Мы сами рисуем свой мир...

                НИКОЛАЙ ШЕНИГИН
                ВЕРА АКСЁНОВА
                ТОТ КТО РЯДОМ


 



                СТИХОТВОРНЫЙ ТРИПТИХ



                стихи 




































выходные данные



















































вступительное слово






























4













































5

                НИКОЛАЙ ШЕНИГИН





                КАЛИНОВЫЙ КУСТ
































  6
         Портал
Чёрный портал. Мокрые клёны.
Жёлтый фонарь и калиновый куст.
Алые кисти в листьях зелёных...
Знаю, квартал этот брошен и пуст.
Снова идёт и на мокрых ресницах
Не разберёшь - то вода ли, слеза...
Знаю, что снится, снова мне снится!
Чувствую, как потекла железа.

Кто преподносит мне эти картины?
В жизни не виданный чёрный портал,
Брызгами ягоды красной калины...
Чудится, клён будто что-то шептал...
Как написать это всё? Я не знаю!
В горле сидит неподатливый ком.
Не проглотить, но глотаю, глотаю
И запиваю вот этим стихом.






 7            

                Холм
Там, за этим холмом,
На других берегах,
За рекой без моста
И без брода -
Пребывают в веках
И во всех временах
Бесконечный покой
И свобода.

Перед этим холмом
Только море кругом.
Море жизни и счастья,
И боли.
И равны не во всём,
И не каждому дом,
Да и каждый у доли
В неволе.

А по гребню холма
По излому миров
Белый конь и на нём
Всадник в белом...
Рисовала зима
Среди яви и снов,
Среди белых снегов
Белым мелом.












8

               Сосне
Сестра моя! Ты выжила случайно,
Когда ландшафтный улучшали вид,
Запала чем-то мастеру дизайна
И потому не пала на гранит.

Когда твои, такие же подружки
На берег скальный полегли от пил,
А он смотрел и кофе пил из кружки
И вдруг у ног пилу остановил.

Сестра моя! Я как и ты оставлен
И так же одинок на берегу,
Ничем таким особо не прославлен
И так же, как и ты, не побегу.

Мы постоим. Пред нами бесконечность
И пусть конечен наш с тобою срок,
И я и ты, заглядывая в вечность,
Уже мудрее на один урок.
 
8.11.2009 г.СПб.



      





    9
картина  1

 Н.Шенигин «СОСНА»  холст, масло, Сортавала 2008 г.
 























10 пустая стр.

























11

Чёрный Ворон
Квадрат окна, расчерченный на клетки,
И в каждой ночь. И в этом переплёте,
В ночи, на голой, высушенной ветке
Уже дежурит под Луной напротив

Такой же чёрный, как и эта ветка,
Такой же мрачный... Но на диске лунном
Звучит сонатой позабытой, редкой
Под соло флейты при квартете струнном.






























12


Дорога Янов-Овруч
Последний раз у деда и отца
Я был давно. Сиротские могилы
Остались символом бесславного конца
Былой эпохи и ушедшей силы.

Под корень вырезаны вековые сосны...
Руины и заброшенность... Безлюдье...

Такая затхлая, глаза закрыли космы,
С ухмылочкой беззубой мне на блюде
Беда подносит ядерный распад.
Её имён я знаю целый ряд -

На этот раз, она звалась Чернобыль.

Пришибленно бреду вдоль тополей
Былую улицу села обозначавших,
Былых ворот, заборов и плетней,
Стен перекошенных домов и крыш упавших.

Вот переезд, знакомый мне до слёз...
Нет зрелища печальнее на свете
Увидеть заросли осины и берёз
Среди пути железной... Я заметил
Что эти струны-нервы разболтались...
Провисли, проржавели - эта связь
Теперь уже навек оборвалась,
Но знаком запустения осталась...

Я навсегда запомнил этот знак.





    13             
                Всё в прошлом
МАКСИМОВУ В.М. ХУДОЖНИКУ


Проходят дни... На ленте новостей всё то же.
Проходят ночи... Без изменений. Но была Луна.

Привычно страхи ползают по коже
Всё позади, а впереди стена
На той стене все надписи похожи
Но кто-то пишет, пишет имена.

И среди них своё увидеть имя
Я не страшусь - давно угас мой пыл!
И там же, начертается с другими
"Родился жил и, кажется, любил."

Любил и верил в призрачное Счастье,
Кормил Надежду, не с руки - с ножа,
Чтоб не боялась никакой напасти
И чтобы нож не покрывала ржа.

Всё в прошлом... Надгробный чёрный камень...
Развалины церквушки... Нищенский погост...

А как горел! Как раздувался пламень!
Как билась жизнь среди шипастых роз!
Что вытворял с обычными холстами!
Как беспредельно и красиво рос!

Но есть предел. Он всякому положен
И ты почувствовал, палитру заменил
И кровью сердца, лоскутами кожи
В бессмертие дорогу проложил.

14
Тебе с колена, не скрывая слёзы,
Всё в мире тленно и привычен тлен!
Ещё живую, срезанную розу...
Всё как обычно. Всё без перемен.


      








15
                Дым
Совсем не греют эти строки,
Что всё дымятся, не горят
И в устремлении высоком
Под облаками не парят.

Удушливым и едким дымом
Их стелет ветер по земле.
Кому они нужны такими?
Их след - лишь копоть на стекле!

А мнилось! Безупречным клином
На фоне утренней зари
Как журавли надежду скинут
С крыла опять. Мол, на, бери!

И всласть надейся сколько хочешь
На то, что обновится кровь,
Что расцветёшь и жить захочешь
Как всё проснувшееся вновь...

Не расцвести. Увы, не ново -
Не будешь дважды молодым!
Чадит в строке сырое слово
И травит душу горький дым.



16
             Мир
Мир изменился. Вряд ли для меня,
Для одного. Да и с чего быть прежним
Всё теми же дразнилками дразня,
Одни и те же взращивать надежды?

Метут снега и вековую пыль
Хоронят, заметают, заметают!
И там не только высохший ковыль,
Там старый мир под снегом исчезает.

Не будет прежнего, встают такие силы,
Разбуженные глупым вероломством,
Что древние разверзнутся могилы
И умершие плюнут на потомство.

         
17             
              Город
Он из северных скал этот хмурый гранит.
Берега заковал и цепями гремит.
Там река под конвоем седых берегов
Протекает огромной клепсидрой веков.

На ней город великий дворцами стоит.
Миллионов безликих он память хранит
В картотеке, где пальчики этих людей
Отпечатаны в формах застывших камней.

Одинокая Вьюга среди фонарей
Не нашла себе друга, гоняет чертей.
Вдруг швыряет фонарь длинноносую тень
Наконец, для потехи нашлась ей мишень!

Позабыта пристойность, хохочет: «Мужик!»
Обжигает лицо, лезет за воротник,
Рвёт с плеча дорогого пошива шинель
Залезает за словом в карман как в постель!

И, глядишь, уже дружно по снегу метут
Тот в шинели и та, а там парочку ждут
За окном, где к стеклу кто-то тихо приник.
Жёлтый свет от свечи и раскрытый дневник...



18
Прощай моё лето
Вот лето проходит и август, прощаясь
Фиксирует дни на обратном отсчёте,
Трепещут осины, рябина, печалясь
Поникла под гроздьями – всё на излёте.

А лето такое, каких не бывает!
Такое могло только сниться поэту ...
Отчаянно ночью сверчки отпевают
От них навсегда уходящее лето.

Не только от них, но от многих, от многих!
От тех, кто уснёт и уже не проснётся,
Богатых, успешных, и сирых, убогих –
Оставит навеки, опять не вернётся.

И дело не в том, что судьба ополчилась,
Удача хихикнула, мол, не в фаворе,
Что всё не сбылось или не получилось -
 Кончается всё, как всегда, на миноре.

А в прошлое лето!  А в прошлое лето...
Ну, лето как лето, кто лета не знает?
Но я вот узнал, как случается это,
Как лето внезапно последним бывает...

Нет войн, катаклизмов, ничто не мешает –
Живи, наслаждайся! Но вы мне поверьте,
Я знаю, как пряжу судьбы обрывают
Всего за мгновение... Помни о смерти!



19
Твоя тишина
А в твоей тишине недосказанный шелест волны
да искрящийся путь в бесконечные тайные дали,
где магический круг полновесной царицы Луны
запирает портал откровений любви и печали.

Под твоей тишиной скрыты бездны тяжёлых глубин
там обитель того, что назвали бы люди покоем.
Но к нему, как ни шёл, не добрался живым ни один –
эта честь только тем, кто его оказался достоин. 

Над твоей тишиной, где никто никогда не бывал,
при попытке постичь повреждается разум навеки.
Я туда не хожу, я на волны гляжу среди скал,
постигая лишь то, что посильно пока человеку.






20
Я смерть не дразню и судьбой не играюсь,
Но мудрые учат всегда быть учтивым,
Поэтому с летом прощаюсь, прощаюсь!
Прощай моё лето, ты было красивым...




































21



        Калиновый куст
Не читаных писем прошедшего лета
В промокшей земле дотлевают листы.
Сжигала их осень в багрянце рассвета,
В закате дождями гасила кусты.

И мокро, и голо и негде согреться
На лужицах неба сиреневый хруст.
Костры отпылали, морозно на сердце
Лишь углями тлеет калиновый куст.









  22             
                Яблоньки
В белых чулочках на тоненьких ножках,
В платьицах белых красуется юность.
В призрачных белых, северных ночках
Юные яблоньки. Лето вернулось.

В сумрачном свете, не утро не вечер,
Белеют нарядами, как выпускницы,
Млеют, томятся, ждут этой встречи -
К ней всё живое на свете стремится.

Яблонек цвет соловьи воспевают -
Это любовь расцвела над заливом!
Лето пройдёт и глядишь, вызревают
Круглые яблочки белым наливом.

Даже в моё одряхлевшее сердце
Эта любовь чем-то белым стучится
Манит зовёт. Ну, а мне бы согреться!
Мне бы откашляться, да пролечиться.

Тоже не сплю, соловей пробирает,
Трудно даётся мне белая ночка...
Всяк по себе что-то в ней выбирает
Спи моя доченька, спи моя дочка.












23


          Безмолвие
Запахнувшись в пальто, вдоль Невы,
Мимо шпиля с наколотым облаком
В те места, где бываете Вы
Я иду за молчания золотом.

