Спокойствие, только спокойствие

                Спокойствие, только спокойствие…

Маринке  было двадцать лет. По вечерам она ездила на подготовительные курсы в УПИ (Уральский Политехнический). Возвращалась очень поздно. Необходимо было очень точно попасть в расписание автобуса. В тот раз Маринка  промахнулась минут на пять. Ехать нужно было в пригород Свердловска, довольно долго. В это же время иногда приходил автобус, развозивший рабочих какого-то предприятия по домам. Она стала поджидать его. На пустой остановке, едва освещенной тусклым фонарем, буквой «Г» расположились две скамейки.  Присев на краешек одной из них Марина стала наблюдать за проезжавшим транспортом, стараясь разглядеть огни спасительного автобуса. В тревожном ожидании не заметила, как на соседней лавочке появился молодой мужчина. Как-то странно он вел себя, зачем-то закатил брючину до колен, и, о, ужас! достал из ботинка нож, сантиметров сорок длиной, сделанный из ножовочного полотна, заточенного с обеих сторон. Сердце Маринки  вздрогнуло и остановилось от страха, в голове зашумело, сразу пересохло в горле, а потом сердце застучало, как паровой молот, ей казалось, это был такой грохот...
Парень встал со скамейки и направился прямо к ней. Деликатно присел рядом, достал чистый носовой платок и стал протирать, да что там протирать, просто натирать до блеска, свой сорокасантиметровый  ножичек. В надежде, что автобус  немедленно материализуется  перед  ней, Маринка уставилась на дорогу. Но, каким-то там боковым или иным зрением, видела все манипуляции парня с ножом. Натерев нож до блеска, устранив все изъяны, парень ловко ухватил нож в кулак и приставил к ее боку. Вот так просто и незатейливо.
От страха, слезы из глаз Маринки хлынули ручьем.
Ленинградская тушь немедленно попала в глаза. Она  ничего не видела, глаза открыть не могла, а нож упирался в бок.
- Боишся?- спросил ласково парень.
- Б-б-б-боюсь…- пролепетала Маринка, заливаясь  слезами.
- Да не бойся ты, я ведь пошутил,- парень коротко хохотнул.
- Вижу, девушка симпатичная, дай, думаю, познакомлюсь. Ну, успокойся ты. Давай-ка я тебе нос вытру.
Он стал вытирать ей нос своим платком, наверно, тем самым которым только что натирал свой ножичек.
- Ой, да тебе тушь в глаза попала, держи платок.
В голосе его никакой агрессии, наоборот, от него исходило, прямо-таки дружеское участие. Тускло светил фонарь на столбе, тихо и спокойно было вокруг.
Марина начала успокаиваться. Ну, пошутил человек. Бывает.
-  Успокоилась? А  чего это ты так поздно гуляешь одна? - участливо спросил молодой человек, заглядывая ей в лицо.
 Он бурно сочувствовал рассказу о ее злоключениях, чем почти расположил к себе. Жизнь налаживалась…
И, вдруг  ей в бок снова уперся нож.
- Боишься! - прошипел парень.
Вот когда Маринке стало понятно, в какой она попала переплет. Парень получал удовольствие от ее страха, играл с нею, как с мышонком наглый котяра.
Маринка снова залилась слезами,  а он снова стал ее утешать. Раза три по-вторив свои опыты и видя, что слез стало значительно меньше, он сменил тактику.
- Ты что думаешь, что мне от тебя что-то нужно? Да, если бы я хотел, давно бы получил все
Парень понуро  уронил на грудь  буйну голову, на лицо упал блондинистый чуб.
- Ты меня прости, меня сегодня сильно обидели.  У меня настоящее горе, друг и девчонка моя,  меня предали. Прости, я просто сорвался.
Он  улыбнулся, сверкнув в свете фонаря золотой, «фиксой».
 - Да, понимаю я, но я-то не виновата в твоих бедах, - Маринку трясло мел-кой дрожью,  даже зубы постукивали. Скорее бы пришел автобус,
чтоли!
- Прости, прости, сам не знаю, что творю, смотри, я выбрасываю нож, – он зашвырнул нож в кусты, окружавшие остановку. Руки его, ладонями вверх легли на колени, демонстрируя открытость, но напряжен он был, как зверь в засаде.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Их «общение» длилось уже минут сорок, а автобуса все не было.
Но вот  показались огни -  приближался автобус, но и мучитель увидел его тоже, вскочил и кинулся к кустам, да замешкался, в темноте не мог найти нож. А автобус уже подъехал к остановке и открыл двери.  Пулей влетела Марина  в салон автобуса, через плечо увидела поднятую в замахе руку,  но дверь захлопнулась, и в этот миг, с внешней стороны в нее гулко ударил брошенный садистом нож. У нее подкосились ноги,  рухнув на пол, она сидела и рыдала.  Народ, молча, посматривал на нее, наверное, решили, что девица упилась до одури. На конечной остановке она  вышла вместе со всеми. Люди разошлись, а Маринка забилась в самый темный угол остановки, совершенно не соображая, что ей делать дальше, где вообще она находится.
Но тут видно о ней  вспомнил ангел-хранитель -  к  остановке подкатило такси, из него вышли пассажиры. Маринка запрыгнула в машину, не имея даже денег на оплату, как-то  сумела назвать без ошибок свой адрес.
 Через полчаса - дома, сидя на кухонном табурете, сотрясаясь в рыданиях, рассказывала все  сонному мужу.
Мирно тикали часы, шумел, закипая чайник, Вовчик, укутанный в одеяло, тихонько гладил ее по голове, не прерывая горьких стенаний.
Марина пила, всхлипывая,  приготовленный им сладкий горячий чай и успокаивалась,…в который раз за этот вечер.