Студенческая лирика 60-х

Вещий сон бабуси

Как однажды в ночь бабусе
В страшном сне приснилось
Будто бы её скотина
От двора отбилась.

Вот она давай взывать
И к властям и к Богу,
Только глухо всё кругом,
Не найдёт подмогу.

Вдруг откуда ни возьмись
Прискакал к ней всадник
И засеял кукурузой
Личный палисадник.

Чтоб жила и не тужила
Без земли, навоза,
Повелел ей выдать кошку
С биркой от колхоза.

И утешил бабку он
Зычным добрым словом:
«Проживешь при коммунизме
Без телка, коровы;

Ведь телок твой и коровка –
Просто банда бандой:
Не охвачены они
Партийной пропагандой,

А для общего подъёма –
Родина в ударе –
Не должно быть беспартийной
Даже мелкой твари.

Будешь вечно благодарна
И зимой и летом,
Вся колхозная скотина
Будет с партбилетом!»

И проснулась тут старушка,
В ужасе – к окошку:
Ни земли и ни скотины…
Гладит с биркой кошку.

Плачет бабка: «Что возьмёшь
С этого хапуги?»
И пошла про вещий сон
Доложить подруге.
1963 г.

 
***
Как собраться в ресторан,
Когда денег нету,
Ведь студенческий карман
Из одних просветов?

Кто-то донор – хорошо,
Я гружу товары,
Тут кореец-друг пришёл
С рыночным наваром.

Так по ниточке – и вот
Голому рубашка;
Тройка весело идёт
На кутёж с шабашкой.

Хлеб бесплатный на столе,
То причуда власти:
В кукурузном Короле
Много всякой страсти.

Пиво глушим, хлеб едим,
Девочек целуем,
Все невзгоды победим,
Мир весь завоюем!..

Поутру кто «Ах», кто «Ох»…
Тяжело, не скрою,
Кто хорош, а кто-то плох
С чугунной головою.
1963 г.

***

Напутствие

Уж нимфы не покоят и не берегут
Нетронутого  лепестка любовной неги;
Пронёсся, как во сне, весёлый перегуд,
Не шелестят бездумно юности побеги.
Гефест уж не куёт неотразимых стрел,
Да и стрелок любви -Эрот - не так уж смел.

Всё в жизни раз: минута, час,
Что сказано вчера - сегодня тупо,
Бушует твой огонь, горит, погас…
И пепел поджигать смешно и глупо.
И Зевсу не дано громоподобной силой
Поднять и воскресить, что время подкосило.

Стенай и плач, моли и проклинай,
До хруста в голове зажми виски руками,
Но не забудь, что милый юный край
Уж навсегда пленён другими чудаками.
Возьми, что есть, что нам ещё осталось,
Смахни с ресниц  минутную усталость.

Ведь наш огонь ещё горит, горит!
И Афродита нам ещё улыбкой светит,
Ты вслушайся, мой друг, что сердце говорит,
Пусти её к себе, она тебя приветит.
Ведь ЭТО главное. Душой не жмись,
Брось верить в миф "свободы" и женись!
1963 г.

***
Я шел по улицам холодным
С колючим ветром по пути,
Смотрел я вслед девицам модным:
Уж от меня им не уйти!

Нас любят девушки ушами:
Легко любую уболтать,
Хотя мы сами не с усами
И не всегда мы им под стать.

Пусть мы не вышли ликом, весом,
Зато вполне приличен слог,
Полны спортивным интересом
Иметь желаемый итог.

Искусство слова точит камень
И рушит стены крепостей…
В душе наивной пышет пламень
Огня амуровых страстей.

Я шел к трамвайной остановке
После зачёта, не спеша,
Шел в стороне, у снежной бровки
И слушал, как поёт душа!

Мне было просто без печали,
Мне было просто хорошо,
Мне окна солнцами мерцали,
Смеясь, навстречу город шёл.      
1964 г.


***
Люблю я зимние метели,
Улыбку снега в волосах,
Сиянье пуховой постели,
Голубизну на небесах.

Люблю бежать я по сугробу,
По непролазной целине
И слушать в храме службу Богу,
Молясь украдкой в стороне.

Люблю судьбы я переливы,
Падений, взлётов перепад,
Коней расчёсанные гривы,
Объятый пламенем закат.

Люблю я чудное созданье,
Упругий взгляд весёлых глаз
И слов небрежное вязанье
В забавный сбивчивый рассказ.

Люблю я губ прикосновенье
К ладоням тёплым по весне,
Лесов, полей отдохновенье
И мох причудливый на пне.

Люблю я родника земного
Испить живительной струи
Под сенью кедра молодого
При свете утренней зари.

Люблю я буйство птичьих песен,
Весны цветочный аромат,
Когда ни мир тебе не тесен
И каждый будто брату брат.

Люблю Россию, как ни странно,
В глуши осенний листопад,
Вставать неспешно утром рано,
Идти вперёд, а не назад.

Люблю я мыслить по желанью,
Не по заказу на обед,
А лозунг: «Если ты не с нами,
То значит-против…»- сущий бред!

Нет, моё «Я» не выбить колом.
Поэта загнанного сон:
«Задрав штаны, за комсомолом
Бежать…»- мне вовсе не резон.
1963 г.


***
Тихо за окнами. Ночь.
Зима.
Взгрустнуть со мною не прочь
Она.

Белая, милая,
Но не та,
Бегаю мимо я -
Где мечта?

Глазки синие где
Горят?
Неуловимый  везде -
Тот взгляд,

Бегаю всюду я,
Вот беда!
Белая, милая,
Но не та.
1962 г.


На досуге

Я гляжу в голубые просторы,
Сердцем чувствую времени бег:
Не вступить ли с Природою в споры-
Очень мало живёт человек.

Ночи тёмные, дни золотые,
Солнца ласковый свет по Земле,
Годы быстрые, будто немые
Не внимают голодной судьбе.

Голод в каждом из нас, не скрывайте,
Каждый хочет в века заглянуть:
Как в целинном посёлке на Марсе
Молодые герои живут,

Или как по туманной Венере
Твой потомок возводит дома,
Или как в наступающей эре
Сила новая будет дана.

Эта сила могучее нашей,
Будет  атомной старшей сестрой:
Космонавты с Земли нам помашут,
Через миг - и в системе другой,

На планете Тельца иль Пегаса,
Или скрытой от глаза звезды…
Право, жить бы хоть лет полтораста
И не надо завидней судьбы.

Я гляжу в голубые просторы,
Сердцем чувствую времени бег...
Не вступить ли с Природою в споры,
Очень мало живёт человек.
1962 г.

На рыбалке

Луна будто кошка крадётся ко мне,
Мурлычит приветливо ставнями окон,
При слабой коптилке, при древнем огне
Мигает мне жёлтым таинственным оком.

Мне жутко и сладко - кругом одинок,
Сижу я в сторожке на озере дальнем,
С рыбалки принёс окуней котелок,
Ухой забавляюсь, мечтой своей давней.

Трещит, догорая, в печурке огонь,
И кто-то скребётся в закрытые двери,
Становится влажной вдруг с ложкой ладонь -
То может быть ветка, а может и звери.

В обнимку с ружьём я ложусь на топчан,
Приятной усталостью ломится тело,
Сон тут же меня, как мальца, укачал,
И Ахи и Страхи - вдруг всё улетело.
1962 г.




Подвиг студента

Картофельный семестр. Поля полны народом,
С задором молодым  крестьянствует студент,
В объятьях старины блаженствует Природа
И ловит призрак тех давно минувших лет.

Здесь предок вольный мой из-за любви к свободе
Россию прирастить Сибирью захотел,
Деревню основал, прослыл добром в народе,
Но тихо стало тут -  посёлок опустел.

Крестьянин ведь теперь  никак не торжествует,
В горячую страду где местный сельский люд?
Кто в городе стоит и барахлом торгует,
А мужики  по- тихому, конечно, водку пьют.

Студенты уж давно крестьянствовать  умеют,
С зарёю до зари -  спины  не разогнут,
Картофеля бурты лежат и тихо преют:
С полей их всё равно теперь не уберут.

И вот уж снег летит, весёлые студенты,
Упарившись вконец, прикроют их ботвой…
В слезах опять Природа, душат сантименты:
Ведь в прах перегниёт их подвиг трудовой.
1962 г.



***
На дворе всё бело,
Всё в сухом морозце.
Но в душе моей темно,
Холодно, непросто.

Ветки в вате будто все,
Солнце в них искрится…
Я ж спиною к красоте -
Мамочка в больнице.

Мама, мама, посмотри,
Мир хорош, как в сказке,
Слышишь, мама, как стихи
Поневоле - в пляске!
1962 г.

Покаяние

На горизонте -  Альма-матер,
Родимый дом, моя семья.
Рулю легко, знаком фарватер,
Хотя и круглая Земля.

И вдруг окликнули… Девчонка.
Не сразу понял - кто она,
Хоть вспоминал тот глас негромкий,
Когда мечтала тишина.

Но что я вижу пред собою?
Явленье дивной красоты,
Светящий нимб над головою
И кисти гения черты:

Бровей собольи переливы,
Статна, как трепетная лань,
И поступь плавна, горделива -
Природы женственная дань,

Улыбка жемчугом блистала,
Глаза - волшебной синевы...
И вдруг дышать мне трудно стало
И не поднять уж головы.

"Что ж, здравствуй! - молвив, помолчала,-
Давно не виделись с тобой."
"Давно, - чуть слышно отвечаю, -
То было, кажется, весной…"

Куда девались речь повесы,
Всегда уверенная прыть,
Бурду словесную балбеса
Способен лишь производить?

Совсем незначащие фразы,
Слова без мысли, как в бреду…
И после вспомнил я не сразу,
Куда иду, зачем бреду,

Зачем улыбки мне прохожих,
Знакомых девушек привет,
Я много видел непохожих,
Я видел много без примет.

Всё уплывало, преломляясь,
Качались окна на ветру
И блики солнца рассыпались
Стеклом горячим по нутру.

Её глаза лишь чётко видел,
До боли ясно, до тоски…
Зачем сорвал, зачем обидел
Любви невинные ростки!

Прости мне, Боже, прегрешенья,
Наставь меня на верный путь,
Пошли же свыше озаренье,
Как мне любовь её вернуть.
1962 г.


***
Младенцем - подкидышем у порога
Победно о жизни кричит Новый год.
По случаю нам помолиться бы Богу,
Да власти перечат, что век, мол, не тот.

Мы мысль - на весы: туда ли, сюда ли,
Взять ли младенца,что он принесёт?
Подумали крепко - на гуще гадали -
Берём ли его, авось пронесёт?!