Мимо ставших привычкой дворцов,
Мимо видов, любимых туристами,
И гигантских пролётов мостов,
Дебаркадеров, лодочных пристаней;

Мимо Летнего сада, где сам
Простоял у этюдника осени...
Ещё есть – и хвала небесам,
Что не всё, изуродовав, бросили! 

Хоть привычно, как прежде, мой глаз
Никаких перспектив не фиксирует
Европейской короны алмаз,
Петербург мой, охотно позирует.

Но не манит, не тянет к холстам
Остываю с Невой, ночи долгие...
Я надеюсь, Вы будете там,
Где царит золотое безмолвие?




 24         
                О вальсе
Эта осень вошла постепенно и тихо, не сразу
Ей ещё предстоит на костре погребальном сгореть,
А мне видится та, где метался затравленный разум
Между выбором жить или вслед за тобой умереть.

Как в стекле боковом проносились, вращаясь берёзы!
Несказанный соблазн, застилая туманом глаза,
Звал забыть поворот и закончатся горькие слёзы,
И несносная боль, если вдруг не найти тормоза.

Но мешали глаза мне тобою оставленной дочки,
Крик сестёр долетал через гул разогретых колёс,
На стекле лобовом залипали берёзок листочки
Осень лик обрела в тихом вальсе несбывшихся грёз.

Вдруг возникшие ритмы и образы стали стихами
Увлекал и кружил мир безумных, роящихся снов
Наяву возникали и рушились в пене волнами
Все религии мира заветами тонких основ.

И я верил, не веря, надеясь без всякой надежды
Проклиная судьбу, а уж бога то как поносил!
Искушал уничтожить меня и мой разум мятежный
А в ответ лился вальс и укачивал тихо, кружил...





25
Я его не читаю, там несказанность в тысячи больше
Он всего лишь фрагмент из картины, которой не быть.
Бесконечная боль филиграннее стала и тоньше
И засела иглой, чтобы помнить, любить и служить.


























 
















26
Не дольше вздоха
Короткий сон и снова эта боль
Ужом холодным заползает в сердце
Привычный старый лекарь алкоголь
Уже не помогает отогреться.

Не держат больше старые канаты,
Дряхлеет к жизни прежний интерес,
Всё больше манят вечные закаты
И что там есть из милостей небес.

Осталось что-то от былых утех,
Литая грудь, всё тот же стан упругий,
Но как-то редко навещает смех
И всё печальнее глаза моей подруги.

Ещё читает незнакомок взгляд,
Всё отрешённее, скорее машинально
И угли чувств от слёз ещё шипят
Не дольше вздоха тихо и прощально.


















       27

 Надеюсь
Отбыло, отцвело моё лето
Ах, какая была в нём малина!
Пересохшие губы поэта
Уже осень поила калиной.

Полыхало в лазури багряно
И держались ещё хризантемы,
Но к концу подходили романы
И финальные главы поэмы.

Занесло, завалило снегами,
Перекрыло пути и дороги,
Но живу беспокойными снами
И как прежде терзают тревоги.

А на чистом сугробе ложатся
Письмена, как снежинки на веки,
Что беспечно и тихо кружатся
Убеляя судьбу человеку.

Я губами снежинки ловлю
И мне кажется этим развеюсь; 
Припорошило слово "люблю",
Но свежо ещё слово "надеюсь".










       28
    14 декабря
Ох, эта память, этот страшный омут
Засасывает, сдавливает грудь.
По снегу, как и небо голубому
Плетусь и доплетусь когда-нибудь.

В конвое снова каторжные мысли,
А светлые влачится в кандалах!
Мечты и те на фонарях повисли -
Не танцевать им больше на балах.

А ведь могло, могло быть по-другому:
Как прежде гости, стол, цветы и свечи...
По снегу, как по небу голубому,
Я вихрем бы летел на нашу встречу.


























29

        Старый романс
В этот старый романс
             я нырял с головой -
Даже голос дрожал,
             как струна, на надрыве:
"Где тебя отыскать,
             что мне делать с тобой?"
Как я пел и страдал!
             Как стоял на обрыве!

Глупым юным мозгам
             так хотелось любви,
Да такой, чтобы в кровь...
             И рыдать от потери!
Но смеялась весна,
             тихо вишни цвели,
Соловьи заливались...
             А пчёлы гудели.

Я гитару беру -
             пальцы ищут лады,
Не фальшивит струна
             и аккорд полнозвучен
Я ныряю в романс -
             "как найти мне следы?.."
Но звенит лишь гитара,
             а я - обеззвучен!

Что мне делать с собой?
             Как мне быть наконец!
Я срываюсь на крик,
             но рыдает мой голос!
Допросился юнец
             свой кровавый венец
Получил, как просил,
             но в седеющий волос...




30

        Я не забыл
Я не забыл отчаянную нежность
Твоих речей, под тихий плеск Невы
Красивых пальчиков лукавую небрежность
Вино на парапете, шум листвы...

А на Неве во все огни блистали
Манили праздником и далью пароходы
И им в ответ твои глаза мерцали
Чем-то таким же, как под ними воды.

Сама стихия, у лица стихии
Ты белой ночи отражала свет
И помнится, как вспоминал стихи я
Да и не вспомнил. Наступал рассвет

Он наступал без ночи, из заката
Черкнув по горизонту, красный круг
Зазолотился в розовом... Тогда-то
Ему ты улыбнулась, милый друг!

 


               








31
Елене
Ты что-то играешь, любимая, в горестный час.
Поникшие плечи и девичьи тонкие руки...
Какие бы ни были ноты  раскрыты сейчас,
Я знаю, что это мелодия вечной «Разлуки».

Слова не нужны, для любви не всегда есть слова.
Есть только мелодия – мысли и чувства по кругу
И только сейчас, а надежды и планы – трава,
Стогами стоящая дань опустевшему лугу.

Ах, тише, оставьте, не трогайте нас, и пока
Свеча не погасла, и свет не померк в этом зале,
Пусть раненной птицей взлетает и бьётся рука
Над белым и чёрным - над белым и чёрным
Рояля.

23.10.2009 СПб
 


















               
    32            
             



Вальс Осень
Пригласите на вальс
          эту странную хмурую даму
Она в золоте вся
          и в тяжелых рубинах колье
Вы не бойтесь её
          да не стойте, не стойте упрямо!
Эта женщина скоро
          останется в нижнем белье.

А пока она вся
          в драпировке багряного платья
По нему вышит чёрным
          изысканно-тонкий узор
Но согрейте её
          задержите подольше объятья
Полыхнёт изумрудом
          холодный, потупленный взор.

Понесёт, закружит,
          ускоряя метель листопада
И бесстыже взметнёт
          над землёю роскошный подол
Вы шепните тогда,
          что уже торопиться не надо
И почувствуйте в сердце
          до боли знакомый укол.

Эту даму любили...
          Ах, какие любили поэты!
И художники кисти
          бессильно роняли из рук
Вы прижмите её

33
          и чуть-чуть приласкайте за это
И услышите как
          зарождается собственный звук.

Когда кончится вальс
          затоскует она и заплачет
Сорвёт и развеет
          по ветру чудесный наряд
Но пока она с вами
          и только для вас - это значит
Ничего не закончено -
          длится венчальный обряд.

   




















34
         
             

Нечто старомодное

В симфонии любви должны быть встречи,
Записочки о главном между строк,
Таинственно сгорающие свечи,
Бокал Аи, летящий мотылёк...

Таинственное что-то пусть лучится
Из глаз её, предвосхищеньем нег
Ну, и конечно же, на чёрных на ресницах
Пусть обязательно искрится, тая, снег.

В симфонии любви - рябиновые кисти
Надрывом сердце запускают вскачь
И поздней осенью раскрашенные листья
Кружатся в вальсе поздних неудач.

Там - каблучки в стремительном стаккато.
Там - ветер шалый приподнял подол.
Там - в томном ожидании легато
Открылись губки... И накрытый стол...

Должна на важном быть открыта книжка,
Красивым почерком исписанный листок,
Смят на полу. Обнажена лодыжка
Той самой стройной пары женских ног.

Там - белой лилией рука на чёрной деке
И томных глаз извечный изумруд...
В романсе страсти опустились веки -
Нет, здесь не лгут, здесь о любви поют!

Конечно же, приспущенные шторы,
Чтобы струящийся из окон лунный свет
Блеснул на серебре звенящей шпоры
И пальчиках на фоне эполет.

В симфонии так важно всё увидеть,
Прочувствовать, запомнить каждый миг!
За дар такой, Творца нельзя обидеть
Поспешностью небрежной - Дар велик...



25.11.2009 г.


   35
               
 Никогда
Жизнь в миллиардах есть была и будет
Но той одной, с которой рядом был,
Я постигаю - никогда не будет!
Я и не знал, что так её любил...

Не представлял, не думал, не поверил,
Что так обыденно, так просто, в суете
Захлопнутся навек за нею двери...
Есть миллиарды... Только все не те.

Упала с неба, закогтив добычу
И унеслась крылатая беда...
Нет, не рыдаю по углам, не хнычу
Я постигаю бездну "НИКОГДА"!























36
Герифанову
"Вот ты вошла - и всё преобразилось!"
-Ты это в рифму обронил, мой друг,
Я помню - навалилось, как испуг,
И сердце беспорядочно забилось...

Вино внезапно потеряло вкус,
Беседа вдруг иссякла, как источник,
И я, как провинившийся заочник,
Забыв предмет, затеребил свой ус...

В ушах набатом разрастался звон,
Померкли блики в хрустале бокала,
Вино, что так искрилось и сверкало,
Укрылось мраком, приглушило тон.

Так не должно быть, но оно случилось,
Что свет и праздник, и весенний гром,
Оставив нас, переместились в дом,
Куда ушла - и всё преобразилось!

26.10.2009.Медный Завод.



















37
 картина 2 

Н.Шенигин «СТАРАЯ ЛИПА» холст, масло, Сортавала 2008 г.




38 пустая стр.
               
               
             





















39

Розы для Маргариты
Уходит ввысь в безоблачную синь
Высокий портик. В розовом колонны...
Не вечер вроде... И куда ни кинь
Ни то, ни сё - безвременно и сонно.

