Схема жизни или поделки из канализационных отходов

Верлибр-поэма, написанная одним молодым человеком, который хотел любить людей.

 На самом деле, я никогда не знал, что случится после,
Да и о прошлом довольно не6ольшое количество информации упёрлось мне в память.
Однако важнее узнать то, в каком находишься русле,
Чем изменять направление ветра в своей голове за бесплатно или рублей так за пять.
Впрочем, и за миллионы этого делать не стоит,
А поднимать крышку от унитаза, прежде исполнения первой мужской необходимости – это важнее,
Чем слушать, как кто-то околобессмысленно "троллит",
Порою похабно, - и это вместо того, чтобы сказать: «Будь нежнее».
Персонажи и алкогольные напитки,
Определённо мировая структура – это кака,
Не брошены в меня золотые слитки,
А брошены помидоры и съеденная собака.
Ещё я начал прочнее понимать, зачем меня учили плавать,
После того, как узнал, что фекалии не тонут в воде,
Но я, как и вы, буду и дальше жраку хавать,
Предрекая и вспомнив приговор на суде.
А ещё интересно – ласкать женскую грудь и бить ближнему лицо помогает сила в руке,
А не Вера, Любовь и Надежда,
Впрочем, мне ли говорить, ведь и сам я в полупустом кабаке
Позволяю захотеть себе срывать с меня одежду.
Я очень хочу любить людей, но мне это с трудом удаётся,
Кроме того, я и сам алчно жажду любви,
Но пока всё, что мне достаётся –
Это метафоричные поцелуи чей-то обуви.
У героя этой поэмы нет девушки, и он не намерен её заводить, 
Но это не значит, что к нему нельзя приставать
С просьбой домой проводить
И разделить кровать.
И вот ещё – лучше её улыбки я никогда ничего не видел,
Разве что глаза той – другой,
Я так хочу, чтоб глас мой никого здесь не обидел
И не нарушил внутренний покой.
Ведь я не призываю свергать королей,
Вешаться из-за потерянного счастья,
Сеять распри политических мастей
И агрессивно преодолевать препятствия.
Неудачно конечно, но я стараюсь делать только то, что сказала курица,
Преодолевающая границы миров,
Ведь если делаешь что-то не из-за любви, то небо хмурится,
И разрушается немой покров.
Теперь обратно в том же духе,
Умчалась радость и любовь,
Умчалась песнь о Вини Пухе,
Теперь обратно – вновь и вновь
Разрушается немой покров,
Преодолевающий границы миров
И – агрессивно – препятствия.
Стоит ли вешаться из-за потерянного счастья?
Я не нарушил внутренний покой,
Разве что глаза той – другой
Жаждут делить кровать,
Но это не значит, что к ней нельзя приставать.
Это метафоричные поцелуи чей-то обуви,
Кроме того, я и сам жажду любви,
Позволяю захотеть себе срывать с меня одежду,
И в этом нет ни Веры, ни Любви, ни Надежды.
Я предрекаю и помню приговор на суде,
Я узнал, что фекалии не тонут в воде
И брошены помидоры и съеденная собака,
Определённо, мировая структура – кака.
И это вместо того, чтобы сказать «Будь нежнее»,
Ведь поднимать крышку от унитаза, прежде исполнения первой мужской необходимости – это важнее,
Чем изменять направление ветра в своей голове за бесплатно или рублей так за пять,
Впрочем, о прошлом довольно небольшое количество информации упёрлось мне в память.


 Не нужно отводить глаза и прятать в карманах деньги, почувствовав запах нищего,
Нам тяжелее признаться народу в алчности, чем девушке - в любви,
Прошу прощенья, если наговорил здесь много лишнего,
Но лучше пачкаться в навозе, чем в крови.
Двусмысленность – это почти что бессмысленность, которой надели много шёлковых нарядов.
Чтобы это понять, достаточно посетить пир во время чумы,
Где нет надуманных обрядов, нет божества, нет ядов;
Где лишь безумства полные умы.
Если хотите знать, почти бессмысленность – это и есть любовь,
Всё остальное – ложь, злоба, гнев, непродуктивность –
Бесспорные помощники ни в чём. Однако вновь
Бессмысленность рождает террор и активность.
И ещё – не сложно быть козлом отпущения,
На самом деле, это просто, нужно и важно.
Надо жить без поиска мщения,
Как бы ни было это отважно.
Жизнь быта, говорю я, так похожа на войну:
Обёртки, бумажки, окурки
Шкурки
Жена, машина, работа,
Забота
О малом, пустом и ненужном.
А казалось бы, необходимо плавать в потоке быта,
Чтобы не остаться у разбитого корыта.
Но вместо этого – и зиму, и лето, и осень, и весну –
Мы играем в войну.
С криками:
Бей,
Бей,
БЕЙ,
Мы бежим на тех, кто сильней
И нужней,
Разбивая порядок слов, снов
И основ;
Заменяем ежедневными склоками
Любовь, Правду и Мир,
Привыкаем к такой жизни, потоками
Мчимся от благовоний и лир,
Наступаем на пятки предшественникам
Верим в непоколебимость обещаний,
А ведь каждый мог бы стать путешественником,
Прощающимся и уходящим без прощаний.
Открываю глаза поутру и злюсь,
Очухиваюсь, встаю, ищу путеводитель
И, если в состоянии, молюсь,
А порой, мне кажется, что я Апполион-Губитель.
Так живу и плаваю, раскачивая лодку,
Прохожу по краю могил,
Сижу, как дурак пью водку
И пиво пью, как кретин.
И мне ли говорить, что я не от мира сего,
В то время как  лгу, краду и убиваю?
Устал жить без веры и не знаю, спросить у кого,
Что я творю: леплю иль разбиваю?