И вот развернули, взглянули… Горластый.
Венерик? Лунатик? Марсик ты наш!
Ленинский взгляд и такой же лобастый,
Первым он шагом - под Родины марш!

И ну поучать нас по делу, без дела:
То сеешь не то, то не шибко гребёшь,
То долго сидишь на толчке задубелом,
То прямо не ходишь, то тихо поёшь...

За что же подняли бокалы мы разом?
Опять чемодан-то без ручки у нас!
О, Боже, верни же России ты разум:
Ведь ей не осилить партийный наказ!

1962 г.


***
Метель, метель шуршащая
Под окнами в саду
И кустики дрожащие
Поникли на ветру.

А снег бежит, торопится
И трёт о них щекой,
Как будто бы заботится:
Замёрзнет мир живой.

Как пьяница, безумная
Метель всё веселей,
А я топлю плиту мою
Всё ярче и теплей.
1962 г.

***

Осень, осень, осень!
Прошёл уж цветной листопад,
Дорогу назад ведь не спросишь
И некому двинуть назад.

Чёрной змеёй - дорога
Со стёклами грязных луж,
Ветер визгливый, строгий,
Словно ревнивый муж.

И в городе та же осень,
На ветках намокший снег,
Он, тая, безжалостно мочит
Весны улетевшей след.

К чему же унылые песни,
Зачем здесь весенний припев?
Я видел их рядышком, вместе…
Долой все печали и гнев!

Пустынно, хоть люди толпою,
И грустно, хоть радость в любом.
Я нынче не дружен с тобою,
Я нынче с тобой не знаком.

Там, в сумерках серых, угрюмых
Воды надоедливый стон,
Здесь хрупких и низеньких рюмок
Печально - тоскующий звон.

Вот друг предо мною, не часто
Случается нам выпивать;
Пусть осень шумит над несчастным -
Мы будем сейчас пировать!
1962 г.

***
Тих, нежен вечер голубой,
Земля звенит ручьями,
И оголёнными полями
Иду встречаться я с весной.

Ещё безжизненны долины,
Желтеют прошлою травой,
Но ветер тёплою рукой
Уж по реке сплавляет льдины.

В глуши лесной последний снег
Слезится, умирая,
А пни, увидевшие свет,
Вздыхают, оживая.
1963 г.

***
Снег, снег, синий снег
И сумерки тоже синие,
Синий на улице девичий смех
И нет ничего красивее!

Увязла Луна в синеве небес,
Воробьями – звёзды  на проводе,
И далеко за окраиной синий лес
Держит зиму на поводе.
1964 г.

Перед грозой

Ветер берёзку порывами клонит,
Тревожно зуммерят столбы,
Кукушка в кустах осторожно стонет,
К земле приникли цветы.

Мрак ползет из лощины в поле,
Тучи в багряной  кайме,
В группы теснясь, меж собою споря,
Быть возвещают грозе.

И вдруг всё стихло, обвисли листья,
Замерло всё кругом,
Всё притаилось… и, кажется, свистни!
Свист прозвучит, как гром.
1964 г.


Отдых студента

Крепкий морозец, но лёгкий,
Радостно, бодро в груди,
Будто вмещаю я в лёгких
Всё, что ни есть впереди!

Радостно мне, что я молод,
Радостно мне, что живу,
Сердце стучит словно молот,
А отчего – не пойму.

Мне скрип под ногами приятен,
Щетина мороза мягка,
Пусть я убежал от занятий,
Себя обманувши слегка.

Страницей мне – шелест позёмки,
Понятием – снежный простор,
И свет мне – вот эти потёмки
В величии скромном, простом.

Мне дышится вольно и полно-
Один среди моря снегов!
Пусть плещутся снежные волны –
Я в них искупаться готов!
1964 г.

Дед Мороз и Внучка

Гуляет Вьюга с Морозом под ручку,
Гудит в проводах их нетрезвый бред.
«Куда подевалась игривая Внучка?» -
Несвязно бубнит озадаченный Дед.

На зов тот спешу я бурьяном таёжным
С желаньем понятным беднягам помочь:
Стать спутником верным, служакой надёжным
И сыщиком опытным в тёмную ночь.

Быть может найду я девчонку шальную,
Игривую Внучку в каком-то  лесу?
Найду, обниму, допьяна зацелую
И в чащу подальше  её унесу.

Расчищу поляну, устрою пирушку,
Гостей приглашу как всегда дорогих:
Без Деда Мороза, да Вьюги-старушки
Какая ж пирушка зимою без них?

Здесь Внучка, Мороз, заполошная Вьюга,
Здесь  стол и закуска и море вина…
Зачем мне каштаны слюнявого юга,
Коль рядом со мною Зима и Она!
1963 г.


***
Я помню первый вечер летний,
Когда с мохнатых сосен сны
В поля слетали сладким ветром,
Прелестным запахом весны.

Чуть холодало, птицы пели,
Лаская слух, к себе маня,
В кустах сверчки засвиристели,
Дышала тёплая земля.

Павлина хвост зари закатной
Плескался в море за косой,
А сзади ночь, идя украдкой,
Кропила свежею росой.

И Божий дар самой Природы,
Переполняя души нам,
Через века, через народы
Лился божественный бальзам.

И Дух любви витал над нами,
Слепя узорами сетей,
Как мотылёк, летя на пламя,
Летели мы к судьбе своей.
 
И помню ты, немножко ёжась,
Прижавшись ближе, как могла,
Мне в этот час была дороже,
Ещё желаннее была.
1964 г.


***
Вызвездилось небо на крутой мороз,
Сумерки мохнатые дёргают за нос.
На вершине тополя прыгает Луна,
Я замру, не двигаясь, и замрет она...

Сапоги начистил, пахну до бровей:
Я спешу к прелестной Танечке моей.
Бросил психологию, кинул диамат,
Не в обиде будет, подождет Сократ,

Пусть Гомер великий рядом  полежит,
Он не волк зубастый, в лес не убежит.
От духовной пищи скучно и богам,
И лечу я к милой пасть к её ногам.

Жаркие объятья, поцелуй-стократ…
Я уже не нищий, я теперь богат:
У меня Танюша и её любовь,
Помогла Венера - я родился вновь!

Вызвездилось небо на крутой мороз,
Я везу старательней свой науки воз,
Сердце бьётся ровно, мысли в ряд пришли,
Жизненные крылья будто подросли.
1961 г.

Весенние грёзы

Весна! Я к тебе обращаюсь,
Я слышу поступь твою,
Забравшись на холм, я тебе улыбаюсь,
Зову я тебя, тороплю!

Пусть снежные бури ещё не утихли,
Лицо разрумянил мороз,
У ног моих, вижу, сквозь белые вихри
Молоденький стебель пророс.

Несмело заря, умываясь росою,
Как в зеркало, смотрится в пруд,
В час ранний в лесу, не нарушив покоя,
Кукушки кого–то зовут.

В открытые окна дохнуло прохладой,
Сиреневый запах весны.
В предутренней мгле и покой и отрада
И снятся хорошие сны.
1961 г.


По секрету - всему свету


Чтоб русскому соврать - ума занять не надо,
Будь то лихой охотник или там рыбак,
Но слушают прилежно их и даже будто рады
На сытый ли желудок иль прямо натощак.

В России таковых с огнём  искать напрасно,
Нет в свете брехуна искусней рыбака,
Послушаешь его и сразу станет ясно:
Любой там фон Мюнхгаузен сойдёт за слабака.

А если же под водочку, рыбак на дивной лодочке
Готов и быль и небыль на блюдце подвезти,
И люди с толку сбитые сидят все рты открытые
И рюмки недопитые зависли в полпути...

Но я рыбак, друзья, совсем другой породы:
Скрывать я не хочу секретов и потерь,
Чуть где-то подслащу... Не дую я на воду,
Хоть молоко давно уже  не грею я теперь.

Ведь горе-рыболов идёт туда, где глубже;
Чудак ты бестолковый, пословицей живёшь!
Иди, где шум воды, где быстрина, где уже,
Вот там свою удачу ты точно обретёшь.

Секретов всех рыбак  никак вам не откроет,
Довольно с вас того, что лишнего сболтнул,
Быть может  я, как все (рука ведь руку моет),
Вас где-то там, а может здесь, но тоже обманул.
1961 г.





Обские мотивы

Бор сомлел от жары,
Терпко пахнет хвоей,
Облака, как шары,
Над сибирским морем.

Лодка -  мордой в волну,
Брызги – нам на плечи,
Я смотрю - не пойму:
Что-то там навстречу…

Белой птицей в синеве –
Теплоход-«Ракета»,
В нежной пене, как в кайме,
Хвост, как у кометы.

Пролетела, как стрела,
Будто не бывала…
Лишь высокая волна
Долго нас качала.

И восторга не тая,
Крикнула девчонка:
«Это же мечта моя!» -
Широко и звонко.

Капитаны, моряки!
Кажется, завидно?
Им просторы широки –
Берега не видно.

Я девчонке говорю:
«Милая, прокатишь?»
«Ну конечно прокачу,
Если не заплачешь!»

«Не заплачу, - говорю
И смотрю ей в очи, -
Потому, что я люблю
Капитанов очень!»

Бор сомлел от жары,
Терпко пахнет хвоей,
Облака, как шары
Над великим морем.
1961 г.

Улов рыбака

Я летнюю сессию отбарабанил,
Стипендия тоже в кармане уже.
Деньги, конечно, в копилку при маме
С пенсией маминой настороже.

Иду за заявкой в бюро комсомола,
В каникулы с бронью у нас беспредел:
Места для работы раздёргали снова
И я оказался опять не у дел.

В бюро предложил мне мой недруг ехидный:
"Иди к прокурорам, запарка у них,
Конечно бесплатно, а там будет видно,
Зайди на недельке, чего же ты сник?"

"Пошёл ты… подальше с твоим прокурором!"-
И дверью я хлопнув, уехал на Обь,
Чтоб встретиться с морем, побегать по бору
И тёте на зиму хоть дров наколоть.

Тут как-то вечор старовер объявился,
Наш родственник дальний, могучий мужик,
С отдельной посудины чаю напился,
Взглянув на меня, вдруг потом предложил:

"Иди к нам в артель, будем вместе рыбачить,
Мы знаем тебя - паренёк неплохой.
Ты, если согласен - не будем судачить -
С рассветом - на пирс, а сейчас - на покой."

Раннее утро. Рядом с баркасом
Холодный туман пробирает насквозь.
Родственник мой объясняет мне басом:
" В бригаду за стерлядью, плащ-то набрось!