В совсем необычайной тишине
И в чистоте, невиданной для глаза,
Я возлежу (как будто на спине)
И забавляюсь гранями алмаза.

(Мне этот перстень кто-то подарил
Зачем и кто, пожалуй, не отвечу,
Но этот камень вход сюда открыл
Для, якобы, мне интересной встречи).

И вдруг шаги: весёлый говор, смех...
Я, оказалось, в неодетом виде!
А вдруг увидят? Что я тут при всех
Предстану, как Морфей во сне Ириде?

В плюще каком-то спрятался и жду
Что дальше: кто это и что там,
И пробираюсь к своему стыду,
Оставленным сандалиям и шортам!

Тут в атласе, в цепях и кружевах
При шпагах, лентах (вроде бы испанцы...
Хоть и во сне, но нападает страх,
Когда себе приснишься голодранцем).

Вдруг раздается цокот - не копыт!
То каблучки по мрамору подковкой.
И в алом вся и дерзкий взор горит -
Высокородная какая-то плутовка!

И хороша... За ней как будто свита
Вся на подбор... да кружева и банты...
Великий боже - это Маргарита,
И кто бы думал - то сама инфанта!

40
Не юноша, но вовсе не старик
Отменно сложен, гордо, величаво
К ней подошёл с поклоном, как привык,
Один из этих... Ба, Веласкес! Браво!

И что за роза у него в руке,
Как он поднёс бутончик Маргарите!
Они знакомы? Да, накоротке.
Великий бог, воистину великий...

Я очарованно забылся в этом сне
Глазам не веря, но глотая слёзы...
И вот одет, и гранд, и на коне
И острой шпагой скашиваю розы!

И подлетаю, спешился, пошёл
Чеканя шпорой шаг как на параде:
- Моя Марго, я здесь тебя нашёл,
Что за места, скажи мне бога ради?..
-----------------------------
P.S.
(7.03.2015)

Прошли года... Сюжет почти наивный
Так и не стал написанной картиной.
Но не забыт, не выброшен... Пока
Не обрела уверенность рука.













41

          Маргарите
Всё реже и реже мне хочется что-то писать
Плотнее и гуще туманы легли между нами
Всё дальше и дальше, а так не хотел отпускать...
Но били и били... и вот уже ты за горами.

На эту страницу, где всё о тебе и всё ты
Ходить не хотят непокорные вялые ноги
Здесь только могилы, в них чувства лежат и цветы
Да добрые люди ещё не забыли дороги.

Здесь сердце своё я пытался с твоим посадить
Как в землю сажают зерно ради будущей жизни
Чтоб выросла память, могла и понять и простить
Как дети прощают, а мне не дано хоть ты скисни.

Я чистой слезой поливал и надеюсь взойдут
Полить остаётся для верности собственной кровью
Но эти глаза, что так верят и преданно ждут
Меня повязали навеки своею любовью.




















42

Скрыты далёкие звёзды
Скрыты далёкие звёзды
Осень рыдает дождями
Я вместе с нею и что же,
Жить только снами и снами?

Снами о прошлом далёком
Светлом и даже счастливом
Смею ли к небу с упрёком,
Что-то о мире красивом…
 
Мире, прекрасном и ясном
Мудром без меры и счёта
Как это жаль, но напрасны
Стали теперь все расчёты!

То, что должно – без ответа.
Что не должно быть – свершилось…
Плачет по ней это лето
Я по всему, что случилось.

Как это сладко и больно
Таять свечой на окошке
Видишь, сгораю – довольно
Я же не значу ни крошки!

Как одиноким фотоном
Быть не в луче, а всё где-то?!
Не погуби меня сонным,
И не оставь без просвета.










43
          Стихи
Прозрачны дали, небеса тихи,
В лазури неба золотом берёзы...
Я наблюдаю как горят стихи
Души моей рыдания и слёзы.

Неровным фронтом пробежал огонь
На сером пепле задержались строчки.
Не тронь их ветерок, пока не тронь,
Там горькая улыбка моей дочки.































44

Марго
Лето в прохладном парке: берёзы, клёны, но нет влюблённых.
Окон ближайших арки горят неярко в ветвистых кронах.

Чувствую, сбилось тактом, ухнуло гулко в венах...
Примесью к ароматам плывёт измена, кругом измена!

Белое платье, красные розы, а на ресницах слёзы!
В тучи укрылись грозы, тонко дрожат берёзы.
В свете неверном  вот мой инферно! С пылью вернулась в лето
Та, что дороже света... С кем ты теперь, планета?

Ясени вековые, как дни былые, прошелестели:
Дрогнули и поплыли дубы и ели - всё на пределе.

Не за что зацепиться – разум  мой уплывает:
Это могло бы сниться на грани ада, а может рая!

Близко, келейно, тихо, лилейно руки легли на плечи:
- Как, тебя время лечит? - Замер на вдохе вечер...
Белые ночи, синие очи... Грезится в лете – хватит!
Жизнь моя на закате, призрак мой в белом платье...











45

Ах, вы ночи весенние!
Ах, вы ночи весенние...
Кто-то влюбится по уши...
Под сирени цветение
Забывается прошлое...
Кто-то нежною ласкою
Будет пьян, ароматами...
А кому-нибудь сказкою
Станет чувство крылатое.

Белый мрамор Есенина,
Рядом с ним на скамеечке
В эти ночи весенние
Глупо лузгаю семечки.
Но в прищуре мечтательном
Что-то белое кружится
Намекая старательно,
Что былое не сбудется.

Нарядилась черёмуха,
Как и прежде невестою,
Поражая без промаха
В потаённое, тесное.
Соловьиными трелями
Утро полнится раннее
И взлетают качелями
Просыпаясь желания.


46

Разве бывшее сбудется,
Как весна эта новая?
Неужели полюбится
И полюбит бедовая?
Человек же не деревце,
Чтобы снова цветение...
Отцвела моя девица,
В эти ночи весенние.

             















47
         

Тополи
Чистой водицы из той криницы,
Мне бы напиться ещё разок!
Милой девице под те ресницы -
Нырнуть, забыться хоть на часок.

Как много воли в широком поле...
Душа в неволе щенком скулит.
Так много боли, мои тополи!
Не надо боле... Пусть отболит.

Прошелестели и облетели...
Ваш тихий шелест в земле лежит.
Текут недели, метут метели...
Все долетели. Как всё бежит...

Бежит не спросит, летит-уносит.
За летом осень... Уже зима.
Ветра всё косят, снега заносят,
А сердце просит - вернись, Весна!

Весна вернётся и всё проснётся
Жизнь провернётся ещё на круг.
Сердце не бьётся, спит-не проснётся,
Ждёт-не-дождётся конца разлук.

Не хочет сниться краса-девица.
Ушла резвиться... Ушла навек.
Негде напиться. Мне не пробиться
Под те ресницы закрытых век.


20.11.2009. "Медное"






48

Синева
В проталинах открылась синева
Прорвался луч, парит большая птица.
А там внизу - пожухлая трава
В проталинах. Снег больше не искрится.

Он посерел, как этот человек,
На нём лишь небо отразилось сине,
Да что-то тает, и стекает с век,
Лишь на висках не тает синий иней.

Как ворон в чёрном, рядом, на плите,
Свеча и хлеб, всё убрано цветами.
Закинув голову, собрату в высоте
Он что-то шепчет синими губами.
























49

картина  3

 Н.Шенигин «ИЗ ОКНА» холст, масло, Сортавала 2008 г.

50  пустая стр.

























51
         Журавли
Улетали куда-то
             в загадочно-сказочный Ирий
Унося на крыле
             лета красного свет и тепло...
Журавли, журавли!
             на бескрайности синей России
Заметают снега...
             Заметают снега... Замело.

Мне в тоскливом "курлы!"
             Её ясно услышался голос,
Она с вами достигла
             высокой своей красоты.
Журавли, журавли!
             Я тот самый Её тонкий колос
Не оставьте Её,
             не роняйте Её с высоты!

Отпуржит, откружит,
             отрыдает, отплачется вьюга
По всем тем, кто ушёл
             и уже не украсит земли...
Там за гранью миров,
             за чертой неизвестного круга
Не оставьте Её,
             возвращайтесь назад, журавли!

Забелели снега...
             Забелели снега по России,
Под такой белизной
             даже чёрная сажа бела!
Но без вас журавли
             уже небо не хочет быть синим,
Покрасневшее солнце
             стыдится, жалея тепла...

19.11.2009.СПб.



52
Прощальное
Отвесно, тихо, ровно, с неба снег...
Не хороводит, не метёт и не кружится.
На вечный сон, как чистый оберег
Печалью белой ласково ложится...

Красавица, любимица Весна!
Сдержи дыхание, не трогай эту Зиму!
Она прощается, печальна и ясна
Редчайшая, красивейшая... Prima!

В дворцовом парке, в свете фонарей
Притихшую, торжественную Вьюгу
Я провожаю. Я теперь ничей.
Она уходит. Всё опять по кругу.

Что ж обними, и обожги уста...
В последний раз! Увидимся ли снова?
Загадка вечная отгадкою проста -
Всё преходяще... Но даю я слово!

Тебя дождусь и всех твоих чудес.
С тобою, милая, мне было так красиво!
И ты опять опустишься с небес
Моё безумное, чарующее диво!


04.03.2010 г., СПб.













53


        Deja vu
Ты  всё собирала
Кленовые листья,
А клены роняли,
Роняли...
Ты мне говорила:
- Их мама почистит,
Посушит, чтобы
Не пропали.

Теперь твоя дочка,
У клена того же,
Их так же как ты
Собирает...
И с тем-же лицом,
И все жесты похожи
И клен их всё так же
Роняет.

- Зачем это всё?
И кому, моя кроха?
- Ты глупый?
Для мамы, для мамы!
Она же на небе!
Ей грустно и плохо
Там  будут листочки
- Цветами!

А я всё о тебе,
Позабросивши кисти,
Как прежде –
Словами, словами...
Они пропадут,
Как осенние листья,
Но всё же побудут 
Стихами.

16.10 2009.СПб


54



картина  4

Н.Шенигин «Настя» 2010 г.











55

                ВЕРА АКСЁНОВА
                ЗА ПОРОГОМ ВЕСНЫ...








