Тропа Одинокого Волка - эссе

 Шёл третий год Одинокой Тропы. Это было время  духовного одиночества и боли, страха и надежды, радости и печали, слёз и улыбок, приобретений и потерь...Тропа была извилиста и крута, со своими резкими спусками и подъёмами, колючками и камнями под ногами, с редкими минутами передышек в пути, конец которого не знает никто, кроме духов. Этот Путь, эта Одинокая Тропа была дана только одному - Волку, Старому Волку, и только с тем, чтобы он прошёл эту Тропу так, как подсказывает ему его сердце, его душа... Тропа была узкой, и казалось, будто нет уже места на ней никому, кроме самого Волка. Но она, тропа, сразу же становилась широкой, как только в душе Старого Волка, одинокого странника, появлялась надежда на что-либо. Тогда, казалось, и одиночество было не таким уж безысходным и горьким. В такие редкие минуты Тропа становилась такой широкой, будто её раздвинула чья-то волшебная рука и.... Но всё проходит и всё меняется в этом мире, где вечно только небо и Дух! И вот снова Тропа стала узкой, снова появились камни и колючки и точно так же, как и раньше, сковало Старого Волка безумным кольцом духовного одиночества. Проходя эту Тропу Волк смотрел на весь мир, так, будто он, Волк, был лишь сторонним наблюдателем, простым созерцателем, зрителем, и такими глазами, будто в них была боль и скорбь прожитых лет, хотя... этих самых лет было совсем немного.
Но вот вдали засверкал, играя и поблёскивая на солнце тысячами бликов-бусин, источник. Вода, долгожданная вода. Вот сейчас волк напьётся из него, утолит жажду, и в тени одиноко стоящего дерева, возле того источника отдохнёт, наберётся сил - и снова в путь. Снова туда, куда путь ведом лишь Духам и его сердцу. Однако. тропа резко сворачивает вправо, и делая почти 90-градусный зигзаг, уходит прочь уводя Волка всё дальше и дальше от долгожданного отдыха. Казалось бы, что такого - сойди с Тропы и подойди к Источнику, напейся, отдохни... Но - нет! Нельзя! Нельзя Старому Волку сойти с тропы, никак нельзя - это ЕГО тропа, это ЕГО судьба, это ЕГО предназначение... Повинуясь изгибам Тропы, Волк уходит прочь от Источника, и вот он уже становится призрачным миражом, серебряной точкой на краю горизонта. А тем временем, Волк идёт дальше. Он всё так же идёт по этой Тропе, Одинокой Тропе, она всё так же узка и терниста, извилиста и так же волнится то вверх, то вниз. Волк продолжает идти, продолжает... А это значит, что там, где-то впереди, где-то далеко или близко будет новая надежда, новый источник, и так же незримо чья-то рука раздвинет его Тропу, вновь сделав её широкой, и где-то на Пути возникнет он - долгожданный Источник и дерево, в тени которого можно будет отдохнуть, испив воды в Источнике и мечта станет наконец, явью.....

     2
     ... А тем временем, Волк продолжал идти... Уже скрылся из виду Источник, показавшись лишь сладким мгновением, мгновением тепла и радости, возможного счастья, как предвестник тишины и покоя....
 Скрылся, а вместе с тем скрылась и надежда на покой, истинный покой в тени весенней прохлады... Но сейчас это было уже не важно, да и не весной это была вовсе. Впереди была она - Тропа! И её было НУЖНО пройти, чтобы не сломаться, чтобы победить!; Наконец - чтобы выжить! Волк шёл медленно, не спеша, он никуда не торопился. А куда было торопиться? А главное - для чего? Может быть в такой неспешности бытия и есть смысл всего! Шаги Волка были легки и монотонны. Почти беззвучны. Над головой светило всепоглощающее, всесжигающее, всепалящее солнце. Такое же монотонное, такое же однообразное. Но вот на мгновение Волку показалось, что на огненном лике солнца мелькнул образ... Этот образ показался Волку до боли знакомым, почти родным и в то же время таким далёким, таким недоступным. Это было было всего лишь мгновением, но это мгновение для Волка стоило тех трёх лет Пути, что он уже успел пройти...Это была Лиса! Она смотрела сверху вниз, на волка, но взгляд её был каким-то отстранённым, далёким, холодным, и всё же таким же милым, как и прежде, как тогда, когда она, Лиса яркой молнией пролетела по жизни Волка! В этот момент Одинокий Волк уже не ощущал себя одиноким. в его глазах, в его душе вновь затеплилась надежд  ,маленькая, призрачная, едва живая, но... НАДЕЖДА! Волк было поднял голову выше, как бы пытаясь поймать её нежный взгляд, уловить её тёплое дыхание, но всё было тщетно. Образ Лисы стал медленно таять, растворяться в ярких солнечных бликах, в жарком пламени его! Нет! Этого не может быть! Этого не случится! Нет..... Случилось. Лиса ушла, появившись однажды на небосклоне Волка внезапно, как выстрел. Она уходила медленно, с болью, но одновременно с надеждой на своё светлое будущее, где не будет ни Волка, ни Тропы его, ни переживаний.... Лиса ушла, лишь оставив на память последнее "прости", последнее "прощай". А в душе Волка в тот миг пролетели такие слова:
"Последнее прости,
Последнее прощай.