Гриша! Бери же гребцом его в лодку,
Дальние донные сети проверь!"
Мой бригадир, получивший наводку,
Дёрнул за старт и мотор, будто зверь,

Рыкнул и двинул баркас тяжеленный
С лодкой буксиром стальным за корму,
Ветер ударил в лицо неизменный,
Кинул навстречу крутую волну.

И вот мы на месте на водном просторе,
На якоре встали и в лодку сошли,
На вёсла я сел, бригадир в разговоре
С командой поставил задачу: " Пошли!"

Вынули "кошки", на дно опустили,
Напарник скомандовал: "Ну-ка, вперёд!"
И вот она есть, тетиву зацепили
И подняли сеть. Ну, работа пойдёт!

Гребу что есть мочи, держу поперечник,
Чтоб было проворней улов выбирать…
Я был поражён: ну, ни мата в их речи,
Ни ссоры, ни шума у них не слыхать!

Улов был приличный, вели сортировку,
Всю мелочь - за борт: пусть она подрастёт.
Мою бригадир всё ж отметил сноровку,
Команде сказал, подмигнув: "Подойдёт!"

К плашкоуту мы подошли уж с закатом,
Как ноги и руки поутру поднять?..
Из тех староверов мне каждый стал братом
И есть, что теперь мне у них перенять.

Теперь не курю, не ругаюсь я матом,               
Случается выпью, но только чуть-чуть.
От них получил я не только зарплату,
Но радость на чистую душу взглянуть.
1962 г.


***

Бор шептал нам в тиши участливо:
« Любите друг друга, живите счастливо!
Ведь вам же Природой богатства созданы,
Жаль, что часто они не осознаны»

Море плескалось у ног русалкою,
Мне много не надо, много не жалко ведь:
Был бы взгляд твой нежным, лучистым,
Как горный хрусталь божественно чистым.

Посланцы Природы!  Слышишь над бором
Птичий гомон ликует хором?
Целует волна гладко выбритый берег,
Любовь их взаимную не измерить!

Нам море шептало в тиши участливо:
«Любите друг друга ,живите счастливо!»
1963 г.



Исповедь студента

Возьмусь  за перо,  перо – из рук,
Возьмусь за книгу – в мыслях ветер.
А сессия бродит с охапкой наук…
Прочтешь, вздремнешь - глядишь и вечер.

Сессия книг навалила на стол.
Утро. Ура! За науку, товарищ!
«Производства способ, товар»… Потом…
А что потом? Неужели не знаешь?

Потом мне сказала она:   «Люблю!».
Нет, это я сказал ей первый,
Я сказал: « Взгляни на Луну,
Она любовью горит, наверно!»

Странно все – таки, что там блестит?
Выйти нужно, проветрить мысли.
Странно – фонарь на столбе горит,
Странно – сумерки вдруг нависли.

И снова утро и снова ночь…
Лишь сон пытается мне помочь.
1962 г.
 


Новогодний тост

Резвятся годы, в прошлом тая,
Куда-то всё бегут, бегут,
Не надо нам чертогов Рая -
Блистать бы молодостью тут.

О наши судьбы! Мир не камень,
И камень, впрочем, как и я,
Ничем становится с веками,
Не вечна даже и Земля.

Как я и вы, подобных судеб
Не пощадили времена,
Так было, есть, но так и будет:
Печали три, а жизнь одна.

Вновь обернулось время кругом,
И прежде, чем испить вина,
Скажу друзьям, себе, подруге:
"Я пью за наши времена!

Чтоб не жалеть о бесполезно
Прожитом времени потом,
Смотреть на юных, плача слезно,
Гордиться большим их умом -

Возьмём мы то, что раз даётся,
Услышим то, что раз звенит,
И пусть кто хочет, тот добьётся,
Кто жаждет - чудо сотворит!

Пусть мир признает чудо это
Восьмым по счёту Чудом Света!
А в эпилоге: мне пора
Призвать всех к русскому:"Ура-а-а!"

1962 г.

***
За окном осени стон и плач,
Стук стекла об оконную раму,
Не пришел ко мне добрый врач:
Может поздно уже или рано?

Я не буду просить  ни о чем,
А  вскочу на загривок кровати
И умчусь на коне неземном
От сомнений  моих и апатий.

Но сегодня  никак не уснуть,
О как стонет под окнами осень!
Мне в глаза бы тебе заглянуть…
Но любви, умоляя, не просят!

И зачем? Мне итак нелегко,
А порою становится хуже
Оттого, что ты так далеко,
Оттого, что я больше не нужен.
1963 г.

***
Мои друзья женаты,
Подруги замуж вышли…
Года, как клин пернатых,
Всё выше, выше, выше.

"Года ли это, гуси?-
Мне в ухо осень шепчет,-
Признать быть может трусишь,
Всё в плечи прячешь шею.

В тиши ночной несладко,
Чай, одному не спится?
Загадка ль не загадка,
А будешь ли жениться?"

Что мог ответить я ей,
Старухе рыжей, сонной,
Под крик гусей прощальный
В тиши заворожённой?!

Мои друзья женаты,
Подруги замуж вышли;
Года, как клин пернатых,
Всё выше, выше, выше.
1962 г.



***

В сером небе хрустальные ветки,
Скрип шагов одиноких в тиши,
Фонари мне, качаясь под ветром,
Издеваясь, скрипят: "Не спеши!

В этом доме у окон заветных,
Серебром отдающих в лучах,
Никогда ты не будешь заметным,
Ты лишь мелочь в её мелочах.

Были случаи в том убедиться,
Жалок сильный в безумье своём,
Не тебе в этом доме гнездится
Радость встречи вечерней вдвоём".

Снег струится сплошной пеленою,
Расплывается свет фонарей,
Ветер тешится вечной игрою
В неуёмной стихии своей.

Свет холодный морозит мне душу…
Ухожу, не простившись, домой:
Я твоей тишины не нарушу,
И любовь забираю с собой.

В сером небе хрустальные ветки,
Скрип шагов одиноких в тиши,
Фонари, подмигнув незаметно,
Мне разумно скрипят: "Поспеши!"
1962 г.

***
Ты помнишь, наверное, этот вечер:
Тихо, тихо кружился снег,
Площадь в матово-розовом свете,
Свежий, легкий, искрящийся след.

Нежный  скрип под неспешным шагом,
Восторженный  взгляд в коридор огней…
Уютно радость праздничным флагом
Плескалась где-то в душе моей.

А снег  все падал, падал, падал,
Уж ворот пышен, искристо бел.
Не надо слов, говорить не надо,
Нам вечер чудный сказать успел.

И скажет больше, ты только слушай,
Взгляни на столб улетающих искр:
С вселенских высот расцветающей сушей
Счастье приветливо смотрит вниз.

Твоё ли, моё ли,  а  может быть - наше?
Спроси судьбу в тишине ночной…
И  может лучше не  надо спрашивать?
Ответы известны  давно нам  с тобой…

Не зря ушли мы с тобою с бала,
Там дух пассивности и тоски.
Здесь то, что, видимо, ты искала
И я, быть может, не мог найти.

Я знаю, помнишь ты этот вечер,
Тихо, тихо кружился снег,
Площадь  в матово-розовом свете
Свежий, легкий, искрящийся след ...
1963г.               

Горная идиллия

Давно это было, не помню когда,
Девчонка сказала мне тихо: «Да».

Нам щебнем сыпал крутой утёс,
Плескался рыбой зеркальный плёс,

Солнце катилось в расщелину скал,               
Волнами запахов зной отступал.

Тень, изгибаясь, бежала вдруг прочь,
Вечера не было – грянула ночь.

Девчонка, прижавшись, шептала мне: «Да»
Уютно подмигивала звезда.
1963 г.

               
***
Речка врезалась в землю глубоко,
Сомкнулись кусты над ней,
По берегам  густая осока,
Да груды сопревших пней.

Здесь омуты тайны холодной
Открыть не хотят никому,
Упрятав куда - то  коряги, колоды,
Угрюмо глядят в синеву.

Пустынно в ущелье песчаном
И дико до звона в ушах,
Но есть в этом виде печальном
Своя потайная душа.

Здесь кто-то, за куст притаившись,
Следит за моим поплавком…
Я, заново словно родившись,
Сливаюсь как будто с кустом.

И все вдруг понятно и ясно,
И шелест глухой – мой язык!
У ног глубина не опасна –
И в ту глубину я проник!

И тайны храню я, как омут,
В любви объясняюсь Земле!
Богатства не нужно иного:
Природа поверила мне!

Речка врезалась в землю глубоко,
Сомкнулись кусты над ней. 
Поет мне родная осока
О мудрой Природе моей!
1963 г.



Весна

Весна! Весна!
Капели с крыш,
Бодро в лужу
Бежит малыш.
Играют блики
В озёрной дали,
Первой улыбкой –
Кусочек земли.

Весна! Весна!
Радостный взгляд,
Голосом звонким
Ручьи говорят,
И хочется встречному –
Кто он ни будь,
Раскинув объятья,
Прямо – на грудь!

Весна! Весна!
Сиреневый дух
Зовёт на скамейки
Древних старух.
Улыбчиво, нежно
У парня в глазах
То, что он милой
Еще не сказал.

Весна! Весна!
Море воды,
Тонут в нём голые
Скверы, сады,
Шепчет им ветер:
«Пейте весну!
Скорей надевайте
Одежду – листву!»
1964 г.



***
Шаркают за окном трамваи,
Как старые башмаки.
Орут, как всегда орали,
Прохожие дураки.

Всем праздник, кругом веселье,
На улице шум и гам!
Народ сдурел от безделья:
Везёт же, ведь, дуракам!

Мне, умному, всё же обидно:
Конспектов, источников тьма!
В той тьме ничего не видно…
Объять нехватает ума.

Мне на нос уселись ГОСЫ:
Не бросишь же всё, не уйдешь,
Вдвоём не потопчешь покосы
И песню любви не споёшь.
1964 г.

О пользе бани

В бане жарко, паром уши
Обжигает мне.
Даже жалко как–то слушать
Вьюги плачь в трубе.

Тут сто двадцать на приборе,
Это – не предел!
Мне по щиколотку море –
Шапку я надел!

Веник в бане - то, что надо:
Выбьет дурь и хворь,
Жарю спереди и сзади,
Поперек и вдоль!

А потом в пару туманном –
В прорубь  с головой…
Ну и вот: я вновь желанный,
Бодрый, молодой!
1961г.

Новый год

Вот опять с хмельной Метелью
К нам стучится Новый год,
Без обузы канительной
Он поздравит весь народ.

Полагаю, всем приятно,
Каждый выпить будет рад,
И Ежу теперь понятно:
Будет славный маскарад.

