дельта 2

Тсс...я закрываю глаза. Нащупываю в кармане широких джинс сигарету,вчерашний день начинает постепенно всплывать в памяти,растворяясь как дым,наполняя невыносимой болью. Голова сейчас это место,где ударяются,отталкиваются друг от друга мысли,образуют вселенский взрыв и разрываются,чтобы нападать с новой силой. Хочется разорвать себя на части,чтобы хоть как-то исчезнуть,чтобы раздробить эту боль на куски,если это поможет облегчить. Озноб пробирает все тело,я кутаясь под толстовку обжигаю пальцы дотлевающим окурком,начинаю вспоминать. Вспоминать почему я здесь,хотя это слишком сказано это 'здесь',это та еще задница,но мне подходило.
Тающий март врезался в кеды еще не успевшими стать слякотью осколками луж. Я выходил из дверей психлечебницы,в кармане играли свои мелодии две баночки с новой порцией таблеток,обещающих помочь мне. Одну из них нужно было делить на 5 частей и принимать строго 1/5 перед завтраком,с самого начала меня поражала тупость производителя,по каким-то причинам не сделавшего их меньше. Необходимой дозировки. И снотворное,благодаря которому,я уже ровно год нахожусь одет сном и бодрствованием,но,определенно не делаю ни того,ни другого. Время потекло настолько,что у меня нет ни утра,ни вечера,ни чего либо другого. Осталось какое-то подобие жизни:университет по-привычке,где на парах я проваливаюсь глубоко в себя,но деканат в курсе,поэтому посещение свободное и выбираюсь сюда я лишь по собственному желанию,да и оценивают меня,пожалуй,либо от призрения,либо от жалости. И родители,пытающиеся найти мне развлечения,но,мои мир,зациклен во мне и вырывается за границы тела лишь для того,чтобы причинить боль тем,кто окружает. Думаю,мои вид внушает страх. Подобие живого трупа,мясо,нашпикованное барбитурой и нейролептиками,постоянно шепчушее что-то,вырывающееся из внутреннего диалога наружу через рот. Иногда я лежу в психиатрии,где палаты наполнены полулюдьми,жадно вцепляющимися в одеяло,смотрящими часами в потолок,не видящими сны,но бегущими по коридорам от подтаблеточного бреда. Хотя,последнее редкость,ведь препараты в большей своей части необходимы для того,чтобы мы гасли. Разговор с психиатром напоминает чаще мое издевательство над его временем,больше я все равно не говорю ни с кем. Даже самые близкие устают,не могут видеть рядом одно и то же,не стремящееся ни к прогрессу,ни даже к регрессу,существо. Но,чаще,я все же живу дома и раз в неделю на час хожу к психологу. Возможно,она неплохой специалист,но я хожу исключительно с целью поговорить с кем-то,кто услышит меня,почитать стихи,рассказать что я думаю о погоде. Я давно уже не принимаю таблетки как положено,выкупив у них чуть более весомые эффекты при изменений дозировки в свою пользу. Сегодня меня выписали. Это не значит,что я здоров,что мне помогли,что паранойи нет. Это значит лишь то,что поставка бесплатных рецептурных колес закончилась,что эти баночки последнее,чем мне помогла отечественная медицина по данному вопросу. Таблетки,после приема которых так же прописаны таблетки,лечащие от действия первых таблеток. Сумбурно и глупо. Медленно подходя к остановке,нажимаю на плей,льется 'сапогом по губам и плетка,поцелуй,словно горький перец...',сажусь в автобус. Песня переключается,и на секунду наступает тишина,позволяющая уловить 'без тебя,без тебя...'Стаса Михайлова,я нажимаю паузу и смотрю в окно:год из жизни вырван,смят,но даже не выброшен в урну. Его не было. Резко ударяет мысль,что я не хочу упустить эту весну,не хочу запутаться в эти страхи еще глубже. Эту неделю я предполагал жить в общаге,но вспоминая себя немного назад,понимаю,что это не лучший из вариантов. Сожители не с пониманием относились к моим шумным диалогам в пустоту,стеклянным глазам и ответам не в точку,поэтому я захожу в комнату,пока все на парах,кидаю в дорожную сумку вещи,беру гитару и еду на вокзал. За несколько десятков километров,в другом городе живут знакомые. Семейная пара геев,мы виделись до этого лишь несколько раз,но они не отказали. Возможно потому,что их отношения в сути своей фикция,прагматика,тишина и секс. Я должен был выполнять роль того,кто разбавит их пустоту,впрочем,мне было неважно что я там должен исполнять,просто не хотелось домой,не хотелось в общагу,да и их ненормальность и фриканутость была к месту.  По приезду,как оказалось во вполне уютной однушке мне выделили постель и позвали ужинать. есть вряд ли хотелось,но и залезть под одеяло хотелось не больше. Арт предложил пиво,я уже не помнил его вкус,поэтому с радостью согласился,в обмен ни с того ни с чего,запутавшись в мыслях,я спросил:'таблетки есть. Будешь?-мне уже пора было принять,и хотелось поделиться хоть чем-то. Беседа с почти незнакомыми людьми не складывалась никак,слова ненарочито требовали допинг. Алекс посмотрел со смятением.
