Взяточники. Маяковский В. В. 1926 г

Дверь. На двери -
                "Нельзя без доклада".
Под Марксом,
            в кресло вкресленный,
с высоким окладом,
                высок и гладок,
сидит
     облеченный ответственный.
На нем
      контрабандный подарок - жилет,
в кармане -
           ручка на страже,
в другом
        уголочком торчит билет
с длиннющим
           подчищенным стажем.
Весь день -
           сплошная работа уму.
На лбу -
        непролазная дума:
кому
    ему
       устроить куму,
кому приспособить кума?
Он всюду
        пристроил
                мелкую сошку,
везде
     у него
           по лазутчику.
Он знает,
         кому подставить ножку
и где
     иметь заручку.
Каждый на месте:
невеста -
в тресте,
кум -
в Гум,
брат -
в наркомат.
Все шире периферия родных,
и
  в ведомостичках узких
не вместишь
           всех сортов наградных -
спецставки,
           тантьемы,*
                нагрузки!
Он специалист,
              но особого рода:
он
  в слове
         мистику стер.
Он понял буквально
                "братство народов"
как счастье братьев,
                теть
                и сестер.
Он думает:
          как сократить ему штаты?
У Кэт
     не глаза, а угли...
А может быть,
             место
                оставить для Наты?
У Наты формы округлей.
А там
     в приемной -
                сдержанный гул,
и воздух от дыма спирается.
Ответственный жмет плечьми:
                - Не могу!
Нормально...
           Дела разбираются!
Зайдите еще
           через день-другой... -
Но дней не дождаться жданных.
Напрасно
        проситель
согнулся дугой.
- Нельзя...
           Не имеется данных!-
Пока поймет!
            Обшаркав паркет,
порывшись в своих чемоданах,
проситель
         кладет на суконце пакет
с листами
         новейших данных.
Простился.
          Ладонью пакет заслоня
- взрумянились щеки-пончики,-
со сладострастием,
                пальцы слюня,
мерзавец
        считает червончики.
А давший
        по учрежденью орет,
от правильной гневности красен:
- Подать резолюцию!-
                И в разворот
- во весь!-
            на бумаге:
                "Согласен"!
Ответственный
             мчит
                в какой-то подъезд.
Машину оставил
              по праву.
Ответственный
             ужин с любовницей ест,
ответственный
             хлещет "Абрау".
Любовницу щиплет,
                весел и хитр.
- Вот это
         подарочки Сонечке:
Вот это, Сонечка,
                вам на духи.
Вот это
       вам на кальсончики... -
Такому
      в краже рабочих тыщ
для ширмы октябрьское зарево.
Он к нам пришел,
                чтоб советскую нищь
на кабаки разбазаривать.
Я
 белому
       руку, пожалуй, дам,
пожму, не побрезгав ею.
Я лишь усмехнусь:
                - А здорово вам
наши
    намылили шею!-
Укравшему хлеб
              не потребуешь кар.
Возможно
        простить и убийце.
Быть может, больной,
                сумасшедший угар
в душе
      у него
            клубится.
Но если
       скравший
               этот вот рубль
ладонью
       ладонь мою тронет,
я, руку помыв,
             кирпичом ототру
поганую кожу с ладони.
Мы белым
        едва обломали рога;
хромает
       пока что
               одна нога,-
для нас,
        полусытых и латочных,
страшней
       и гаже
             любого врага
взяточник.
Железный лозунг
              партией дан.
Он нам
     недешево дался!
Долой присосавшихся
                к нашим
                рядам
и тех,
      кто к грошам
                присосался!
Нам строиться надо
                в гигантский рост,
но эти
      обсели кассы.
Каленым железом
              выжжет нарост
партия
     и рабочие массы.


1926



 

Бюрократиада



  ПРАБАБУШКА БЮРОКРАТИЗМА

Бульвар.
Машина.
Сунь пятак -
что-то повертится,
пошипит гадко.
Минуты через две,
приблизительно так,
из машины вылазит трехкопеечная
шоколадка.
Бараны!
Чего разглазелись кучей?!
В магазине и проще,
и дешевле,
и лучше.

         ВЧЕРАШНЕЕ

Черт,
сын его
или евонный брат,
расшутившийся сверх всяких мер,
раздул машину в миллиарды крат
и расставил по всей РСФСР.
С ночи становятся людей тени.
Тяжелая - подъемный мост! -
скрипит,
глотает дверь учреждении
извивающийся человечий хвост.

