О старости
бывшая виночерпием у богов. Потом её
сменил Ганимед, сын троянского царя.
Песчинки звёзд на чёрном глянце неба,
Как блики в вязкой истине вина:
Мне зачерпнёт хмельных черешен Геба,
Что вечно юной быть обречена.
И я приму её ладоней чашу
В надёжный ковш своих – и пригублю:
И будет язычком свечным погашен
Огонь бессилья, свивший мне петлю,
Наброшенный удавкой мне на шею –
Не дотянуться даже, чтоб сорвать.
Подобиями правильных решений
Забита до отказа голова…
Сомнения, как мыши, мысли гложут,
Успевшие надеждой отцвести,
И плевелы пустых, бесплодных «может»
Из отведённой сеются горсти.
Я истлеваю в тела душном склепе,
Бессильна и смириться, и сбежать.
Дал всходы на полях раздумий пепел:
Что ж, к самой тяжкой приступлю из жатв.
Из всех возможных – к самой справедливой,
Когда итог, как выбор, за тобой:
Посеешь слёзы – пожинаешь ливень,
Обида прорастает в гнев и боль.
Наставит смех у глаз гусиных лапок,
А солнце в косах – ранней седины.
Дым оправданий о несбытом слабых
Отравит вязкой кислотой вины:
Ведь столько слов несказанных осталось!..
В часах кукушка за полночь грустит…
А за окном луною всходит старость,
Отсчёт минут обратных запустив.
…Но нежность будет греть мохнатым пледом,
Развеет мрак любви витражный свет…
Мне улыбнётся Геба: «Смерти – нету!» -
И тост объявит щедрый Ганимед.
(март – 2 апреля 2012)
Свидетельство о публикации №112090102797