Любовный эпос

Блиц-поэма

С места в карьер

О  чём? 
«Как  все искусства — о любви».
Как героиню я ни назови,
она — Любовь
(по паспорту — Татьяна,
Алиса, Ольга, Рая, Гульнара,
Марина, Люсинэ — эт цэтэра)
и главная участница романа.
Её пример — наука для других?
Вот это вряд ли:
в милицейских сводках
мотив «любовь» соперничает с водкой
да с дикостью намерений благих.

Муж первый — по любви

С фигурой бога Аполлона
боец элитного ОМОНа —
таков Любашин первый муж.
Взяв приступом бордель подпольный,
он, в помраченье алкогольном,
объелся малолетних груш.
Ну ладно герпес или триппер —
никто б из органов не выпер,
бывает в боевых делах...
Но жизнь — короткий столбик воска:
золотовласка-спидоноска
спалила воина дотла.

Муж второй — от искусства

Пиджак с подбитыми плечами,
густые тени под очами —
таков Любашин номер два.
Недораспознанный врачами,
он ей стихи кричал ночами
и всяко разные слова.
Простой секрет шизофрении:
в какой глазок ни загляни ей —
всё вроде кажется тип-топ…
Зарезав Любиного папу,
поэт подался по этапу
и где-то в Ангаре утоп.

Любовник —  без него никак

Да, он случается однажды
(навроде кори)
 в жизни каждой
безмужней женщины.
Вотще
он покупал в кино билеты,
дарил цветы, таскал конфеты
и тискал в древнем «москвиче»:
хоть в счастье верилось ей слабо,
узнав, что у него есть бабы
в Рязани, Тынде, Воркуте,
в Торжке и в дебрях Барнаула —
она Ромео бортанула
руками, матом и… вопче.

Муж третий — надо, значит надо

Не до любви ей стало там уж.
«Я по расчёту выйду замуж!»
И был расчёт суров:
рабовладелец, жлоб в сединах,
скотина даже со скотиной
(он разводил коров).
На фермах не было убытков:
до распоследней тухлой нитки —
всё в дело, без затей.
И жизнь людей — под хвост коровий:
угробил Любино здоровье
и шанс иметь детей.

Эпилог, почти эпитафия

Кружась под дворовой осинкой,
она одна гуляет с псинкой,
закутанная в шаль,
глядит в соседские коляски…
А по ночам под телесказки
пьёт, пьёт, глуша печаль.
Вам жаль её?
Мне жаль.

От автора

О вечный эпос жизни личной,
столичной или нестоличной,
(в сердцах отличий нет)!
Почти в формате сериала
я этот опус написала
поскольку я — поэт
хоть и вселенского масштаба,
но, как и Люба — просто баба
прискорбно средних лет…