Дверь разгорожена.
Еще не узка им!
Через решетки канцелярских баррикад,
вырвав пропуск, идет пропускаемый.
Разлилась коридорами человечья река.

(Первый шип -
первый вой -
"С очереди сшиб!"
"Осади без трудовой!")

- Ищите и обрящете, -
пойди и "рящь" ее! -
которая "входящая" и которая "исходящая"?!
Обрящут через час-другой.
На рупь бумаги - совсем мало! -
всовывают дрожащей рукой
в пасть входящего журнала.
Колесики завертелись.
От дамы к даме
пошла бумажка, украшаясь номерами.

От дам бумажка перекинулась к секретарше.
Шесть секретарш от младшей до старшей!
До старшей бумажка дошла в обед.
Старшая разошлась.
Потерялся след.
Звезды считать?
Сойдешь с ума!
Инстанций не считаю - плавай сама!
Бумажка плыла, шевелилась еле.
Лениво ворочались машины валы.

В карманы тыкалась,
совалась в портфели,
на полку ставилась,
клалась в столы.
Под грудой таких же
столами коллегий
ждала,
когда подымут ввысь ее,
и вновь
под сукном
в многомесячной неге
дремала в тридцать третьей комиссии.

Бумажное тело сначала толстело.
Потом прибавились клипсы-лапки.
Затем бумага выросла в "дело" -
пошла в огромной синей папке.
Зав ее исписал на славу,
от зава к замзаву вернулась вспять,
замзав подписал,
и обратно
к заву
вернулась на подпись бумага опять.
Без подписи места не сыщем под ней мы,
но вновь
механизм
бумагу волок,
с плеча рассыпая печати и клейма
на каждый
чистый еще
уголок.
И вот,
через какой-нибудь год,
отверз журнал исходящий рот.
И, скрипнув перьями,
выкинул вон
бумаги негодной - на миллион.

        СЕГОДНЯШНЕЕ

Высунув языки,
разинув рты,
носятся нэписты
в рьяни,
в яри...
А посередине
высятся
недоступные форты,
серые крепости советских канцелярий.
С угрозой выдвинув пики-перья,
закованные в бумажные латы,
работали канцеляристы,
когда
в двери
бумажка втиснулась!
"Сокращай штаты!"
Без всякого волнения,
без всякой паники
завертелись колеса канцелярской механики.
Один берет.
Другая берет.
Бумага взад.
Бумага вперед.
По проторенному другими следу
через замзава проплыла к преду.
Пред в коллегию внес вопрос:
"Обсудите!
Аппарат оброс".

Все в коллегии спорили стойко.
Решив вести работу рысью,
немедленно избрали тройку.
Тройка выделила комиссию и подкомиссию.
Комиссию распирала работа.
Комиссия работала до четвертого пота.
Начертили схему:
кружки и линии,
которые красные, которые сини".
Расширив штат сверхштатной сотней,
работали и в праздник и в день субботний.
Согнулись над кипами,
расселись в ряд,
щеголяют выкладками,
цифрами пещрят.
Глотками хриплыми,
ртами пенными
вновь вопрос подымался в пленуме.
Все предлагали умно и трезво:
"Вдвое урезывать!"
"Втрое урезывать!"
Строчил секретарь -
от работы в мыле:
постановили - слушали,
слушали - постановили...
Всю ночь,
над машинкой склонившись низко,
резолюции переписывала и переписывала
машинистка.
И...
через неделю
забредшие киски
играли листиками из переписки.

       МОЯ РЕЗОЛЮЦИЯ

По-моему,
это
- с другого бочка -
знаменитая сказка про белого бычка.

   КОНКРЕТНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Я,
как известно,
не делопроизводитель.
Поэт.
Канцелярских способностей у меня нет
Но, по-моему,
надо
без всякой хитрости
взять за трубу канцелярию
и вытрясти.
Потом
над вытряхнутыми
посидеть в тиши,
выбрать одного и велеть:
"Пиши!"
Только попросить его:
"Ради бога,
пиши, товарищ, не очень много!"


[1922]


*ТАНТЬЕМА - одна из форм дополнительного вознаграждения руководящему персоналу акционерных обществ, промышленных фирм, банков и других организаций по итогам получаемой прибыли (процент от чистой прибыли).