56
За порогом весны...
За порогом весны               
Забываются пылкие речи,
И биенье сердец,
И бессвязных признаний поток.
Вспоминаю о них,
Когда жить и дышать больше нечем,
Когда волей двоих
Превращается нечто в ничто.
И в безумную ночь
Переходит задумчивый вечер.
Токи крови – сильней,
Ярче образы, явственней мысль.
Все сомнения прочь.
И ничто превращается в нечто.
И бессмыслица дней
Обретает божественный смысл.
18.06.2010 г.




57
Я, танцуя, рисую...
Мне  подруга сказала:
Ты всё время танцуешь.
Отчего? Оттого что
Так всегда весела?

Нет. Весёлого мало.
Но я танцем рисую
То веселье, что в прошлом
Получить не смогла.

Я, танцуя, рисую
Своих мыслей скольженье,
В плавных линиях танца
Нахожу я покой.

И ничем не рискую.
Только в каждом движенье
Силуэтом испанца
Жизнь мне машет рукой.

Так приветливо машет,
Приглашая в движенье
Всё плохое отбросить.
Только танец… и я.

В ритме музыки – наше
Снов и чувств отраженье.
И оно нас уносит
В светлый мир бытия…

06.10.2012 г.


58
Нарисуй мне, художник...
Нарисуй мне, художник,             
Этот дождь за окном,
Эти блеклые краски
Уходящего лета.
Нарисуй мне, художник,
Молодое вино,
Что искрится в боале
Изумрудного цвета.

Нарисуй мне на память
Полевые цветы,
Что приветливо смотрят
Голубыми глазами.
Нарисуй мне, художник,
Воскрешенье мечты,
Что не смыть, не ослабить
Никакими слезами.

22.06.2010 г.





59
картина 5
Н.Шенигин «БАЗА ОТДЫХА "МАНГЫШЛАК» холст, масло, 1995 г.
60
Пустая стр.










61
Осенний вальс...
Под музыку ветра
танцуют багряные листья
свой самый последний,
свой самый пленительный вальс.
А солнце – Жар-птица –
Лучи, словно перышки, чистит,
Чтоб ярче светить,
Согревая и радуя нас.

Не надо грустить.
Осень жизни – пора золотая.
А зрелые яблоки –
Слаще и тоньше на вкус.
Нарядные листья
Бесшумно с деревьев слетают –
Они испытали
Блаженство безудержных чувств.

Купаясь в мелодии
Самого нежного вальса,
Ничуть не жалея
О том, что не всё удалось,
Они наслаждаются мигом.
И ты не печалься –
Мы живы. И сбудется всё,
Что ещё не сбылось.




62
Нам жизнь подарила любовь.
И с судьбою не споря,
Мы знаем мгновения радости –
Здесь и сейчас…
Красивы деревья
В своём золотистом уборе.
Прекрасен танцующих листьев
Замедленный вальс.
23.06.2010 г.































63




Под палящим солнцем...
Под палящим солнцем озеро блестело,      
Облаком дымилась неба бирюза.
Женщина печально у окна сидела,
Грустно улыбались карие глаза.

Волосы небрежно падали на плечи,
В шелковистых прядях серебрился снег.
Чей-то тихий голос пел: «Еще не вечер»…
И душа витала в легком полусне.

Смолк волшебный голос, отзвучала скрипка,
В тишину ворвались звуки кастаньет.
И сверкнули очи озорной улыбкой,
Вспыхнул в глубине их золотистый свет.         

Вспомнила  испанка, что «ещё не вечер»,
И, забыв про возраст, гордо и легко,
С молодым задором, расправляя плечи,
Чётко отбивая дроби каблучком,
 
В огненном «фламенко» поплыла навстречу
Солнечному свету, юбками шурша…
Да, ещё не вечер! Нет, ещё не вечер,
Если так умеет чувствовать душа!

26.06.2010 г.





64
        Лёд и пламень
Лёд и пламень. Костёр на снегу.
Звёздный путь на Голгофу...
По тетрадному полю бегут
Торопливые строфы...

На мгновенье прервётся строка -
Где ты, нужное слово? -
И скользит по бумаге рука
Вслед за мыслями снова.

И трепещет душа, как струна,
В сладкий миг откровенья.
И значенья полна тишина
Перед тайной творенья...







65
А время идёт...
А время идёт. И мужчина растёт.
Но та, что с ним рядышком - пленница быта.
Весна у порога. Калина цветёт.
И раньше цвела. Только это забыто.

Ты холишь его, даришь свет и тепло,
Покой и уют. Только... вот и расплата.
Себя отдала. А взамен? Ничего.
Ему с тобой скучно. Сама виновата.

Не будь его тенью. Будь только собой.
Раскройся цветком, необычным и ярким.
И жизнь вас одарит счастливой судьбой.
Что может быть лучше такого подарка?






















66



          Герань...
Герань на окне. За стеклом, будто волк, воет ветер.
А в доме тепло. Горячи кирпичи у печи.
И взгляд у хозяйки, цветы поливающей, светел.
И сердце герани в волнении громко стучит.

Упругих соцветий огонь полыхает так ярко,
Как будто желая поджечь штор кисейную ткань.
И женщине тоже тепло. Нежно-алым подарком
Цветёт для неё среди зимних морозов герань...




























67



               Снова снег...
Снова снег. А душа просит солнца, тепла и покоя.
Март как будто пришёл, но хозяйкой зима на дворе.
Что ж ты стонешь опять, неуёмное сердце людское?
Посмотри, как красиво! Деревья стоят в серебре,

Чисто-белый ковёр из искристого снежного пуха
На домах, на дороге. В полях. А вокруг ни души.
Тихий шёпот небес, как во сне, долетает до слуха.
И сливается небо с землёй в снегопадной тиши...




























68



         У зимы неласковые руки
У зимы – неласковые руки,
Льдинки глаз светлы и холодны.
Злые ветры воют о разлуке,
И сугробы горечи полны.

Белизной нетронутого снега
Покорит, сведёт тебя с ума.
Словно в прорубь бросившись
                с разбега,
Ты подаришь сердце ей сама.

И, войдя в серебряные кущи,
Ледяную ветку обломив,
Ты напишешь ею самый лучший,
Самый неожиданный свой стих.






















69



        Беспокойные сны...
Беспокойные сны
   по ночам неприкаянно бродят.
И звучат в тишине
   сокровенные строки поэта.
Всякий что-то своё
   в поэтическом мире находит,
Что волнует его,
   не давая уснуть до рассвета.
Я хотела дарить
   радость жизни и светлые чувства,
Я мечтала будить
   в чьих-то душах надежду и волю.
Не ждала, что однажды
   волшебная сила искусства
Вдруг заставит меня
   поделиться с людьми своей болью.
Может быть, я должна
   вас, читатель, молить о прощенье
За страданья и грусть,
   что невольно я вам причинила?
Только верить хочу -
   через слёзы придёт очищенье,
И воскреснет душа,
   и наполнится новою силой.













70



         Воет вьюга...
Воет вьюга, будто пёс в неволе.
Долго воет. Но потом стихает.
Так и человек. К душевной боли
Медленно, но всё же привыкает.

А она, собрав  себя в комочек,
Спрячется. нырнёт куда поглубже.
Но однажды вдруг, глубокой ночью
Вынырнет. И сразу в окна - стужа.

И в глазах блестят ледышки - слёзы.
И ладоням холодно от снега...
Вспомни... про тепло друзей... в морозы.
Пусть оно послужит оберегом.

            
71

               














Весна...
Весна вошла в наш город с ветерком.
И расшалилась. Ах, как веселится!
Мне этот запах радости знаком...
Как засветились от улыбок лица!

Весна! Она приходит иногда
Нежданно. Оттого и Солнце ярче.
И празднично сияют города,
И люди в них смеются, а не плачут...
















72


Горит невидимо...
А ты меня почти не знаешь.
И не узнаешь никогда.
Горит невидимо земная,
Тобой зажжённая, звезда.

Звезда? Конечно! Все мы звёзды,
Когда-то кем-то зажжены.
Неважно: рано или поздно,
На грани осени... весны...

Горим. И я горю со всеми.
А надо мной твой яркий свет...
Как, в землю брошенное семя,
Растёт и оставляет след,

Так человек. Он здесь, сгорая,
С другими делится теплом.
И то тепло не умирает,
А прорастает в них добром.







 73       






Волна... Стоя у картины...
На картину Н.А.Шенигина "Волна".


И грациозна, и воздушна,
И кисти Мастера послушна,
Но... своенравна и сильна
Твоя красавица- Волна.

В ней необузданность и нежность,
И вольный дух, и безмятежность.
И кротость женская видна.
Богиней выглядит она,

Твоя прекрасная Наяда.
В неё смотреть подолгу надо,
Чтобы увидеть и понять,
И мир души её принять.









 74          


Из-за туч...
А солнца луч прорвался из-за туч.
Взглянула в душу мне голубизна.
Зов жизни - он и волен, и могуч,
Когда в душе и в зимний день весна.

И пусть не на земле цветут они -
Сады Семирамиды. Но... цветут?
И полнятся мелодиями дни,
Вливая в душу... боль. И красоту.







75
Река замёрзла...
Река замёрзла. И по льду
Легко пройти. И все проходят.
Я тоже, как и все, иду.
А мысли где-то в прошлом бродят.

Люблю... я так люблю мосты!
Чтоб постоять у парапета.
И чтоб из зимней пустоты.
Легко сойти на берег лета.

Они бывают так нужны!
Чтоб, сокращая расстоянье,
Вернуть нам запахи весны,
И летних дней очарованье.

Соединяя берега
Словами нежного привета,
И превращая вдруг снега
В потоки солнечного света...

Ох, как нужны мосты поэту!




76
Открываю глаза...
Открываю глаза. Изменилось ли что-то?
Нет. Как будто бы, нет. Но игрушки на ёлке,
Вата-снег на полу (ребятишек работа),
Сладкий привкус во рту, лучик солнца за шторкой -

Всё мне дарит тепло. День как будто бы краше,
Хотя серое небо по-прежнему в тучах.
Как же греют они - поздравления ваши!
Сразу верится - год будет старого лучше.

И хоть всякие шторы и серые тучи
Закрывают пока наше солнце, неважно.
Он сияет в душе, милый солнечный лучик!
И плывёт мой корабль. Он совсем не бумажный.