Душою отпусти.
Ждать не обещай!
В смерти - не проси,
В жизни - не скучай.
Сердцем отпусти.
Здравствуй и прощай".
И Волк отпускает, просто так, без лишних слов отпускает этот образ от себя, раз и навсегда. НАВСЕГДА! Одинокому Волку уже ясно - что было как свет, что пролетело, как молния, всегда оставляет яркий след, иногда боли, иногда тепла, но никогда - равнодушия! Волку нельзя быть равнодушным, это ТАБУ! Его создала Тропа, которую дали Волку Духи и которую он избрал для себя... А это значит.... Значит, что быть равнодушным - равносильно тому, что Тропа не примет Волка или убьёт его, и он так и не закончит свой Путь, не обретёт счастья, не познает его вкуса, не ощутит его страсти!
Вперёд! Только вперёд! Только.... Там, далеко впереди Одинокого Волка ждёт новый Источник... Может быть.....

     3
     ;…Новый Источник не заставил себядолго ждать. Он появился неожиданно, внезапно, почти как молния, мгновенно окрасив яркими красками всю серость и беспросветность волчьего бытия. Но этобыл Источник не в привычном всем понятии и виде, с серебристыми журчаще-струящимися переливами воды, с тенистыми прохладными оазисами, так заманчиво приглашающим иусталого путника отдохнуть. Источник был, прежде всего, образом…. Ещё одним….Одним из множества образов, видимых Волком и встреченных им ранее, но была вэтом Источнике-Образе своя прелесть – особенная, яркая, притягательная. ЗелёныйДракон (а это был именно Дракон) был ещё очень далеко, где-то за линиейгоризонта, но вместе с тем был и где-то совсем рядом, слишком близко, чтобысомневаться в его реальности. С появлением на Тропе (а точнее – НАД Тропой) Зелёного Дракона Волку показалось, будто и сама Тропа, и солнце, и небо – ужене ТЕ мрачные тени, что раньше, уже не так круты и колки их повороты. Шаг зашагом…. Шаг за шагом.… Ещё шаг…. Ещё…. Снова в этих шагах появилась былаялёгкость, былая грация и степенность. И всё же… Волк шёл вперёд именно потому,что уже не мог НЕ идти, он не мог уже остановиться ни на миг. Ведь остановится– для него означало…. Об этом он думать не хотел, хотя порой мысленно иприходил к этому. Приходил и потому уже знал – если Тропа закончится – он, Волк, одинокий не Телом, но Духом, будет к этому готов. Правда иногда ещёмелькал перед глазами образ Лисы, тот, что ещё недавно был так реален, такощутим, и который теперь Волк хранил в своём сердце, в своей душе, но это уже былскорее не образ, а его тень, подобие образа. И от этого становилось…. Нет, негрустно…. Волк знал, что грустить ему нельзя – грусть только отягощает его шаги, его Тропу, вообще – его бытие, и потому он не грустил. Но…. Что-тонадломилось в его душе, будто треснуло разгорячённое стекло керосиновой лампына морозе, будто ржавым гвоздём процарапали глубокую борозду на восковойтабличке. Волк знал, что теряет образ Лисы навсегда…. НАВСЕГДА…. Хотя в памятьо ней оставались ещё видения, мысли, и от этого становилось не так тягостно надуше, тем более что, оставаясь, по сути, всё ещё одиноким, Волк могпорадоваться за Лису, которая, может быть, сейчас обретала своё, настоящее,подлинное, столь долго искомое счастье….