Кто дурак, тот станет умным,
Умный может стать глупцом,
И герой в сияньи лунном
Может зриться подлецом.

Чтоб понять, кто там под маской,
Кто надёжней, кто верней,
Кто пришёл с гнилой закваской –
Просто лишнего не пей.

Широте моей душевной,
После рюмочки винца,
Как волшебнице Вселенной
Нет ни края, ни конца.

Потому ли, что я русский,
Потому ли, что юнец,
Но любой венец мне узкий,
Мне б сатурновых колец!

Небо будто по заказу
Всё очистилось кругом,
И кому, какому глазу
Мы спасибо пропоём!

Ковш повис над небом чистым.
Эх! Хлебнуть бы так слегка
Тем ковшом родной лучистой
Градусишков… сорока.

За столом и шум и радость,
Жизнь, как девица мила,
Потому людская слабость
Нам души не извела.

Пьём по полной, зная меру,
Время к полночи идёт,
За святую Русь, за веру,
За грядущий Новый год!

За здоровье, за любимых,
За свободу без цепей,
За униженных, гонимых
И обиженных людей!

Чтоб ДЕНИСЫЧЕЙ тираны
Не пытали никогда,
Чтоб зажили в сердце раны
У народа навсегда!
 
Полночь! Грянул звон мгновенный
За столом и там, в ночи,
Звон сейчас по всей Вселенной
С новогодней каланчи!
1964 г.

***
Воздух загустел туманностью морозной.
Вышел я на улицу, посмотрел кругом:
В поле лыжный след, уж не тропой ли ложной
Повела лиса охотника с ружьем?

Там вдали стушёванной сединой приметною
Улеглась тайга в мохнатом серебре,
Подчинюсь желанию, подчинюсь  заветному,
Побегу на лыжах по крутой тропе.

След лихого лыжника - по опушке к лесу,
Слышно как резвится в поскрипе мороз.
Я бегу на лыжах и не  чую веса,
Радостно и бодро, чёрта бы унёс !

Кто имеет счастье, не познав Сибири,
Кто знаток природы, не ведая тайги?
Может Вы и жили, может и любили,
Ваша жизнь- золото, но мою - найди!

Родина Россия, Сибирь моя родная,
Таёжная, святая, дорогая Русь!
Люблю тебя безмерно, у любви нет края,
Где бы ни скитался, я к тебе вернусь!
1961 г.


Нескладушки

Ехала Деревня мимо Мужика,
Вдруг  из-под собаки лают Ворота.

Выскочила Палка с бабкою  в руке
И давай валтузить Коня на Мужике.

Хряснула тут бабка, Конь с седла упал,
А Мужик копытами Палку затоптал.

Под собаку снова скрылись Ворота
И не лают больше, то-то красота!

Плачет Палка, бабка у печи лежит,
Конь сидит за чаем, ест овёс Мужик.

Ладушки-ладушки, песенке конец,
Кто слушал и не верил, тот просто молодец!
1961 г.

Аналогия

Я скинул время на тысячи лет,
Гомера веду по полю,
И песни поёт мне премудрый дед
О греках, спешащих в Трою.

Я с Одиссеем в крушенье попал,
Слышал сирен я пенье,
И Пенелопы страданью внимал,
Его не предавшей забвенью.

Прекрасной Елене советы давал,
Но разум изменницы тесен:
Любовник Парис свет очей затмевал,
Ей не был мой сказ интересен.

Возмездие вновь от неверной бежит,
Судьбе навредить не желая:
Прощённая дева на ложе лежит
В объятьях царя Менелая.

Я прожил немало, прошли века…
С Овидием был я дружен.
В кружке Мецената - моя рука,
И там я был тоже нужен.

Я изучил "Искусство любви",
Познал обхожденья секреты,
Любил, умирал… И снова в пути
Мчусь я веков в карете.

----

Я встретился с Данте Алигьери,
С Вергилием в тёмном лесу,
Где Ада зияли подземные двери,
Где Страшные муки несут…

А вот Беатриче нас встречает.
О Данте, мне жаль тебя:
В измене её всё ж в раю помещаешь,
Тоскуя по ней и любя.

Я прибыл в Неаполь. Король Анжуйский
За встречу наполнил бокал.
Я счастлив безмерно, судьбой горжусь я -
Джованни в моей рука!

Но что это? Взгляд затуманен Боккаччо,
Что слышу я, может ли быть?
И с ним я горюю и вместе с ним плачу -
Измену такую легко ль пережить!

Мария - Фьяметта, кузина короны,
Легко ты по жизни идёшь,
Зачем же, нарушив заветов законы,
В измене ты всё же цветёшь!

Вернулся я в век наш, познавши немало,
Сочувствовал многим, везде,
Не знал, что подобное жгучее жало
Придётся испытывать мне.
1961 г.

***
Огонь настольной лампы,
Бумага да перо,
Убрать бы этот хлам бы
И растворить окно.

Чего хочу - не знаю,
Зачем пишу, слагаю?
Все вежливо молчат,
С усмешкою глядят.

Но не могу в тиши я
Не браться за перо,
Стихи моя стихия,
С душой они одно.
1962 год.

***
Вечер поздний, будильник тикает,
Не скучно ему, всегда "хихикает".
И я всё смотрю и завидно порою:
Всегда он спокоен, доволен собою.

Много же дряни во мне накопилось,
Не зря же тоска на меня навалилась.
Будильник всё так же назойливо тикает,
Не надо мной ли он "шельма" хихикает?!
1962 г.

***
Страницы, страницы,
Строка за строкой
Уносят покой,
Уносят покой.

Не знаю, что делать -
Экзаменов строй
Уносит покой,
Уносит покой.

И мыслей тревожных
Пугающий рой
Уносит покой,
Уносит покой.
 1962 г.


Раздумья

Мне порою писать охота,
И строка прилегает к строке,
Словно рота шагает за ротой,
Бодро, ходко и налегке.

Раскрываются дивные дали
И шумит вдохновенья прибой,
Пусть стихов моих не читали:
Моё время  - не за горой.

Пусть хромают подчас мои рифмы,
Ритм ещё не на прочных ногах.
Пусть влекут меня добрые нимфы,
Укрывая на время в горах.

Пусть пока я не лезу в эпос,
Не кричу я с отточенных пик,
А с любовью под шорохи лета
Я на звёзды смотреть привык.
1960 г.



***
Застенчив весенний ледок:
«Хрусти и щелкай в ночи!»
Вздыхает тополь – дедок:
«Весна! Спеши, спеши!»

Спрыгнул месяц с трубы:
« Весеннюю ну – ка спляши!»
И просят протяжно столбы:
«Весна! Спеши, спеши!»

Зеленый брызжет рассвет
Струями вечной красы.
За мною все в мире вослед:
«Весна! Спеши, спеши!»
1960 г.

***
Хмурая весна в окошко смотрит,
Но в душе моей ни тени нет.
Вижу я, как все темнее сосны
Вдалеке, где серый  встал рассвет.

Плачут крыши радостной слезою,
Ухают сугробы под окном.
Хмурость эту я зову весною,
Холод ветра я зову теплом!

Пусть не видно солнца, пусть не видно,
Но тепло его сквозь тучи тут!
Оттого и сердцу не обидно,
Оттого и мыслями цвету!
1960 г.


***
Я нравлюсь девочкам,
Нравлюсь многим,
Немало подруг
На моей дороге,

Но ту, что милее
Всего на свете,
Я в жизни своей
Ещё не приметил.

Была ли любовь
И были ли грёзы,
Были ли вздохи,
Были ли слёзы?

Не помню, не помню…
А юность проходит,
А я, как обычно -
В чужом пароходе:

Чужие улыбки,
Чужое презренье,
Чужих поцелуев
Чужое волненье…

Быть может, завидуя
В чём-то, порою
Несу им обидную
Горечь собою.

Невольно я рушу
Чужие надежды…
Где же ты, милая,
Где же ты, где ж ты?!
1961 г.

***

Тихо на улице. Снег идет.
Тускло горят фонари.
Позднее время домой зовет,
Но буду бродить до зари...

Сессия, сессия!  С головой
В книги зарылся  я,
Усталый  вздох и взгляд тупой
И кругом идет земля.

Но духом крепок! Студент упрям!
Сессия? Ну и что ж!
«Всему своё время!»- тебе говорят.
Может быть так. Найдешь

Порой в себе чувства на отклик сему,
Но  ненадолго. Опять
С начала семестра встречаешь весну
Ту, что иным не понять!

Юность, студент - синонимичны!
Нам не забыть этих лет.
И я заявляю сейчас, публично:
Лучшего в жизни нет!

И в этом все: и жажда дерзать,
Мечтать, спорить, любить.
И кто мне может: «Неправда!», - сказать,
Тот не умеет жить!

Махнула луна в окно лучом
Нежной голубизны:
«Выйди на воздух, встряхни плечом
И одолеешь сны»

И я подчинился,  вышел на снег,
На матовый свет луны.
Снежинки, кружась, замедляя бег,
На плечи мои легли...

Тихо на улице, ни души!
Чуть засветился рассвет.
Домой я иду и в рассветной глуши
Печатаю свежий след.
 1961 г.

Вечер встречи

Бесконечные зимние вечера.
О прошлом немало приходит дум,
Порою мне кажется только вчера
Нам парус алый ветер надул.

И каждый, свой компас держа в руках,
Полный  надежд выбирал свой путь:
Кто канул на Севере, а кто-то  в песках,
Откуда назад не всегда повернуть.

И всё же есть чудо: случилось опять
Нам, будто бы в детстве, друг друга обнять.
Встряхнём стариной, дорогие друзья,
Неважно кем стали все вы, ну и я!

Здесь всё, как и прежде: бокалы, вино,
Сумбурные тосты за это, за то:
«Да здравствует школа! Да здравствует «Быть!»
Ведь прошлое наше нельзя отменить!
1961 г.

***
Почему мне так тошно порою,
Будто след преступленья за мной,
По-собачьи на звёзды я вою,
Нарушая вечерний покой.

Может, как полюбить, я не знаю,
Где надёжный единственный друг?
От тоски по-собачьи я лаю,
То по-волчьи завою вдруг.

Было время, меня встречали,
Сам, бывало, встречал я не раз;
Может мы о любви лишь мечтали,
Выставляя мечту напоказ.

Я метался и милые тоже,
От одной до другой стороны,
Может с виду мы были похожи,
Так как видели нас со спины?

Оттого мне и больно порою
При огромной печальной Луне,
Что никак не полажу с собою,
Вою часто назло тишине.

1962 г. 