   77               
Тихо-тихо...
Тихо-тихо в комнате твоей.
Только звуки музыки прекрасной.
Зимний день, а будто соловей,
Где-то в виртуале. И напрасно
Снова ты пытаешься молчать.
Впрочем... не напрасно. Не напрасно!
За окном, как белая парча,
Снег блестит. И небо... небо ясно.
И легко на сердце, и тепло,
Оттого, что нежное молчанье
Так красноречиво, так светло,
Как прекрасной музыки звучанье...






78
Стоя у картины...
По картине  художник Николая  Шенигина


Клочок  природы в городе большом.
И Солнце, гость нечастый в этом граде -
Подарок детям. Им так хорошо!
Мальчонка, со смешинкою во взгляде,

И девочка. Спокойна и мила.
Задумалась... О будущем мечтает?..
А воздух свеж и чист. И даль светла.
Смотрю на них - и сердце тихо тает.

Под Солнцем ярче сочная трава,
В ней брызги одуванчиков повсюду.
А там, над ними, неба синева,
И в воздухе немыслимое чудо

Того, что в них останется навек
Воспоминаньем, праздничным и ярким...
Спасибо, Мастер! В этот шумный век
Ты даришь нам волшебные подарки -

Картины... в них чудесно воплотив
Всё то, что так волнует и тревожит.
И в них звучит души твоей мотив.
Знать, каждый день твой не напрасно прожит...

79
Звоном хрустальным...
Звоном хрустальным сосулька весенняя
Пусть тебе ночью сегодня приснится.
Я помашу тебе веткой сиреневой,
Лёгким снежком упаду на ресницы.

Белой лебёдушкой к солнцу лучистому
Взмою за лебедем нежной подругой.
Тройкой коней - да по снегу, по чистому,
Вслед за далёкой красавицей - Вьюгой.

Будут снежинки кружить невесомые...
Я наряжусь в своё Серое платье,
Тихо спою тебе песни знакомые -
Те, что про снег, про печаль и объятья.






















80





Обожаю старые мосты...
Обожаю старые мосты...
У перил стоять и, глядя в реку,
Вдруг понять, как много человеку
Выпало на долю красоты.

Тихо и торжественно река
Вдаль течёт. Легко, неутомимо -
Под мостом... и дальше. Мимо... мимо.
А над ней, мазками, облака.

Обожаю старые мосты.
В них сокрыты тайны и поверья.
И сердец незапертые двери
В чьи-то воплощаются мечты.

В них мгновенья счастья. И цветы.
Кромки берегов соединяя,
Жизнь теплом и светом наполняют.
И спасают нас от пустоты...

Обожаю старые мосты...




81
           Книгу осени ветер листает...
Книгу осени ветер листает,
Отступила на время зима.
Снег осел, потемнел. Где-то тает.
В удивленье природа сама.

С крыш течёт. День...
             как будто весенний.
И в душе расцветают цветы.
И улыбки несут настроенье
В мир, где мы сохранили мечты...

























82

Белый снег на зелёной траве...
Белый снег на зелёной траве
Согревается, медленно тает.
В мелких капельках грусть улетает
И лежит на озябшей листве.

Где-то зелень покрылась слегка
Позолотой, пока что неброской.
И рассветного неба полоска
Красит в розовый цвет облака.

Тихо-тихо. И так хорошо!
Воздух свеж от прошедшего снега.
И вокруг разливается нега.
И блаженство владеет душой...

























83

           Подсолнухи...
На улице ветер волчонком взвывает,
А я на зелёной траве. Не бывает?

Бывает! Лежу я с улыбкою сонной,
А вместо подушки огромный подсолнух.

Трава на белье нарисована просто.
Кровать - будто маленький солнечный остров.

Подсолнушки - будто бы Солнца сыночки
Лежат на траве. Рядом Солнышка дочки.

И ночь... Только можно ль уснуть до рассвета
Средь этого яркого, жаркого лета?!






84
Картина...  (Подсолнухи)

На картину Шенигина Николая  Александровича
«Подсолнухи. Семья», 2014г.
Холст, масло.



Картина художника. В ней энергетика чуда.
В ней то, чем художник сумел оживить полотно.
Казалось бы, нечто, пришедшее вдруг ниоткуда,
Вселилось в то чудо, и стало бессмертным оно.

И каждым мазком, и любыми оттенками красок
Художник не просто писал. Он творил волшебство.
Здесь нет раболепства. И нет королей или масок.
Здесь только художник. И свет от картины его.

И смотришь... чем дольше, тем ярче она и сильнее.
Нельзя оторваться. И хочется плакать и петь.
И хочется, очень, подольше стоять перед нею,
Чтоб светом  и силой её напитаться успеть.

Творенье живое. Писал удивительный мастер.
В картину вложил он частицу бессмертной души.
Ты смотришь... и чувствуешь - ты до конца в её власти.
Подсолнухи. Просто картина. А как хороши!

Художник - философ. И столько рождается мыслей!
Кусочек России на этой картине простой.
И полнится сердце волнующе-трепетной высью.
И полнишься ты величавой её красотой...



85 картина
Н.Шенигин «ПОДСОЛНУХИ»  холст, масло, Украина 2014 г.

86 пустая стр.











87
А я войду в твой листопад...
А я войду в твой листопад,
В твою неласковую осень.
Деревья грустные стоят.
Срывает ветер и уносит

Наряды солнечные их.
Бросает на тропинки сада...
А мне тепло от рук твоих
И от улыбчивого взгляда...






88
                Осень...
Осень устало вошла в мой задумчивый сад.
Кистью взмахнула... и вот уж в мазках акварели
Листья так быстро сменили зелёный наряд,
Только цветы не завяли. Ещё не успели.

Ярко пылают на клумбах кусты георгин,
Астры качают головками в чепчиках белых,
В алых горстях аппликаций наряды рябин...
Ветер влетел озорной, но... притих оробело.

Больше не хочет с деревьев срывать красоту.
Пусть покрасуются в нежных пастельных одеждах...
Как вы прекрасны весною, деревья в цвету!
Только и Осень вам дарит любовь и надежду -

Зиму прожить, отдыхая под снежным ковром,
С ветками, полными... новой весны ожиданья...
Жизнь продолжается. Есть у жар-птицы перо,
То, что приводит нас в сад наших грёз... на свиданье...






89
                Осенняя мелодия...
Обещают тайфун. А сегодня такая теплынь!
И в душе, и на улице тихая-тихая осень.
По тропинке иду. Терпким запахом манит полынь.
И журчит родничок под пушистыми кронами сосен.

И наполнен живительной силою каждый листок.
Нет пока желтизны. Зелены и берёзки, и клёны.
Проливая на землю лучей бесконечный поток,
Солнце ей  улыбается нежно, тепло и влюблённо.

И вскипают в душе - отчего? - непонятно самой -
От немыслимой радости жить! - вдохновенные слёзы...
Вот листочек летит - мне в ладони, как будто письмо,
И в поэзию вновь превращается грубая проза...







90
              Мой сад...
Мой сад пока ещё в цвету.
Пылают астры, георгины...
И дополняют красоту
Аккорды музыки старинной,

Что тихо льётся из окна
И тает в сини поднебесной...
Осенней щедростью полна
Душа. И чувствам в сердце тесно...







91
И душа немеет от восторга...
С возрастом тускнеют жизни краски?
Нет, неправда. Всё наоборот.
Мы мудреем. Мир снимает маски.
А в тебе самом - солнцеворот.

Шло на зиму, а теперь на лето.
Жизнь иные краски обретёт.
И милей становятся рассветы.
А проблемы... да они не в счёт.

И не так сильны уже печали,
Если сердце устремилось ввысь.
Песни... нет, они не отзвучали,
В них оттенки новые нашлись.

Жизнь сильнее ценишь, если знаешь,
Что не так уж много зим и лет
В ней всего. Теперь лишь понимаешь -
Ничего её прекрасней нет.

Ценишь её каждую минуту,
Чувствуешь мгновений красоту.
Даже если грустно почему-то,
Но увидел яблоню в цвету -





92
И душа немеет от восторга.
От любви кружится голова.
И всей грудью дышишь... долго-долго
В проявленьях жизни волшебства...




































93




              Весенняя Байла-Морена...


Вот уж простились с Вьюгой, дикой, красивой, снежной.
Здесь мы теперь с подругой, непостижимо нежной.
Вкрадчиво-тихий шёпот веток, набухших почек…
Мы  не даём зарока  спать в колдовские ночи…

Долго так снилась! Не торопилась. Ждали её мы страстно.
Ждали, и не напрасно! Как же она прекрасна!
К чёрту метели! Мы так хотели, чтоб, зазвенев капелью,
Нас подняла с постели. И ручейки запели…

Как же неосторожно смотрим в озёра – очи.
Смотрим, но невозможно знать, что она пророчит.
Сильно, надёжно, смело  все загражденья рушит.
В плен захватить сумела  наши сердца и души…




















94



            Ты знаешь многое...
Ты знаешь многое, мой друг.
И не случайно
Влечёшь в магический свой круг,
Владея тайной.

Не зря простое волшебство
С тобою дружит.
Так много разного всего
Нас в вихре кружит.

Кем создан этот странный вихрь?
На чью потребу?
В нём есть хоть капелька любви
И силы неба?

Быть может, волею небес
Он нам завещан?
И в ожидании чудес
Судьбой обещан?


















95

На выставке твоих картин...


         Николаю Шенигину.
         Художнику и Поэту...

На выставке твоих картин.
Иду по залу, чуть дыша.
Ты в проявлениях един.
И в восхищении душа

Вступает в мир души другой,
Что так прекрасен и суров!
Не приукрашен, не благой,
Но... рассказать - не хватит слов.

О нём - картины говорят.
Они, талантом рождены,
Живут, волнение даря
И вдохновенье тишины.

Суровый край - не пышный юг.
Но в этом... в этом глубина.
И мало кто средь зимних вьюг
Увидит, как цветёт весна.

И красоту седых камней
Перенесёт на полотно.
И чем суровей, тем сильней,
И ярче свет - где так темно!






            





96

               


Мастер  и Маргарита...
Он ждёт с утра. В подвале дверь открыта.
Открыта и у Мастера душа.
И вот она... явилась... Маргарита.
Как хороша она! Как хороша!

