Нюрка

«Нюрка.»


В далекие, славные времена махрового советского застоя появились среди женщин в плюшевых шубейках счастливые обладательницы синтетического чуда «под норку».
«Нюрковые» шубки, прозванные так теми, кому не дано было прикупить дефицит, выглядели вполне презентабельно для неизбалованного советского потребителя и были предметом зависти. Они будили в женщинах самые низменные желания примитивного обладания неземной красотой.
Стояние в очередях с руками, исписанными порядковыми номерами  - это не такая уж большая жертва. Зато потом  появиться «на людях»   недоступной  жар - птицей... Апофигей!

Маринка перебивалась « с хлеба на воду» - сама почти год в декретном отпуске, заработки мужа, мягко говоря, небольшие, дочка десятимесячная болеет - не жизнь, а просто триллер. А так мечталось о  яркой жизни, обеспеченной, красивой.
 Каждый раз, задавая, с надеждой, зеркалу дежурный вопрос,
-Я ль на свете всех милее? - Маринка ждала утвердительного, конечно же, ответа,
-Ты прекрасна, спору нет  - , но видела в зеркале молодую женщину в байковом халате, не красавицу, но очень симпатичную, а на вешалке в прихожей висел плюшевый шедевр советской легкой промышленности. Глаза бы не глядели на это убожество!
С упорством Эллочки - людоедки, Маринка пыталась облагородить ненавистный плюш. Воротник от старого маминого пальто, почти новый, можно сказать, всего-то семь лет отслужил верой-правдой, не добавил шарма к плюшевому безобразию. Муж, Вовчик, называл его, не без издевки, «шанхайским  барсом», чем неизменно злил Маринку до умопомрачения. Тоже мне — Остап Бендер!
 Может его перекрасить в радикальный черный цвет? - размышляла Маринка,

Безнадежно разглядывая в зеркале свое отражение в шубе, на фоне наступающих за окном сумерек, спохватилась:
-Вечер уже, скоро Вовчик голодный явится, надо что-то приготовить поесть.
На выручку, как всегда пришел рассольник, еще один шедевр, правда, пищевой промышленности. При здоровом молодом аппетите и почти полном отсутствии денег и продуктов доступных молодой семье — это просто палочка-выручалочка. Альтернатива - «суп кубанский с мясом», мяса очень хотелось, вот и попадались на эту удочку,  казалось, что на этот-то раз мясо в банке будет, - сколько ж можно ждать? - Но, чуда не происходило, хотя несколько раз попадались какие-то загадочные включения, вроде-бы не рис и не картошка. Тогда - что же?  Видимо, - это было, все-таки, мясо.

Проснулась дочка, голос подала, тоже есть требует.

 - Сейчас, сейчас, моя маленькая, сейчас мамочка тебя покормит...

Схватив бутылочку с кашей, Маринка устремилась к дочке, наталкиваясь, по дороге, на все углы и выступы:

- Вот, черт! Проклятая теснота! Счастливый коммунальный очаг! Бегу, бегу, Наташенька, ну вот, вот твоя каша, твоя любименькая манная кашка.

Через много лет вдруг откроется, что ненавистнее манной каши для Наташки нет ничего на свете. Но тогда этой кашей пичкали всех младенцев без исключения, зареванных детишек пугали бабайками, скармливая, плюющимся чадам, бесценный продукт.
Три раза дренькнул звонок в коридоре.
 - Условный сигнал - три зеленых свистка, - как говорит муж, Вовчик.

Маринка побежала открывать дверь по длинному  коридору. На пороге стоял Вовчик с мешком картошки за плечами и кучей сумок возле ног, а рядом его любимая теща, Маринкина мама, точная копия Маринки, только на двадцать лет постарше. Веселые, раскрасневшиеся от мороза, они ввалились в коридор, шумно втаскивая сумки и мешок с картошкой.

 - Маринка, есть хотим, собирай на стол!

