Кошачья печень. Продолжение

Обрывки романа «Кошачья печень».

***

Посвящается величайшему писателю М.А. Булгакову.

***

Василий всю ночь просидел за ноутбуком. Глаза у него, хоть и были кошачьи, покраснели от переутомления и сейчас попросту слипались от недосыпания. Борьба с собратьями-графоманами, хоть и приносила, поначалу, свои плоды, не давала уже тех результатов. Требовался новый враг.

***

- Кто такие антисемиты? - спросил Василий. Рука Андрея замерла над рюмкой Паши.
- Это те, кто ненавидит евреев. - после паузы ответил он.
- А много ты евреев знаешь?
- Знаю немного. - ответил Андрей, заканчивая разливать. - Препод наш, Валерий Соломонович. Давай, за евреев, что ли? Тётка у меня в Израиле живёт. - пояснил он, опрокидывая стакан. Остальные тут же последовали его примеру.
- Соломоныч мудак. - изрёк Колёк, поедая огурец. - Пару мне влепил  на экзамене, в позапрошлом семестре. Пришлось пересдавать.
- У тебя все «мудаки», кто «неуд» ставит. - усмехнулся Паша.
- А вы, Николя, антисемит! - изрёк Василий, рассматривая того прищуренным глазом, будто микробиолог опаснейший вирус в окуляр микроскопа.

***

Борьба с нарушителями правил была в самом разгаре. Для воплощения в жизнь своих самых благих намерений Василий даже открыл отдельную страницу, в дополнение к прочим. Претенциозно окрестив её «Ассенизатор», он повёл очередную борьбу «за чистоту». Вскоре у Василия появилось немало союзников и последователей. Впрочем, противников тоже хватало. Даже из числа бывших друзей. А также из обиженных прежними его наездами коллег-графоманов. Борьба велась с «нарушителями правил». С плагиаторами, троллями и прочими асоциальными элементами. Но прежде всего с антисемитами, коих на стихи ру расплодилось немеряно. Теперь борьба велась более жёсткими методами, нежели ранее с графоманами. В ход шли заявления на нарушителей модераторам сайта. Тому немало способствовала сама администрация, прописав в правилах, ни много ни мало, что «автор заметивший нарушения обязан об этом сообщить модератору». Администрация фактически выдала Василию и его сподвижникам карт-бланш на зачистки, решив таким образом переложить на них часть своих обязанностей, направив в конструктивное русло их разрушительную энергию.  Чем Василий беззастенчиво и пользовался, сводя личные счёты и укрепляя свой пошатнувшийся, за время борьбы с графоманами, авторитет среди тех же графоманов-рейтингистов. Впрочем, всех всё устраивало. До поры, до времени. Удалялись, в основном, второстепенные страницы и третьесортные произведения. Но иногда, в результате интриг и подстав, под нож модераторов попадали и хорошие стихи и даже полноценные авторские страницы. Пока ещё слабо различимое и не вызывающее у администрации беспокойства, недовольство зрело в глубине стихиры.