Она пришла! И, вне себя от счастья,
Любимую он на руки берёт
И кружит, прижимая к сердцу. Мастер
В любви безумен! А душа поёт

И сердце разрывается на части.
Перед глазами радужный туман...
А на столе - роман, что пишет Мастер.
Его бессмертный... будущий... роман.























97



                А ночь поёт...
А ночь поёт. На фоне тишины
Слышней её таинственные звуки.
Капелью наступающей весны
Они давно упали в наши руки.

Теперь же дождь весёлый, не капель,
Стучит по окнам радостным стаккато.
Смешливый мальчик, ветреный апрель,
Пришёл... и вот уже спешит куда-то.

На горизонте златогривый май
(А грива - это солнечные пряди).
И май диктует: лишнее снимай -
И босиком к реке!.. Не на параде,

Чтоб ровным строем. Просто налегке
Бежим туда, где гладь воды искрится,
И вишня в бело-розовом платке
Склонилась к речке, чтоб воды напиться...


















98



          Касание словом...
Касание словом - и небо становится выше.
Касание взглядом - и море мурашек по телу.
Мелодии звуки - и яркое солнце над крышей.
И всё нереальное ближе. Всё как ты хотела.

От шёпота снега глаза покрывются влагой.
На мокрых ресницах снежинки от нежности тают.
И нить откровений ложится стежком на бумагу.
И в сердце приходит всё то, чего так не хватает...




























99




          Утро пахнет парным молоком...
Утро пахнет парным молоком,
Облаками бездонного неба,
Золотой стихотворной строкой,
Хрусткой корочкой свежего хлеба.

Утро пахнет улыбкой твоей,
Скрипом санных полозьев по снегу.
Чашкой кофе. Вот там, на столе.
И теплом от постели... И негой.



























100



                Я слышу...
Я слышу тебя в тихом шорохе листьев.
Я вижу тебя в пухе первого снега.
С тобою бездонней и чувства, и мысли.
С тобой просыпаются радость и нега.

И солнышко смотрит на мир веселее,
А мир превращается в добрую сказку.
Гори, моё Солнце! Будь ярче, светлее.
Дари добрым людям надежду и ласку...







101

                ТОТ КТО РЯДОМ

                ВРЕМЯ ТОТА




























102


       Тот Кто Рядом
Тающей снежинкой
На руке приснится
Крохотной слезинкой
Увлажнит ресницы
Мимолётным вздохом
Там, на грани слуха
Шепотком случайным
Чуть коснётся уха
Ветерочком тёплым
Волосы пригладит
И потреплет даже
По щеке погладит...
Он такой прозрачный,
Тот, кто с Вами рядом
Он такой невзрачный -
Он же с Вами рядом!
Он вам будет сниться
Яблоневым садом
И цветущей вишней
Тот кто с вами рядом.
Только бы вы были
Верили и ждали
Только бы любили!
Он - ваши печали...
Он ваши печали
Горести и слёзы
По весне рассыпет
Ветками мимозы.
С ним снега, сугробы -
Как в ромашках поле!
Наивысшей пробы
Он Вам дарит волю!

103

         

                Время Тота
Прекраснодушных идиотов,
Предателей и дураков
Объединило время Тота,
Освободило от оков.

И поднят падающий сокол
На голубой как небо щит!
И потечёт багряным соком
Другое время, побежит.




























   104               
                А нельзя...

Война миров, как прежде, в головах,
Где и разруха. И от той разрухи
Тот войнами уже насквозь пропах,
Как бомж от постоянной бормотухи!

И хочется со всех фронтов бежать
Куда-нибудь от въевшейся их вони.
Залечь в кровать и милую обнять,
И пусть она, на радость миру, стонет!



105
            




















Ресницы
Ни восхитительно тревожащие сны,
И ни весеннее кипение сирени,
Ни даже притяжение Луны
Не манят в упоительные сени,
Где в лунных пятнах нежное лицо,
Где шепчут очарованные губы
И обжигают сладостным пунцом,
Под откровение нечаянное - любит!

Уже не могут сдвинуть и сорвать
С надёжного, стабильного покоя...

Но почему так хочется рыдать,
Под эту песню, где остались двое
И белый снег на чёрные ресницы
Упал и, тая, до сих пор искрится.


106


         
Отец
Рождённый бесконечно одиноким,
Как это может быть среди живых?
Тот смотрит в окна будто ждёт кого-то,
Кого он ждёт, кого из дорогих?

Быть может друга? Нет такого друга,
Который заслонил бы небосвод
И для него не родилась подруга,
А он всё ждёт, как стража у ворот

Забытой крепости; вдали от караванов,
Среди пустыни, где лишь бедуин
На горизонте промаячит рано
И растворится в мираже равнин.

Тот вспоминает: был когда-то сыном
И целый мир вмещал его дворец,
В котором с ним играл его единый
Большой как мир со звёздами отец.

Как измельчало всё, как изменилось...
Стал дом подобен тесному ларцу.
И было ли? А может всё приснилось?
Но Тот скучает очень по отцу.













107



Красивый зверь
Когда Зима прикроет тихо дверь
И бал Весне, проснувшейся, уступит,
И Женщина, красивый, сильный зверь,
Вдруг замурлычет и глаза потупит;

Когда невзрачный, серый соловей
Всех радужных пернатых перекроет
Неистовой мелодией своей
И сердце Тота защемит, заноет:

Он улыбнётся этой птахе малой,
Что страстно о бессмертии хлопочет
И род его, от вечности усталый,
Быть может, продолжения захочет.

Пой, голосистый! Да не пресечётся
Твоя мелодия в грядущем и на звуки
Красивый зверь однажды улыбнётся
И передаст ребёночка на руки!


















108



              Шум дождя
Вот и приснился шум дождя
И женщины шаги в тумане,
А руки бледные летят,
По клавишам, и дали манят...
И как-то захотелось к маме.

Чтобы царапинку на ножке
Найти. И мама пожалела
Свою отчаянную крошку,
И йодом смазала, и крошка
Чтобы отчаянно ревела.

Увы, но Тотик стал большим
И мама йодиком не смажет
Все ссадины его души;
Не пожалеет, не расскажет
Как это к свадьбе заживёт,
Когда уж взрослым станет Тот.

Уже давно стал пепелищем
И дом, и сад, лишь ветер свищет
Да на заброшенном кладбище
С крестов сдувает снег и пыль.
И легендарный гнёт ковыль
От радиации тлетворной
Растущий споро и проворно,
Былое превращая в быль.




109
Но бледные летают руки,
Чаруя Тота, и на звуки
Отозвалась его душа.
Проснулся Тот и не дыша,
Внимает незнакомой боли,
Хоть он и съел немало соли,
Но шум дождя, шаги в тумане
Зовут из прошлого и ранят.
































110



            Прошлое
Оно в него воткнуло столько стрел!
От них болит и кровоточит тело.
И чтобы тело больше не болело -
Тот Прошлое выводит на расстрел.

Вначале он хотел без приговора
И без "вставай проклятьем заклеймённый",
Но поползут дурные разговоры,
Что расстрелял беднягу беззаконно...

Тот зачитал длиннющий список дел,
В которых Прошлое его покой взрывало,
Травило и ночами поджигало,
А потому - за терроризм расстрел!

И уж хотел "исполнить" террориста,
Под стенкой у ближайшего сарая,
И пусть оно бесславно погибает,
Без выкриков "считайте коммунистом!".

Но тут проснулась жалость, как всегда:
"Пусть выкурит хотя бы сигарету,
В последний раз увидится с рассветом,
И пусть услышит как журчит вода".

И Тот повёл преступника к реке,
К обрыву, понад пропастью, по краю...
А он идёт и Тота обличает -
Ему плевать, что палец на курке!

Подумал Тот: "Взорвёт, в который раз! -
И прокричал - Хотя бы для потехи,
Ты доброе припомни, ну, для смеху,
Ведь ты умрёшь, паскуда, и сейчас!"

И он припомнил всё, он постарался...
Вдруг поплыли туманы по реке,
И тут же Тот счастливо рассмеялся
Да и расстался с Прошлым налегке.

Он устремился в Будущее смело,
Вкушая Настоящее как мёд,
А Прошлое, оформленное в "Дело"
У той реки осталось и живёт.










111
Пусть никогда!
Я, безусловно, не умру без вас!
От этой глупости с пожизненной прививкой
Я в омутах бездонных ваших глаз
Не утону с блаженною улыбкой!

Пусть никогда мне вечное блаженство
Не явится в улыбке, по Шекспиру,
И не продлится наше совершенство
Младенцами, для совершенства мира.

Пусть никогда! Но в пониманьи строгом
Я не забуду, что бы ни случилось,
Как через вас мне улыбались боги
И поощряли. Но, не получилось.






















112



             Луна
Выходит Тот. Мороз и снег. Луна.
Три звёздочки. Два облачка. Глобально!
Продрогший лес в сугробы влез. Весна...
И потепление, конечно. Натурально.

А верил глобалистам как пижон!
Что ледники на Севере растают
Затопят Мир, его любимых жён -
Они же все на пляже загорают!

Утонут без любви и без тепла...
В такой воде! Холодной, ледниковой.
Хоть бы зима уже опять пришла...
Ему их жалко очень, бестолковых.























113

              Струна
Теперь уж нет! Хлебнув отравы
Душа сорвалась и в полёт.
Туда, в поля, где в пряных травах
Звенел струной надрывно Тот!

Склонялось солнце в красной дымке
Вставал над озером туман.
Как этой чёртовой блондинке
Шёл обольстительный обман!

Тянула след, сбивая росы,
В груди её жила гармонь.
А Тот вдыхал, дурея, косы
И так хотелось... Но, не тронь!

Сгорали в пламени запреты
Тот извергал уже огонь,
Но струнка тонкая поэта
Рыдала жалобно - не тронь!

Не потому, что нет обманов,
Или туманы извелись,
Уходит просто тихо, плавно
От нас чарующая жизнь.

И тянет след, сбивая росы
Уже другая, и другой
Присядет с нею на покосы,
Припав шальною головой

К пьянящим россыпям шелковым,
На терции вздохнёт гармонь...
Казалось бы, - долой оковы!
Но ты не тронь её, не тронь.

Всё это будет, будет, будет!
Не тронь лишь тонкую струну.
Тебя за это не осудят
Получишь счастье и жену.
114

Но никогда без этой тонкой
Ты не заплачешь от любви
Невыносимой, нежной, звонкой!
Не рви её, родной, не рви!









