, мячом
И ответы словно осы.

Гира карие глаза...
Не влюбиться в них нельзя.

Все не просто в мире зла.
Вот идут, в карманах руки...
Зрелище, как хлебный злак,
Оружейные науки.
Гира карие глаза...
Он в прицел опять стреляет.
Стекла, грохот, тормоза...
И огонь, и все пылает.

Гира карие глаза...
Не влюбиться в них нельзя.

Вновь рука. Гир снова жив,
Повернулся, чьи-то ноги...
Снова выстрел, двое в...жи...к...
Крики, визги, смог ли
Кто-то быть таким, как Гир?
Фильмов видела немало.
Гир успех любовных игр,
Он и муж... похож, ни мало.

Гира карие глаза...
Не влюбиться в них нельзя.
14.12.02
Скалистая порода 2002
              поэма
Содержание
1. Юная
2. Все правильно
3.Изумрудное кольцо
4.Родная параллель

1.Юная
  Южный Урал

Сверкали озера в скалистой породе
И сосны спускались к воде,
Здесь так романтично при летней погоде,
Прозрачность царила везде.

Но были озера с песчаным подходом
И дачи по всем берегам,
А там, где есть дачи из фруктов восходы,
Свобода разутым ногам.

Еще была речка так близко от дома,
Что видно ее из окна,
А речка - не море, покорна без шторма,
Но к ней не ходила одна.

С торца была школа, а дом, словно город,
На улице Сталина дом...
И рельсы бежали так близко от горок,
А с горки слетал детский ком.

Но нет, был штакетник меж детской площадкой,
И блеском железных дорог,
Местами штакетник был чуточку шаткий,
Но бабушкин голос был строг.

Ленинград

В семь лет от Урала на северо-запад
Поехала с мамой Она,
Далек Ленинград, там, где Невские залпы,
Его обошла не одна.

Две длинных косы по спине разбежались,
Фонтаны взмывали, струясь,
Сквозь сны она помнит: 
под "Солнцем" бежали,
И капли стекали искрясь.

С каким-то азартом, не зная погоды,
 вставал  перед ней Ленинград.
Ее восхищали дворцовые своды,
А дома был папа, с ним брат.

Пройдут еще долгие школьные годы
Урала, казахских степей,
И снова она под дворцовые своды
Шагнет, словно бы воробей?

Но нет, это девушка с длинной косою,
Спортивной фигурой и лбом,
размером в шесть пядей, пройдут полосою
Дворцы и музеи потом.


От моря до моды

Поездка на море, где жил Айвазовский,
В двенадцать, как солнечный блеск,
Цветы и каштаны, блины и черешня,
Простого купания плеск.

И память оставила теплые ночи,
И блики огней на волне,
И стук мостовых очень древних и прочных,
Мы счастливы были, вполне.

И только одно угнетало немного,
Что мама хотела здесь жить.
Она на работу устроилось. Долго
Здесь ей не хотелось все ж быть.

И сразу ей душно здесь стало,
И впору средь пальм захотелось реветь,
Вот так, море, море, но нервы - из стали,
От волн они стали ржаветь.

Она оставаться не хочет на юге,
Здесь душно и воздуха нет,
И мама увидела: это не глюки,
Урала сюда проник свет.

Приехала с моря красавица просто,
Стройна, загорела и вот...
Дом моды построен, железная хватка,
Он девочку эту берет.

Жизнь стала ее заполняться делами,
Из школы в Дом моды, домой.
И подиум, женщины ходят, как лани.
Ходить так приятно самой.

Казахстан

В тринадцать с Урала всей дружной семьею
Уехала в дальнюю степь,
И жизнь становилась не горной - степною.
Впредь песни казахские петь.

А зеркало как-то разбилось в дороге,
И девушка с русой косой,
Виднелась в зеркальных надломах, с порога
Накинув пальтишко с лисой.

А лыжные гонки, морозные ветры
Почти по бесснежной лыжне,
Спортивный костюмчик и черные гетры
Вели ее к новой весне.

Весна разливалась меж льдами речными,
Лыжня уходила под лед.
У братика голуби были ручными,
Но редко был полным их слет.

И "Турмана сердце" из книжной новинки
Пленило мальчишек сердца,
На крышах сараев виднелись их спинки,
Не видно их было лица.

Шутка

Теплейшее лето с казахской природой
Пленили, как брег Иртыша.
Девчонки - подружки ходили в походы,
Где водные лыжи - душа.

И остров по кругу, так в десять км,
Они пробегали легко,
В купальниках просто, без кед если мог,
И редко бывал в горле ком.

На ялах, на шлюпках, байдарках ходили
Они по покорным волнам,
Однажды их ветры в пучине топили,
Но выплыли, горести - снам.

Песчаные бури, и пух тополиный,
И солнца неистовый свет.
В начале июля исчез волос длинный
Но все обошлось и без  бед.

Все было так просто, почти прозаично,
Не дрогнула чья-то рука,
Садовые ножницы стригли трагично,
Коса становилась легка.

И так героине отрезали косу,
Упала на грядки коса,
На пойме виднелись трава и покосы,
А в сердце блеснула слеза.

Абитуриентка

Кем будет: строитель, электрик, механик?
Сидела над бланком она.
Но рядом казали: "Конструктор - механик",
Похоже, и это судьба.

Механикам дали прекрасное здание,
Другие не хуже, и все ж,
Не очень и трудными были задания,
А ум был на что-то и гож.

"Веселая роща" совхоз назывался,
Студентов прислали помочь,
Гоняли с пшеницей в степи самосвалы,
И звездная грезила ночь.

Для девушек домик отдали - правление,
Их было, конечно же, семь,
Среди трактористов - они, как явление,
Но в двери ломились не все.

И все же их сняли, и с петель сорвали,
Пришлось всем идти к кузнецу,
И в мощные скобы засовы совали-
Спокойствие было к лицу.

А дни шли за днями. Студентами стали.
Был лекций приятный концерт.
И все инструменты мы знали и  стали.
Станками увлек всех доцент.

Практика

Но жизнь не подкупишь, она прозаична,
И практика - это завод,
Знакомились с цехом порой хаотично,
А то походили на взвод.

Дойти до завода, где третья лишь смена,
Она могла  в паре не прочь,
А небо похоже на карту иль схему,
Работали в цехе все в ночь.

Подругой по цеху ей стала дивчина,
Она приглашала к себе,
Она Украину хвалила. Кручина
Была не знакома судьбе.

И так захотелось в те тихие ночи,
Где "ставок" - "ставок" - это пруд.
Закончили практику, едут, короче,
В ее город красный от руд.

Конечно, руда где-то есть под полями,
И родичи к шахтам близки,
А дома, а дома представились сами
Три брата. Седые виски...

Се ля ви

Умнейший мужчина, студент из столицы,
Да, это дивчины был брат,
И письма, экзамены - это, как блицы,
Он встрече немедленной рад.

На зимних каникулах выпала встреча.
Где быть? Ну конечно Урал.
А город к приезжим не очень доверчив,
Мороз до костей пробирал.

А иней ложился на лица, озера,
По ним проходила лыжня,
А снега крупинки похожи на зерна,
И скорость на лыжах важна.

Потом  он приехал к ней в город,
Иртыш где.
У мая крутой ветерок.
И путь из Москвы был довольно неблизкий,
Но чувства скопились уж впрок.

А что было Дальше? Муж едет в столицу,
Она в своем городе. Да.
Он любит ее, как жену, не девицу,
Но будет ли это всегда?
июнь2000-2001 (события 1957- 1970г.)

2.Все правильно
 
Из медового месяца

В больших океанах заморское чудо,
И светится, как светлячок.
Мужчина, влюбленный, о, это так круто,
Он светится, как маячок.

И было так славно, когда он был рядом,
Мой милый и сильный супруг,
И волосы падали с плеч водопадом
На плечи его и на грудь,

И он так любил мои длинные косы,
И шею, и губы, и грудь,
Что пятна на шее, как будто укусы,
Я прятала, так, как-нибудь.

И утро вставало, и солнце будило.
И лекции, где институт.
Меня не пускал, и в болоте был илом,
Лежи рядом с ним, и будь тут.

Я, вырвалась смело, одежду погладить.
Включи и глажу. Утюг...
Он сзади схватил, да и кто с ним поладит?
Унес и любил. Запах тут...

Горел мой утюг, захлебнувшийся кофтой,
Столешница стала пылать.
Огонь потушили, чернеет коростой,
Все то, что сгорело. Кровать...

Она, как магнит, иль сироп, но для мухи,
С нее не уйти, не сбежать.
Любовь превращалась в сладчайшие муки,
И пресс все качать да качать...

Свадебное путешествие

В степи казахстанской есть горный, массивный,
Неведомый рай для двоих,
Где озеро чистое, с рыбкой, красиво,
Светило под солнцем для них.

Палатка на склоне, очаг на природе,
Залив из зеркальной воды,
Где жизнь протекает в волшебной погоде,
Лесные деревья - сады.

Загар был одеждой на крепких фигурах,
И мускулы  секса в борьбе,
И камни вокруг, а мужчина был ГУРА,
          Готовил жену он себе.

 И быт первобытный венчался успехом:
 Любовь полонила сердца,
 Никто той любви не мешал. Без помехи
 Шли дни и без капли винца.
 
Ныряли и плыли, лежали под небом,
 И кофе холодный стакан...
 Готовили пищу, не все ели с хлебом.
 Мужчина любимый - гигант.

Двенадцать дней кряду: любовь и природа.
И солнце: восход и закат,
Тогда и возникло продление рода,
А кто же был в том виноват?

Мы были вдвоем. Никаких мужчин рядом,
И все же потом нет, да нет,
Он все ревновал: Кто отец? Словно ядом
Меня отравлял целый свет.

Жизнь с кольцом

Пришла жизнь с кольцом, очень ровным
и круглым, и летом, в вишневых садах,
И рядом мужчина, и нет уж подруги.
Он сильный и мудрый Адам.

Вся жизнь в подчинение, вся жизнь
на пределе, и секс - это спорт и любовь.
Еще нет квартиры, но что б ты не делал,
Судья над тобой - муж же твой.

Еще одна свадьба, в украинских ночках,
Продлила свиданье с родней,
Где я, как жена, не сестра и не дочка,
И выбор весь сделан. Не ной.

Но мы ведь студенты и лето предельно,
Нам надо разъехаться вновь.
Вокзал, город энский... Нам ехать раздельно.
У мужа уж дрогнула бровь.

А я разревелась, как будто белуга,
Во мне надорвалась струна.
Ушли по вагонам, в душе слезы юга,
И вновь я осталась одна.

На станции радость: увидела мужа,
Там встретились вновь поезда.
Он был весь родной, и конечно был нужен.
Отстал он от поезда. Да.

Интересное положение

Семейная жизнь, это встречи, прощанья.
Ноябрь приближался. И что?
В Москве намечали мы встречу. Вещание,
В его общежитие ток.

