На сто первом километре

В детстве жизнь казалась сказкой,
но, покончив с детским вздором,
много лет живу с опаской
за невидимым забором.
      Под настойчивым приглядом
      и навязчивой  заботой
      постоянно чую  рядом
      я недоброго кого-то.
Что мне ждать от злой  неволи
на сто первом километре?
В небо хочется до боли
убежать на добром ветре.
      Только ветер  мне поможет,
      не пропАсть совсем  в трясине,
      белую тропу проложит
      сквозь простор небесно-синий,
и растает след побега...
Чтоб сюда  не воротиться,
брошу я пригоршню снега
на опричную столицу...
      Не летит мой избавитель,
      тучи чёрные застыли,
      и  унылую обитель
      охраняют  ветры злые.
Жмут к земле и бьют наотмашь,
разузнав о мыслях вольных:
ведь свобода – это  роскошь!
и  поэтому так больно…

 Опричная столица - г. Александров (Александровская слобода),
                место высылки из Москвы в годы репрессий,
                а также столица опричнины при Иване Грозном

Я написал стих по мотивам посещения музея "На 101-м километре" в Александрове. Там много историй и свидетельств людей, формально освобождённых из лагерей, но высланных после отсидки на довольно большие сроки за 101-й км. И жили они, писатели, учёные, учителя, рабочие, артисты оторванными от своей родной среды, от близких людей на долгие годы. Вроде и не тюрьма, и не лагерь, и не воля. И никуда не денешься.

И дополнение после обсуждение откликов на стих:
В истории всё так перепутано и неоднозначно.
Во-первых - мы многого не знаем.
Во-вторых - относимся к известному с современными мерками.
В третьих - можно и в столице жить как в ссылке или в тюрьме.
Это вопрос скорее не расстояния, а состояния.