 Быстро соорудили жареху, открыли огурцы и помидоры, съели по тарелке рассольника, а тут и картошка подоспела.
Мама часто делилась своими запасами с молодыми, говорила в шутку, что
 « зять любит взять», на что Вовчик неизменно возвещал:
- «Если - бы теща была на двадцать лет моложе, то женился бы я на ней, так она меня понимает, так понимает...»
Мама понимала, что живут дети туго, никогда не отпускала с пустыми руками их из своего дома, хотя и сами родители жили не очень кучеряво. Вот и сегодня, и картошка и соленья прибыли прямиком из родительского погреба. Отец, Маринка, а вслед за нею и Вовчик, звали его папкой, попивал водочку, а это конечно, достатка не прибавляло. Но, по отношению к детям, отец никогда не скупился.
Чичикая внучку, мама, с загадочным видом, посмотрела на Маринку:

- Мариночка, а покажи-ка мне твою шубу, что ты там с нею напридумывала? Володя хвалит, говорит, что шуба стала хороша. Неси, неси - я посмотрю.

Маринка пошла за шубой, теряясь в догадках, - что за «тайны Мадридского двора»? - чувствовала, что этот разговор про шубу неспроста,  что-то они задумали.
Эффект произведенный шубой был неожиданным.

- Марина, ты, конечно мастерица у нас, но это носить нельзя.

Легко сказать, нельзя. Сама знаю, что нельзя. А если другого нет, что же голой ходить? Зять с тещей загадочно переглядывались, довольные собой. А Маринка вдруг заревела от обиды.
Что они, в самом  деле, и так  невозможно уже терпеть эту нищету, так они еще решили круто посолить рану.
О, Как они пожалеют! Сейчас они получат по полной программе за свои тайные переглядывания - перемигивания!
 Вовремя оценив ситуацию и намерения жены, Вовчик метнулся в коридор, опрокинув стул и ударившись об угол шкафа:
 
-О, чертов коммунальный очаг! Как я пострадал! Маринка, не убивай, я отслужу, я полы в субботу помою!

-Ладно, дай, гляну, что у тебя там, -  нарочито строго сказала Маринка, -
Это ж надо было так садануться, пол бока свез, неси йод из аптечки, смазать надо, а то воспалится, возиться - то мне.

 Вовчик похромал на кухню за йодом, а мама обняла дочку и усадила рядом с собой на диван:

 - Подожди, Мариночка, ну чего ты так? Мы же пошутили. Ну, улыбнись же. Ой, что это Володи долго нет? Володя, входи - мы готовы!

И тут появился Вовчик, но что это такое на нем надето? - Маринка онемела, не в силах поверить своим глазам. И тут до нее  вдруг дошло, и она завопила :

- Ой, мамочки! Шуба, шуба, шуба! Ой, где взяли?! Ой, это мне?! Какая красивая! Ни у кого из наших девчонок такой нет, даже у Вальки Букиной – «плюшка»!
Маринка кинулась целовать Вовчика, маму, снова Вовчика и опять маму, повисла у мужа на шее, уткнулась в блестящий мех шубки.

 - Ну, ты хоть одень, посмотреть бы, за что полгода платить буду деньги теть Октябрине. Это они с мамой провернули акцию.
У маминой подруги, Октябрины, образовалось очень перспективное знакомство в магазине «Синтетика». Самый настоящий блат. Она уже всех своих сестер обеспечила шубами. И сейчас настала очередь Маринки.

Вовчик стянул шубу, и стал помогать Маринке надевать обновку.

 - Да, красота — страшная сила, - Вовчик замолчал.
А ведь и в самом деле красиво, - Вовчик, словно другими глазами увидел свою жену, -  не даром теща уговаривала его сделать Маринке сюрприз. Но Маринка-то, какая красавица. ; Моя жена красавица!  Хо-ро-шо!

Наутро, в воскресенье -  у Вовчика законный выходной. Решили обновить шубу. Долго крутилась Маринка перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон, а зеркало, в экстазе твердило:

 - « Ты на свете всех милее, ты на свете всех милее...»
Шуба, конечно, произвела фурор. А бальзам, пролившийся на израненную  безденежьем и нехватками душу, мощно прибавил уверенности в скором прекрасном будущем. Весь день Маринка наслаждалась восторгом и, чего греха таить, завистью своих подруг.
 Вечером, когда Вовчик задремал перед телевизором, умаялся бедный, сопровождая Маринку при обходе всех подружек, Маринка смотрела на его лицо. Как же любила она его в эту минуту, хотелось просто наизнанку вывернуться для него сейчас, хотелось погладить его перемешанные с сединой, ранней сединой, волосы, хотелось целовать этот лоб,  глаза.

- Какой же хороший у меня муж! Мой муж! Хо-ро-шо!