Снег мокрый, московский, тепло и прохладно.
Театры, музеи - Москва.
Он сильный, хороший и все было ладно.
Его институты. Москва.

Вдвоем подышав, погуляв, мы расстались.
Беременность, третий мой курс.
Я очень простыла и ртуть уж за сорок.
Две скорые, где же мой пульс?

Меня и в палату боялись отправить.
Лежу в коридоре. Капель
Бежит в мою руку, иглу не  поправить.
А где же любимый мой? Мель.

Когда стало лучше, увидела розы,
Мужскую улыбку в окне,
И сразу исчезли отчаянья грозы,
И месяцы жизни во сне.

Рождение сына, доились, как козы.
Ребенок и спал и сосал.
И вновь за окошком прорезались розы
И час нашей встречи настал.

На год я рассталась с родным институтом.
Ребенок. Прекрасный малыш.
Еще год учебы, и в жизни все круто:
Два курса за год. Что, шалишь?

2002 события 1970-1972

3.Изумрудное кольцо

Переезд

Сверкали озера в скалистой породе,
Их поезд опять проезжал,
И два чемодана, коляска, нас трое,
Ребенок смотрел, не визжал.

В Москву мы явились.   Слегка непонятно,
Куда и зачем нам идти,
Купил муж билеты,  уже не обратно,
Чтоб нас в Украину везти.


А сам он остался в столице любимой,
Я с сыном явилась к родне,
Конечно его, где нас встретили мило,
Где были недолго одни.

Потом путь в столицу, второго захода,
Нам больше уже повезло,
Приехали в город до солнца захода,
Где вмиг растопилось все зло.

День теплый, все чисто, квартира, но чья-то,
Нам комнату снять удалось,
Идем на работу без всякого блата:
Он - физик, семья, все сбылось.

Нас взяли в НИИ по каким-то мотивам:
Им нужен конструктор, и я,
Нашла у них место и все позитивно,
Нас трое, нас трое - родня.

Самостоятельность

Сверкала столица одним горизонтом,
Другим уходила в леса,
Здесь все хорошо: солнце, тучи и зонтик,
И города чудо  краса.

И дома халат, по размеру рубашки,
И ноги, что б лезли в глаза,
И грудь что б видна, и почти нараспашку,
У мужа свои чудеса.

И сын сам, что б ел,  одевался и бегал.
Науки любви и еды,
Уборка квартиры, любовные бесы,
Опять довели до беды...

Как тут объяснить...  оставлять не могли мы.
Учеба, работа семья...
Я все успевала, и вышли из тьмы мы.
Но только болеть стала я...

Однако, работа, конструктор и мысли.
Конструкции первых станков.
Учеба моя мы с ней вверх в небо взмыли,
Опять в Казахстан без долгов.

Училась, летала меж двух континентов,
Ребенок освоил детсад,
И мы получили квартиру, где ленты
Обоев полоски висят.

Прошел еще год, вскоре  я защитилась,
Окончен был мой институт,
И вскоре опять я в себе ощутила,
Что новый ребеночек тут.

2003. события 1972-1974
4.Родная параллель

Володя  (1921-1979)

Сверкали озера в скалистой породе,
Володи глаза, как они,
А лоб очень гладкий, хорошей породы,
С таким только рядом усни...

Уральские корни, а где же столица,
Где связь с Петербургом была?
А был в жизни поезд, и были возницы,
Семья не оседлой слыла.

И в Шушенском жили, в степях за Уралом,
И знали они Ленинград,
И связи родства оседали недаром,
Окольничим всякий был рад.

А дальше история старой России,
Немного закрыта вся  мглой,
И  в жизни все были довольно красивы,
Дед знал и работу иглой.

Работал Володя на лучшем заводе,
Станочник уральский он был,
В войну, он как все, был невольно на взводе:
Отсрочка, станочникам - тыл.

Но он добровольцем был вскоре на фронте:
Разведка, пехота, стрелок,
Был много раз ранен, и сам был в ремонте,
И госпиталь, временный полк.

Писал он все письма лишь только стихами,
Стихи и домой присылал.
Война продвигалась на запад с полками,
Разведчик дороги все знал.

А после войны он опять на заводе,
Увидел Катюшу на нем.
Осталось им звезды считать в небосводе,
Спуститься на землю, потом.

Катя (1928-2000)

Катюша была из курганской глубинки,
Отец у нее был шофер,
Однажды детей посадил он в кабинку,
Привез на челябинский двор.

И жили они в очень маленьком доме,
На улице Чкалова дом,
И воду с колонки носили в бидоне,
В большом доме жили потом.

В войну Катерина была очень малой,
Подросток с огромной косой,
Красивой, приятной с улыбкою шалой,
Не девушка - солнечный зной.

И Катя решила: пойдет медсестрою
Она добровольно на фронт,
Но казус с ней вышел, его я не скрою,
И вместо окопов и рот...

Директор училища выбрал Катюшу...
Еду пусть несет в кабинет...
И Катя подумала, ладно, не струшу,
Пойду, почему бы и нет!

В тарелку кладет от селедки кусочек,
И манную кашу берет,
Директор взглянул и расстроился очень,
Подумал, да как заорет:

Не быть тебе, Катя уже медсестрою,
Учиться иди в повара...
Такая случайность решает порою,
Что ей не уйти со двора.
Февраль 2001
 
Родители Володи

Варя(1882-1972)
Артем(1871-1936)

Сверкали озера в скалистой породе...
Варваре четырнадцать лет,
К ней сваты за сватами, все при народе,
Высокая девушка. Свет.

Красива девица и с русой косою,
'Посмотрит - рублем подарит',
она со скотиной, она и с косою,
в очах отблеск солнца горит.

И вышла она за Андрея, красавца,
И Бог им дочурку послал,
Но в русско-японскую битву двух наций...
С войны этой кончился лад.

Еще одна дочка. Муж умер. Все тихо.
А Варя? Мир полон  чудес.
Сейчас это может быть даже
и дико:  Артем прислал сватов, вдовец.

Ему от жены рождено было трое,
У Вари две были свои.
Так пять малышей, и Артем дом свой строит
В Сибири. Со ссыльным свели.

И ссыльный учил ребятишек, как в школе,
Четверка детей родилась.
Средь них и Володя. Вот женская доля!
А жизнь шла и прямо и вкось.

Сверкали озера в скалистой породе,
Артем был портной, всем хорош,
Не будем о детях, мужчина в народе.
Работал, он шил, денег - грош.

Урал и Сибирь, времена: жизни нужен.
И смена сплошная властей.
Фамилия ссыльного, просто, Наймушин,
А с ним не прожить без затей.

Артем вскоре стал председатель совета,
За что был прикладами бит,
Кто были врагами? Все темное - светом,
Но с толку уж не был он сбит.

Такой был Артем, и как сокол огромный,
С большою и сводной семьей,
Всех выходил, выкормил с Варей негромкой,
Потом, до конца жить одной.

Эх, Варя, Варвара, проблем стало больше,
В ней редкая сила была,
Сынов проводила в войну, стало тоньше,
И редкого такта слыла.

А после войны рядом встала Катюша,
Володи родная жена,
И с ними, и с внуками. Яблони. Груши.
Варвара была не одна.

От младшего Вовы правнучка дождалась,
И год поднимала его,
Когда внук уехал, и с жизнью рассталась.
И сердце, и нет ничего.
12.06.02

Родители Кати

Полина(1907-1955)
Алексей(1904-1947)

Сверкали озера в скалистой породе...
Прочла я в архивах родни
Кто жил, и как жил, все они из народа,
Так было, так было в те дни.

Полина, мать Кати, и жизнь вся короче,
Детей было трое. Война.
Но тридцать три года - работа в колхозе,
На фабрике - мастер, швея.

И помню я домик ее, мастерскую,
Когда вдруг она умерла,
И погреб с картошкой, проросшей вслепую,
Когда в доме жизнь замерла.

Отец Алексей, он шофер из Тюмени,
В колхозе простой тракторист,
Его я не помню, не ела пельмени
В семье Катерины. Артист.
2002
***
  Жизнь висит на волоске
  И не в первый раз.
  Чувства бренные в тоске.
  Смерть, почти экстаз.
  Снимок где-то на листке,
  Как обрывок фраз.
   
  И с компьютера на мир
  Смотрит мой же лик.
  Покидаю этот мир.
  Инструментов блик...
  И укол, как выстрел. Тир.
  Исчезает "Миг".
   
  Я лечу, лечу, лечу
  В розоватый рай.
  Я на веки замолчу,
  Посещая рай.
  Я от боли не кричу-
  Здесь у жизни край.
   
  Но судьба еще добра.
  Приоткрыв глаза,
  Вижу снега серебро.
  Призрачны леса.
  Надо мной белеет бра.
  Отошла гроза.
  31.01.2001.

 ***
  Летят снежинки в свете фонаря.
  Кровать, пружинки гнутся как-то зря.
  Больница, койка, темное окно.
  Девчонка Зойка смотрит все кино.
  Больные люди. Сестры и врачи.
  Все живы будем.
  - Зойка...
  - Не ворчи.
  Снег за окошком. Тихий вечерок.
  -Мы все, как кошки.
  -А лечение впрок?
  -Кому поможет, а кому и нет.
  Но горечь гложет и фонарный свет.
  2.02.2001.

 ***
  Свет ночует в окнах коридоров
  И больные спят среди огней,
  Замолкают просьбы и раздоры.
  Ночью, что болит, еще больней.
   
  Тихо происходит воскрешение.
  Безысходность движется волной.
  Утро. На уколы приглашение,
  И по телу пробегает зной.
  3.02.01
 
 ***
  Великолепна ветка хризантемы.
  Цвета: сирень и белая кайма,
  Но о болезнях слышит она темы,
  Как будто заболела и сама.
 
  А рядом три прекрасных гвоздики,
  Они покорны участи больных.
  И говорят:
 - Ты посмотри, смотри-ка,
  Как будто наша кровь застыла в них.
  4.02.2001


***
  Раздать долги и жить спокойно,
  Приходит сольная пора,
  Прожить остаток дней пристойно,
  И быть спокойной, как гора.
  Любить тебя? Иль обходиться.
  Надрыва чувств не извергать,
  Все может в жизни пригодиться,
  Не надо чувствами играть.
   
  А на природе нынче жарко,
  Там солнца теплого печать.
  Одежды цвет? Да, тот, что маркий,
  За все нам в жизни отвечать.
  А я люблю опять зеленый,
  И город в зелени листвы,
  И облик города холеный,
  Там где-то ходят ты и Вы.
   
  Тебя сегодня не тревожу,
  Тебя влекут свои дела.
  Ты - не случайный, не прохожий,
  У нас похожие тела.
  А Вас, я что-то забываю,
  У нас есть общие дела,
  К Вам от любви не завываю,
  Не прикасаются тела.
   