Вдруг…. Все былые мыслирассеялись, растворились в воздухе, подобно пару над озером в раннее весеннееутро. Неожиданно впереди показался одиноко стоящий кустарник. Это было и всамом деле неожиданно, ведь какая-либо зелень на Тропе вообще была редкостью, а тут…. Волк потянул, было, носом, ожидая почуять запах той зелени, но все попытки отказались тщетными – запаха не было никакого…. Только…. «Мррр-Мяу!» – послышалось из кустов и они зашевелились. Ещё несколько подобных звуков, и оттуда показалась кошка. Чёрная, с большими серыми глазами, она смотрела на мерно шагающего Волка пристально, не мигая, и так, будто был тот Волк для неё не более, чем помеха на ЕЁ Пути. Её взгляд был спокойным, но вместе с тем очень пронзительным, очень колючим, очень холодным. Волк старался не смотреть Кошке вглаза и уже хотел даже пройти мимо, продолжить своё неизменное движение вперёд, как почувствовал тихую, тупую боль, будто сквозь его тело прошла тонкая ледяная струя. В одно мгновение по телу пробежала мелкая дрожь. Волк сделал усилие иоглянулся…. Первый раз за всё время Пути он оглянулся. И увидел,… нет, некошку, точнее не ТУ ЧЁРНУЮ КОШКУ с холодным взглядом, а ЗМЕЮ. Чёрная Кошка в одночасье стала Серой Змеёй. Но взгляд её был ещё более холоден, ещё более колюч, ещё более пронзителен. Волк понимал – он не должен останавливаться на полпути и потому продолжил свою Тропу. Только идти теперь стало почему-то тяжело…. Все, что раньше казалось серым и печальным, и которое только-только начало обретать радужные черты, вдруг вновь стало размытым, подавляющим и бесформенно-бесцветным. Шаги теперь стали даваться с болью. Болело всё: голова, лапы, язык – тело полностью отказывалось повиноваться. И даже хвост, которым вредкие минуты просветления, радуги и тепла, Волк махал из стороны в сторону,теперь казался тяжелым и неподъёмным, словно был привязан к чугунной трёхпудовой гире. Волк был обессилен; каждая клеточка волчьего организма теперь, казалось,была пропитана ядом бессилия, усталости, апатии и… «духовной смерти». Постепенно, но уже очень медленно он удалялся прочь от Серой Змеи. Уйти прочь, дальше от Змеи – вот было главным сейчас для Волка. Но каждый шаг, дающийся ему теперь с такой тяжестью и болью, что порой хотелось даже сойти с Тропы, бросить ВСЁ, ни на йоту не увеличивал между ними дистанции. Змея будто приклеилась к нему, будто стала его тенью, будто проникла уже в самую суть Волка, в егоразум, в его плоть. Порой даже начинало казаться, будто Она теперь рядом ВСЕГДА, даже когда Её не было, Она всё равно была с ним. И даже когда Волку действительно удавалось оторваться, уйти дальше, он чувствовал её незримое присутствие, слышал её дыхание, её шипение…. Оно было спереди, сзади, вокруг и…всегда….
Всё медленнее и тяжелее теперь были шаги Волка, снова Тропа повела то вверх, то вниз, только теперь эти изгибы стали круче и жёстче, и только редкие минуты, когда он мог видеть тающие,появляющиеся, и снова тающие, призрачные, но вместе с тем такие сладостные образы Лисы, Зелёного Дракона, давали ему, Одинокому Волку маленькую надежду на тепло, на радость, на улыбку…. Иногда он спрашивал Духов Всевидящих, спрашивал Небо Всевеликое – почему Тропа так тяжела? Но ответа не было…. Хотя Волк и самзнал – почему. ТАК НАДО! В этом – и есть смысл Тропы: пройти, продержаться,стерпеть, выжить, не сломаться!