Наутро, в понедельник, Марина сходила в поликлинику с Наташей. Лечение продлили -  горлышко еще было красное. Талончик предварительно взяли  в регистратуре на  15 часов пятницы.
За неделю Наташа совсем выздоровела,  и Маринка  решила выйти пораньше,  погулять с ребенком на улице, ну и, конечно, не терпелось выгулять новую шубку. 
В половине третьего Марина с Наташей уже были в крошечном холле детской поликлиники. На стульях, вдоль стен, сидели мамочки с ребятишками, поджидая своей очереди к врачу.
Женщина, сидящая рядом, едва удерживала возле себя свою дочку, Женечку. Женечка обошла всех, перезнакомилась с детьми, их мамами и бабушками и остановила свое внимание на Наташе -  с ней она еще не познакомилась, надо исправлять ошибку.
Пока девчонки осторожно присматривались друг к другу, Марина обратила внимание на бабушку с внучкой. Она узнала девочку. Ее мама, Галя Кареева жила на той же улице, где жили родители Марины, правда, номера дома Марина не помнила. А младшая сестра Марины, Аленка, дружила с младшей сестрой Галки, Настей. Малышка просто удивительно походила на Галку — одно лицо, что называется.
И вдруг мимо глаз проплыло неземное видение - Марина увидела девушку, та шла через холл в очень красивом вязаном жакете, кирпичного цвета, длинном, как это было модно сейчас. Обалдеть! Надо попросить маму связать такой же жакет, как это будет красиво, если распахнуть шубку, ведь подклад у шубки точно такого же цвета.
Девушка прошла в регистратуру, а Маринка, с Наташей на руках, как завороженная, пошла за ней, чтобы рассмотреть поближе узор. Еще раз посмотрела на вешалку -  гардероба в поликлинике не было, была просто вешалка напротив регистратуры, где раздевались и взрослые и дети.
Маринкина шубка висела в углу, а поверх нее висела шубка Наташи. Шуба была лучше всех. Маринка довольная вернулась в холл.
Галкина свекровь с внучкой уже выходила из кабинета. Осталось еще три человека. Марина с Наташей были последними на прием. Когда они зашли в кабинет врача, в холле уже никого не  было.
Врач, Светлана Николаевна,  довольная состоянием Наташи,  сообщила, что ребенок здоров, но всеже нужно остерегаться сквозняков и больных ребятишек.
- Ну вот, теперь — домой, скоро папка придет, нам с тобой его кормить надо.-
Марина, разговаривая с Наташей, направилась в гардероб. Нужно было поскорее добраться до дома, пока еще светло.
В пустом гардеробе на вешалке одиноко висела старая облезлая шуба,  а в другом углу шубка Наташи. Ничего не понимая, Марина подошла к вешалке, осмотрела шубу со всех сторон. Шуба была чужая, заношенная до проплешин. По-видимому, шубу оставили ей взамен новой, чудной, блестящей шубки. Ноги стали ватными, и даже язык, будто онемел. Обращаясь к регистраторше, Марина еле выдавила фразу:

 - У меня шубу украли - она представила, что  ее шубку уже носит кто-то другой.

Регистраторша, похлопала глазами.

- Как украли! Никто ничего с собой не уносил!

- Да вот так украли, надели мою новую шубу, а мне оставили вот это старье. Я даже еще с долгом не расплатилась за нее. Что же мне делать?! Ну, вспомните же, кто ушел в моей шубе, она одна такая была, « под норку».- Марина хваталась за соломинку.

-  Ой!  Да, да, точно, такую шубу женщина надела, у нее еще девочку Женечкой звать.
Марина опешила:
 - Так это что? Соседка украла шубу? Та, которая рядом сидела?

Марина кинулась в кабинет врача:
-Светлана Николаевна, мне шубу подменили, мою новую надели, а мне оставили старье. Дайте мне, пожалуйста, адреса, тех, кто сидел на прием последние полчаса, я в милицию заявлю, с адресами они быстро найдут вора.
Светлана Николаевна с сомнением покачала головой:
На милицию надеяться не стоит, они даже пальцем не шевельнут, пока кучу бумажек не соберешь. Сегодня пятница, а завтра толкучка работает, завтра ее могут продать, от греха подальше, а себе взамен что-то другое купить

Да такой вариант был не исключен. Но, как же быть, неужели проститься с шубкой, даже не успев наглядеться на нее? Но отступать не хотелось.
 В мозгу прокручивались разные варианты дальнейших действий.