  А вот и остров знаменитый.
  Горит костер, трещат дрова,
  Слегка закрытые ланиты,
  Слега истоптана трава.
  Вода вкруг острова святая.
  Плывешь по ней. Тебя люблю,
  Но от любви давно не таю,
  Но губы милые ловлю.
   
  Спасибо, милый за науку,
  Мне легче жизнь переносить,
  Завыла я с тобой про скуку.
  Пора и жать, пора косить.
  Красиво там, где ты все любишь,
  Плачу любовью за любовь,
  И рада, что меня не судишь,
  И в наших чувствах - чувства новь.
   
  Я оценю твои усилия:
  В запасе добрые дела,
  Нас не покинули и силы,
  Еще крепки наши тела.
  Еще любовь не позабыта,
  Еще ясны глаза любви,
  Нам не страшны проблемы быта,
  И горячо еще в крови.
   
  Есть кабинет и это чудо,
  Что нет людей, спокойно мне,
  А жизнь летит куда-то круто,
  И ты пришел ко мне во сне.
  Побудь один. Давай простимся,
  И будем там, где есть всегда,
  Мы от разлуки утомимся,
  От ожидания нет следа.
   
  Ты где? Ты как? И что с тобою?
  А я одна. Я здесь пишу.
  Я не хочу лишь в сердце сбоя.
  Нет, не хочу: шу-шу, шу-шу.
  Побудем врозь. Так видно нужно.
  Побудем врозь. Судьба - судьбой.
  Свой воз везу я не натужно,
  Еще выдерживаю бой.
   
  Еще мой мозг вполне хороший,
  Еще есть память, разум, жизнь,
  Есть у меня и ты, пригожий.
  Ты от уныния - воздержись.
  Твоя любимая природа...
  Она открыта для меня.
  И из нее за одой - ода,
  Жить, так приятно, не кляня.
   
  Живи и все. Смотри на воду.
  Люби себя. Цени других,
  Не обижай шальную моду,
  Живи без дум, без дум плохих.
  А облака плывут по миру,
  Бывают тут, бываю там,
  Порой прихватывают лиру,
  Иль капают: там, там, там, там.
   
  Устала я в борьбе житейской,
  Сама готовлю смену лет.
  Вновь на машине, как в Копейске,
  Но тот шофер уже скелет.
   
  Прошли года, сменилось время,
  Сама старею по часам,
  И поднимаю жизни бремя,
  Свой вес, сверяя по весам.
   
  И не хвались - я не хвалюсь.
  Вчера страдала от мучений,
  Сегодня лучше, я клянусь,
  Не ввергну дом я в поучения.
  А, что следят? Наш мир просмотрен,
  В ученом мире мы давно,
  И многим в нем бывают смотры,
  И даже там, где кимоно.
   
  Живу и все. Жизнь на подъеме,
  Лишь бы придумать все и вся,
  И не запутаться в разъеме,
  И не живу я, вечно, мстя.
  Ведь месть она, как змей ползучий,
  Ее нельзя носить в себе,
  То станешь вечно невезучей,
  Будь доброй в собственной судьбе.
  9.08.94

  ***
  Флюгером застыли на деревьях
  Три сороки, смотрят свысока
  На людские и свои пороки,
  Без волнений, творческих стремлений.
  На МИЭТ взирают не дыша,
  Смотрят на людей - а те спешат.
   
  В ясном небе пьедестал морозный,
  В инее от дышащих берез,
  В этот день так мало льется слез,
  И так часто смех звучит задорный.
  На сороках модные цвета -
  Те, что в моде годы и века.
   
  Стекла, кирпичи, часы, уступы
  Собрались в единый институт,
  А внутри подъем есть, он так крут,
  И с него уходят с думой скупо,
  На глаза всевидящих сорок,
  В армию служить обычный срок.
   
  Армия уводит парней умных,
  Тех, кто может думать и дерзать,
  Тех, кто может многое узнать,
  Забирает из компаний шумных.
  И кричат, кричат тогда сороки,
  По ушедшим плачут годы, сроки.
   
  И пустеют группы без ребят,
  Зря резвятся полы на разрезах
  Юбок, что на ножках очень нежных,
  Ладно, и заманчиво сидят.
  И с тоской глядят тогда сороки -
  Отошли их молодые сроки.
   
  В институте двери закрывают.
  Что там изучают - я не знаю.
  Знаю то, что знают лишь доценты,
  Ассистенты, аспиранты и студенты.
  Кто же я? Профессор всех наук?
  Нет, я стихотворец этих мук.
   
  Мне по нраву топот в коридорах,
  Или пустота моих дорог.
  Тогда слышно: чей-то голос строг,
  Объясняет что-то без укора,
  Тихим и доверчивым студентам,
  Ходит взад, вперед в апартаментах.
   
  Улетели строгие сороки,
  Ветерок уносит иней прочь.
  Красота лесов - мороза дочь -
  В институт идет давать уроки:
  Холода, терпенья, белой склоки,
  Потеплев, уходит тихо прочь.
  Утро28.01.1988


***
  Командировок тысячи в стране -
  Они источник деловой работы,
  Кто едет разбираться в кутерьме,
  Кто бегает по складам, как во тьме,
  Кто план перемещает с криком:
  -Что, ты!
   
  И самолеты, поезда, машины
  Порою заменяют телеграф,
  И остаются, чуть плаксиво жены,
  Скрывая раздражительные тоны,
  В довольно непокорный нрав.
   
  И я, их редкий представитель,
  Лечу и еду, сбросив страх.
  Потом расскажут, кто с кем видел,
  И не поможет черный свитер,
  От всех злословий, ох и ах.
   
  А я люблю уйти с дороги,
  И делать в жизни первый шаг,
  И перепрыгивать пороги,
  Пресечь словесные ожоги,
  И думать, мысленно - я маг.
   
  А за окном чернеет ночь,
  И стук колес, почти не слышен,
  И еду я с огнями прочь,
  И говорю я лишь про дочь,
  Про волосы ее в цвет вишен.
   
  А вот и цель. Морозный воздух
  Приятно щеки холодит,
  И новый город - это отдых,
  От всех не нужных нам обид.
  И сердце с городом парит.
   
  Стучат трамвайчики по рельсам,
  Везут людей на их завод.
  Трамваев солнечные рельсы,
  Бегут сюда из года в год.
  В дороге знающий народ.
   
  Люблю узнать я новый город,
  И новый цех, и стаю мыслей,
  И для стихов есть новый повод -
  Они над головой зависли.
   
  Я не одна. Со мною - люди,
  Чей опыт разумом пронизан,
  Идут вопросы по карнизам -
  Ответы - лестницей прелюдий-
  Командировка вышла в люди.
  5.02.1988

***
  Нельзя снимать венцы с царей ушедших,
  И править, возвеличив лишь себя,
  Нам не спасти трагедий в ад ушедших,
  И надо жить, прошедшее любя.
   
  Не правы все, кто будто бы поднялся
  Повыше тех, с кем равным был всегда,
  На самом деле - сам собой остался,
  И высшая звезда - не их звезда.
   
  О, как все любят маленькие ранги,
  И вещи, и машины, и жилье,
  И презирают мысленно яранги,
  Но не ценить все это и смешно.
   
  А люди-то давно перемешались,
  И разум есть у каждого из вас.
  Кто в чем умен...  Прослойки? Да, остались.
  Они заметны только лишь у касс.
   
  В семнадцатом пытались все исправить,
  Писатели спешили записать.
  Мозги чужие очень трудно править.
  И людям трудно жизнь свою спасать.
   
  Люблю людей: и правых, и неправых,
  Крестьян, интеллигенцию, верхи.
  Люблю людей: больных или здоровых,
  Их подвиги, и даже их грехи.
  16.02.1988

***
  Светлая стрела дороги,
  Темнота родной зимы
  И рабочие чертоги...
  И заботой полны мы.
 
  На работе - все в работе,
  От усталости гудят,
  Некогда вздохнуть зевоте,
  Но со смехом говорят.
 
  Хозрасчет влетает лихо,
  Будоража ум людей,
  И часами очень тихо
  Все сидят без новостей.
 
  Ни к чему нам муки ада,
  Надоела суета.
  Да, вот так в работе надо:
  Все в работе - нет поста.
 
  Дом, работа, телевизор,
  Дети, кухня, муж, стихи.
  Развлечений в жизни - мизер,
  И к любви слова глухи.
 
  Но однажды, но однажды
  Рядом вспыхнуло тепло,
  И отчаянно, отважно
  До меня оно дошло.
 
  Плавно двигались на воле
  Волны жгучего тепла,
  То любовь попала в поле,
  Холод выгорел дотла.
 
  Молчаливо и упрямо
  Ток бежал к тебе, ко мне,
  Средь людей, сидящих прямо,
  Были мы наедине.
 
  Да и мы для них прохладны,
  Ток совсем не виден им,
  Внешне даже благородны,
  И в любви не виден дым.
 
  А меж нами расстояние.
  Как же прыгал ток ко мне?
  В чем мы видели признание
  На глазном, прекрасном дне?
 
  Нет, лучились каждой клеткой,
  Понимали между строк.
  Ток не видела соседка
  Да и сам Илья - пророк.
 
  Не могу восстать из мрака,
  Будто сплю в туманной мгле,
  Жизнь, обсыпанная маком,
  Как листочки в бледной тле.
 
  Надоела дрема всуе
  В суете рабочих тем.
  Эх, забыться б в поцелуе!
  Но как вредно! И мед ем.
  1988-1989гг.


  ***
  Гроза зарницею сверкала.
  Ей с грозным ревом вторил гром.
  Природе грома было мало.
  Шел по деревьям сильный шторм.
   
  Деревья гнулись, и качались,
  Бросая листья ветру в след.
  Лесные волны быстро мчались.
  Дождь раздавал им свой привет.
   
  Когда стихия отбушует,
  Придет неведомая тишь.
  Сознание стоном забунтует
  От всех семейных, старых крыш.
   
  Полжизни грома, гроз, дождя
  Прошли под зорким твоим оком.
  Была ли наша встреча зря,
  А свадьба счастьем и пороком?
   
  Зачем копать полжизни в дождь?
  Прилипнет грязь к моей лопате.
  Да, ты и правду ввергал в ложь,
  И всюду искры в след зарплате.
   
  Эх, проза жизни, проза жизни,
  Ее омоет сильный дождь,
  Для очищения правды жизни.
  Пусть все очистит дождик - дождь.
   
  Он смоет пыль с морщинок нервов,
  Грозой осветит мой приют.
  А гром - он страха признак первый,
  А без него везде уют.
      
  Так жизнь прекрасной чередою:
  Грозы и грома, дождя, стона
  Идет, идет всегда за мною,
  Идет без дружественного тона.
   
  Светлеет маленький кусочек
  Среди свинцовых облаков,
  Так солнце пробует носочком:
  Готов ли путь к земле? Готов.
   