Арт,загоревшись тем,что возможно будет кайф,ответил:'да,что причиняют?'я и вправду не знал,что они доставят ему,поэтому промолчал. Мы вылили,я как обычно,он половину он того,что я. алкоголь разбавил беседу,мы просидели на кухне почти до утра. Я слишком скучал по этой возможности. алкоголь снял боль и страх немного утихал,мне нравилось это ощущение. Новой,бредовой свободы от себя. Если раньше я не мог заснуть,то алкоголь дарил мне возможность вырубаться,не видеть снов,не думать. К тому же Арт показался весьма интересным,как и его образ жизни. Нас отвлек Лекс,собирающийся на работу,и мы пошли спать. Я спал крепко и долго,утро наступило в часа 4 после полудня и плавно перешло в еще один алкогольный вечер. Учеба отходила на второй план,в основном потому что основная часть средств на дорогу была истрачена на алкоголь. У них часто появлялись новые люди,отвлекавшие от любых мыслей,появлялись новые способы расширяться. Утро наступало все позже,но чаще всего когда солнце падало в закат,разрезаемое горизонтом,чтобы собираться в шар где-то в других углах планеты. Моей планетой стало это место:сюда приходили люди,здесь писались стихи,здесь мне впервые было уютно. Казалось,это было непонятное и неверное,но счастье. Позже Лекс с Артом начали чаще ссориться из-за колес,причиной появления которых был все таки я. Нужно было искать что-то другое,но что? Мир подарил шанс. Если это можно назвать так. Эту кучу дерьма. Шансом. На выходные я ехал домой,в воскресенье обратно. Родители были рады улучшениям,а я успешной лжи. Переполненный вагон электрички пах пивом и звенел криками,напротив меня сидел парень. Так вышло,что выйдя покурить в тамбур мы разговорились:его звали Нир,он много рассказывал о себе,алкоголь требовал общения. Оказалось,нам сходить на одной станции и он позвал к себе пропустить еще по бутылочке. Выпить хотелось,дел не было,поэтому мы отправились к нему. Оказалось жил он в квартале от меня,и не один.
'Стип,Молли,Севен,Юля'-представил он наполняющих кухню людей. Вряд ли хоть один из них различил меня,но я представился:'Сид'. Из комнаты доносилась Нирвана,Нир подпевал Курту его 'рейп ми' и разливал пиво. Я осмотрелся-место,жители. Кухня представляла из себя скорее объект арта,чем место для кулинарных шедевров. со стены не то укоризненно,не то отчаянно,но скорее всего с абсолютным похуем к происходящему,смотрел Ильич,изображенный на огромном плакате. У стены стояла плита,настолько грязная и жирная,будто мыли ее в последний раз еще тогда,когда Ленин только брал в руки великую страну. Около нее стоял холодильник,на котором стирали и рисовали все новые и новые картины,сохраняющее память о авторах,которые скорее всего были здесь лишь единыжды. Окну не требовались шторы,тонировка из плотного слоя пыли и разводов и без того скрывала его от глаз любопытных зевак,пряча комнату в полумрак,независимо от времени суток. Из горшка торчало то,что осталось от того,что прежде возможно было цветком,но,каким определить уже невозможно. На столе стояла пепельница,изготовленная незатейливым мастером из старой банки от нескафе и лежал баян.
Я сел на полу. Стип неритмично ударял по барабану,ему где-то за 30,его вторая рука лежала на голове Сэвэна,не присутствующего в данном типе реальности. Молли сидел у батареи,видимо наслаждаясь тягой. Но,самым поразительным персонажем этого бала уродов была Юля. Она сидела как-то по-собачьи и весь вечер,сколько я помню передвигалась исключительно на четвереньках. Почему,мне до сих пор не довелось узнать. Мы пили и болтали,мне было хорошо. Таблетки делали меня открытее,беззаботнее. Когда я пошел в туалет,за мной увязалась Юля. Мы остались одни,мои прошлый опыт не отдавал ничем хорошим,а секса с уделанной девушкой мне не хотелось вовсе. Но,вряд ли это остановило Юлю,уже касающуюся моего члена теплыми и влажными губами. Сопротивление исчезло,я расслабился,сел на край ванны. но,выпившая девочка продержалась недолго,взяв слишком глубоко она выблевала мне на член и начала громко плакать,содрогаясь и всхлипывая. Я обнял ее так,как пожалуй,отцы обнимают детей,это заставило меня отдернуться. 'я хочу тебя очень,ты хороший'-успокаиваясь шептала она. Меня как-то задела внутри фраза о том,что я хороший,я поцеловал ее. Медленно мы оказались раздетыми на кафельном полу маленькой ванной. Она повторяла,как хочет. Настырно. Часто. А у меня не было эрекции,мне не хотелось ни ее,ни этого места. Я яростно ненавидел каждое мгновение,а она уже тащила внутрь горлышко от пустой пивной бутылки. Я взял бутылку в руку и начал имитировать фрикции,она стонала,может,ей и впрямь было хорошо,может ей просто хотелось стонать. Мне было похуй. По моему лицу текли слезы. Огромные. Горячие. Слезы обиды за все,похожие на детские,чистые,недолгие. Слезы беспомощность,никчемности. Я отпустил руку,и,прижавшись к стене заплакал. Я не знаю,когда она ушла,не помню как появился Нир,предложивший снять боль. Я никогда не был против наркотиков,наоборот,мне очень хотелось новых ощущений,но инъекция была чем-то запрещенным мне мною. Но,сейчас. В пустоте и отчаянии,я уже закатал рукав и начал сжимать кулак. Игла с болью пробила кожу,кровь потекла тонкой струйкой,смешиваясь с препаратом. Я закрыл глаза...