Небо было грязновато-серого цвета. Оно теперь почти сливалось с серым цветом тропы. Порой даже начинала теряться и стираться грань между ними, как вновь давал о себе знать Зелёный Дракон. Он улыбался. И такой искренней была его улыбка, такой яркой, такой выразительной, что Волк невольно и сам стал улыбаться Дракону в ответ. Тогда, казалось, будто и нет вовсе той пропасти, того расстояния, какое отделяет их друг от друга. В моменты соприкосновения их взглядов вообще всё проходило для Одинокого Волка как бы незаметно и почти безболезненно. Дракон выглядел достаточно мудрым, чтобы делится с ним надеждой и верой, но всё же…. Тот Миг Духовного Соприкосновения теперь соединил их незримой нитью, в сложный, словно арабский орнамент, единый организм, так,что теперь и Дракону Волк стал новой надеждой и большой опорой на его Пути Великих Исканий! Они были далеко друг от друга – Волк- на земле, Дракон – на небе, но всё же они были намного ближе сейчас – плечом к плечу, дыхание к дыханию, и от этого Волку становилось невообразимо тепло и легко. Как и Дракону – он чувствовал это. Нет.… Волку не стало СОВСЕМ легко, наоборот – силы всё больше покидали его, идти с каждым шагом становилось всё невыносимее и больнее. От этого он не сразу заметил, что рядом с его Тропой проходила ещё одна, почти совсем рядом, почти параллельно. Та, вторая Тропа тоже была по-своему извилиста, по-своему ухабиста, но казалось, будто эти повороты много мягче своих, ставших уже почти родными изгибов и ухабов. Боль шагов и усталость тела притупляли все его чувства, делали его, некогда Молодого Волка теперь похожим на старого, загнанного в угол Волка-Одиночку.
В один из дней Пути, когда онуже было, забыл о том, что такое спокойствие, мир, гармония, вторая Тропа, вдруг, пересекла первую. Это было неожиданностью для Волка…. Удивительно…. Тропа…? Чужая…? Здесь…? Почему…? Он этого не знал…. Ответа на эти вопросы пока не находилось. Но ещё более удивительным оказалось другое – по второй Тропе шла Собака.Это была Белая Собака. Взглянув на неё, Волк заметил – её шаги – размеренно-спокойны, взгляд – добр и мудр, каждое движение тела выдавало в хозяине грациозность, стать, красоту, величие. Величие, но не надменность. И это его немного успокаивало. Оказалось, Белая Собака всё это время шла рядом,хоть и по своей Тропе, по своему, одной ей ведомому Пути – но рядом. Только он её не замечал. Подойдя, наконец, к пересечению Путей, и поравнявшись с Собакой, Незримый Дух Волка, вдруг соприкоснулся с Незримым Духом Белой Собаки.Соприкоснулся, как, порой, соприкасаются только ветер и листва на деревьях, солнечный луч и зеркало озёрной воды. Тут Волка осенило. Та, вторая Тропа – былаТропой Духовного Равновесия, или Путь Гармонии Духа. Он понял – и этот Путь, и Белая Собака, гордо идущая по ней – появились здесь не вдруг, не случайно, а именно – для Гармонии и Равновесия. Иногда эти два Пути не только перекрещивались, но и сливались в один, и тогда некоторое расстояние они шли вместе – Одинокий Волк и Белая Собака. Идти было уже не так трудно и больно. С появлением Собаки Волк, будто снова обретал силы, и хотя это было недолго, онпонимал – быть сильным – возможно, идти, не спотыкаясь – возможно, не сломаться, оставшись самим собой – возможно! Потом Путь Гармонии вновь уходил в сторону. Волк снова шёл своей Тропой, Собака – своей. В момент их первого Соприкосновения он вдруг почувствовал что-то в своей душе, что-то жгучее, острое, но, вместе с тем – приятное. Стараясь заглянуть вглубь себя, он всё же понял – что это было: оказывается, Соприкосновение Душ было бы невозможно, если бы Белая Собака не впустила Волка в некоторые тайники своей Души, своего Незримого Духа. А это всвою очередь означало только одно – ОНА доверяла ЕМУ! Возможно, даже больше,чем некоторым иным. Доверяла безраздельно, безоговорочно, всецело. Теперь у Волка появился ещё один Смысл его Пути – не разрушить этого доверия, которым онуже дорожил так, словно от этого доверия зависела его собственная жизнь,существование, его Тропа! Ещё не раз Волку приходилось встречаться с Белой Собакой на пересечениях Путей, и каждая новая встреча оставляла в его душе отпечаток сладостного спокойствия, а её весёлый, звонкий голос – был подобен маленькому журчащему горному ручейку с прозрачной, кристально чистой водой, что стекая по гладким камешкам с лёгким клокотанием, растекался по небольшой ложбинке, где-то вдалеке превращаясь в настоящую полноводную реку.