  И ветер тут же изменяет
  Грозе и грому, и дождю,
  Все тучи в сторону сдвигает
  И солнце говорит: Прошу...
   
  Выходит солнце на прогулку,
  Небрежно свет бросает людям,
  И леса изумрудную шкатулку
  Пронзает светом. Что там будет?
   
  Грибы полезли вдруг с наклоном.
  А любопытных ягод честь
  Лес отдает почти с поклоном.
  В лесу живут и честь, и месть.
   
  Все в нашей жизни по законам,
  Но чьим, каким и почему?
  Есть место в них сердечным стонам.
  А как мне быть? Я не пойму.
   
  Наверх забраться можно? Можно.
  Коль солнце лучик свой подаст.
  Верх по лучу? О, осторожно.
  А если он тебя продаст?
   
  Так и живем: к земле поближе,
  И ходим там, где твердый грунт,
  И давим тех, кто еще ниже,
  И избегаем носки унт.
   
  И знаем все. И судим всех
  Под крышами, где нет стихии.
  Гроза и гром, и солнца след
  За окнами. А мы тихи.
  7.08.1987
 

  ***
  Русая Русь только осенью русая.
  Милая Русь, в песнях ты нежно - грустная.
  Я пред тобой, словно девочка малая,
  Речка весенняя, снежная, талая.
  Русь, моя Русь, моя добрая девица,
  Косы твои по земле летом стелются.
  Девица милая, травушки с росами,
  Ходишь по травушке - ноженьки босые.
  Рада я видеть тебя златокудрую,
  Знаешь ты истины, с мыслями мудрыми.
  1987

  ***
  Зима летает над землей
  И май к себе не подпускает,
  Природа заодно со мной -
  Она меня не отпускает.
   
  Я от природы - плоть и кровь,
  Частичка не людского мира,
  И убеждаюсь вновь и вновь -
  Природный я посланец в мире.
   
  Пишу в лесу, деревья рядом,
  Они диктуют мне слова.
  Иголки кажутся мне садом -
  В лесу живет моя строфа.
   
  Спасаясь от людей в лесу,
  Пришла к деревьям массой крови,
  Казалось: с ада кровь несу,
  Теряла чувства я от боли.
   
  И вот меня спасли деревья:
  Березы с белою корой,
  У них справляла новоселье,
  И перешла я в мир лесной.
   
  Мне трудно жить среди людей,
  Коварство их мне не понятно,
  И снег, и лес в сто раз милей,
  А среди них и мне занятно.
   
  Теперь я поняла отца:
  Он в сад бежал от всех людей,
  И был до самого конца,
  Среди деревьев, птиц - сильней.
   
  Как 'рак' его болезни грыз!
  Он добирался в сад больным,
  Он видел в этой жизни смысл:
  Чтоб быть живым, чтоб быть живым!
   
  Он много боли перенес,
  Не стал известным он поэтом,
  Но жил в своем он мире грез,
  И я люблю его за это.
   
  Так вот когда писать я стала!
  В год смерти своего отца!
  То моя очередь настала -
  Ей буду верной до конца.
   
  И пусть стихов чужие волны
  Идут печатною рекой,
  Мои стихи садятся в челны -
  Плывут природною волной.
  1987
   
  ***
  Длинный, длинный коридор,
  На краях - по человеку.
  Только взгляд, как будто вор
  Все забрал и отдал в лету.
   
  Посредине карусель
  Из простых, прозрачных листьев,
  А на ней крутилась ель,
  А из щелей звуки свиста.
   
  Вот и все. Одно мгновенье.
  Только взгляд и год второй
  Нет душе успокоения,
  Горек видимый покой,
   
  Только шепот, только слухи,
  Только взгляд из-за угла,
  Оторвать бы слухам уши
  И вернуть им злость сполна.
   
  Эх, свидания, свидания,
  Только взгляд, да пару слов
  И за это я в изгнание,
  И за это сдернут кров.
   
  Помню, помню я твой взгляд,
  Предвещал он горе, бурю,
  Вспоминаю твой наряд
  И в бессилие негодую.
   
  Объявлялась мне война -
  Долго я о том молчала,
  С этих дней прошла весна.
  Начинаю все сначала.
   
  Каждый день звонки, звонки,
  С полдевятого до ночи.
  Речи чувственно - крепки -
  Издевательства, короче.
   
  Говорили все о смерти,
  Круговерть сплошная шла.
  Мне, казалось, кто-то крутит,
  Чтобы я с ума сошла.
   
  Те звонки, не первый месяц,
  А уж отпуск - страшен был.
  Юмор злой главы не свесит,
  Он с жестокостью приплыл.
   
  Горемыки, горемыки -
  Все кто вздумал полюбить,
  А звонящие отвыкли
  Иль не смели полюбить.
  1987


  ***
  Москва - ты история народа.
  Москва - город счастья и свободы.
  В Москве - принимаются решения.
  О Мире - здесь даются предложения.
   
  Всегда - против войны моя Москва.
  Всегда - за мир и счастье всем - она.
  За космос - чистый космос без войны.
  За дружбу - без угроз и суеты.
   
  Москва - за достойный, честный труд.
  Москва - за дело разума и рук,
  Искусство - полное чудес,
  Науку, точность и прогресс.
   
  Москва - за спорт, за детский смех,
  За счастье всех, за счастье всех.
  24.1.87
  6.2.87

  ***
  Русский лес, какой ты разный,
  Ты похож на наш народ,
  Ты рабочий лес, не праздный,
  Много есть в тебе пород.
   
  Есть как сосны - великаны,
  Люди старых поколений,
  Шли по жизни только прямо,
  Не боялись столкновений.
   
  Наши женщины России
  Светлые, как те березы,
  Они ласковы, красивы,
  Пусть их минут в жизни слезы.
   
  Есть, как ели величавы,
  Не боятся вечной славы,
  И спокойны, и горды,
  И в лесу они, как павы.
   
  Есть осины, что трясутся
  От любого ветерка.
  Нет, вас беды не коснуться,
  Вам одуматься пора.
   
  Есть мужчины, словно кедры,
  Силой, мужеством, умом,
  Они, в общем-то, не редки,
  Но растут лишь не кругом.
   
  Вот дубы, как коренасты
  Эти крепкие стволы!
  Не страшны им все несчастья -
  Только молнии одни.
   
  Клен стремится только к солнцу,
  Гордый и красивый клен,
  Счастье пьет, не смотрит в донце -
  Он упрям и тем силен.
   
  Подрастают поколения
  Новых, молодых лесов,
  Лишь военное затмение
  Не прибавило кустов.
   
  Выкосило все породы:
  Не рождались, не взошли,
  Наши добрые народы,
  Не рожденными ушли.
   
  Но живучий русский лес,
  К солнцу тянется и к счастью,
  Солнечных своих небес
  Он сторонник, не несчастья.
  1987
   

  ***
  Перевернулась вечером земля
  И в темном небе, там, где облака,
  Таилась сине-черная стерня,
  Но где-то солнце прятало бока
  И чаша влаги брызнула волной,
  Плескалась в небе вечной глубиной.
   
  Я вспомнила добрые слова,
  Последний луч их нежно согревал.
  И только одинокая молва
  Ушла куда-то вдаль, в девятый вал.
  И я стою в вечерней красоте,
  Дань отдавая Вашей доброте.
  02.09.87г.

  ***
  Я пью нарзан воздушных капель,
  Хмелею в запахе сосны,
  Снимаю с дум тревожных накипь,
  И вижу: помыслы чисты.
   
  Живу, дышу лесной природой,
  Где нет расчета и тщеты,
  Я не ищу любви и брода,
  Смотрю охранные щиты,
  Сливаюсь мыслями с погодой,
  И ухожу от суеты.
   
  А по краям лесных массивов
  Желтеют клены и кусты,
  И в простоте они красивы,
  И в красоте они просты.
   
  Но рядом с ними меркнут очи -
  Осколки доброй синевы,
  И ряд давно забытых строчек
  Мне говорит: они - не Вы,
  А вязь моих неровных строчек
  Уходит в золото листвы.
  1987.


  ***
  Вечер. Одна среди леса и тьмы,
  Месяц мне светит с макушки ели,
  Он не забыл про меня в забытьи,
  И заглянул в мои темные сени.
  И, как хозяйка лесного дворца,
  Я перед месяцем низко склонилась:
  Что ж, посмотри на меня ты с венца.
  Рядом со мной деревца молодые,
  Первый свой день зеленеют листом,
  Нет, не подумай, они не простые,
  Скоро сверкнут и природным умом.
  Долго кустарник одеться не может,
  Красные ветви красны от стыда,
  Старый он стал, и характером сложен,
  Рядом с ним пень, он стоит чуть дыша.
  Стары дубы, нет дубков молодых,
  Мхом поросли, да белесым грибком,
  Стали беззубы, и нет золотых,
  Листья в прическе остались венком.
  Милый мой месяц, сбежал ты от ели,
  К дубу пробрался, к зеленой пастели,
  Что ж, я неволить тебя не могу,
  Мне твой покой - дорогое табу.
  1987
   
  ***
  Моя первая весна
  Без сердечного надрыва,
  Я спокойна и вольна,
  Не стою я у обрыва,
  Каждый день иду к тебе,
  И знакомлюсь с чудом эха,
  Эхо то живет во мне,
  Отголосками привета.
  Ива редкой красоты,
  В желтых одуванчиках,
  Дарит от тебя цветы
  В своих ветках-пальчиках.
  Подарила мне сережки
  Добродушная ольха,
  Пробежала мимо кошка,
  От тебя несла слова,
  И кустарник неизвестный
  Мне ладошки протянул,
  По весне, красавец местный,
  Лист цветочками загнул.
  Старый дуб, слегка надменен,
  В небо отдал всю листву,
  Но его с лихвой заменит -
  Вздох, терзающий струну -
  Это ты меня встречаешь,
  Ты с надеждой ждешь меня,
  Ты в волнение замираешь.
  Милый лес, я жду тебя!
  1987

***
  Гладиолусы зеленые
  Распустились на ветвях,
  И деревья, в меру стройные,
  Изменились на глазах.
   
  Очень милые бутончики,
  Чуть проснувшихся листов,
  И похожи листьев кончики,
  На раскрытый клюв птенцов.
   
  Только их деревьям -
  Матушкам прокормить легко листки,
  Как волне бежать по камушкам,
  Их пути всегда легки.
   
  Прихожу я, к их беспечности
  Посидеть на берегу,
  И вдыхаю воздух вечности,
  И снимает лес беду.
   
  Вспоминаю день Победы,
  Огонь вечный сквозь звезду,
  Он возносит искры света
  Для салюта в черноту.
   
  И мерцали эти искры
  В поднебесной вышине,
  В честь живущих здесь на Истре,
  В честь погибших на войне.
   
  И сходились все живые
  Посмотреть салюта блеск,
  Разносился над землею
  От салюта звонкий треск.
   
