Иван-царевич и серый волк

За правду утверждать не стану смело, а в сказках всё ж имело место быть,
Как царские сыны пошли на дело, чтоб молодильных яблочек добыть.

Ни ради славы, ни корысти ради, а волей их пославшего отца:
Понадобились витамины бате, заместо, стал быть, пластики лица.

Так в тёмные века традиционно решались все вопросы бытия,
Пускай оно в разрез идёт с законом, зато без сантиментов и нытья.

Есть сад фруктовый у царя Додона, туда проникнуть, батюшка, уволь!
Вокруг стена глухая из бетона и проволока с током в тыщу вольт.

СтаршИе поумней гораздо были: - Давай, Ванёк, не дрейфь, иди вперёд!
И младшенького братца снарядили к царю Додону слазать в огород.

Неопытен он был по малолетке и слёту во цугундер загремел.
Корячилась Ивану пятилетка, но царь, однако, свой резон имел:

- Чуток придётся, Ваня, потрудиться, уж ты не прекословь и не перечь,
И коли раздобудешь мне Жар-птицу, мы провернём с тобой взаимный чендж.

Пошёл-таки за птичкой – делать неча, опасен путь, дорога нелегка.
Шёл тёмным лесом наш Иван далече и повстречал тамбовского волкА.

Представился ему счастливый случай, к тому же обещался подвести,
С подельником оно, конечно, лучше, но срок впаяют – мама, не грусти.

- Короче, Вань, сейчас меня послухай: возьмешь фазана – клетку не бери.
Хиляй давай шустрей, покуда пруха, а я на стрёме буду у двери.

Не вышел медвежатник из Ивана, опять на нарах парится в тюрьме,
Но царь Гвидон с понятиями малый: - Конька золотогривого бы мне.

Ну, фигли, конь так конь, базара нету, узду ещё до кучи прихватил,
Не слушая бывалого советы, он вновь на те же грабли наступил.

Ан, есть желанье у царя Далмата: - Царевну Синеглазку мне добудь!
Смотри, чтоб там без грубости и мата. Да! И цветы вручить ей не забудь!

Трофей добыт, Иван обратно шпарит, имея, между тем, унылый вид,
Ему тамбовский волк, его товарищ, утешить дабы, речи говорит:

- Коль у девицы сини оба глаза, такая мелочь, может, не важна,
А вдуматься, дык пьет поди, зараза, ну и на кой она тогда нужна?

Бабья как будто, мля, в округе мало, к тому ж, ты погляди, скелет один,
Обтянут кожей – ни мясца, ни сала, давай её Далмату отдадим.

Не убедил – любовь ведь штука злая, такую не сыщу, мол, днём с огнём,
И серый, корешку помочь желая, прикинулся царевной и конём.

Избегнувши с Далматом брачной ночи, и весело аллюром взяв барьер,
И наколов Гвидона жёстко очень, с Жар-птицей ускакал во весь карьер.

В итоге, получив с Додона плату, Иван, по завершенье славных дел,
В родимые отправился пенаты, где наскочил на братский беспредел.

Нашла его в бурьяне Синеглазка, порватого на двадцать пять частей,
Братки такие есть не только в сказках, позорные волчары всех мастей.

В аптеку серый полетел шрапнелью, ему там приготовили состав,
И сросся, как не снилось Франкенштейну, наш молодец, ещё красивей став.

Обнял волчка, от радости заплакал, женился, начал править по уму.
А братьев посадил он тупо на кол. Ну, просто захотелось так ему.


(картина В.М. Васнецова "Иван-царевич на сером волке")