Философский камень

Как и тысячи лет
назад,
Среди ночи один
стою.
К Вселенной прикован
взгляд,
Опять я с ней
говорю.
Что есть бесконечность?
Там
Пространство и время
ничто?
Взывая к иным
мирам,
Опять про одно
и тож!
Есть ли там моё «Я»?
Ответь.
Будто пространство везде
оно?
Гореть ли пламенем
или тлеть,
Для времени это ведь –
всё равно.
Радость и боль и там
и тут,
Зачем упираться в жизни
здесь?
Коль там мои «Я» хорошо
живут:
Нет чего тут, то  там это-
Есть!
Как и тысячи лет
назад,
Среди ночи один
стою.
Молчит Вселенная
и я рад:
Себе оставляю жизнь
мою.
1964 г.

***
Иной раз вспомнится трудное детство
Такое далёкое и такое милое.
Порою хочется мыслью погреться
У пламени резвоигривого...

Горы, ущелья, водопады,
Как сон, забытьё и грёзы;
Извилистые тропы мне были рады,
Ручьи прозрачные проливали слёзы.

И у меня от восторга катились слёзы,
Вздымалась грудь в благодарном вздохе,
Мне детские сказки шептали берёзы
О милом чудесном царе Горохе.

Бежали волны скалистого моря,
Как смерчи вздымались вершины - пики,
Обвалы обвалам раскатисто вторя,
В утёсы толкались эхом безликим.

Солнце уселось в каменном кресле,
Скоро ночь - здесь сумерек нету,
Внизу уже темь, как чёрная плесень,
Глотая долины, взбирается к свету...

До боли знакома мне эта картина,
Но всё это так далеко и грустно,
Как будто бы всё пролетело мимо
В другом, но знакомом жизненном русле.

Как будто бы не было чёрной ночи,
Костра в пещере с зубчатым сводом,
Негромких слов в тишине непрочной,
Как будто бы я не оттуда родом.

Иной раз вспомнится трудное детство,
Такое далёкое и такое милое,
Порою хочется мыслью погреться
У пламени резвоигривого.
1962 год.


Новая соседка

Румяный рассвет заглянул мне в окно,
Раздвинув колени, выкатил солнце,
Оно приласкало меня, заодно
Украдкой вкатилось в другое оконце.

Кого там порадовало, интересно,
Кто глазки смежив улыбнулся ему?
Вчера, проходя, вдруг приметил на кресле
Я образ Святой не во сне - наяву!
1961 г.


Летняя ночь

Ночь летняя мне шепчет сквозь окно:
"Я жду тебя, зову тебя давно,
Иди в мои объятия, студент,
Студенту ли сидеть в такой момент!

Я расскажу тебе про тайны за окном,
Где нежится гитары тихий звон,
Где шепчется листва в ночной тиши,
Где утренние зори хороши.

Я знаю, хочешь встретиться и ты:
За книгой прячешь пылкие мечты.
Экзамен скоро? Слушай, не беда…
Иди ко мне, иди ко мне сюда!

Ты слышишь: смех, веселие кругом
И голос той, с которой ты знаком…
Отбрось на время книжечку, студент,
Студенту ли сидеть в такой момент!"
1961 г.


Стансы

Улицы вы улицы,
Стая фонарей.
А погода добрая,
Хоть мороз всё злей.
И Луна красавица-
Руки под бока.
Всем, наверно, нравится,
Мне - наверняка!

Снег щенком покинутым
Вслед за мной скулит,
Кажется от этого
Тишина - звенит.
Сколько силы, бодрости
Этою порой!
Похожу до полночи -
Не хочу домой.

Новогодним бисером
Всё горит вокруг.
Мне мороз - что женщина,
Мне мороз - что друг.
Я иду по улице
Строем фонарей,
Я с зимою - умницей
Становлюсь добрей.
1962 г.



***
Я не страдаю над строкой,
Рифмы подбирая,
Слог ложится сам собой,
Будто бы играя.

Где тут ямб, а где хорей -
Досуг ли разбираться:
Я гоню своих коней -
В седле бы удержаться!

Соловьиною порой,
Либо зимней стужей,
Перо моё всегда со мной -
Нужно ли, не нужно.

Если даже нет пера,
Стих в уме сложится…
Мне, однако,  спать пора,
Пусть во сне приснится.
1962 г.


***
Молодость!  Молодость!
Студенческая молодость!
Ты как весенний ветер
Порывиста и тепла.
Что толку в деньгах,
Что толку в золоте?
Студенческую молодость –
И жизнь светла!
Близится время,
Время расстаться,
Колеса равнодушно
Умчат меня вдаль,
А мысль затоскует:
«Остаться, остаться,
Студенческой молодости –
Под вуаль!»
Молодость другую,
Совсем другую
На узлах, чемоданах
С гитарой в руках
Вижу и слышу,
Люблю, целую…
Но горько и больно –
Она не та!
Не та, что так же
В порывах светлых
Несла, увлекала,
Жгла огнем!
Теперь же вежливо
И незаметно,
Меня отстраняя,
К другим идет!
И хочется мне,
Как ревнивому мужу,
Стукнуть по столу,
Закричать!
Догнать! Вернуть!
Или выгнать в стужу!
Пред каждым в подлости
Обличать!
Смотрю на свежих,
Смотрю на новых:
Веселья полны
И горячи.
А я?  Я тоже
Силен и молод,
От счастья в кармане
Держу ключи!
1963 г.



***
С той поры немало мною хожено,
Много зорь, закатов я встречал,
Почему же вспомнилось, что прожил я,
Хоть концов немало и начал?

Ухитрилась память беспокойная,
С ясностью кристальной вспомнил я
Тоненькую девушку и стройную,
Что глядела часто на меня.

В этом взгляде строгом, немигающем
И испуг,  и радость, и тоска…
Я ушел: был, видно, без ума еще,
Всё бежал куда-то, всё  искал...

А теперь, что думать над причинами,
Те года уж не вернуть никак.
Часто мы хотели быть мужчинами,
Но, однако, не были пока.
1964 г.


М.Горькому


Читаю Горького-
Самгин,
Мне стало горько:
Я - один!

Опять свалилась
Тишина,
Но не от яви,
А от сна.

***
Лука сбежал в Сибирь
Со "Дна",
И пьеса будто бы
Без дна.

Проблема Рая
Решена:
В карман Столыпину
Она.

1962 г

Эпистолярий

Надежде Б.

Быть может странны эти строки,
Что породило их во мне:
С тобой совместные уроки
Или прогулки при Луне?

Невинной шутке можно ль верить
И сколько правды в шутке той?!
Я всё ж тебе решил доверить
Стихи, написанные мной.

В тиши ночей приятны думы
О светлом, чистом, дорогом,
В широком, узком ли кругу мы
Твердим, к несчастью, о другом.

Порою чувства - столь высоки -
Мы маскируем от друзей,
А небывалые пороки
Мы придаём душе своей.

Причины эти, к сожаленью,
Простора мыслям не дают,
Где есть надежда и сомненье,
Другие мысли подождут.

К чему всё это? И не лучше ль
Мне рассказать о майском дне?
Коль представляется мне случай -
Я не останусь в стороне.

Мы отвлечёмся ненадолго
От книг, конспектов и таблиц
И, нарушая чувство долга,
Мы совершим прогулку - блиц.

Взгляни кругом, сама Природа,
Внимая ласковым лучам,
Стоит и топчется у входа
В зелёный мир, к твоим мечтам.

Склоняют ветви в томной неге
Набухших почек лёгкий блеск
И ветерок в шутливом беге
Их обнимает, как невест.

Ты слышишь? Чуткой серенадой
Нам вторит воздух голубой,
Струны касаясь за струной,
Вливая в сердце сок отрады!

Взгляни налево… В вешнем блеске,
Красуясь, нежится река,
С немой любовью, с тихим плеском,
Ласкаясь, лижет берега.

А дальше… Дальше, с тёплым маем
Встречаясь, радуется лес
И, в чуткой дрёме отдыхая,
Пьёт дымку синюю небес.

А там, где грустными очами
Глядели жёлтые поля,
Теперь, польщённая лучами,
Ликует зеленью земля.

Но,полоская небо в красках,
В засаду солнце уж спешит,
Последний луч в прощальной пляске
Тупые крыши золотит.

Однако, долго мы гуляли,
Наскучить я тебе успел.
Прекрасны розовые дали,
Но нам иной сейчас удел.
1961 г.



В. Кибиной
   
Как тень неуловимо время,
Теснятся годы в пять минут,
В затылок дышит чьё-то племя
И где-то уж других зовут.

Пусть звёзды юности, мигая,
В дороге светят нам ещё,
Но безмятежный трепет мая
Уже не наш. Через плечо

Лишь мы внимаем его ласке
Наивной, чистой, но чужой…
Как будто юность в странной маске
Грустит над порванной струной.

Печаль уйми! Зачем с опаской
Украдкой в зеркальце глядишь?
Ты восхитительна, прекрасна,
Чего бы там ни говоришь!

Пусть мир не так нам романтичен,
Дорогой зрелости маня,
Но счастлив я, что он различен,
И ты не менее меня.

Неправда! Вихрю молодому
Ещё нескоро затихать,
Ты так цветёшь и пахнешь снова,
Что можно ль лучшего желать!
1961 г.

               
Т. Я.

Прости мне, моя дорогая,
Тот вечер и встречу в саду,
Те ночи прохладные мая,
Те блики в весеннем пруду.

Ты нравишься мне, но любовью
Назвать это всё же не смог,
Я чувствовал рядом с тобою
Разлуки немой холодок.

Я знаю, что лучшей порою
И лучше меня ты найдёшь,
В саду, что зовётся судьбою,
Ты дивную розу сорвёшь.

Ещё раз прости и забудем,
Как сон без печали и слёз,
Тот сад и Луну молодую
И тихую песню берёз.
1961 г.


Марине С.

Немало дней я утаил
В тоске о милом взгляде,
Пустой надеждой долго жил,
Сидел в саду в засаде.

В тиши ночей небесный звон,
Лучи Луны, как струны…
Бежал надолго крепкий сон -
Я о тебе лишь думал.

Но время лечит, нежный слог,
Как трепет вешних листьев,
Уже невнятен и далёк,
Потух и взгляд лучистый.

Мне вновь открылся юный край,
И дали снова голубеют,
Другие солнца душу греют.
Спасибо, милая, прощай!
1960 г.

Лидии Н.

Прости меня за эти строки,
Они, быть может, не презент,
Случится - дальние дороги
Напомнят как-то: был студент.

Он был из лучших, может худшим,
Из худших лучшим, может, был,
Но он вниманием не мучил
И попрощаться не забыл.