  Набегал могучий ветер,
  Холодом пронзал людей,
  Искрами в народ он метил,
  И в лесах шумел быстрей.
   
  День Победы был вчера,
  А сегодня тишина,
  И бурлит моя река,
  И спокойно спит листва,
   
  И ко мне с небес спустилась
  Синеглазая мечта,
  Вся спокойствием укрылась -
  Не растает до утра.
  1987
   
  ***
  Детство, отрочество, юность -
  Белой черемухи цвет.
  Беды, разлуки, заботы -
  Их еще нет, нет, нет.
   
  В детские пухлые годы
  В пышных волосиках бант,
  Только и было заботы,
  Где разместить кукол стан,
   
  Стоило, чуть подрасти ей,
  Руки белы от мелков.
  Вей ветерок мой, вей, вей
  Ноги стройней от прыжков.
   
  Прыгалки, куклы. Подружки...
  Белой черемухи цвет
  Падал на детства подушки.
  Брезжил отрочества свет.
   
  Бантик растаял бесследно,
  Зеркало манит их в плен.
  Страсти: что модно, что бедно,
  Кто что одел, кто же смел.
   
  И телефонная трубка
  Прыгает часто к ушам,
  Тают тихонько минутки,
  Трудно вернуться к делам.
   
  Что-то меняется в детях.
  Белой черемухи цвет
  Ветер в девчонке приметил
  В темной косе место лент.
  17.05.1987

  ***
  Вязкий воздух согрет теплом,
  Листья стихли под желтым налетом,
  То пчела своим первым полетом
  Говорила о связи с цветком.
  Проревел самолет над землею,
  Что знаком с небесами, грозой,
  Что в ладах он с богемной средою,
  И унес свои связи с собой.
  Я молчу, похвалить себя нечем,
  Я тиха, как вода без волны.
  С чайкой дружбу не водит кречет,
  Мои мысли покоем полны.
  Суета из сует земная:
  Знать про все и бывать везде,
  Не под силу мне жизнь такая,
  Я подобна зеленой листве.
  1987

  ***
  Солнцем залитое небо,
  В чистых росах каждый лист,
  Каждый знает свое кредо,
  Светлым утром разум чист.
 
  Вспомнить бы года былые,
  Чем и жила и чем дышала,
  И какие дни лихие,
  Я, чуть дрогнув, провожала.

  Очень сильно я болела
  за два месяца до сына.
  Боли сильные терпела,
  А болезнь страданьем крыла.
 
  Ждали к маю, вышел в мае,
  Сын на мир наш посмотреть,
  Он родился в степном крае,
  Где арбузам сладко спеть.
 
  Были в окнах: муж и розы,
  Мать, отец и круг друзей.
  Мы доились словно козы,
  И стремились в дом быстрей.
 

  Тронуть я боялась сына -
  Страх пред ним меня сводил.
  Появились следы клина -
  Муж их в жизнь нашу вонзил.

  В восемь месяцев сын ходит,
  В десять месяцев бежит,
  Ложку с кашей в рот заносит
  И что надо говорит.
 
  Рос малыш наш крепышом,
  Загорал он голышом,
  С папой змей пускал на даче,
  В жизни было все удачно.
 
  Дед души не чаял во внуке,
  Бабушки его голубят,
  Папа строго учит в письмах,
  Мама вся в заботах чистых.
 
  Год промчался добрым эхом,
  Едим жить мы в Новый град.
  Наш отъезд был чьим-то крахом,
  Кто-то был ему не рад.
 

  Помню, бабушка металась
  По квартире, спрятав стон,
  Она в сборах разрыдалась,
  Это был последний стон...
 
  Сын знакомился с друзьями,
  Знал, где детский городок,
  Нас снабжали все вестями,
  Что он крепок и здоров.
 
  Развивалась речь ребенка
  По наукам и без них,
  В зоопарке видел львенка,
  С 'краном' 'Р' свою постиг.
 
  Говорил он хорошо,
  Буквы все учил исправно.
  Хорошо - то, хорошо -
  Папа был учитель главный.
   
  Папа, папа, в нем есть сила,
  Он для сына - власть и Бог,
  Я удила закусила,
  Да какой уж в этом прок.
   

  Дочь росла совсем иначе,
  И трудней стали задачи.
  Норов в ней... родился с ней.
  Да, природе жизнь видней.
 
  Сын и в сад ходил с добром.
  Дочь росла с другим нутром.
  Подрастали оба дружно,
  Брат с сестрой всегда в ладах,
 
  Было все у них, что нужно,
  Ноги крепли их в лесах.
  По грибы, по ягоды
  С двух ходили лет.
 
Ягоды, вы ягоды
  Добрых детских лет.
  1987
   


***
  Как не помнить нам с тобою встречи.
  Как не помнить нам щемящей речи.
  Как не помнить нам любимой песни,
  Песни, что пропели чудом вместе?
   
  Но уже давно мы не встречались,
  Наша встреча нет, не получалась.
  И уже давно разлука длится.
  Да, разлука длится, длится, длится.
   
  Я тебя забыть порой пыталась,
  Я тебя от сердца отрывала.
  Но твой милый взгляд меня тревожил,
  И твой милый облик чудом ожил.
   
  Рисовала я портрет похожий
  И себя пыталась не тревожить.
  Я тебе писала стихи-строчки.
  Рисовала точки, точки, точки...
  1986г.

  Музыка
   
  В воздухе повисли звуки музыки,
  Грустно так и нежно сверх голов,
  Просят, разыгравшись, звуки музыки
  Написать безумно много слов.
   
  Музыка тревожная, зовущая,
  Музыка без фальши и интриг
  Разбросала звуки, тебя ждущие,
  Будто в них запрятан сердца крик.
   
  Звуки затихают угнетающе,
  Звуки разбередили меня,
  Смолкли звуки как-то вызывающе,
  В сердце лишь остались и звенят.
   
  Вдруг... взлетели, рассыпались
  Несколько грустных нот,
  Но и они осыпались.
  Музыка не идет.
   
  Слышу, что где-то стонет,
  Где-то она зовет,
  Но стон в безмолвие тонет -
  Музыка - не идет.
  1986

  ***
  В сказку 'Аленький цветочек',
  Поместил меня мой друг,
  Где любимый мой цветочек,
  Собирает песни в круг.
   
  Песен собраны страницы,
  Вышивается канва,
  Мысли шьются вереницей,
  Превращаются в слова.
   
  Все быстрее и правдивей
  За строкой бежит строка,
  Мир становится красивей,
  Нет волшебника пока.
   
  Где и как он управляет
  Электроникой в умах,
  И в цветочек превращает,
  Откровения в стихах?
  1986
 
***
  Что с человеком делает любовь?
  Его меняет.
  Еще недавно протекала кровь,
  Вдруг быстро тает.

  Спокойны были дни и вечера
  Вдруг все пропало,
  А дома позабытые дела,
  И вещи где попало.
   
  И люди были милы и добры,
  Вдруг - все злодеи.
  И люди были мудростью остры,
  Теперь плебеи.

  Какие чертежи чертить могла!
  Теперь - все рвутся.
  Какими мыслями была полна!
  И вот все жгутся!
   
  Природа тайны открывала мне.
  И все забыто.
  Добра и ласкова - бывала я.
  Теперь забита.

  От 'Здравствуйте!' - звенели голоса.
  И вот все стихло.
  И жизни мирная шла полоса.
  И жизнь - поникла.
   
  Я людям отдавала всю себя -
  Про них забыла.
  А мысли черные теперь не зря,
  Теперь в них - сила!

  Какая память у меня была -
  Все забываю.
  А сколько книг читать могла -
  Теперь листаю.
   
  А в голове -  одна любовь.
  ОДНА ЛЮБОВЬ? -
  1986
   
Средняя женщина
   
  Средний возраст - тридцать пять.
  Средний рост -  мужской лишь взять.
  Средний волос -  пепельный.
  Средний глаз с отметиной.
  И фигура - средняя.
  Красота последняя.
  Средний ум.
  Талант лишь средний.
  Много дум, да выход средний.
  29.12.1986
      
 Самообман
   
  Наш мифический роман
  Был большой, большой обман.
  Вы - разумней и мудрей,
  Красивее и сильней,
   
  Я ж несносная такая,
  И душа моя плохая.
  Я не делаю добра,
  И душа моя черна.
   
  Вы - волшебник и герой,
  Каскадер и постовой.
  Я лишь жертва Ваших чар,
  В голове моей угар.
   
  Вы умны, принципиальны,
  Вы тактичны и лояльны.
  Я глупа и не тактична,
  Поведение не прилично.
   
  Лавры Вам за волшебство,
  Вы творите колдовство.
  Перед Вами преклоняюсь
  И свободной остаюсь,
   
  Вами больше не пленюсь.
  И любить Вас не клянусь.
  1986


  ***
  Дорогой, мой лев - дракон,
  От барана Вам поклон.
  У барана шерсть - чешуйки,
  Серебрятся от воды.
  У барана уши длинны
  И не видно бороды.
   
  У барана хвост короткий.
  В беге он довольно ловкий.
  Загнан в угол сей баран,
  Он волкам не по зубам.
  Лес барана не спасает,
  Дома - горе - скорпион.
   
  Только радует бычок, -
  Он хороший мне сынок,
  В год поросенка он год родился,
  И прилежно так учился.
   
  Дочка - дева - заинька,
  Далеко не паинька.
  Так живем и поживаем
  И добра не наживаем.
   
  Вам, любезный мой дракон,
  От баранчика - поклон.
  1986.
   
  ***
  В горшке цветочном без цветка,
  Купался воробей,
  Работа радостна, легка,
  И счастлив воробей.
   
  Он набросал земли вокруг,
  Он разметал крупинки,
  И весел маленький наш друг
  Посеял он смешинки.
  1986
   
  ***
  Миллиарды звезд в галактике.
  Мне нужна одна звезда
  В черном и огромном небе,
  Словно павшая листва.
   
  На большом, огромном шаре
  Миллиарды человек.
  Но для счастья в жизни надо,
  Чтобы был один навек.
   
  Миллиарды дел на свете
  И профессий всех не счесть.
  Но в душе у человека,
  Лишь одно призвание есть.
   
  Миллиарды звезд,
  Миллиарды дел,
  Миллиарды человек,
  А нужна звезда,
  Нужен человек,
  И нужна профессия.
  1986
  ***
 Холод ранней весны тихо тает.
 Лес встречает своей простотой,
 И природа к себе привлекает,
 И влечет нас своей красотой.
 
 Лес стоит без листвы и без снега,
 С пеньем птиц, с пробуждением ветвей.
 А деревья, как в утренней неге.
 Не тревожит их друг - суховей.
 
 Скоро лес наш проснется, встряхнется,
 Распушится листвою, травой,
 Нежной зеленью к нам повернется,
 И уснет до зимы волчий вой.
 1982
 
  ***
  Весна, весна, ты вечный стимул
  Любви людей, цветения трав,
  И кто любовь людскую кинул -
  Готов исправить дикий нрав.
 