 - Нет, в милицию заявить все-таки надо.

 Схватив адреса, Маринка на немыслимой скорости покатила коляску с Наташей домой. Наташа была в восторге — так быстро мама ее еще никогда не катала.
Маринка, как литерный поезд, мчалась без остановок, не замечая вокруг себя никого и ничего. Лихорадочно соображала - было ощущение, что она мчится по ускользающему следу, и если сбавить скорость, то  след  исчезнет.
Дома быстро  раздела Наташу  и попросила последить за нею, до прихода мужа, соседку, старую женщину-татарку, тетю Марусю. Надела зачуханный «лапсердак», который оставили ей взамен ее чудной шубки, и, понеслась в милицию.
В милиции, за облезлым, некогда лакированным столом, томно развалился сержант с кислой физиономией. Он десять раз расспросил ее об одном и том же,  забывая ответы с катастрофической быстротой, и без конца переспрашивая.
У Маринки в груди бурлил вулкан, энергию просто трудно было сдерживать, руки так и чесались дать этому «тормозу» по башке. Не уяснив за полчаса сути дела, сержант велел писать заявление и приходить в понедельник.

 -  Как права была Светлана Николаевна!

Маринка сгребла со стола у сержанта бумажки с адресами и, не простившись, выскочила на улицу. Уже заголубели сумерки, зажглись редкие желтые фонари. Вечер пожирал день, нужно было спешить.  Перебирая бумажки, Маринка уткнулась в знакомый адрес -  ул. Свердлова д. 2  ком. 15, общежитие.

 - Да это же совсем рядом!

В этом общежитии жила Ксюха. Десять месяцев назад они вместе мучились на соседних койках, рожая своих первенцев. Ксюха родила богатыря, Никиту. Он, с самой первой минуты своего рождения орал крутым басом и был крупнее всех детей в палате.
По знакомой дорожке, протоптанной в снегу бесчисленными ногами, Маринка летела, как стрела, выпущенная из арбалета, срезая углы на нетронутой снежной целине.
 У крылечка общежития затормозила, обмела ноги голиком.
Двери общежития открылись, выпустив вместе со стайкой молодых ребят, клубы пара в морозный воздух.
 Маринка  взлетела на второй  этаж, именно там находилась комната № 15, и обмерла — по коридору, с ведром в руке, шла девушка в  незабываемом вязаном  жакете, та, что поразила Маринкино воображение в крохотном холле детской поликлиники.

 - Девушка, девушка, подождите! - Маринка уцепилась за дужку ведра,- Вы были сегодня в детской поликлинике?
 -  Да, была, в регистратуру сегодня заходила  печать поставить на рецепт.
 - Девушка, у меня в это время шубу украли, знаете, такая « под норку»
 - Да, при мне женщина надевала такую шубу, у нее еще внучку Анечкой звать.
 - Как, Анечка? Нет, у нее дочку, а не внучку, Женечкой звать.
 -  У такой старой - дочка? Ну, не знаю! А что Анечка — это точно.
 - Запутанное какое-то дело. Внучка - дочка, Анечка — Женечка.

- А Женечка - это у другой женщины, это у учительницы, она на Лесогорской живет. Муж  у нее железнодорожник, а она у моего сына, Кольки - классный руководитель.- Девушка была осведомлена, как по заказу.
Какое счастье, что у нее такой красивый жакет!
Ну, чтож, надо отправляться на Лесогорскую.
На улице уже царила темнота, на Урале зимой рано темнеет, а дело было именно на Урале, в маленьком городке Среднеуральске, где вечером, после семи часов автобусы ходили, как бог на душу положит. То — ни одного, то — четыре подряд. Все это наводило на подозрение, что водители вчетвером режутся в картишки, а, окончив партию, вчетвером отправляются на линию.
Не стала Маринка дожидаться ненадежного автобуса, а решительно взяла курс на окраину городка, к самому лесу, где и располагалась ул. Лесогорская.
 Город Среднеуральск размерами не поражал, и  в любой его конец можно было добраться пешком. За пол часа Маринка добежала до леса, где, перебравшись через рельсы, увидела дом железнодорожников - деревянное строение на два крыльца. Одна половина дома была темная, зато в другой горел свет в занавешенных тюлем окнах.
На продуваемом всеми ветрами крыльце, подзамерзшая уже, Маринка, постучала в щелястую дверь. Не дождавшись ответа, сама открыла  и по темному холодному коридору, направилась на звук орущего телевизора. Еще раз стукнула замерзшими руками в дубовый от мороза дерматин — на сей раз дверь тот час же распахнулась.
На пороге стояла, с дочкой на руках, классная руководительница Кольки, сына обладательницы прекрасного  жакета.