Ты та, с которою проститься
Хочу, не требуя наград,
Ты та, которой и не снится,
Что встрече с ней всегда я рад.

Прощай же! Искренне и просто
Подай мне руку, как всегда,
Хоть забиякой слыл я злостным –
Плохим я не был никогда.

Прости меня за эти строки,
Они, быть может, не презент,
Случится – дальние дороги
Напомнят как-то: был студент…
1964.

***
Свежим весенним морозцем
Грудь освежает мою,
Любуясь на звёздную россыпь,
Я в мыслях весну тороплю.

Деревня. Уж новое время
Ведут мне отсчёт петухи:
Свалилось нежданное бремя
И я пострадал за стихи.

Друзья утешали в дорогу,
Отделался я, мол, легко:
Кто может предстал перед Богом,
А кто уж сейчас далеко...

Вон там, где гуляет по склону
Небесных просторов Луна,
Там в городе шумном, огромном
Остались друзья и Она.

Свежим весенним морозцем
Мысли мои холодит;
Как всё беспокойно, непросто
И жизнь ничего не сулит.
1963 г.


Деревня.

Хрустят под ногами замёрзшие лужи,
Быки порозуют мне вслед,
Коровы, вращая локаторы - уши,
Мычат, издеваясь:  "Привет!"

Козлы мне дорогу, косясь, уступают,
Почтенья в глазах ни на грош!
В их блеяньи слышу, как мне угрожают,
Что, мол, в другой раз не пройдёшь.

И гуси хохочут в глаза мне бесстыдно,
Свинья с разговором бежит,
Тут утка подкрякнет о чём - то солидно,
И селезень ей подсвистит.

Там куры таскают друг друга за гребни,
Петух за арбитра стоит,
Индюк балаболит какие-то бредни,
Напасть на меня норовит.

На стог воробьи взгромоздились охапкой,
О чём - то все вместе галдят,
Да кот своевольный достал меня лапкой,
Царапин - все руки горят.

Телок твердолобый зашёл от дороги,
Подкрался ведь, гад, со спины,
Прицелился точно, поддел меня рогом,
Да так, что слетели штаны.

Деревня меня признавать не желает:
То вдруг наступлю не туда,
То лошадь лягнёт, то собаки облают,
Не жизнь, а сплошная беда!
 
1963 г.


Деревенская пристань


Тишина, тишина гробовая.
Как набат, моё сердце стучит,
Бьёт тревогу, на помощь взывая,
Только всё, как в пустыне, молчит.

Я не знаю, что будет со мною:
Убегу ли, сойду ли с ума…
Черти пляшут вокруг аналоя,
С аналоя глядит Сатана.

Мефистофеля близится сделка,
Подпись кровью осталась одна,
Но хвостатые плавали мелко -
Вместо крови налил я вина.

И исчез искуситель греховный:
Не сошлись договором в цене...
Мне помог бы наставник духовный -
Храма нет же в глухой стороне!

Самому обратиться бы к Богу,
Да грехов, может стать, запредел,
Замолить мне их здесь не помогут,
Как бы этого я ни хотел.
1963 г.


***


Я с наукой почти что в ссоре.
Вот исчез деревенский туман,
Вдохновенье - петух на заборе,
Пьяный воздух, весенний дурман.

Вновь перо потянулось к бумаге.
Будь что будет, не стану я лгать:
Я весенним потоком в овраге
Очарован, чего уж гадать,

Что важнее мне - это ли, то ли:
Возвращенье в родную среду,
А быть может петух на заборе…
Бог укажет - туда и приду.

А пока мне покой всё милее,
Сладкий запах согретой хвои,
Солнце ласково душу мне греет
На кусочке подсохшей земли.
1963 г.


***

Окончились беды, меня Альма-матер
Опять заключила в объятья свои,
Вновь шум городской и кино, и театр,
И столик в июльском саду на двоих.

И всё же мне жаль дорогую бабусю:
Дождаться старушке придётся едва ль,
Чтоб жили, как прежде, весёлые гуси
И серый и белый, ведь было их два.
1963 г.


***
Я лично с Блоком не знаком
И не мечтал с ним о Прекрасной,
Но в настроении таком
Бываю часто, очень часто.

Непревзойдённый идеал,
С непревзойдённой красотою…
Плакатом в сердце написал:
"Не трогать грязною рукою!"

То может Дева во плоти
Иль совершенство неземное,
Желанье мне себя найти
И место в бурях и покоях.

О людях то же. В тишине
Я иногда хочу услышать
Без подготовки обо мне
И так же искренне, как дышат.
1963 г.

Болезнь студента

Я болен, простуда достала меня:
Болею я ночью, болею средь дня.

А сессия мчится, как паровоз,
Дьявол бы в лето её перенёс!

Ночь затуманила напрочь мозги:
Не учится ночью – не видно ни зги!

А днем-то погода – лучше весны:
Не учится тоже – хоть тебе хны!

Не выгодно, братцы, нынче болеть:
Как  бы с зачётом не пролететь.
1963 г.


***
Ветер шарит по стеклам руками,
Тоскливо скулит, скулит.
Как в детстве, мне хочется броситься к маме,
Но мама давно уже спит.

Да и не спросишь уже, как бывало:
«Мамочка, что это там?»
Под шорох метели ленивой, усталой
Себе я вопросы задам.

Сиплый, простуженный ветер под окнами
Рвется поближе к огню,
В злобе бросается хлопьями мокрыми
Будто бы в душу мою!
1963 г.


Сон матери

Мама спит. Что снится ей?
Быть может  сын на пике славы,
Иль просто – милые забавы
Его озорников  детей?

Улыбкой светится лицо,
В морщинках всё, но дорогое,
Ей снится, может, письмецо:
Оно с Востока, заказное…

Спи, мама, горя больше нет,
Ушли военные заботы.
Всё помню я, как много лет
Не знала отдыха в работе.

Была война, был женский плач…
Меня ты редко навещала.
Я ждал тебя, я ждал калач,
Который ты мне обещала,

По- детски верил и молчал
И засыпал под волчьи песни:
Кроваткой детской был топчан,
Приткнувшийся у русской печки.

А на скатёрке в петухах
Хлеб просяной, кусок лепёшки…
Как ты держалась на ногах,
Мне отдавая всё до крошки!

Спи, мама, далеко те дни,
Всё будет так, как ты хотела.
Ты много в жизни претерпела –
Теперь же просто отдохни.

Спокойно мамино лицо,
Красивы мамины морщинки…
Пусть мы не видели отцов,
Но детство было без слезинки.
1963 г.



К Аввакуму

Сумерки летние вышли из бора,
Чтоб как-то умерить дневную жару.
Село староверов, спускаясь под гору
К берегу моря, идёт по бугру.

Море устало чуть шепчет прибоем,
Глади туманной границ не видать,
Чайки уснули, сморённые зноем,
Божья повсюду стоит благодать.

Над устьем речушки парит, отдыхая,
Мост ветхий, увитый сплошным ивняком,
Он в мареве сизом ко мне подплывает,
То вдруг исчезает куда-то тайком.

Там в призрачной дымке село замирает,
Вся живность, видать, обратилась ко сну:
Скотина не бродит, собаки не лают
И сторож в сельмаге хранит тишину.

Лишь в сердце моём бьёт набатом тревога:
Мечта моей жизни придёт или нет,
С косою до пят красота-недотрога,
Дикой Природы бесценный букет?

К мосту я спешу, здесь в условленном месте
На тайном свиданьи хочу ей изречь:
"Прекрасная Дева, ты будь мне невестой,
Минуя запреты, чтоб веру стеречь!

Ведь я не безбожник и чту православье,
Мне Никон не перст, хоть высок его сан,
Мы в Бога единого верим и славим
Создателя Мира и нас христиан".

О Дух Аввакума граниту подобный,
С решеньем моим, я прошу, примирись,
Согласен не в Храме, тебе не угодном,
В Молельне своей за меня помолись!
1963 г.


Зима
Ночь нахмурила чёрные брови,
Зима уже вновь на коне:
Опять прискакала,  вовсю колобродит,
Блудницей крадётся ко мне.

В суровой красе величава, игрива,
Заманчива прелесть её,
Строга, холодна, но душевна надиво!
В себе воплотила своё.

Податливей  осень, приветливей лето,
Весна - так сплошная любовь,
Но всё же роднее мне девица эта:
Метелью – улыбка и льдом -  её кровь!
1963 г.




Признание

Трещит у мороза шуба по швам,
Ветер метельный влюблённо вздыхает.
Люди, очнитесь! Это же вам
Вселенная милость свою посылает!

Взгляните, очнувшись, на белый свет -
Жизни вашей бесценный подарок:
Ведь жизнь одна, другой больше нет -
Берите удачу, держите удары!

Там чудо – Звёзды, здесь чудо – Зима,
Здесь чудо – Земля в обновлении вечном!
От этой красы не сойти бы с ума
В подъёме душевном, весёлом, беспечном!

Зима! Я твои поцелуи ловлю,
Вздымается грудь,  океаны вдыхая,
Я лед твоих губ ощущаю, люблю,
Ты золото мира, ты вся золотая!
1964 г.

***
Сплетницей к окнам приникла тьма,
Плачут стекла в тревожной думе,
Зевают книги, лишившись сна,
И ветер проклятый зачем-то дует.

«Сплетница – тьма! Расскажи, прошу:
О чем тебе шепчет сварливый ветер?
Ты хочешь узнать, почему ношу
В душе беспокойной я мысли эти?

Но ты их знаешь,  они просты,
И всё же тяжко от этих мыслей:
Сессия так растянула хвосты,
Что будто чадра на глаза нависли».

Я туп становлюсь, как в поле сосна,
А строчки куда - то все скачут, скачут…
И, словно очнувшись от краткого сна,
Я вдруг замечаю, что стекла плачут.
1964 г.

***
Убегает вдаль дорога белая
За холмы в пустынные поля.
Может быть, по ней моя несмелая
Юность побежала от меня.

Ей туда, где зори сыплют росами,
Где ключом веселье под листвой:
Девушку с нестрижеными косами
Приласкать приветливой рукой.

Чтоб могла познать она, невинная,
Сладкий голос сводницы-весны,
Чтобы с песней первой соловьиною
Отоснились прежние ей сны.

Ну а мне? Мне жаль былой незрелости,
Но себя не бью я, плача, в грудь,
Пусть прощусь я с ней без бравой смелости,
Но прощусь достойно как-нибудь!