  Весна, приятно приближение
  Твоей красы, твоей любви,
  Твоих ветров прикосновение
  Я ощущаю вновь в крови.
 
 "Весна" - звучит приятно, мило,
  Звучит, как "Мать" или "Любовь",
  Дает земле большие силы,
  И начинается жизнь вновь.
  1982.
 
  ***
  Любовь летает, в воздухе кружится,
  Одно мгновенье - и в сердца ложится,
  Легла на сердце и уже в полете,
  Подвергнуть где-то нового заботе.
 
  Свет от сердца сквозь глаза сияет,
  Он меня в своих лучах качает.
  Ты сверкаешь весь прекрасным светом.
  Я люблю - горят глаза ответом.
  1982

Приезд мамы
   
  Жизнь моя слегка перевернулась,
  Изменилась на какой-то миг:
  Мамочка ко мне опять вернулась,
  Ум спокойствие постиг.
   
  Отдых, как воздух, необходим,
  Он добавляет мне жизненных сил,
  Сил для борьбы, для работы, семьи,
  Сил, чтоб самой от себя не уйти.
   
  Здорово выдохлась я тут одна,
  Силы ушли, не вернешь никогда.
  Много ошибок и много труда
  Я совершила за эти года.
   
  Нервы мои не всегда отдыхали,
  Много трудились и часто вздыхали,
  То увлекалась любовью я,
  То о работе все были слова.
   
  Как изменился мой взгляд на мир!
  Мама приехала в мой антимир.
  Все переставила мне по - порядку,
  Вновь разрешила себе я зарядку.
   
  Как я устала за эти года!
  Много узнала и меньше - горда,
  Годы мои и не так уж стары,
  Только поступки все мало мудры.
   
  Я о любви много пела недавно,
  В ней я искала забвение свое,
  И находила, и часто теряла,
  Горько теряла, и вновь за свое.
   
  Сколько несчастья мне это несло...
  Да, но и это, увы, все прошло.
  Я изменилась, пусть временно, пусть.
  Грусть позабыть бы, любовь не вернуть.
   
  Да, и зачем возвращать и мечтать?
  Раз отгремело, ушло и прошло?
  Тяжко мне было с детьми и садами,
  Как безнадежно всегда уставала!
   
  Сколько нагрузок тянула и что?
  Мне говорили спасибо? Никто!
  Все говорили:
  -Тебе больше надо?
   
  Не успокоилась и не устала?
  Нервы свои пожалей, не волнуйся.
  Надо спокойнее жить, вот как, Галя,
  Мы и в тревоге ее не видали.
   
  Галя сидела спокойно, ушла.
  Я же грозой по отделу прошла.
   
  И улыбалась и плакала я,
  Я и счастливой, несчастной была.
  Все пролетело, прошло, отшумело,
  Вот и сижу, и пишу я несмело,
   
  Воды текут, уменьшается жизнь,
  Надо бы меньше о прошлом тужить.
  Быть бы спокойней, не лезть никуда,
  Видно такая уж наша судьба.
   
  Молодость вся отгуляла, прошла,
  Зрелость приходит тихонько сама.
  Зрелость все знает о жизни, да все, то,
  Что не знает, то знать - не дано.
   
  Помню, пришла я девчонкой совсем,
  Тихой была и спокойнее всех.
  Сын уже рос, я училась еще,
  Но я спокойной была все равно.
   
  Но постепенно крутились года,
  Я изменилась для ада сама.
  Дети росли и давила работа,
  Спать постоянно мне было охота,
   
  Я уставала без помощи близких,
  И утомлялась от мелочи жизни,
  И суетилась, любила, страдала,
  И постоянно почти горевала,
   
  Нервы мои напряженные были,
  Силы мои на семью уходили.
  Плохо мне было. Ох, худо. А Я?
  Я лишь работу меняла всегда.
   
  Первые нервы, когда появились?
  Да, вот с рождением дочки явились.
  Нервы держать? АХ вы, милые люди,
  Надо бы мне отдохнуть - и все будет.
   
  Мама нужна, пусть мне тридцать уже,
  Мама нужна наяву и во сне.
  Милая мама, ты месяц была,
  К жизни вернула и силы дала.
  2.04.1982
   
***
Будь добра, не вешай носа,
Улыбнись, и будь хорошей.
Ты прекрасна и чиста,
Светлая твоя душа.
 
Жизнь проснулась, улыбнулась,
Горько было, но очнулась.
Все прошло, как яблонь дым,
Не больна ты им одним.
 
Молодец, держись в руках,
Крепко стой ты на ногах!
Не болей и не страдай,
Чувства все не отдавай.
 
И не поддавайся чувствам,
Пусть пылают, что за страсть?
Да, имей ты, наконец - то
Над собою: Силу, Власть!
  1981
 
***
Тяжелые волны сурово бегут,
С собою прохладу из моря несут.
Поток экскурсантов к прибою бредет,
Он образ пингвинов из сердца зовет.
 
Пингвины, пингвины, ведь люди - не вы,
Тяжелые льдины в торосах новы.
Вот ветер суровый пронзает насквозь,
А люди, а люди шли вместе и врозь.
  1981
***
  Что-то неспокойно и тревожно.
  Чувствую предательство твое.
  Вижу, как крадешься осторожно.
  Нет! Нет! Нет!
   
  Вот ты влетаешь в дверь.
  Вижу красоту твою теперь.
  Я спокойна.  В мире тишина.
  Ты в работе старина.
   
  А возможно так и нужно:
  Тайный взгляд, тяжелый вздох,
  И сердечко: ох, ох, ох.
  Скромность - главная черта,
   
  А затем порядок, долг -
  Трудно взять все это в толк.
  Нерабочее настроение -
  У тебя от меня.
  Нерабочее настроение -
  У меня от тебя.
  1981

  ***
  Еду к морю - исчезает
  С поднебесья синева,
  Мимо гордо проплывает
  Золотистая "Нева".
   
  Машет колосом пшеница,
  Клонит ветви виноград,
  А незримая граница,
  Притупила тихо взгляд.
  1981.
 
   
  ***
  Мне дорог твой небесный взор.
  Твой чудный лик меня смущает,
  Тревожит кровь, любовь играет,
  И изгоняет глупый вздор.
 
 Твой взгляд. О, он достоин песни!
 Твой милый задушевный взор,
 Как для меня опасен он,
 Без всякой дружественной лести.
  1980

  ***
  Снег летает над нашей землей.
  Снег над жизнью моей и мечтой.
  Снег в душе на замерзших слезах.
  Снег на сердце моем и губах.
  1980

  ***
  Снежинки на моем лице растаяли.
  Морозец красный свой оставил след.
  Иду к тебе - в душе моей проталинки.
  В твоей душе - лишь снег, и снег, и снег.
  1980



***
 Мир краски свои для меня приобрел,
 И все потому, что тебя в нем нашел.
 Я вновь задышала легко и счастливо,
 Глаза засверкали тепло и игриво.
 
 Мне жизнь улыбнулась твоею - улыбкой,
 Она подарила простые слова.
 Земля под ногами не стала вдруг зыбкой.
 От счастья не меркнет моя голова,
 
 А стало приятно, легко и красиво.
 Во мне появилась огромная сила.
 Она все болезни прогнала с меня.
 И мне подмигнула подруга луна.
 
 Душа обрела вновь покой и свободу.
 И я не боюсь совсем снега и воду.
 Мне хочется бегать, плясать и смеяться,
 Как детям в глубоком снегу кувыркаться.
 
 Скорей бы на лыжи мне быстрые встать,
 И в лес мне умчаться, тебя повстречать.
 В мечтах я лелею заветную мысль,
 Что встречу тебя, а не страшную Рысь.
 
 А мысль моя теперь границ не знает,
 И в небесах, и на земле летает.
 В ней образ твой незримо поселился,
 А образ недругов, на время, испарился.
 15.11.1980

ОТРОЧЕСТВО
 поэма      
            
***
  Молодая мама: стройная, красивая.
  Молодая мама: добрая, счастливая.
  Волосы короной темные лежат,
  А глаза огромные сливами дрожат.
 
  Счастье излучают карие глаза,
  Да за счастьем горем к ней пришла беда.
  Умер брат мой старший - маленький совсем,
  Стала мама старше, стало горько всем.
 
  Кровь она сдавала, что б его кормить:
  Не было ни крошки, надо чем-то жить.
  У отца туберкулез в это время был,
  И едва - едва - едва он на свете жил.
 
  От болезни мать спасла доброго отца,
  А себя не берегла, хоть меня ждала.
  Вскоре родилась и я, а затем брат младший -
  Это и была семья, с бабушкою старшей.
  1981(cобытия1949-1953)

  ***
  Пятнадцать метров в комнате - пятеро живут,
  Но уютно в комнате, дружно хлеб жуют.
  Криков здесь не слышно - тихие слова,
  Детство мирным вышло - славные года.
 
  Мама на работе, почти каждый день,
  Вся она в заботе, помню, словно тень.
  Дали нам квартиру, с ней одна беда:
  В потолке сквозь дыру крыша нам видна.
 
  Окна здесь большие и второй этаж,
  Печи есть большие, ладно, хоть дом наш.
  Отец мой больной - уголь носил,
  И печь ледяную со стоном топил.
  1981 (события 1960)
 
 ***
  Любимцем папы был наш сад,
  Любил он яблони груши,
  И мы совсем не знали ад,
  А вот любили сказки слушать.
 
  Сказки сказывала бабушка,
  Сказки нам читал отец,
  Только добра наша матушка
  Уставала под конец.
 
  В центре города Челябинска,
  Где заводов дым и чад,
  Жили мы своим Челябинском,
  И растили дружно сад.
   
  Здоровья отца становилось вновь хуже,
  И печи топить он не мог.
  Да, климат ему совсем другой нужен,
  Но кто б ему в этом помог?
 
  Пытались мы уехать в Крым,
  И мама там нашла работу,
  Но я развеяла все в дым:
  Дышать я не могла там что-то.
 
  И папа выбрал Павлодар:
  Там солнце, воздух и вода,
  А он любил всегда сей дар,
  Любил всегда, всегда, всегда.
  1981(события1964)
 
***
  Челябинск. Вокзал.
  Старый, бывший вокзал.
  Узлы, чемоданы и давка.
  На новую жизнь наша ставка.
 
  Юная девушка, братик и мать,
  Едут к отцу, что б его повстречать.
  Девушка хорошая, пригожая,
  На березку, тополек похожая,
 
  Русая коса висит до пояса,
  Выросла она в "Железном поясе".
  Родилась - то на седом Урале,
  Прожила тринадцать юных лет,
  А теперь вот едет в "новый свет",
  В Казахстан в степные дали.
 
