Полдень в саду

(О ДА! – ОДА)

               
Лежу в саду в блаженном созерцанье.
Похоже, сейчас начнётся тёплый дождь.
А небо – в прОсветах, сквозь тёмные очки –
имеет цвет не синий, не электрИк, и даже не индиго,
но, прошу прощения за изыск –
цвет маренго.

Ого, накрапывает. Но –
лень-лень-лень вставать.
Всей кожей впитываю остренькие капли
(на затонированных стёклах очков
пора бы «дворники» включить)…
И – every dark grey cloud,
конечно же и несомненно,
has, has a silver lining  –
как и было обещано ещё в учебнике
у достославной Бонк.

И винограда листья
божественно и изумрудно реют на фоне
графической, суровой и многоэтажной, ели.

Чуть встрепенулся ветерок.
Жемчужно-серое, серебряно-янтарное свеченье
пробивается сквозь туч (точнее, сквозь облак).
Кузнечики хвалу возносят
златому полдню на макушке лета, -
а капли жалят всё острей.
О да! О да! – Я убегаю,
оставив сад на растерзанье
коварно-вкрадчивому, тёплому дождю.

…Но вот всё стихло.
Дождинки улеглись, уснули.
Рассеянно рукой ласкаю землю
(с короткой стрижкою травы).
Глажу, глажу, – как кошку, –
Тёплую, любимую, большую.

Земля круглится кротко под рукой
и, кажется, вот-вот довольно замурлычет.

А вокруг – живут и шепчутся цветы.
Кивают важно флоксы в белых шапках,
и, в кипени розово-кремовой,
пушисто-пенные метёлочки астильб
покачиваются, как во сне.
А хосты побледнели,
сиреневые их колокольцы
устало сникли,
как декаденты над абсентом.
Зато прозрачный аспарагуса плюмаж
взметнулся прямо к дальним синим соснам,
а чуть поодаль, гвардейским караулом
крапивы бравой окружены,
стоят особы королевской крови –
купы нежных роз.

А надо всем – летит, летит
изменчивое небо,
и тишина  – особая, такая,
что только здесь царит,
в благословенном этом потаённом месте.
Нарядная, чуть-чуть оттенена
жужжанием шмелей, –
О, эта тишина! – Она себе прекрасно знает цену
и трепетом кузнечиков просверкивает,
и в самой глубине хранит
едва заметную улыбку –
в незримом сердце
зачарованного сада.



31.07.2008
пос. Сосновый Бор