Батыр спросил Акына...

Батыр спросил Акына: что на свете лучше,
Чем нежиться с кызымкой до зари?
Акын пропел Батыру: - Много круче,
Когда красавиц в юрте сразу три...

Батыр Кара-Мурза был человеком простым: если враг — бей, если конь — скачи, если красивая девушка — вздыхай так, что юрту пошатывало.
Однажды, после особо плотного ужина из пяти килограммов бешбармака, Батыр развалился на кошме, мечтательно глядя в потолок. Рядом старый акын настраивал домбру, готовясь воспеть чьи-нибудь подвиги (желательно те, за которые больше заплатят).
— Слушай, мудрый старик, — пробасил Батыр, поглаживая усы. — Вот я всё думаю: есть ли в подлунном мире что-то прекраснее, чем до самой зари шептаться с милой кызымкой, смотреть в её глаза-вишни и обещать ей достать луну, заранее зная, что никуда я за ней не полезу?
Акын хитро прищурился, ударил по струнам и выдал такое, от чего у Батыра едва не развязался пояс:
— О, храбрый воин, чей меч длиннее здравого смысла! Слушай истину:
Одна кызымка — это песня и покой,
Но скучно батыру с одною струной.
Намного круче, когда в твоей юрте
Красавиц сразу три — в полном ажуре!
Батыр поперхнулся кумысом.
— Три?! Да я же... я же не справлюсь с логистикой!
— В том-то и соль! — воодушевился акын. — Представь: одна плетет тебе косы, вторая подливает чай, а третья в это время ругается со второй, потому что та налила слишком много заварки. Это же не жизнь, а бесплатный театр! Пока они выясняют, кто из них главная любимица, ты можешь спокойно доесть свой курт и вздремнуть.
Кара-Мурза представил. Представил, как три девицы начинают обсуждать его дырявые носки, его привычку храпеть как раненый мамонт и то, что он обещал каждой из них одни и те же серьги.
— Нет, старик, — побледнел Батыр, вскакивая на ноги. — Три красавицы в одной юрте — это не счастье. Это засада, окружение и неминуемый плен без права на переписку.
— Э-э-э, — разочарованно протянул акын, — сразу видно — не стратег ты. С одной кызымкой ты подкаблучник. А с тремя — ты уже Председатель комитета по примирению сторон! Совсем другой статус!
Батыр перекрестился (хоть и был тенгрианцем на полставки) и пошел седлать коня. Лучше уж степь, враги и холодный ветер, чем «совет трех», решающий, почему он вернулся с охоты без подарков.
А акын посмотрел ему вслед, вздохнул и пробормотал:
— Эх, молодежь... Одной кызымке ты должен всё. А когда их три — они так заняты друг другом, что ты вообще никому ничего не должен. Главное — вовремя делать вид, что ты очень важный батыр!