Может быть всё то, что было сделано,
Радость не последняя моя.
Убегает вдаль дорога белая
За холмы, в желанные поля.
1964 г


***.
 Практику проходим,
Приходим и уходим.
«Здравствуйте!»- нам дети
На улице кричат.
Сегодня мы студенты,
А завтра - педагоги!
И туфли наши весело
По лесенкам стучат.
«Прощай, прощай, прощайте
Студенческие годы!»-
В последнюю минуту
Мы крикнем как один!
Завертятся колёса
В сентябрьской погоде
И ринутся романтики
В туман лихих путин.
1964 г.

Зимняя ночь

Тихо в мире полуночном,
Зреют звезды  в вышине,
Льётся с неба луч неточный,
Нитью тянется к Луне.

Голубые чудо-нити,
Будто вожжи от коней...
Никому не говорите
О любви к Луне моей.

Будет время, сам скажу я,
Выйдя в поле погулять,
Подарю Луне весну я,
Что в душе моей опять.

Что за прелесть это Диво -
Круглолицая Луна!
Как девица шаловлива,
Как Вселенная умна.

При её чудесном свете
Всем и радость и уют,
И кусты, как в шубках дети
Как бы пляшут и поют.

Тополя, раскинув ветки,
Понавесив серебра,
Смотрят, как резвятся детки
И желают им добра.

Белой сетью провисают
В лохматинках провода
И никто нигде не знает,
Что несут они, куда.

При волшебной силе ночи
Всем с руки прощать вину,
Может сбыться всё, что хочешь,
Попроси о том Луну.

В тишине заворожённой
Звонок воздух при Луне,
Слышен где- то поскрип сонный,
Где-то в дальней стороне.
1964 г.



Утро студента

Умываются листья с зарёю,
Рикошетит искрами луч.
Скрылись скандальной семьёю
Полчища грозных туч.

Глянцем, сверкнувшим до боли,
Лента асфальта бежит.
Вымытый мир – на ладони,
Радуясь солнцу, дрожит!

Мне в эту ночь грозовую
Спать не пришлось ничуть,
Хоть я и под пляску любую
Был бы не прочь уснуть.

Снились бы мне обвалы,
Грохот камней внизу,
Кони, вьюки, перевалы,
Окрики злые в грозу…

Часто я видел такое
И наяву и во сне,
Жаль, что давно дорогое
Вновь не приснилось мне.

Книги мои – амбразурой,
За пулемётом – я сам:
Сонный, помятый, хмурый,
С вялой рукой к волосам.

Мне в радость – приятное утро,
Прохлада умытой листвы.
Всё это – поистине мудро
И вечно, как прелесть весны!
 1964 г.


***

Синяя ночь с мохнатым инеем,
Сонно крякнул где-то мороз,
Под окнами ели тоже синие,
Прячут кристаллы осенних слёз.

Вышла Луна с голубой каёмкою,
Девица  и только, хочешь - влюбись!
Только не клятвой, ни тихой, ни громкою -
Доброй улыбкой ты с ней объяснись.


Финал

Теперь уже я не студент.
Глядят измученные зори
На жизнь, сплетённую из лент,
Падений, взлётов и мозолей.

И вот финал… Но за успех
Меня к деревне пригвоздили:
Вместо диплома, как и всех,
Билетом волчьим наградили.

И, начертив узор дорог,
Затмили все мои победы;
Куда, зачем, под чей порог
С удалым посвистом подъеду?

Быть может там синей простор,
Луна бесстыдней оголилась,
Под вековой таёжный спор
Звезда удачи народилась?!

Над деревенскою избой
Взовьётся мой дымок очажный…
Найду ли мир с самим собой
Или  сгорит солдат бумажный?

Вдали, в туманной вышине
Заглохнет музыка былая…
Дымят поленья на огне,
Видать, растопка не сухая.
1964 г.


***
Точит осень холодные слёзы,
Стонет где-то надломленный сук,
Раздеваясь, поникли берёзы,
Заболотился выцветший луг.

Всё мертвеет, пустеет, дымится
Серой сыростью нудных дождей.
В эту пору мне часто не спится
Ночью долгой в кровати моей.

Слышу я, как шуршит непогода
Сонным шагом в лесу за окном,
И летят быстротечные годы
Над уснувшим покорным селом.
1964 г.



***

Кто-то тихо под окнами бродит,
Тьма ли чёрная или тоска?
Тени чьи-то в лесу хороводят
И унылая песня близка.

Над деревней туман пеленою.
Кто тоскливую ноту берёт,
Чья душа отошла с перепоя?
Пьёт "по-чёрному" местный народ.

А не пить, видно, здесь не умеют,
Своего не имея добра,
Ветры всюду колхозные веют
От полей до любого двора.

Мой сосед загрустил в непогоду
И не смог одолеть безысход,
Принял лишку, не ведая броду,
Очутившись у райских ворот...

Увяданьем свирепствует осень
И тоской наполняется грудь,
Этот груз ни поднять и ни сбросить,
С этим грузом никак не уснуть.

Не по мне ли стихия печётся
В беспросветных забавах дождя,
Не во мне ли всё прошлое рвётся,
В этой жизни приют не найдя?
1964



Исчез туман

Я на свиданье к тебе не приду,
Не жди, не жди.
В каком-то тумане, каком - то бреду
Прошли дожди:

Дожди поцелуев, дожди вина
И клятв дожди…
Я не приду, не моя вина –
Не жди, не жди.

Всё утонуло в омуте том…
Любви обман.
Я не приду ни сейчас, ни потом.
Исчез туман.
1964 г.


***
Застопорили мысли
Победные мечты,
Осенними туманами –
Непрочные мосты.

Грядущее, грядущее -
Чуть тлеющий огонь,
К нему всегда торопится
Грозы свирепый конь!

Весной ли, летом, осенью
Пугает он меня.
Придется ли избавиться
От этого коня?
1964 г.


***
Под скрип пера скрипит мой томный ум,
Не хочется душе моей ни бури, ни покоя,
Смотреть бы на огонь, пленяя чашу дум,
И слушать шелест пламени чудесного покроя.

В познаньи истины ведь абсолютной нет,
У пламени "язык" - что это может значить?
Живую ткань иль вечный Божий свет,
Постичь уму не властные задачи.

Сколь чаша ни полна и дум полёт высок
Загадка пламени мне истин не откроет:
Как в новой жизни отыскать мне уголок,
Гнездо судьбы по новому отстроить.
1964 г.



***
Совсем не хочется писать
Ни писем, ни стихов и ни посланий:
Мне будто нечего сказать,
И нет в душе моей желаний.

Я слушаю осенний шум лесов,
С крыльца бегут во тьму ночные тени…
Блаженство безмятежных снов
Не посещает тихой лени.

Жизнь пролетает в стороне
И шум движения стремится мимо,
Треща сгорают на огне
Мечты мои неуловимо.

И птице Феникс не дано,
Чтоб возродить мечты из пепла,
Мне остаётся лишь одно:
Пустить сгоревшее по ветру.

Я не Манилов, я другой,
Сижу смиренно я у печки
И славлю я теперь покой,
А прежней жизни ставлю свечки.

Из пепла не построить мост,
Чтоб одолеть в пути преграды,
У жизни путь тернист, непрост,
В преодолении - награда.

Вину мне некому пенять,
Скандала некому устроить,
К барьеру некого призвать,
Отмщеньем душу успокоить.

1964 г.


Зимнее утро

Утро ясное. Я вышел
На крыльцо моей избы.
Кто тут ночью выл на крыше,
Надел шапки на столбы,
Пуховые одеяла
Раскидал и тут и там,
Кедры снегом обкудрявил
По округе, к небесам
Вздыбил белый дым из труб,
Недруг это или друг?
Нет нигде путей, дорог,
Еле  вышел за порог.
То шалит сама Природа,
Нет понятия ясней:
Непогода и погода -
Всё бывает. Утром всей
Красоты объять не в силах
Замираю… Белый свет
Будто этот, может тот?
Бог сомненье разберёт.

На трубе глухарь нарядный
Без боязни сморит вниз:
Ошалел, видать, изрядно
Или то простой каприз?
Может в нём любовь вскипает
С приближением весны,
Храбрость сердце наполняет
В предвкушении войны.
Может пёстрая глухарка
И невзрачная на вид,
За неё всё ж биться жарко
И жестоко предстоит.
Мой Храбрец! Лети в глубь леса
На току прими свой бой,
Нет важнее интереса -
За любовь стоять стеной!

Добродушные собаки,
Покидая конуру,
Обошлись вполне без драки:
Рады Солнцу поутру.
В снег пушистый, снег искристый
Морды тычут, игры вьют,
От восторга с визгом лают,
Всем вокруг понять дают:
"Здравствуй Солнце, жизни быть,
Хорошо на свете жить!"

Как бы хворый дед Василий
Полушубок распахнул,
Без особенных усилий
Через пень перемахнул,
Направляясь, видно, к пряслам,
Чтоб лошадку зануздать,
Иль в сарай - подбросить в ясли
Корм скотине, протоптать
Может быть тропу в сугробе
К милой бабушке - зазнобе.
Кто не грешен в жизни сей?
Не слыхал таких вестей.

Я машу соседке Зине,
На работу собралась;
Зина служит в магазине,
Представляет нашу власть.
Зина здесь в селе хозяйка:
Настроенье создаёт,
Зина - стерва, Зина - зайка,
Всё равно народ идёт.
Я тут сбоку не  припёку:
Я детей её учу,
Может цель уж недалёко -
Делать то, что я хочу.

Вон и Верочка Петровна
Первоклашек командир,
Добротой души огромной
Раскрывает детям мир.
По хозяйству успевает;
В бездорожье и пешком:
"Мимо шла,- мне объясняет, -
Угощайтесь пирожком!"
Что за  чудное мгновенье -
Пирожок  горячий съесть,
Видя слёзы умиленья,
Что такой охотник  есть!

Утро доброе. Стою я,
На душе такой простор,
Милый край, тебя люблю я
От крыльца до синих гор!
В тех горах над Томь - рекою
На полях отвесных скал
Кто - то древнею рукою
В мир посланье отписал.
У учёных всех столетий
От натуги съехал ум:
Только мне тот бард ответил,
Мне поведал тайну дум.
Я той тайне буду верен,
Открываться не намерен.
Лишь могу я намекнуть:
О любви посланья суть.


Утро дивное. Но всё же
Дело знать мне стоит тоже:
Проложить и мне пора
Путь до школьного двора.
1965 г.






Осиновая роща


Ранняя весна. Прелестные осины
Зелёным частоколом тут рощей нареклись
И сколько видит глаз - все стройны и красивы,
Как будто бы на игрища нагие собрались.