- Здравствуйте, мы с вами сегодня в поликлинике вместе были, помните? Еще ваша девочка с моей Наташей играла.

Женщина узнала свою соседку, но, видимо, лихорадочно прокручивала в уме варианты причин столь позднего визита.

- Вы знаете, у меня в поликлинике шубу украли, а в регистратуре сказали, что шубу одела женщина, у которой дочку Женечкой зовут.

- Да вы что? Да пройдите -  посмотрите, вот вся наша одежда на вешалке висит!

Женщина вспыхнула, как факел, к лицу прилила краска.

 - Да я и не думаю, что это вы взяли, просто мне так сказали в регистратуре. Может быть,  вы, что нибудь вспомните? По другой версии девочку звали Анечка, но я что-то не помню никакой Анечки. - Маринка, с замиранием сердца ждала, что же ответит учительница.
Лицо женщины просветлело — с нее снималось подозрение в неблаговидном поступке.

- Да, да была Анечка, была. С ней бабушка была, помните, они напротив вас сидели?

Боже ж мой! Так ведь это Галкин ребенок, а бабушка, стало быть — свекровь ее! Вот это да! Вот так свекровка! Не повезло же Галке. Ну, и где теперь ее искать?
Галка жила с родителями своего мужа, жила, как говорили, неплохо. Ладили они друг с другом. Но вот адреса ее Маринка не знала. А из тех адресов, что у нее были, невозможно было понять, который из них Галкин. Фамилия-то у нее теперь была другая.
 И тут Маринку осенило — родители Галки живут на той же улице, где и ее родители! Аленка знает адрес.
Извинившись за беспокойство и поблагодарив за помощь, Маринка ринулась в обратном направлении.
Спотыкаясь о рельсы, полузанесенные снегом,  выбралась на дорогу. Путь предстоял неблизкий. На пустынной дороге резвилась поземка, заметая все дневные следы.   За сорок минут домчалась до родного дома, родители встретили радостно, а, узнав про шубу, пригорюнились - вряд ли найдется.

- Сама не найдется, а я найду, если в сосульку не замерзну! -  Маринка наскоро пила горячий чай, а мама пошла будить, уснувшую уже, Аленку, та точно знала, где живет ее подружка Настя.
 Аленка, будто и не спала, точно, наверное, телевизор втихаря подглядывала, физиономия ее так и светилась хитростью, Челка непрерывно падала на глаза и Аленка выглядывала из-под нее, как из укрытия, напоминая хитрых пушистых утят изображенных на ее пижамке:

- Настя  живет в пятнадцатом доме рядом с Юркой Тропиным, твоим женихом, - выдала Аленка информацию.

- Каким женихом, что ты несешь, когда это он был моим женихом? - Маринку  накрыло медным тазом, и откуда эта пройдоха все знает? С Юркой Тропиным всего-то  пару раз в кино сходили, - иди давай спать, хитрюга. Мам! Вы за ней смотрите, она не спит, а, втихаря, телевизор подглядывает!

- Посмотрим, посмотрим, беги Мариночка, а то люди спать лягут -  поздно уже.

Согретая горячим чаем, Марина вышла на улицу. Морозец сразу ущипнул ее за щеку, заставил прищурить глаза. Освещенная фонарями улица уходила прямиком к опушке заснеженного соснового леса.

- Какая же улица у нас красивая, деревья все в снегу стоят, как в сказке, Возле дома Букиных, на ледяной горке буйствует молодежь. Вот и мы недавно так же бесились. Глупые были, беззаботные. А, хорошо было...