115
Ещё не вечер. Вере Аксёновой
Ещё не вечер, милый друг!
Хотя пора косить отаву
И осень красит наши травы
В цвета потери и разлук.
Пусть наша юность отпылала
В дымах акаций и сирени,
Пусть ручейками отжурчала,
Но не закончились апрели!

Они приходят вновь и вновь
И нам знакома эта ярость,
Что гонит зимнюю усталость,
Когда в нас целится любовь.
И мы готовы, мы готовы!
Принять опять её на вдохе
Сгореть и возродиться снова,
Не подбирая эти крохи,

Что вдруг из жалости бросает
Отмерявший нам кто-то век.
Богоподобный человек
Велик уж тем, что выбирает
гореть ему, или дотлеть,
Согнуться ли, расправить плечи,
Ползти на брюхе ли, лететь.
Мы выбрали. Ещё не вечер!













  116         

Белых яблонь дым
Ну надо же, ещё совсем мальчишка!
Откуда знал про белых яблонь дым?
Тот осторожно закрывает книжку,
Что не сулит быть больше молодым.

Он осмотрел изношенное тело
Цены немалой, если бы купил,
А так, его по делу и без дела
Таскал везде - в итоге износил.

Ещё подвижны, не скрипят суставы,
На выдубленной коже нет заплат,
Но в чём поэты безусловно правы,
Так это в том, что не вернуть назад:

Неутомимости и радости от бега,
Счастливый тонус разогретых мышц,
Восторг от обжигающего снега,
Когда лицом в него с разбега ниц.

Тот поглядел на руки виновато -
Прекрасный инструмент, но не щадил.
Их золотыми кто-то звал когда-то
Он ими правда, много сотворил.

Сказали бы - немецкая работа!
Но русская, а служит до сих пор,
Вот только ноги раздражают Тота
И вызывают горестный укор.

Не бегают, не носятся по склонам,
Куда девалась их былая прыть?
Чтобы фиаско Тота было полным
Привычку взяли безнадёжно ныть.

Об остальном, наверное, не надо -
Проходит всё, как с белых яблонь дым...
За зеркало Тот зацепился взглядом,
Решил взглянуть, что стало с молодым.
117

И на него оттуда кто-то новый
Взглянул да так, что Тот оцепенел -
Он, тот который, как-то так сурово,
Но вместе с тем насмешливо глядел.

Смутился Тот: - Кто этот серебристый
Столь дерзостно взирающий на нас?
Доброжелательно как будто, но нечисто,
С прищуром этих воронёных глаз!

И узнаёт, ещё не смея верить,
В родных чертах забытого лица -
То в зеркале, распахнутом как двери,
Стоял живой портрет его отца.






118

Тот. Причастие
Ему сверкало россыпями звёзд
Чарующее небо, а с долины
Душистый ветер тихо песни нёс
И он их слушал, стоя у калины.

И песнями вызванивая душу
Себя по капле снова собирал,
Почти оглохший, прочищая уши
Он камертону тишины внимал.

Его лечило ласковое солнце
От бледности великих городов,
А голубки, целуясь над оконцем
Традиционно, с верою в любовь

Лечили от неверия. И в землю
Стекала вся усталость от чела
До пят босых и благодарно внемля
Он чувствовал как та всё приняла.

Его святой источник исцелял
Из недр, что недоступны для порока
И сотрясая тело вразумлял,
Что всякому в назначенные сроки




119

Придёт своё, и замедляя время
У разомлевших в мареве берёз,
Снимая с тела прожитого бремя
Уже менял структуру горьких слёз.

Укрытый кронами акаций вековых,
Целуя маму в крест её, он сыном
Уже вставал с причастием святых
Великих тайн прекрасной Украины.

 
120
               










121
Пальчики
Тот изучает этот код судьбы,
Где всё записано, - что было и что будет,
Как проживёт и что его погубит,
И каковы знамения беды.

Но каждый раз сбивается со счёта
Витков спиралей, радиусов дуг,
Читать судьбу нелёгкая работа -
Там в лабиринте смерть, или недуг?

Тот ошибается: и вот судьбы картины
То в серебристо-розово-рассветном,
А то оливково-спокойны и невинны,
А то черны как ночь и беспросветны.

То предстают опять вишнёво-красным,
Волнующим, как солнце на закате,
Сиренево-весенним и прекрасным,
И вновь ужасным. Нет, пожалуй хватит!

Такой шифровки не преодолеть -
Меняет результат ничтожный вирус:
В обрыве линии укрыта чья-то смерть
И положительное всё уходит в минус!





122
Во всяком знании сокрытые печали
Тиранят Тота, потому из них
Он, слушая как журавли кричали,
Ткал из тоски насмешливый свой стих.

И целовал чарующие вишни
Горящих губ живых среди смертей.
Он всей палитрой, как и прежде пишет
В различных гаммах красок и страстей.








123
Жаль
В глазах багрово полыхал закат
И бледность щёк окрашивал румянцем.
Тот понимал, что нет пути назад:
День умирал и за его багрянцем
Там, за спиной, наваливалась ночь,
По горизонту простирая крылья
И с этим светом уходили прочь
Теперь уже напрасные усилья,
Что он прикладывал, пытаясь удержать
Подольше свет и солнце на ладони.
- Прощай, мой день! - И Тот его хоронит
- Да будет новый, как нибудь, опять...

Его спросить бы - что ему тот день?
Что там такого ценного осталось,
Чтоб убиваться? Но стоит как пень
Почти молитвенно и не берёт усталость,
Как остальной убившийся народ
В трудах немыслимых во благо всей России...
Какого чёрта? Жаль своих усилий,
Затраченных впустую? Странный Тот,
Гляди, народ уж будущее ждёт!
Но на лице его пока царит печаль.
Быть может и ему кого-то жаль?
 
 




124
Поэт
Тот, свесив патлы бывшие когда-то
Одной из самых пышных шевелюр
Во времена... Как путаются даты...
Ах, да! Ещё маркиз Де Помпадур!

Пусть бывший лоск былого царедворца
Повытерся до дыр, как вицмундир -
Подайте же венец для стихотворца
И воскурите ладан, или мирр!

Или чего... Нет истины в бокалах
Она всегда лежит пониже дна.
Тот упадёт, размажутся на скалах
Густые капли доброго вина...

Хоть и не жалкий, но уже пропойца -
Испита жизнь от жажды к ней земной
И мальчиков кровавых беспокойства
Идут стеной на хрупкий наш покой ...

Уже смешно, как в юности влюбляться,
Пристреливать дуэльный пистолет,
Ещё смешнее на дуэли драться,
Или назваться именем Поэт.

В бесчестии дворца не больше срама,
Чем у безбожия; лишённые души
Ещё кичатся позолотой храмы,
А Бог уходит. Вот уж рассмешит!


125
Сны
Всё дальше горестная Муза,
Всё чаще пропадает Тот,
Речами глупыми не грузит
И глупых песен не поёт,
Всё чаще взор его печальный
Сокрыт от нас и где-то там
В какой-то дали ирреальной
Счастливым предаётся снам.

Там крылья чёрные Танатос
Простёр над спящими вовек
То и не барство и не царство
Там всяк покоен человек:
Не рвёт у нищего котомку
Вдовы не тащит кошелёк,
Не ищет злата и потомство
Не производит. Не далёк,

Однако, путь туда. Не близок
Известна мера - жизнь одна.
И только жизнь - цена круиза,
У каждого своя цена.
Простые равенство и братство
И мир навеки - только там!
Ни подлостей и ни коварства -
Там утоление губам

Алкавшим в непрестанной жажде
Чего-нибудь. Недолог путь
И все дойдут туда однажды,
Чтобы забыться и уснуть.

А что же Тот нетерпеливо
Всё гонит бедного коня?
Не холит, заплетая гриву,
А мог бы, мог! Но даль маня
Ушедшими туда, такими,

126
Которых здесь не заменить!
Их имена и это имя
Его лишают жажды быть.

Недремлющее Тота око
В твореньях Бога своего
Не видит Бога, мир высокий
Не отражает ничего
Из выстраданных прежде истин
На право быть или не быть.

Проходит всё, в лугах росистых
Табун коней... Забыть, забыть...



























127

Избравшим
Как трогательно это! Умилённо
На вас взирает восхищённый Тот.
Ужели не павлин самовлюблённый
И не обдолбанный какой-то рифмоплёт?

Ужели не поставили диагноз,
Что не поэт, раз путается в ритмах,
Что слов простых и не особо разных
Довольно много понавязло в рифмах?

И вам не стыдно? Модные "маренго"
Здесь не найдёте в паре с "оригами"
Не встретите великолепных брендов,
Что принято всегда считать стихами,

Не искупаетесь в роскошном пересчёте
Изящностей в метафорах лихих
И точно, что в тиснёном переплёте
Не поднесёте для друзей своих.

И вы избрали? Милые, родные
Вы преднамеренно и злостно не умны
Теперь иных кичливая Россия
Избрала в светочи, не чувствуя страны.

Какой-то Тот? Да плюньте вы на это!
Тут от него такие отреклись
И по сердцу нашли себе поэтов
И не на час какой-то, а на жизнь!

Он бы и сам, подлец, давно отрёкся
Только за то, что Тот, а не Басё
Но на Руси уж как-то так ведётся
Что кто-то любит гада - вот и всё.

И что-то в нём созвучное находит
Для ненавязчивой пока стенокардии
И для души, что вечно колобродит
В каком-то поиске. Чего? Да аритмии!

й28

Для сердца глупого, решившего когда-то
Что каждый сон его уже подобен смерти
И если спать улечься на закате
То можно не проснуться на рассвете.

И вот такие Тота избирают...
Он достоверно знает лишь одну,
Что каждый раз без Тота умирает
И ждёт его как Солнце и Луну.

Ему довольно! Пусть и не поэтом,
Но Тот выходит звёзды зажигать
Лишь только ей! И сам готов быть светом
Кода придётся самому сгорать.






129

              Лужа
Какая гадость быть обычным Тотом,
Кириллицей написанным, к тому же!
На стих высокий без небесной квоты,
Без всяких звёзд блестеть обычной лужей.