  Поезд подошел. Семья в вагоне,
  Дружно провожает их родня.
  Вот уже вдали Челябинск, горы,
  Впереди - огромные поля.
   
  Представьте: небо, степь и солнце,
  Так можно ехать целый день.
  Вот то, что видно ей в оконце,
  Забыта здесь деревьев сень.
  02.1981 (ноябрь1964)
 
 ***
  В Павлодаре, на квартире,
  Жили мы среди цветов,
  Привыкали к местной пыли,
  Отвыкали от садов.
 
  Папа так хотел работать
  Агрономом где-нибудь,
  Ну, а мама так сказала:
  - О совхозе ты забудь.
 
  Дали нам кусок степи,
  Где и травы не росли.
  Папа посадил свой сад,
  Но водою вышел враг,
  Затопил он этот сад,
  Этот враг.
 
  На другом куске степи
  Дела лучшие пошли:
  Вырос сад - огород
  И забот на круглый год.
  1982(1964-65)
 
 ***
  Работал папа столяром -
  Работа тяжела,
  Но, а мама - поваром,
  Жизнь простая шла.
 
  Брат всегда с ребятами
  Голубей гонял,
  Мало его помню,
  Он меня не знал.
 
  Знаю добрый парень,
  Временный моряк,
  Сахалина гавань
  Был его маяк.
  1982
 
 ***
  Очень добрый человек -
  Бабушка родная,
  Прожила почти что век,
  Счастья мало зная.
 
  В прошлом веке родилась,
  Замуж вышла рана,
  Доля горькая далась,
  Да вся доброй стала.
 
  Через год детей рожала
  И счастливая была,
  Что не каждый год качала
  По ребенку детвора.
 
  Мой отец был предпоследним,
  Уж за сорок родила,
  А совсем уже последней -
  Двойня малая была.
 
  В интересном доме
  В Павлодаре жили,
  В доме из картона
  Жили и дружили.
 
  Без удобств, с соседями,
  Вода из колодца.
  На крылечко вышли мы -
  Видим много солнца.
 
  Рядом школа из картона,
  Выгибается стена,
  И два темных коридора -
  Но довольна детвора.
 
***
  Подрастала девушка
  С русою косой,
  С русскою фигурою,
  С русскою душой.
 
  Коса русая до пояса,
  Взгляд спокоен и правдив,
  Не отстрижено и волоса,
  А характер уж строптив.
 
  Километры, километры,
  То на лыжах, то бегом,
  То с футболом, то с мячом,
  И все рядом с Иртышем.

  Километры, километры
  По реке, по Иртышу,
  И на ялах, на байдарках,
  И на лодках - все спешу.
 
  В школе нашей выпускной -
  Белое платье и волос волной.
  Кружим по залу с подругой вдвоем:
  Шумный оркестр мы, танцуя - собьем.
 
  Нет, пожали, лишь сдвинули с места:
  В вальсе кружится двойная невеста.
  Ноги устали и шум в голове,
  Но еще классом идем мы к реке.
 
  Темное небо светлеет и вот -
  Белый корабль перед нами плывет.
  Музыка тихо звучит за кормой,
  Мы очарованы первой зарей.
 
  Сбросили туфли, идем по воде,
  Ласковый ветер бежит по волне.
      1981

  ***
  А женщины в душе актрисы,
  Им нужен свет, признание, смех,
  Среди мужчин большой успех.
  Пусть сцена - жизнь,
  И зрители в движенье,
  Пусть остановятся
  И вот оно - мгновенье:
  В душе великолепное волнение.
  11.12.1980.
    
   
  ***
  Любовь весной
  В лесах цветущих хорошеет,
  Средь зелени младой добреет.
 
  На солнечных полях,
  В лучах прозрачных солнца,
  В серебряных ветвях,
  Любовь горит до донца.
 
  В желаньях тайных вырастая,
  Любовь, сравнительно, младая,
  Как белых стая лебедей...
  Да, на груди ее пригрей...
 
  Любовь взлетает над землей,
  Она двоих в тревоге ищет:
  И вот уж Он пронзен стрелой,
  А взгляд ЕЕ любовью плещет.
 
  Глаза их полнятся мечтой,
  Меж ними чуткий мост возник.
  Глаза встречаются порой -
  Тот мост, любовный пыл воздвиг.
 
  Зимой любовь в уюте дремлет,
  Весной - духовно расцветает,
  А летом силы набирает.
 
  Когда природа в золото одета,
  Любовь все силы отдает,
  Потом и слезы тихо льет.
   
  Смотрю ли на тебя я с прежнею любовью?
  Я не скажу, любимый, не скажу,
  А просто тихо, нежно соловью,
  Я песнь о любви, волнуясь, подскажу.
 
  Ты чудо был, вина во мне самой,
  Я не могла поверить в твои чувства.
  Я не могла. Я не могла зимой.
  Но разве есть в любви
  Сезонность чувства?
  23.11.1980
   

  ***
  Нежданно я нашла опору
  И мудрость искренних речей,
  Он самый сильный был в ту пору,
  И с блеском огненных очей.
  30.12.1980
    
***
  Что-то в душе странное,
  Что-то в душе жалкое.
  И в глазах несчастье,
  На лице беда.
 
  Жизнь вокруг прекрасная,
  И погода ясная,
  Дети улыбаются,
  Смотрят на меня.
 
  Я же страшная нервная.
  И для всех я скверная.
  Что же вдруг случилось
  В жизни у меня?
 
  Муж мой усмехается,
  Грустно улыбается.
  А детишки с радостью
  Тянут апельсин.
 
  А я все суровая,
  Будто нездоровая,
  И колючки, кажется.
  От меня идут.
   
  Тут я улыбнулась,
  Над собой смеясь.
  Дети подбежали,
  Больше не таясь.
  Дружба вновь вернулась
  С радостью в наш дом.
  5.12.1980
 
 Игра
      
Дорога железная.
Пульт управления.
Алеша  пред  пультом тихонько лежит.
Руки движенье на пульте,
И тепловоз бежит к юле.
Наш тепловоз бежит, бежит.
На полотне - бревно лежит.
Вдруг искры,
Пламя, замыкание!
И тепловоз встал на дыбы,
Но клубы дыма не видны.
Аварией малыш встревожен,
Играть теперь решил он строже.
Туннель построил и вокзал,
И тепловоз свой вдаль послал.
В туннель  из кубов, он ныряет.
И тепловоз вдруг выплывает,
Толкая пред собой вагон.
Вагон здесь даже не помеха,
Но для Алеши он утеха.
Вот тепловоз его бежит,
Везет, везет вагоны,
В вагонах:  хлеб, бензин, дрова.
Вдруг перед поездом стена,
Стена из кубов не страшна,
И... сброшена с пути она.
А поезд вновь бежит, бежит,
Диспетчер - Леша не спешит.
И надоела вся игра,
Наверно спать ему пора.
1980.

 Ждем врача
 
  Семь утра. Алеся спит.
  Мама ходит, не шумит,
  В голове ее тревога:
  Дочь ее больна немного.
  Спит ребенок неспокойно,
  Рот открыт, не дышит нос.
   
  Дочку в сад будить не стала.
  Вызвала врача,
  Вскоре дочка встала,
  Плачет сгоряча.
  Есть она не хочет -
  Слезы на глазах.
  С братиком не ладит -
  Крики на устах.
   
  До обеда дочь не ела,
  Но в двенадцать - захотела.
  Борщ весь съела и арбуз -
  Вот хороший карапуз.
  Мама Лесю усыпляет,
  Книжки для нее читает.
  Мама спит.  Алеся - нет.
  Для нее открыт весь свет:
   
  Дочь косметику берет.
  Красит губы. Духи льет.
  Пудрит нос. Наводит тени.
  В краску давит массу клея,
  Рвет бумагу все быстрее.
  Дочь в труде, болезнь забыта.
  Мама с головой укрыта.
   
  Три часа. Врача все нет.
  И порядка в доме нет.
  Мать встает. Дочь не ругает.
  Потихоньку убирает.
  Все приводит в прежний вид.
  Смотрит: чу, Алеся спит.
   
  Шесть часов. Готовим ужин.
  После ужина опять,
  Дочь ложится на кровать.
  Вновь читаем стихи, книжки,
  Вижу глазки у малышки
  Начинают засыпать!
   
  Вдруг звонок!
  Про сон забыли.
  Дочка радостно бежит.
  Врач любимый не спешит.
  Говорит:
  - Кто здесь болеет?
  Открывает Лесе рот,
  Видит, гланда там ползет.
  - у ребенка - фарингит,
  но при этом бодрый вид.
   
  Врач ушла. Алеся спит.
  Кашель слышен. Нос сопит.
  1980
 
ДОЛОТО (поэма)
    
1. Отец
 
Парень красивый. Глаза голубые.
Добрые очи стихами полны.
Парень рабочий. Детали стальные
Щедро выходят из-под фрезы.
 
Но вот беда, война пришла,
И лирику жизни его забрала.
Он добровольцем покинул края,
Поехал  туда, где уже шла война.
 
В тяжкие годы война уводила,
В разведку, в атаку водила его,
смертями  и ранами силы губила,
Но он был сильнее себя самого.
 
Солдат вернулся на Урал,
Туберкулез он принял в дар.
В цеху родном простужен,
Но жизни он был нужен.
Хирург Вишневский его спас.
Шесть ребер удалил, но спас!
Вот это был иконостас!
 
 
Он стал отцом, детей растил.
Сад на Урале посадил.

Позвала его в дорогу целина,
И в вагоне голова его видна.
 
Мой отец в степи сажает сад,
словно он мотает жизнь назад.

Разъезжались дети кто куда,
Над отцом нависла вдруг беда:
 
Рана старая в ноге заговорила,
Не ходи, и не работай, говорила.
 
Мой отец от боли в горле  слег,
Похудел. И рак в него залег.

Отец болел, врачи его спасали,
Но два лишь года жизни ему дали.
Он боли все без морфия сносил,
И первый же укол его скосил.
 
Красивее всех на свете - был отец.
И добрее всех на свете - был отец.
А глаза его сияли красотой и добротой,
Как уральские озера, чистой светлой глубиной.
 
За плечами: фронт, победа, раны,
Смерти и борьба,
Где над жизнями висела постоянная беда.
Но силен был мой отец!
Телом, духом, наконец!
 
Был поэтом он в душе,
Был учителем в мечте,
Агрономом по призванию,
Столяром по состоянию.
30.11.80
 
2. Долото
 
Люди думают стихи писать легко,
Будто стружку сбросить с долото.
ДА, но где теперь перо?
Шарик пишет нам давно.
Долото, ты долото,
С тобой встречусь лишь в кино.
С детства помню я лото и долото.
 
В детстве бегала к сараям,
Где работал Бог - рубанок,
Бегал пес и бодро лаял,
Стружку мне бросал в подарок.

Детство в тряпочки одето,
Сшитых маминой рукой.
Гордость детства не задета.
Детство - друг ты мой простой.