В таком лесу не страшно, в таком лесу не скучно,
В сиянии волшебном божественный уют,
В душе покой и радость бытуют неразлучно
И песни неземные здесь ангелы поют.

Осина всем защита от злой судьбы, от зверя,
От хвори неизвестной и от нечистых сил;
Не зря же ведь бытует здесь древнее поверье,
Что Дьявол эту рощу окрест околесил.

Шагаю я по роще - защитнице бесстрашной,
Бальзам из чаши Муромца как будто бы я пью:
Себя не узнаю я и чувствую прекрасно,
Ведь силы прибывают без докторских пилюль.

Осины чистоплотной уж почки набухают,
Чуть треснув, выделяют пахучий липкий сок,
У ног моих щетиной колба уж прорастает,
Таёжное лекарство - спасительный чеснок.

Природная аптека везде, куда ни глянуть,
Ты только будь с Природой поласковей, мой друг:
Она воздаст сторицей, не даст тебе завянуть,
И психику поправит, избавит от недуг.

В волнении вон Рябчик, как видно, заплутался;
Лети ты в хвойник свой, твоя подруга там,
А то при встрече спросит: "Ты где, шельмец, шатался!
Опять в командировках? А по каким лесам?!"

Кукушка вдруг вспорхнула, кукукнуть не успела,
Нахлебница потомством пока ещё молчит,
Но вскоре друга кликнет:" Берись-ка, друг, за дело!"-
И клич её призывный по лесу полетит.

В Природе нет чужих, нет  близких, нет нечестных,
В весенней суете вся прелесть бытия,
Зелёный частокол стволов осин прелестных,
С прогулки возвращаясь, вновь обнимаю я.
1965 г.



Весеннее наваждение


Весна, моя красавица, как Дева перед свадьбой:
Разборчива  в нарядах, бранится за шитьё,
Капризна, любопытна - всё хочется узнать бы,
Кто, где предложит лучшее, чтоб только для неё.

Природа - мать старается: уж планы составляются,
Всё угодить стремится ей, чтоб сроки соблюсти;
А ну как не успеется и лето вдруг объявится,
Кому тогда ответственность придётся понести?

По плану Март вначале пусть рощи затуманит,
Растопит горы снега и спустит их в ручьи,
Апрель пусть реки вспучит и лёд по ним отправит,
А Маю поручаются от кладовых ключи.

В природных кладовых -  сокровища  несметны,
Весенней привереднице - фантазии простор:
Вон зелени ковры пестреют разноцветьем,
Черёмухой цветущей обставлен косогор,

А южный склон долины расцвечен огоньками,
Чтоб дали полыхали от прелести цветка,
Здесь некуда ступить -  не только встать ногами,
Тут можно только птицей по воздуху летать.

Веснушка ты моя, убавь немного  рвенье,
Весной мне тоже хочется местечко присмотреть,
Чтоб слушать твою музыку, смотреть твоё творенье,
Тобою  восхищаясь, в тенёчке посидеть.

Нечаянно подслушал доклад по исполненью
Весенних поручений, свалившийся с небес;
Не хочется -  не верь мне,  то может наважденье,
То может Ангел  скинул или попутал Бес:

"А сорока - белобока несёт весть нам на хвосте:
Всё как будто бы готово, всё сияет в чистоте,
И весёлые берёзки нацепили уж сережки,
Из зелёных лепесточков наготовили платочков,

Понакрылись там и тут, женихов богатых ждут.
"Как бы нам уж выйти замуж?!" -
Разом вместе все галдят, на смотру уж в ряд стоят."
И такая весть вполне по душе пришлась Весне.

1965 г.



***

Кто мне скажет адрес рая,
Не на небе - на Земле,
Может есть страна такая,
Может область в той стране,

Может райское местечко
Затаилось в той глуши,
Где не встретишь человечка
Исковерканной души?

Да простит Господь крамолу:
С виду - божий Человек,
Помолившись лесу, долу,
Сам творит Природе вред.

Нет нигде земного рая,
Ночи тёмные - душа,
Восторгаясь и страдая,
Всё вокруг себя круша.

Боже правый, всемогущий,
Вразуми ты род людской!
Не взлелеяв райских кущей -
Всем споют за упокой.

Может быть в Раю небесном
И уютней и светлей...
Мне туда, скажу я честно,
Торопиться - не милей.
1965 г.

Ершистая уха.

Из веток ивы не спеша
Плету я "морду" под ерша;
Нерыбаку ведь невдомёк,
Что значит сей речной конёк.

Вполне возможно про ерша
Он и не слышал ни шиша,
А если слышал, то наветы,
Что будто рыбы такой нету.

То, мол, такой прибор на кухне
Для всяких бабок "ухти-тухти"
Посуду в чистоте держать,
Где поскрести, а где продрать…

И с этим мненьем Нерыбак
Сказать помягче - был чудак:
Познаньем кичился повсюду
И пыль пускал честному люду.

Ему форель лишь на слуху,
Он стерлядь взвесит на уху,
Закусит сосьвинской селёдкой
Глоток элитной русской водки,

Иль на худой конец лосося
Он на обед подать попросит,
А может даже осетра,
Что ел на празднике вчера,

Иль на досуге вечерком
В кругу друзей и под хмельком
Он прихвастнуть, конечно,сможет,
Что вкус тайменя помнит тоже...

И всё ж он в жизни пострадал:
С ершом ухи он не едал.
Эх, до безумья хороша -
Уха тройная из Ерша!!!


1971 г.



Осень

Настала угрюмая осень,
Листья уже не шумят,
Холодная снежная проседь
Искрится у травных примят.

Тверда на просёлке дорога,
Хрустит под ногами ледок.
Берёзка, моя недотрога,
Сняла свой зелёный платок.

Зачем же? Тебя не согреют
Ни ветер, ни дождь и ни снег,
Лишь я, подойдя, пожалею,
Как может простой человек.

Чтоб выжить себе помогла ты
В глубоком и тягостном сне
И снова невестой богатой
Предстать предо мной по весне.

Лишь мне не цвести в этом мае:
Из осени в зиму мой путь,
Но Богу с мольбой не взываю,
Что было, того не вернуть.

Приемлю, что есть. Мне судьбою
По осени выпало быть:
Берёзку родную собою
От злой непогоды укрыть.

Подкралась коварная осень,
Ничто не минует её…
В висках серебристая проседь,
Года подбирают своё.

 1998 г.



Мамина молитва


Унылый треск свечей, иконы свет оклада;
Мальчишкой я в бреду от кори умирал,
В секунды просветления всё маму видел рядом,
Склонённую ко мне, её я обнимал.

Без сна перед лампадой у древнего распятья
Молила мама Бога, чтоб жизнь мою спасти:
"Ты мужа уж призвал, последнее оставь мне,
Что теплит жизнь мою, грехи мои прости!"

И внял Господь мольбам, страданья мамы взвесив
И отпустив грехи, он милость даровал
И чудо снизошло: метанья, жар исчезли,
Болезнь отступила и на ноги я встал…

Тебя благодарю я, мама, за спасенье;
Тебе неважно было, где, как ты будешь жить,
Была лишь цель одна в божественном стремленьи :
Любой ценой от бед меня отгородить.
 
Ты всё перенесла в те дни лихой напасти:
Войну, смерть близких, голод, щемящий душу страх,
Тяжёлый труд в ночи, продкарточки для счастья,
Свою улыбку редкую на треснувших губах.

Прости меня, родная! Свой долг я не исполнил,
Давно тебя уж нет -  спасти тебя не смог.
Осталось мне одно: тебя лишь только помнить
И внукам завещать сыновний вечный долг.

2010 год.

В. С. Горбунову

Отчего же, друг мой давний,
Призадумался в тиши,
Жизнь свою считать годами
Ты, конечно, не спеши.

Плюс один туда, сюда ли -
Ни о чём не говорит,
За подсчёт медаль не дали
Никому ещё, на вид

Не поставили, хоть тоже
Обойтись могли и строже.
Да на что тебе года,
Не считай их никогда.

Ты итак такой, как прежде,
Только чуть в другой одежде…
С Днём рождения, мой друг,
Старый друг достоин двух!

----

Вспомним давний наш каприз,
Когда денег нет в карманах;
Для пирушки наш девиз -
Обойтись без ресторанов!

"Не пора ли нам, пора
Сделать то, что и вчера!

Не пора ли Горбунову
Взять бутылочку "Тырново"!

 А стиляге Бурлаку
Прикупить нам коньяку!

И Пашкову, съездив в лодке,
Привезти бутылку водки
И селёдку заодно,
Всё подать в одно окно!

Мохов гордо говорит,
Что у него давно стоит
На столе бутылочка,
Рядом где-то вилочка
И стакан гранёный сбоку;
Нам начхать на всю Европу
И на всю Америку
С берега до берега!
Но на Кубу чхать не надо,
Для Америки - засада!

А Высоцкий что молчит?
Из кармана рубль торчит,
Пусть несёт в один котёл,
Он ведь тоже не козёл!

Что - то Зайцева не  слышно,
Как бы с ним чего не вышло,
Видно, где - то задержался,
По дороге издержался.

Вот Чижов! Он аж дрожит -
В кулаке пятак лежит,

У Горькова ещё хуже:
Затянув ремень потуже,
С голодухи натощак
Приблудился к нам за так.

Не беда -  кто сколько может:
По бутылке уж на рожу!

Нам и море нипочём:
Херувим стоит с мечом!
Он за нами крепко бдит,
Когда надо - защитит.

Мы, друзья, тут все студенты,
Мы не платим алименты,
Хорошо без них живём,
Водку пьём и хлеб жуём!"

Прибаутки эти всё же
На закуску шли нам тоже.

----

Вспомни, друг, былое братство,
Это же твоё богатство:
Не забудешь никогда,
Это же твои года!

 2011 г.


 
Здравица

Мой друг! Ты правильно считаешь,
Тасуя цифрами года.
Когда на грабли наступаешь,
Шишак такой же, как всегда.

Большой я разницы не вижу,
Как ни крути горячий блин,
В бинокль - семнадцать я приближу,
А без - все семьдесят один.

Как ни мозгуй, а вспять нет хода,
Смотри с надеждою вперёд;
Надежда наша - мать Природа,
А в остальном - нам повезёт.

В твой День рожденья пусть случится
Багаж свой жизненный встряхнуть,
Окинув взором путь тернистый,
Души богатства распахнуть.

Пусть неуёмная натура
Покоя в жизни не даёт,
Пусть и не та уже фигура -
Но бодрость духа не сдаёт!

Твой друг старинный в стольном граде
Бокал за здравие махнёт,
Пусть маршируют на параде
Года подольше, строй живёт!

 2012 г.