И всяк прохожий норовит, подлец,
Так обойти, чтоб не промокли ноги!
А Тот же часть стихии. Наконец,
Он неотъемлем от любой дороги.

Вот в прежни годы, помнится, пастушки
В него заглядывались, личиком любуясь.
Своим, конечно. Тот был рад подружкам
И был как зеркало. Но, про себя, волнуясь.

Бывало, тоже, заглядится в бездну
За оболочкой глаз и так его притянет,
Что дно земное в нём совсем исчезнет
И чистым небом лужа эта станет.

Кружились головы и падали подружки
В него, случалось. Оказавшись в луже,
Ругались за подмоченные рюшки,
Фестончики... Но, всё же, был им нужен.






130

Заплесневелость
Как безутешна грязная посуда
От праздника, что съеден был вчера.
И как уныло бродит по сосудам
Ненужный хмель и травит вечера.

Ненужных знаний хоровод постылый
Кружит уныло, а январский дождь
На юных лет заросшие могилы
Тоску небесную не уставая, льёт.

Хотелось бы ещё раз в ту же реку
И захлебнуться в омуте страстей!
Увы, нельзя. Как выжить человеку
В заплесневелости неразличимых дней?





131

Вначале было слово
Тот как узнал – немедленно решил,
Найти такое слово на планете!
И как он до сих пор не совершил
Божественное что-нибудь на свете?

Вначале было слово. И одно...
Всего одно-то слово! Но у Бога...
А у людей их сколько? И оно
С другими перемешано, их много!

Как же найти? По миру языков
Наразводилось - тяжкая работа.
Но отступать? Великий не таков,
Чтобы работа устрашила Тота!

Сначала нужно выделить язык,
Которым Бог изрёк вот это слово.
Конечно русский! Тот к нему привык,
Да лучшего и не найти другого.

Другие, например, неблагозвучны
И на язык не очень-то приятны.
Тому виною Вавилонский случай,
Поэтому они и непонятны!




132

А то одно, что сотворило мир...
Различных тварей... тьму и свет... Однако!
Перелопать хоть тысячу Стихир,
А такового не отыщешь всяко.

Но логику ничем не удивишь -
От Бога слово будет много весить!
А если так, то остается, лишь
С весами разобратся в этой смеси.

Тот взялся за работу: то на свет,
То через воду, то на запах, звук
Их проверяет, изучая цвет,
И трудится, не покладая рук.

О, сколько их! И разные такие...
Порою непонятно что и значат.
Бывают лёгкие, на вид совсем пустые
Прозрачные, как призраки удачи.

То переделаны, то в патине веков,
То в наростах лишайников и смыслов
То валуны, то галька мелких слов...
Пора бы все на чаши с коромыслом!





133

Весы сюда, полцарства за весы!
Анубис, дай, зачем тебе отныне?
Кого там взвешивать? Эти тела пусты
Как эта вся ливийская пустыня!

А эталон? Где веса эталон?
Где это слово с признаком творенья?
На чашу не поместится вагон
Пустопорожнего вранья стихотворений.

Такое слово призвано творить,
Прорваться светом, чтобы пали тени,
Поднять упавших, чтобы снова жить,
Влить силу в задрожавшие колени,

Развеять сумрак в закоулках душ
Чтоб на просвет, как воздух были чисты,
Чтобы жена была, и чтобы муж
И дети их, надеждою лучистой.

И создан дом, при этом доме сад,
Чтобы земля как дом была уютной,
Чтоб солнцем наливался виноград
Лишь для веселия на жизнь, а не минуты.





134

И был бы труд, но только для души,
Для совершенства созданного тела,
И чтобы разум не затмился, не грешил
И чтобы слово снова стало делом!

Тот не сдаётся, гордый как «Варяг»
Сражается с безбожными словами.
Вставай Россия! Если ищет всяк,
То мы найдём. Победа будет с нами!









135

Костры
Полыхают костры. Ритуально сжигаются листья.
Облетевшие кроны останутся жить до поры.
Ну, а нежность былая к зиме все деревья очистит
Холодам оставляя шершавую грубость коры.

Полыхают цвета полнозвучной осенней палитры.
Это праздник итогов да время плодов и надежд.
И военный оркестр в старом парке расставил пюпитры
Оградив себя формой от пёстрых гражданских одежд.

А в осеннем порту заждались корабли у причала
Очень узкие сходни для тех, кто уходит один.
Расставаний и встреч прижигает концы и начала,
Горький дым от костров населяющих память картин.






136

Тревоги
Разрыдалось бы небо
Разразилось дождями
Насладиться бы хлебом
И спокойными снами!
Пусть высокое плачет -
Наши сохнут ресницы!
Тот за всех, но не значит
Что он хочет мириться.
Что желает сдаваться,
Принять милость такую,
Здесь напрасно стараться
Тот ничем не торгует.
И над Городом небо
Ждать не стало повтора
Льёт дождями и хлебом
Тот насытился скоро.
Остаётся немного
Сна дождаться как ласки
И забыть про дороги,
И уснуть без опаски,
Что сомкнувший ресницы
Всю страну проворонит,
Что всё может разбиться
Или, может, утонет.




137

Помнишь?
Помнишь?
Дожди запутали косы,
Поздно
Ты возвращалась домой
Рвала
Листву прощальная осень
Знала
Уже не будем с тобой.
Было...
Ушло далёкое лето,
Зноем
Ещё пылает щека -
Где ты?
Моя любимая, где ты?
И почему те рассветы
Не удержала рука?
Снова
Весна стучит в наши окна,
Будут
Уже другие дожди.
Двое
На запотевшие стёкла
Дышат
И пишут "больше не жди".




138

Лилия
Весна подкралась тихо вновь,
А день был солнечный, погожий
Притихло сердце настороже
Почуяв как сменилась кровь.
Прекрасных королевских лилий
Уже распахнуты бутоны
И то ли вздохи, то ли стоны
То ли видения былые
Смутили дух и сердце Тота.
Заткнулась праздная зевота
За чтением чужих стихов,
Чужих страданий и грехов.

Нежнейшие нюансы цвета,
Полутона, полурефлексы...
Все эти Дарвины повесы!
Какой корове нужно это?
Вот же наплёл, понапридумал -
Отбор, как совершенство вида...
Не делай Тота инвалидом
Вовсю заморская Иуда!
С какого хрена этим клеткам
Вдруг выстроиться в это чудо?
Вот иностранная паскуда!
А как же быть еловым веткам?

И Тот ругается, ворчит
Меж тем любуется цветами
И упивается стихами
И жизни мёд не так горчит.

Вот этой женщине к чему
Отбор и облик сексапильный,

139
Уже и возраст не фертильный
А хорошится. Почему?
Зачем из буков как из клеток
Любовно строит чашелистик?
Ну для каких характеристик?
Попасть в разряд пустых нимфеток ?

Но вот душа в бутоне белом
Без умысла и пользы явной,
О чём-то трепетном и главном
Нам говорит, пусть неумело.

Тот в аритмии чистых звуков
Купается и хороводит
И в мир сердечных перестуков
С душевным трепетом уходит.
Старик был умный, но убогий
Тот это сразу скажет смело
И в лилии цветочке белом,
Как и в стихах, он любит Бога.













140










             Любовь
Bулканы затухают, звёзды гаснут,
А чувств потухших... Сколько было их!
Не возродить сгоревшее - напрасно!
Пред неизбежным, даже Тот притих.

Он не бунтует, нет! И не храбрится...
Только печаль пристала пепелищам.
Пусть что-то едкое пока ещё дымится
Была любовь... И нет её жилища...

Любовь весенняя - она всегда для всех.
Пусть летняя неплохо колосится,
Но в осени... Уже не до утех.
Здесь всё другое. А былое снится.

И в поздней осени, в преддверии зимы
И вечных снов о красоте небесной,
Быть может света, а быть может тьмы
Любовь другая, может быть, воскреснет.

Босыми пятками надёжней и быстрей
Но главное, почувствовать дорогу!
Которая ведёт и приведёт верней
К любви что вечна, а точнее - к Богу.





141



           Тот и Осень
Закинув голову, с руками за спиной
Танцует Тот среди берёз и сосен.
Среди осин отчаянно живой
И в доску свой, Тот привечает  Осень.

Ему к ногам никто не бросит розы
Не заплетает мирт и лавры в косы,
Зато как стелят золото берёзы!
И как зарделась, запылала Осень!

Ревниво разрумянилась рябинка,
Осина тонкая от мыслей  трепетала.
В прощальном танце – ярость поединка!
Даже земля от страсти застонала.

Пока таилась сдержанная мощь
Шептались тихо сосны молодые,
Но вот открылась и сдержать не в мочь,
Что вытворяют ноги удалые!

Клубится пар, летит листва по кругу
И в этот круг уже вступила Осень!
Тот подхватил за талию подругу
И понеслись!  И разметались косы!





142
И разметались ветви, закружили
Кружится мир, смещаются светила
Ах, Осень милая, Вы Тота ослепили!
А Ваша красота - приворожила!

Глаза в глаза и на плече рука
Другая же, в полёте на отлёте...
Танцует Осень с Тотом и пока
Всё кружится, возрадуйтесь – живёте!








143
ТОТ
Когда навалится тоска не без причин
Из рук всё валится и не идёт работа.
Так нужен друг и лучший из мужчин!
И Тот Кто Рядом вызывает Тота.

Из глубины веков почти забытый бог
Седой но сильный, как побег бамбука,
Неотразимо улыбаясь - на порог...
И пропадают вмиг тоска и скука.

Тот ласково напомнит прописное,
Что мудрость оставляет говорящих,
А знание даётся для творящих -
Не для бездельника сеченье золотое!

Холодный разум, точность и расчёт.
Просчёты, мимолётные ошибки -
Всё поправимо, утверждает Тот.
Почти застенчиво и даже без улыбки.

Непоправимость - то порог последний.
Его хозяйка отменяет сущность.
О ней не помнить плохо. Думать - бредни.
А шутит окончательная глупость.

И Тот Кто Рядом медленно уходит
В туманности галактик и открытий,
Есть бог и друг и Тот его проводит
По жалу бритвы в "да" и "нет" событий.

Им открываются законы мирозданья,
Высокий смысл великих самых чисел.
Пусть всё забудется, но было осознанье,
Качались чаши звёздных коромысел!





СОДЕРЖАНИЕ