Марина заскрипела по снегу, в отблесках фонарей  снежная дорога сверкала и искрилась.
 Высокие ворота Кареевых до половины засыпаны, откинутым с дорожек снегом. Зашла во двор осторожно -  Кареевы держали собаку. Но пес даже не высунул носа из конуры, только гавкнул негромко, для порядка.
 Марина постучала в дверь.  Открыл хозяин, дядь Саша. Суровый татарский «мачо». Он, как истинный мужчина держал семью «в узде», но и с себя ответственности не снимал. Настоящий муж и отец семейства.
 -  Марин, ты чего так поздно? Случилось что?

Из кухни показалась Галкина мама:

- Мариночка! Как...
Дядь Саша оборвал жену:
- Дай человеку слово сказать, не зря же она в такое время пришла. Говори Марина.

- Да, дядь Саша, я по делу, скажите Галкин адрес, где она сейчас живет? - Маринка еще с детства перед ним робела.

- А чего тебе ее адрес понадобился? - теть Рая осторожно высунула голову из кухни. Была она черноглазая, «востроносая», а любопытством так и сквозило от ее круглой физиономии.

- Ее свекровь мне шубу подменила в поликлинике, а свою старую оставила.

Зря Маринка это сказала - теть Рая фурией вылетела в коридор, от любопытства не осталось и следа, зато возмущение нарастало с каждой минутой, злость затмила разум и так-то небольшой:

Ты что говоришь! Да как у тебя язык повернулся! Да твоя мать...

Дядь Саша молча затолкал ее обратно на кухню:

- Занимайся своими делами, здесь думать надо.

Наскоро рассказала Марина дядь Саше обстоятельства дела, он посмотрел на нее исподлобья:

- Да, у нашей свахи точно есть такое пальто, - Дядь Саша почесал подбородок.

- Такое?- Марина показала на шубу, в которой была.

- Да, такое.- Он, видимо, поверив Марине, быстро написал адрес, оторвав уголок газеты.
Точно такой же адрес был и у нее, знать бы раньше, что это новый адрес проживания Галки.

Не заходя к родителям, из дома можно будет позвонить, Марина, с тяжелой душой, отправилась к Галке. Азарт поиска поутих, а вот дело доделывать надо.
Минут за сорок дошла, оказалось - почти рядом с Лесогорской. Улица темная, без единого фонаря. С трудом отыскала нужный номер дома, постучала в ворота. Гулко, раскатисто залаял пес, судя по лаю - здоровая псина. Скрипнула дверь, спросили:
 - Кто тут?
- Свои. - Ответила Маринка.
- Пароль - отзыв,  -  подумала она.
 - Проходите.
 -
Марина вошла в теплую освещенную комнату. Еще входя, заметила по левую руку вешалку, прибитую к стене. За столом у окна сидела та самая бабушка  с маленькой копией Галки на руках  и кормила внучку манной кашей.

Повернув голову налево, Марина увидела свою шубку  на чужой, неуютной вешалке.

-Ей, наверное, тоже было плохо без меня, - подумала она и, медленно стянув с себя чужую одежку, повесила ее на крючок и надела свою шубу. Все молча. Немая сцена затянулась. Очумевшая старуха, не ожидавшая, видно, такого развития событий, наконец-то сумела онемевшими губами сказать, почти нечленораздельно:

-Ты вперед меня ушла.
-Да, конечно, и надела вашу старую шубу? - ответила Марина.

 Красивый парень, видимо, муж Галки, молча подпиравший косяк противоположной двери, с недоумением, смотрел то на мать, то на Маринку.
Хотелось Маринке разобъяснить ему происходящее, но  что-то удержало ее.
 Не прощаясь, Марина растворилась в темноте сеней. Ни к чему сыну знать о грехе его матери, ни к чему Галке знать такое о свекрови. А старуха, пусть помнит о пережитом стыде. Упал с души проклятый камень.
 Вновь обретенная, с таким трудом, шубка уже обустроилась на родном привычном месте, грела и ласкала шею теплым мехом. 
Марина, не спеша, спокойно, дошла до дома, позвонила из автомата родителям, обрадовала их и вошла в коридор родной коммуналки. Все было тихо. За каждой из четырех дверей приглушенно бормотал что-то телевизор. А за родной дверью, в  свете голубого экрана, спала, посапывая, Наташа и Вовчик уснул, забыв руку за перильцами детской кроватки.
Тихо, тихо раздевшись, Марина легла рядом с Вовчиком, стараясь не разбудить его. Пусть спит. Утром узнает, какая у него  жена - умница. Хо-ро-шо!