Ну, а гордость, не в лохмотьях,
Смотрит зоркими глазами,
В стружках есть игрушек сотни,
Только надо быть с очами.

Папа, милый, добрый папа,
Битый сотнями врагов,
С ним готовилась расплата на войне,
Но он таков,  что за жизнь держался крепко,
Был и снайпером он метким,
Выжил вопреки войне,
В стружках счастье выдал мне.
 
Года прошли. Есть сожаление,
О том, что порваны стихи,
В них папины ушли волнения,
И письма от него тихи.
Их просто нет, а те, что были,
Лежат еще в его дому,
Глотают то, что есть от пыли,
Лежат с историей в ладу.
 
Когда-то мама очень рано,
Вставала и пекла блины,
Теперь же клип телеэкрана
Поет будильником. А мы?
А мы уж не печем блины.
 
Игра, игра кругом игра.
Телеэкран играет с нами,
И стружек пленочных гора
Играет певчими глазами.

Для неизвестных есть совет:
Не подвергайтесь в жизни грусти.
У славы съемные плоды:
Снимают листья у капусты,
До кочерыжки - вы пусты.
И лучше бросить рассужденья -
Они, как дутые шары,
И сушат радости сомненья,
Спуская лишние пары.
 
Долото, ты долото,
С тобой встречусь лишь в кино.
11.01.88
 

***
Над листвою широкой и вольной,
Город солнечных бликов стоит.
Как оазис земли раздольной,
Город мой  над землею парит.

Город, ты теплом своим и светом,
В душу навсегда ко мне вошел,
Добрым и приветливым рассветом,
К счастью дорогу мне нашел.
2.12.80

Любовь
   
  Глаза твои... сказать умеют,
  Все то,  о чем язык молчит.
  Да, звуки вылететь не смеют,
  И в воздухе лишь взгляд звучит.
 
  Любовь к тебе, то вспыхнет, то уйдет,
  Коль оборвешь ее словами.
  Она взгрустнет  и где-нибудь уснет,
  И спрячется,  и ждет с любви дарами.
 
  Любовь...
  Она не помнит зла.
  Вот ты обидел, а она...
  Она тихонько подошла,
  Глаза твои  приподняла,
  И в очи нежно заглянула,
  И в них, не охнув, потонула
  18.12.1980
   
  Любовь медведя
   
  Сияло солнце в яркой синеве,
  Плыла река в оранжевой листве,
  Дышала холодом природа.
  В прозрачном воздухе лесном...
  То было явью или сном:
   
  В красе лесной, среди берез,
  Мелькнул Медведь, и он был прост:
  Лохматые брови и вздернутый нос.
   
  В лучах волшебного тепла
  Случайно встретил он меня.
  Глаза его небесной синевы,
  Проникли в очи тайной глубины,
   
  Две сини разойтись уж не смогли -
  Его ладони руки жгли,
  И кровь бурлила и стонала,
  Как - будто многого желала.
   
  Природа подарила лучший миг,
  Когда лучи тепла и света,
  Проникли сквозь забрала веток,
  И освещая желтый лист,
     Увидели, как путь тернист.
 
  Медведь красив, в любви желаний
  И так стремителен и смел,
  Что я как - будто не у дел.
  Но я всю жизнь его искала
  И вот, однажды - повстречала.
   
  Медведь мне чувство дал одно,
  Оно, как буйное кино,
  Хоть я любила и не раз,
  Но Безрассудство - в первый раз.
  Да, боже мой! Хоть иногда,
  Сквозь тучи жизни бытия,
  Вдруг промелькнет волшебный луч!
   
  То страсть, в душе не умещаясь,
  В порыве чувств, слегка смущаясь,
  К любви губами вдруг прильнет
  И сладко, томно негу пьет...
  В красе лесной, среди берез,
  Медведь был чуден, и не прост.
  Он вновь вернется, сердце говорит,
  Мы встретимся, и взгляд заговорит.
  16.10.1980
   
  ***
  Впервые ненависть я вижу.
  Впервые грубы Вы со мной.
  Возможно, грубость заслужила,
  Иль стали чувства с сединой...
 
  Что ж, буду делать чаще вид,
  Что с вами будто не знакома.
  У новых женщин будьте гид.
  Нет на реке нашей парома!
  31.10.1980

Женщина
   
  У женщины полно забот,
  И их порою полный рот:
  Семья, любовь, квартира,
  Работа, спорт и лира.
   
  Знакомьтесь, вот семьи глава:
  Мудрейший муж ее глава,
  Он физик от физ - теха
  И в жизни не помеха.
   
  Наш сын идет стопою мужа,
  Ему не страшен ветер в стужу,
  Велосипедное седло
  С кровью отца ему дано.
   
  А дочка Леся ходит в сад,
  Она у нас милейший клад,
  Хотя добра, но, то не диво,
  Но вот капризна и плаксива.
   
  Вот просит сын связать пилотку
  Или купить игрушку - лодку.
  А я хочу себе жилет,
  Но дочка просит уж берет.
   
  А сесть вязать смогу тогда,
  Дела все кончены когда.
  Смотрю кино, вяжу - берет,
  Как - будто дела больше нет.
   
  Бывают, выпадают дни,
  Когда с детишками одни,
  Тогда могу и шить и штопать,
  Хоть дети будут рядом топать.
   
  И если юбку шью к весне,
  То дочь кричит: "А когда мне!"
  И кухня часто меня видит,
  Квартиру надо не обидеть,
   
  То надо мыть или варить,
  То чистоту вещам дарить.
  Успеть самой все, что за диво?
  Не будет жизнь тогда красивой.
   
  Мои помощники растут,
  И часть забот себе берут.
  И пусть не кончены дела,
  Не всю работу провела,
   
  Дочурку собираю в сад
  И это просто сущий ад.
  Готовлю завтрак и обед,
  С едой чтоб не было бы бед,
   
  И если время еще есть,
  То утром бегаю я в лес.
  Зарядка силы мне дает,
  Фигуре стройность придает.
   
  Теперь косметика лицу
  И я готова хоть к венцу.
  И вот НИИ, где я конструктор.
  В моих изделиях есть редуктор.
   
  Мой кульман шорох издает.
  Тихонько радио поет.
  Работа так не утомляет,
  Когда мечта над ней витает.
   
  Два стука в спорте я люблю
  И звуки милые ловлю:
   
  Стук волейбольного мяча,
  До сей поры влечет меня.
  И милый сердцу лыжный стук,
  Спасает от любых недуг.
   
  В часы душевного тепла,
  Душа становится светла.
  Тогда вдруг пишутся стихи,
  Портретов светятся штрихи.
   
  У женщины полно забот,
  Порой их просто полон рот:
  Семья, Любовь, Квартира,
  Работа, Спорт и Лира...
  20.10.1980г.
   
Вечер для души
 
  Нам 20, 30, 40 лет
  Работаем все вместе.
  Мы инженеры - технари,
  Конструктора. Вот вести:
   
  Стоим у кульмана порой
  Иль у соседа за спиной -
  Помочь в работе надо,
  Хоть мы и не бригада.
   
  Лаборатории состав
  Естественно различен,
  Но кто-нибудь, кому-нибудь,
  Возможно, симпатичен.
   
  Работе время отдаем,
  Но где, же час веселья?
  Ведь дома ждет всех нас семья,
  И там не до безделья.
   
  Кругом работа и забота,
  Но отдохнуть-то всем охота.
  И для ума нужна разрядка,
  Для ног конструктора - зарядка.
   
  Решили праздник вместе встретить,
  День конституции отметить,
  Но ресторан не по средствам,
  Квартиру нам никто не дал.
   
  Уговорила мужа я.
  Согласна вся моя семья,
  Что годовщину Октября
  Мы встретим точно у меня.
   
  С годами тает часть друзей,
  Коль общей нет работы,
  А город наш он молодой,
  И близкие - ДАЛЕКО.
   
  Желанный вечер создан был,
  Все дружно говорили,
  И в танцах не остыл наш пыл -
  Все веселы мы были.
   
  И вновь работа, кульмана,
  Но взгляды потеплели,
  Нужны такие вечера,
  Чтоб душу нашу грели.
  1980
   
  Лесник
  1.
  Мягко снежинки играют,
  Падая в вальсе большом,
  Снегом они покрывают
  Ели, березы и дом.
   
  Дом лесника огорожен,
  Лают собаки на нас,
  Путь наш в сугробах проложен,
  В вихре снежинок под вальс.
   
  Ветер суровый не дует,
  Так, ветерок небольшой,
  Снег на лице быстро тает,
  Тает снежинкой сплошной.
   
  Гордость немного теряя,
  Мы чуть склонили лицо,
  Лбом снегопад рассекая,
  Тихо взошли на крыльцо.
   
  2.
 
  Хозяин - лесник необычный.
  Учитель он бывший детей.
  И к лесу он с детства привычный.
  И он всей душой за людей.
   
  Учил он, детей, уважая,
  Но наступила беда.
  Здоровья остатки спасая.
  Он в лес возвратился, сюда.
 
  Лесник обращается к людям
  С одной и единой мольбой:
  Гуляйте, пожалуйста, люди,
  Гуляйте одни и гурьбой.
   
  От воздуха, леса и воли,
  В мозги войдет сила ума,
  Не будет в глазах ваших боли,
  Не будет застоя ума.
   
  Ходите, прошу вас, я люди,
  Ходите в леса и поля,
  И сердце, и легкие будут
  У вас молодыми всегда.
  3.12.1980

  Обмен
   
  Мой муж придумал ехать в город,
  Где будет сад и огород,
  И где совсем другой народ.
 
  Где дом всего в один этаж,
  Где буду я раба и паж,
  А может не входить нам в раж?
   
  Обмен - сурово это дело,
  И от него душа не пела,
  А лишь оскомина скрипела.
 
   
  Там надо сад и огород капать,
  Деревья и кусты сажать,
  И в доме надо убирать.
 
  О, Господи, а где взять силы,
  Чтоб сделать там ремонт всей виллы?

  Муж, дети, сад и дом -
  Вот это для меня садом.
 
  Работа в сторону идет,
  Кораблик по морю плывет.
  12.12.80
   
  ***
  Толя, твое имя известно давно,
  Но по-прежнему в сердце оно.
  В твоем имени нежность и страсть,
  В твоем сердце забота и власть,
 
  Я тебе свое сердце дарю,
  А взамен ничего не прошу.
  Только, ты люби меня - верно, свой век,
  Буду - я для тебя лучше всех,
 
  Ласков, будь и приветлив всегда,
  Не люби ты других никогда.
  Толя, твои очи полны тишины,
  Мне они бесконечно нужны,
 
  Если вспыхнет в очах твоих страсть -
  Это ведь наивысшая власть.
  Только, страсть очей ты другим не дари,
  Ты любовь свою мне подари,
 
  Ты люби меня светом очей,
  Ты люби меня все горячей.
  11.12.80